Сомнительные увлечения Салливана Фишера

– Черт, не называй меня "Салли"! – Фишер отвернулся от Джея и, скорчив обиженную гримасу, повернулся обратно. – Да ладно тебе, Са-а-алли – всему двору соса-а-алли, не так уж и противно я тяну твое сладкое имечко! – Мэйфлауэр заржал, как конь от своей невероятно удачной рифмы, заставив Сала постепенно краснеть от злости, понимая, что является единственным, кого голубоволосый развратник действительно мог стесняться: уж больно личные вещи их связывали, интимные, куда гораздо интимнее, чем тот же привычный Фишеру секс. – Какому двору?? Грр.. придурок в клеточку! Знаешь что?? – Сал круто развернулся, направляясь к выходу и задевая все еще смеющегося друга плечом, – Я тебе не комнатная собачка! Пойду погуляю, пока ты на смене, потом зайду. – Но неудобно ж ведь, Са-а-ал.. – Пойду отсосу всему двору, а ты пока думай какую пиццу будешь заказывать на вечер. Я люблю барбекю. – отрезал Фишер и пафосно хлопнул дверью. Однако выйти ему толком не дали. Как только голубоволосый оказался на улице, он тут же врезался во что-то мягкое, оно как-то нелепо ойкнуло и, кажется, наступило на его чистый кроссовок. Этим "чем-то" оказалась упавшая из-за столкновения девушка, на вид лет шестнадцати, приятной, аккуратной внешности: розоватые волосы, спускающиеся крупными волнами до пояса, миловидное круглое личико с большими светлыми, цвета нежной, слабо-окрашенной розы глазами, один из которых был полностью скрыт под косой, закрывающей половину лица челкой. Незнакомка вовсе не была напугана, она только слегка удивленно произнесла – Ого, сам Сал Фишер. Вот так встреча. "Твою ж..!" – голубоволосый чуть не сматерился вслух, отходя на шаг от неожиданно врезавшейся в него девицы и уже кидая чуть раздраженные взгляды на свои испачкавшиеся так не кстати кроссовки. Он не сразу понял, что налетчица еще и не постеснялась что-то сказать, а именно удивленно произнести его полное имя.. ну, по крайней мере, ту часть, которая была на слуху. Конечно, Сал уже давно привык к тому, что он достаточно широко известен на весь славный, кишащий слухами Нокфелл, но чтобы его имя произнесли вот так.. не брезгливо - это было редкостью. Отвечая на слова незнакомки, он игриво приподнял одну бровь, смотря на девушку сверху вниз. – "Вот так встреча" стало быть, приятная, мм? ~ – Хей, попридержи коней! – тут же воскликнула девушка, стойко выдержав двусмысленный взгляд Фишера. – Встреча, конечно, приятная, но эмм.. не в том смысле. Я прекрасно слышала о твоей репутации, хах. Незнакомка без лишней неловкости поднялась на ноги, отряхивая одежду от пыли и не побоялась протянуть парню руку: – Шейден, приятно познакомиться. – заметив, что голубоволосый уставился печально на свои кроссовки, она добавила – Прости.. я не хотела, просто как обычно не смотрю под ноги.. Сал ненавязчиво ответил на рукопожатие, подмечая, что несмотря на достаточно теплую одежду, пальцы девушки были холодными, прямо как его собственные, вечно простуженные и чересчур чувствительные к воздуху. – Да похер, куплю новые если приспичит, а ты.. – он, ненадолго задумался, решая, как же ему стоит обойтись с новой знакомой, но в итоге незлобно добавил –..а ты очки себе купи, что ли... Нехорошо вот так натыкаться на людей с "моей репутацией". - Фишер состроил притворно развратную гримасу, передразнивая не угодившие ему слова. – Это мое дело, чел. – отрезала Шейден и тут же спросила – Так ты.. уже уходишь или задержишься еще? И еще: у тебя вид какой-то нервный. Что-то не так?? Прямолинейность девушки буквально ударила Сала под дых, его нехило так тряхнуло от наглости новой знакомой, влезть в чужие дела для которой, судя по всему, сущий пустячок. Та и бровью не повела, когда он, прищурившись, наклонил к ней голову и насмешливо выплюнул: – Шла бы ты.. Впрочем, наверное, это было чересчур гадко, вымещать свои эмоции на других вот так, и Фишер резко отпрянул. – Тц. Я имею ввиду.. Уж прости, но все у меня в порядке, это не я тут спотыкаюсь о людей на входе. Между прочим, есть такое правило общественного этикета, как "сначала пропусти того, кто хочет выйти, затем входи сам", оно действует даже на тех, кому не терпится поразглядывать огромные резиновые дилдо в магазине для взрослых! Голубоволосый показушно покачал указательным пальцем, превращая свои слова в импровизированный урок, но в итоге просто не смог удержаться и расхохотался во всю, облокотившись о темную стену сексшопа. "АХАХ, почему я так дико ржу?? Вот глупота, еще и смотрит на меня так серьезно, будто бы я сейчас какой-то душещипательный рассказ должен был выдать.. ахаха! Обломись, киса." – мысли истинного говнюка. Шейден, однако, тоже засмеялась и, похоже, даже пустила от хохота слезу – Ахах, ладно, извини-извини! Я правда не хотела в тебя врезаться, а ты уже в учителя по этике подался! Неплохо выходит кстати! Сал удивился. "Неплохо выходит?" Он даже неловко поперхнулся от резкой перемены в настроении собеседницы, та, видимо, была готова поддержать сейчас абсолютно любой диалог: если он, вздыхая, поведал бы ей о своих "проблемах" - она бы, наверняка, понимающе покивала бы и, подсев поближе, погладила бы по спине, оправдывая свое обеспокоенное до этого личико, ну а раз уж он просто отшутился – она тоже, стало быть, будет шутить. Какая странная, но благодаря ей появилось давно пропавшее настроение. Парню не захотелось прямо сейчас куда-то уходить, да и новые знакомства.. Почему бы нет? Старые связи все равно придется порвать, как сказала его "любимая психологиня", они все неадекватные и от них стоит избавляться. – У меня много чего неплохо выходит. – Фишер оторвался от стены, поправляя волосы, которые, как ему показалось, снова выглядят как то не так. – К примеру, я отличный экскурсовод. Заходить собираешься? – подмигнул он. Девушка посмотрела ему в глаза и, недолго думая, выдала целую тираду на тему "я такие вещи не особо люблю, но почему бы и нет", и в итоге согласилась войти. У Сала, конечно, не было особого желания тут же возвращаться к Джею, поэтому он осторожно заглянул внутрь, и зашел только удостоверившись, что тот занят каким-то нереально приставучим клиентом, и даже не подумает ближайшие пол часа хоть на секунду отойти от того. Шейден потихоньку продвигалась вглубь магазина, ступая осторожно и тараща во всю глаза, впрочем Фишер не особо обращал на нее внимание, он вдруг увидел нечто невероятно интересное.. – Ээ.. тебе что-нибудь н-нужно..? Голос новой знакомой отвлек голубоволосого от интересующей его демонстрации, он тут же перестал покусывать губу и заставил себя оторвать взгляд от стенда с темными кожаными ремешками и всевозможными подвязками. – А? – парень ненадолго выпал из реальности. – Д-да нет.. – задумчиво вырвалось изо рта, а в голове все еще стояла странная, будоражащая воображение картинка: он весь опутан этими всевозможными полосками кожи с блестящими заклепками, на шее уже знакомый грубо застегнутый ошейник, а сверху, придавливающий его весом своего горячего тела Тревис.. – Твою мать!! Напугав резким криком итак уже насмотревшуюся Шейден, Сал поспешно извинился и соврал – Надо же! Цены тут кусаются ниже пояса! Не поверишь, но я никогда эту хрень сам не покупаю.. Впервые увидел во сколько обходился своим развратным милашкам, ахах. ~ Он облегченно выдохнул, удовлетворенный собственной ложью, и обратил наконец внимание на новую знакомую, которая выглядела по-настоящему неуютно во всей обстановке. В обычных условиях Фишер бы присвистнул, глядя на такое личико, и поставил бы косарь на то, что через секунду его хозяйку затрясёт и заколотит во всю, но сейчас он только хмыкнул и, безразлично оглядев магазин, спросил: – А может, ну нахер эту экскурсию, м? Тут недалеко бар есть, могу купить ча-а-аю.. и не только. За встречу. – Извини, не пью, да и мне пока только шестнадцать. – его предложение было безжалостно отвергнуто, но голубоволосый не отчаивался так просто. – Да я, в принципе, не заставляю.. Скажи хоть, что сок тебе можно, мм? – ехидно выдавил парень, наклонившись к Шейден с дебильной широкой улыбкой на лице, шутка про возраст должна была хоть как-то задеть малолетку по его мнению, а побесить людей ему иногда очень нравилось. – Чего лыбишься? Задумал напоить меня этим своим "соком" и трахнуть под шумок, пока я не очухаюсь? Мысленно Сал присвистнул уже второй раз за их короткую первую встречу, Шейден, или как он уже сократил ее в своей голове, Шей, была достаточно резкой и прямолинейной, и его откровенно радовал тот факт, что злощастный "последний час" Джея пролетит в такой необычной интересной компании. – Сок мне можно. – сказала девушка, не выдержав повисшей тишины, во время которой Фишер безуспешно пытался подобрать свою челюсть с пола. – Ну тогда "сок". – подозрительно бросил голубоволосый и открыл перед новой знакомой дверь, он же, все-таки, джентльмен. "Хах! Видел бы отец!" Сал едва заметно усмехнулся, выходя на улицу и тут же подорвался. Куда он поведет Шей? В тот бар, где он уже был сегодня, ни в коем случае нельзя возвращаться: Тревис мог вернуться туда, а видеть его совсем не хотелось. Точнее хотелось, но это то и пугало. Из близлежащих баров Фишеру точно были известны два. Первый был, мягко говоря, не для 16-летней девицы с глазами по пять рублей при взгляде на несколько резиновых пенисов: обставлен был достаточно вульгарно, да и голые женщины на столе ее наверняка засмущают и не впечатлят, хотя со своей позиции голубоволосый был ими крайне доволен. Второй бар был гей-бар. Этот вариант, вроде как, отпадал сам собой, да и парню совсем не хотелось так быстро сорваться, кстати о срывах... – Слушай, странная просьба, но у тебя случайно нет внешнего аккумулятора..? Мой телефон сел, боюсь, что отец будет волноваться.. – Да, конечно. Всего пара немного безразличных слов и Сал довольно заулыбался, глядя на то, как телефон начинает "просыпаться". Теперь, если что, «здравствуйте, Док, я снова хочу трахнуть незнакомца!». – Ну и где твой бар? Уже долго идем. – Шейден снова поставила Фишера в тупик своим прямым вопросом. Тот вдруг невероятно запарился, голова пошла кругом от всего этого дикого напряжения, и он нервно почесал затылок, натыкаясь рукой на дурацкие хвостики. Прическа была, конечно, безнадежно испорчена. Парень проклял все, что мог, яростно сорвал с себя обе резинки, и, не глядя, бросил их в сторону. Одна из заколок попала прямо в лицо державшейся слегка позади Шейден, она как раз хотела сказать что-то еще, но попавшая в глаз вещица прервала ее. Девушка сначала осеклась, а потом со смешком заметила – Розовая? Хах, мило. – О тебе тоже самое могу сказать. – окинув взглядом грязно-розовые волосы девушки, Сал выдал ехидную фразу чтобы скрыть смущение, нашла ведь к чему придраться. – Между прочим, – добавил он, расчесывая свою растрепанную шевелюру рукой, – Отличный цвет, люблю его. И снова перед глазами рубашка чертового Фэлпса, которую он недавно порвал своими проклятыми усилиями.. Бледно-розовая, дурацкая, потому что так идет блондину.. "Да ну нахер!" – Сал ненавистно пнул камешек на дороге, замечая, что начинает привлекать к себе не столь желательное внимание. Снова эти светлые глаза уставились на него, пронизывая насквозь, как непривычно. - Что?? – Говорила же, ты нервничаешь. – Шей совсем не щадила его и активно ковыряла себе путь в самую глубину Фишера. Парень был в ступоре какое-то время, думая как бы не лопнуть на месте, как хот-дог в микроволновке, и, видимо, заметив это, девушка решила пробежать немного вперед и преградить ему путь, легко ткнув того пальчиком в бок. – Тык. У голубоволосого от подобного жеста дыхание перехватило, а глаз слегка задергался. "Что вообще у тебя в голове?" – он накрыл глаза рукой, плечи начали вздрагивать от смеха. – "Серьезно что ли?" – очень давно с ним никто не вел себя как ребенок, так глупо и отвлекающе. Полезная встреча, как бы все не испортить. Как по волшебству, в глаза Салу тут же бросилась слегка подбитая, слабо мигающая вывеска всего в одном квартале от того места, где находились они с Шей. Он сразу же направился туда, подстегивая свою попутчицу словами вроде "вот и он, прекрасный бар, как на счет шейк-шейка, Шей-Шей?", вдруг проснулась какая-то веселость. Внутри бар, впрочем, оказался куда лучше чем снаружи: обшарпанных, с потрескавшейся штукатуркой и жирными пятнами в местах, где больше всего трещин, тут не было. Обстановка была достаточно неплохой, уютной, хоть все гости и были отчего то в хлам пьяные, да и бармен, судя по всему, тоже от тостов не отказывался. Шейден тут же уселась за уютный столик, подальше от двусмысленно ухмыляющихся в ее сторону мужчин, и выжидающе посмотрела на Фишера, тот сразу же понял намек и двинулся в сторону бара. Подойдя к стойке, парень подозвал бармена и расслабленно заговорил, покачиваясь на локтях, которые использовал как опору: – Привет, сладкий. – Не заморачиваясь ненужными паузами, Фишер сразу продолжил – Тут у вас меню какое-то странное, я не разобрался, поэтому будь добр, посоветуй что-нибудь для маленькой милашки вон у того столика..– кивком он указал на пришедшую с ним девушку, которая, кстати ни разу и не посмотрела в его сторону. Обидно, но не особо то и нужно. – Ну..– хитро прищурился подвыпивший под конец смены коктейльных дел мастер, –..есть одна валовая штучка, свалит на раз. От нее еще якобы бабы млеют, хотя, пацан, вряд ли у тебя с этим будут проблемы.. – Не-не-не. – голубоволосый сделал отрицательный жест, перекрестив руки и замотав головой. – Я спрашиваю про молочные шейки или какую-нибудь фруктовую дребедень. Есть у вас какой-нибудь черничный молочный коктейль, скажем? Бармен со свистом засмеялся и на весь зал передразнил позабавившего его клиента – ЭЙ, РЕБЯТА, ВЫ СЛЫШАЛИ, ЧЕГО ХОЧЕТ ЭТОТ ПАРНИШКА? Поняв настроение наглого работника, Сал едва ли не полез на стойку, шикая на того и протягивая руки в попытке заткнуть. Жест подействовал, как надо и мужчина, пожав плечами, выдохнул – Ладно, малыш, уже иду мешать молочко для тебя и твоей подружки. – Ну-ну. – прошипел недовольно Фишер и оглянулся на "подружку". "Надеюсь, этой неловкой херни, она не видела.." Думать было, похоже, поздно, потому что девушка уже поднялась со своего места и направлялась к нему. Подойдя вплотную, Шейден уселась на высокий стоящий рядом стул и спросила – Вижу, у тебя как обычно радикальные меры, да? Наслышана. Но знаешь..– продолжила она, прежде чем собеседник успел бы что-то вставить, –..я думаю тут ты поступил правильно. Этот бармен уже знатно накидался. Я лучше пока постою тут, фокус тебе покажу. – Ммм? Какой?– глаза Сала зажглись каким-то невероятным детским интересом и он в оба уставился на новую знакомую, в нем вообще сразу же начинал хлопать в ладоши радостный ребенок, если речь заходила о фокусах. Шей ненадолго отвернулась, а при повороте назад сделала какое-то неестественное, пугающее лицо, как у куклы-убийцы из старого японского ужастика, коих Фишер в свою очередь насмотрелся немало, поэтому он даже вздрогнул, когда девушка добила его, медленно моргнув одним глазом – "Ма-ма" – гнусаво протянула она безжизненным голосом. – Пизде-е-ец. Жаль я один это видел.. – лицо голубоволосого удивленно вытянулось и он без притворства был поражен зрелищем. – Тебе бы.. Парень внезапно подскочил на месте, ударившись коленом о стойку, он ведь как всегда закинул ногу на ногу и был практически впритык к столешнице, за что и поплатился. "Да какого..?" – охреневал Сал от того, что завибрировавший в кармане телефон оказался настолько резким, что вызвал такую дурацкую реакцию, он чуть не пожалел, что заново зарядил эту дурацкую хрень. Нет, сегодня "Салли" точно какой-то шут. То эта "исповедь" перед психологом, то глупая фигня с Тревисом, то театральный флирт с Джеем, а теперь еще и этот "ах в пух и прах" от простой СМСки. Ну или не очень простой. Фишер, не церемонясь, забил на свою прерванную фразу и, проигнорировав вопросительный взгляд пилившей его глазами спутницы, бегло прошелся по экрану и чуть не рухнул со стула. Он быстро застучал по клавишам, и даже когда бармен, посмеиваясь, пододвинул к нему и его спутнице коктейли, ни капли не отвлекся. - - - - - - –..И не забудьте в понедельник принести конспекты на проверку. На этом все. Жду вас всех завтра к первой, напоминаю специально для тех, кто не помнит, к первой паре. По залу прошелся гул, кто-то недовольно оправдался, что это еще смотря какие будут пробки, кто-то устало вздохнул, кто-то же, наоборот, повеселел и решил передразнить педагога, выкрикнув «мам, мне ко второй», чем вызвал бурную реакцию одногруппников. Вместе со всеми, подхватывая не пойми откуда взявшееся веселье, захлопала и засвистела Эшли, она подскочила на своем месте, слегка задев своего соседа локтем. Шатен от неожиданности громко сматерился: то, что он старательно выводил в своей тетради всю последнюю пару, было теперь безнадежно испорчено, перечеркнуто кривой изломанной линией, которая застряла на этом листе навечно по воле вездесущего локтя Кэмпбелл. – Ой.. – виновато произнесла та, заметив наконец полный немой ярости взгляд Джонсона, впрочем, потом она перевела взгляд на его тетрадь и чуть ли не рухнула назад на место, протягивая руку к испорченному по ее вине рисунку. – Черт, я.. Мы это исправим..! –Знаешь, что? Нет. – Ларри вздохнул и, убрав руку подруги с испещренного густыми синими штрихами листа, рывком захлопнул тетрадь и ядовито выплюнул – Ты правильно сделала, что перечеркнула этого тупого Фишера. «Правильно, правильно.» – Ларри, не надо так. Я же случайно.. Не надо.. злиться на Сала из-за меня, ты же хотел помириться с ним!! Джонсон! – крикнула девушка, когда ее друг с каждым новым словом все быстрее собирал свои вещи и брезгливо морщился. – Да какого черта ты так вцепилась в этого дауна? Почему ты его защищаешь после того, что он плюнул тебе в лицо?! Видимо, эта сука со всеми только так и общается. Двуличная скотина. «Ой привет, Ларри, на, послушай как я мило на гитарке играю, какой я весь из себя глубокий и классный».. – начал передразнивать голубоволосого шатен, подняв до предела брови и захлопав наигранно глазами. – А потом «Похуй мне, че ты там чувствуешь, может поебемся?». Гнида. Пустая тупая мразь. Биполяр очка какой-то. «Тупая, тупая мра-а-азь..» – А у самого то? – А я что?? – опешил Ларри, когда Эшли, выслушав его, вместо того, чтобы согласиться, выдвинула к нему претензии. – Ну ты глаза то разуй, шпала! Такой большой и такой тупо-о-ой… – Кэмпбелл театрально приложила руку ко лбу, а затем посерьезнела и, приподняв голову, сказала – Как это мы так быстро перешагнули с «Салли такой милый, я вас познакомлю и ты просто растаешь!» на «Тупой ублюдок Фишер, ненавижу его, ъуъ!». Не думаешь, что резковато? Впрочем, как обычно! – Ну. – пожал плечами Джонсон и шикнул, оглядывая пустую, к счастью, аудиторию – Как он, так и я. Эшли уже порядком заколебало, что она одна видит ситуацию со стороны, а следовательно – здраво, и никак не может донести ее другу, тот, как непробиваемый, сносил все удары женской логикой и все так же был уверен в своей правоте. – Короче. – сказала в итоге Кэмпбелл, вытаскивая из переднего кармана шатена его телефон. Тот поздно спохватился и не смог помешать подруге сделать то, что она задумала. – Отправлено. Спасибо скажешь потом. – Что ты.. ? – Телефон полетел назад к Ларри и тот, с обеспокоенным видом, поймал его одной левой. Эш ничего не сказала, не показала и легкого страха за реакцию друга на ее шалость. Хихикая и помахивая парню рукой, она поспешно удалилась из аудитории, казалось бы, избежав всех последующих матов и жестикуляций Джонсона, но те все же настигли ее в коридоре: видимо, шатен наконец-таки увидел… “Сообщение. Она отправила ему блядское сообщение.” – брови парня изогнулись в страдальческом уставшем жесте и он, прикусив губу, подумал – “Пф, ну ладно, хорошо что тут есть сраная “отмена”, слава телефонным богам.” Его взгляд отвлекся от раздражающих выматывающих мыслей и снова опустился на экран телефона. Отмена уже не сработает. Фишер умудрился ответить на это чертово: “Черт, не могу выкинуть тебя из головы, придурок. Давай начнем заново.” “Давай! Но сначала, пожалуйста, скажи, что простил меня…” “И как он, мать твою, успел? Спит что ли на телефоне, собака?” – шатен шумно выдохнул, пережевывая в голове подступившие к горлу мысли о том, что хоть голубоволосый демон и написал такие трогательные душещипательные две строки, он все равно сейчас сидит где-нибудь в баре, потягивает себе коктейльчик через трубочку и цепляет взглядом ниже пояса свежее мясцо. Кулаки зачесались. Ларри чуть не затрясся от осознания того, что втюрился как придурок в свободного полета суку, которая растопчет его сердце еще не раз, если ей дать волю. Парень пулей вылетел из универа, печатая на ходу выжатое из пальца: “Пофиг, заметано. Я не обижался, просто психанул из-за долгов в универе.” – Ложь. Очевидная, привычная, очередная. – “Чем занят?” “Ответь правду, Салли, ты сидишь в сомнительном бухом заведении и строишь кому-нибудь глазки, тварь.” “ Я дома. Гитару решил помучать, не обидишься, если поговорим попозже?” “Не-а.” – Конечно обижусь, Фишер. – «Ты имеешь право, Ларри, разозлись на него.» – Я твою «гитару» об тебя же сломаю.– Джонсон сказал это вслух и тут же оглянулся, вроде бы никто вокруг не услышал его странные разговоры с самим собой, ну и слава богу, в университете у него совершенно другая репутация. - - - - - Если бы любого из одногруппников Ларри Джонсона вдруг спросили бы, что из себя представляет этот парень, они бы скорее всего даже не поняли о ком речь, пожали бы плечами и выдали бы что-то банальное. «Тихий такой, ни с кем особо не общается.» «У него же вроде волосы длинные? Ну да, классный.. но странный какой-то, нам с ним ничего не светит.» «Джонсон? Хз, вроде ботан, но вечно чиркает в тетрадке вместо конспектов. Преподам жопы, наверное, лижет, вот они его и вытягивают.» Слыша всякие сплетни и слухи о себе, шатен лишь мысленно усмехался. О нем никто ничего не знал. Даже меньше чем ничего. Ничего о том, где живет парень, где работает или как проводит свободное время. Впрочем, некоторым все же было позволительно знать часть. К примеру, Эшли. Ларри действительно ценил ее. Хоть они и не были знакомы с самого детства, девушка уже успела очень сблизиться с ним, совершенно стирая вынужденное личное пространство своей открытостью. Он знал о ней все: и про наркотики, и про сомнительные связи и про то, как она старается измениться и действительно добивается результатов. Вот почему, по прошествии недолгого времени, он посвятил ее в тайну номер один. Характер. Хороший. Тихоня. Застенчивый мальчик. Все это было совершенно не про Джонсона, хотя в обычной жизни он предпочитал вести себя именно так. Не пить, не курить, не притрагиваться к наркотикам – это да.. В жизни ведь была туева куча других охуенно вставляющих вещей. Наверное, одной из таких являлся мат. Легко быть тихим, когда в голове вместо литературного слога одни ругательства, предназначенные не для чужих ушей. На учебе парень терпел и тихо выдыхал в ладонь, но, придя домой, за закрытой дверью зачитывал целые речитативы, сплошняком состоящие из запрещенных, режущих по ушам слов. Стало гораздо проще когда можно было расслабиться еще и у Кэмпбелл. – Бля-я-ять, пиздосранская поебень, нахуй! Эш, а это что? Пиздец, конечно, социоблядство, еба-а-ать! – Ахах, Ларри, черт сутулый, это называется «красивая поза»! – Сначала только словесная распущенность, потом еще и действия. Ларри откровенно заебывало иногда сдерживать эмоции, он был вспыльчивым и заводился с пол тычка, обрушиваясь в гневе на первое, что попадется под руку. Конечно, в повседневной жизни можно было встретить просто вагон и маленькую тележку говнюков, которым было бы только в радость воспользоваться подобной слабостью шатена, поэтому тот заставил себя выработать привычку терпеть. Терпеть до дома, терпеть до темноты, терпеть до заброшенного квартала. Кэмпбелл почти не испугалась его, когда тот с силой вжал ее в закрытую щербатую дверь, крича что-то громко в лицо и все сильнее сжимая рукой волосы, до боли и жжения на голове. – Извини.. прости.. Не знаю, что на меня нашло.. – ложь. Он прекрасно знал. Знал потому, что в тот момент совершенно четко осознавал свои действия. Он возненавидел Эшли за секунду, когда она, пригласив его в очередной раз к себе, в загородный дом, высмеяла шутливо паренька, работающего у них в районе почтальоном. «Как можно тратить молодость на такую хрень, как работа? Нищий совсем что ли?» Иногда, сами того не понимая или же специально, люди вокруг Джонсона шутливо или невзначай касались тех самых «запрещенных» тем, от которых в голове шатена раздавался тихий щелчок, а результат мог быть совершенно непредсказуемым. Несколько раз парень даже в ужасе понимал, что контроль над ситуацией совершенно не в его руках: его руки только послушно следуют выбору противника – заткнуться или огрести. Конечно, не на людях, нет.. Преследовать и заманивать в подворотни Ларри тоже умел: в этом, если хорошенько поразмыслить, нет ничего сложного. Люди совсем не следят за своим языком, они так расслаблены на своих заносах, что могут позволить себе игнорировать любые попытки пресечь тот мусор, что льется у них из пастей, ведь.. что он им сделает, этот мямля Джонсон..? «Иди пожалуйся мамочке, ботан, она тебе новый конспект напишет, тем более что ей самой надо бы пойти учиться! Без вышки в ее возрасте, позорище еще то, передай ей от меня.» За стянутую в наглую тетрадь бедняге Стивенсону прилетел бы максимум пинок под зад от неизвестного, подкараулившего его беззащитную спину, когда тот совсем не ожидал бы этого, а развернувшись, даже не понял бы, кто позволил себе подобную дерзость и зачем, сзади было бы пусто, и только чей-то смазавшийся нечеткий след говорил бы о том, что ситуация не привиделась парню от усталости или недосыпа. Но это за тетрадь. Ларри не особо ценил такие вещи, приходящие и уходящие письмена не особо волновали его достаточно светлую голову, к тому же, в крайних случаях, переписывая по многу раз одно и то же, он только лучше запоминал материал и был в нереальном плюсе во время зачета. Но мать – это совсем другое дело. Если какой-то ублюдок все-же догадывался оскорблять Лизу Джонсон в присутствии ее сына, то вовсе не отделывался одним лишь пинком. Взять того же остроязычного Стивенсона. Одно мгновение – и он даже не понял, как оказался прижатым к стене его же кирпичного, старой отделки многоквартирного дома, сзади чье-то пугающе спокойное дыхание, перед глазами ползающие туда-сюда черные изогнутые нити, вылезшие из-за отсутствия фокуса в глазах. Ни слова, ни звука не издали за спиной напуганного, дергающегося в попытках освободиться студента, раздался только слабо различимый, из-за бьющего по вискам сердечного пульса, хруст ломающейся конечности, кажется, руки. Ларри тогда, конечно, готовился ко второму заходу, ибо что с того, что придурок Льюис пропустит семестр из-за обеих сломанных рук, этот тупой мудозвон все равно не сдаст приближающуюся сессию, так почему бы ему не помочь? Но у судьбы, может и к лучшему, были другие планы: Стивенсону удалось извернуться в хватке Джонсона и повернуть голову слишком близко к правде. Жертва почти увидела своего мучителя. Почти. Все, что Льюис запомнил о том дне, так это кулак, прилетевший ему прямиком в лицо и холодную, мигом охватившую все темноту. А хозяин кулака запомнил то пугающее ощущение, что его маску вот-вот могли сорвать, запомнил и сохранил навсегда, и порой, даже пользовался этим воспоминанием, как спасительным глотком спокойствия в очередной «трудный период». Конечно, Джонсон понимал, что в его размеренной притворно-выдержанной жизни совершенно нет места гневу, ярость никуда не уходила, и это становилось причиной для новых, все более и более жестоких срывов, поэтому то шатен и завел себе тайну номер два. Бойцовский клуб. В своей голове Ларри предпочитал называть эти анонимные уличные войны именно так, да и основные правила были такими же: никому не говори об играх, если не хочешь участвовать – держись подальше, если втянешь полицию – тебе конец. Джонсон не раз смеялся над этими незамысловатыми строчками, источник возникновения которых так и оставался неизвестным, но, впрочем, шатена интересовал лишь забив и ничего больше. Так было по-началу, когда дело еще не набрало обороты, парень приходил на знакомый пустырь, не здороваясь ни с кем и натягивая посильнее черную маску, скрывающую нижнюю половину лица, и с радостью разбивал кулаки, ни о чем не думая и ничего не замечая. Известность у данного вида развлечений была минимальной: Ларри сам узнал об этом совершенно случайно и так же случайно был втянут, не очень приятно, но в последствии, как оказалось, весьма полезно. Тихие ночные драки длились недолго: как это всегда бывает, кто-то потрусливее и погаже остальных, решил вынести немного информации во внешний мир, привлекая ненужную публику и делая из всего какой-то пустой весьма дебильный цирк, появились зрители и новые участники, появилась возможность даже заработать на крови и треске костей соперников. И Джонсону это понравилось. Зрелищность придавала всему невероятного драйва, шум толпы, охающей от его точных ударов по очередному самодовольному громиле, уступающему по скорости и ловкости, так раззадоривал шатена, что тот начал уже открыто красоваться на импровизированном ринге, начал соответствующе одеваться и выучил перед зеркалом парочку очешуительно эффектных поз. На свет родился Джонсон-показушник. И все равно, тайна оставалась тайной. На пустыре у него не было имени, была только черная свободная толстовка с большим, на случай внезапного дождя, капюшоном, такие же свободные джоггеры с небольшой шнуровкой на поясе и яркие с желто-красным градиентом кроссовки. Такой же градиент имела расходящаяся на свободном рукаве толстовки молния, которую шатен старательно нарисовал сам, не жалея времени и акриловой краски. Похожую молнию, только уже черную, парень рисовал аккуратно подводкой на правой стороне лица, замазывая выдающую его родинку красивым, до одури пафосным рисунком. Остальное скрывала маска, которую Ларри так же поменял так, чтобы та подходила по цвету к кроссовкам. На пустыре его легко можно было узнать, его приветствовали свистом и громкими аплодисментами, его спрашивали, не боится ли он запачкать ярко-желтые мысы своих чистеньких кроссовок и сделать их полностью красными от крови, его трепетно ждали, на него ставили последние деньги, не боясь проиграть. Но вне пустыря тихий, не кривляющийся и не дразнящийся Джонсон в его обычных коричневых брюках и свободной рубашке в светло-синюю клетку был просто неузнаваем в толпе, что и делало всю игру гораздо интереснее. Иногда он даже приходил поглазеть на чужие бои, краем уха слушая лестные вещи о неизвестном гладиаторе, на рукаве которого красиво расходилась яркая молния. Хотя.. В последнее время шатену все сложнее и сложнее становилось смотреть со стороны. Такая разная жизнь, начала делить его на части, ведь, как не прискорбно осознавать, все это было весьма нездоровым. Об этом вопила внутри надоедливая до чертиков, но порой такая убедительная тайна номер три. Ларри не мог точно вспомнить, в какой именно момент этот хриплый заискивающий голосок впервые посетил его голову, перекрывая все вокруг невыносимым гулом и звоном. Кажется, в тот раз голос шепнул ему «не останавливайся», когда тот едва ли не в фарш избивал очередного соперника на пустыре. Тогда Джонсон подумал, что это «шепот его гнева» или «голос ярости», что звучало так круто, что совсем даже не напугало, но в последствии шатен понял, как сильно он ошибался. «Размажь ее по стенке.» – сказал внутренний монстр, когда они с матерью в один из редких разов немного поругались: Лиза убиралась без спроса в комнате сына и выкинула «кучу хлама», который был так ему нужен. Ларри не стал кричать на мать, не стал слушать ее, пелена гнева полностью закрыла обзор, но он смог вслепую выбежать из дома, не одеваясь, зимой.. - - - - - Так или иначе, хотя жизнь и дальше била гаечным ключом по лицу, со всеми своими тайнами, Джонсон уже успел скататься из универа домой, переодеться для первой рабочей смены и в спешке выбежать на улицу, ведь желания опоздать на работу совершенно не было. Снаружи уже стемнело, хотя было не так уж поздно, небо затянуло какими-то тяжелыми серыми тучами, которые холодный ветер закрутил воронкой и сосредоточил прямиком над Нокфеллом. «Погодка класс.» – усмехнулся Ларри, шагая резво по мостовой и подмечая, что, видимо, его былая злоба и недоверие к написавшему ему Фишеру начала спадать, а может быть пропала совсем. «А вот и нет. Салли наврал тебе, а ты поверил.» – голос в голове снова пытается втюхать ему что-то устаревшее. «Не можешь ты быть прав, тупой мудила, голос. Уйди из башки, пока твой словесный пердак не взорвало моим ебучим оптимизмом» «Ты знаешь, что я прав. Этот напыщенный говнюк наверняка трахает кого-нибудь, похожего на тебя прямо сейчас. Не может он быть дома в свой выходной, он же шлю-ю-юха.» Может, совсем чуть-чуть, но Джонсон поверил. Весь мир вокруг был лживым, смысл в таком грязном месте пытаться соблюдать для себя чистоту? Запарно, да и нахер надо. Сал вполне мог соврать ему, прикрывая свою развратную задницу. Шатен взглянул на часы в телефоне и прибавил ходу, стараясь игнорировать последующие выпады «голоса», да и все это ему уже осточертело, не с ним сейчас хотелось поговорить. «Эй, Фишер.» – произнес Джонсон в своей голове, сворачивая за очередной угол на незнакомой ему улице центра. – « У тебя ведь тоже несколько личностей, может поэтому ты мне и нравишься, а?» Фишер как по волшебству, будто бы услышал и Ларри даже присвистнул, когда вдруг получил от того новое сообщение, как раз вовремя. - - - - - – Ну так, колись уже Сосалли, че все-таки за приключения ты себе нашел, пока я был на смене? Отлипни от телефона, эй, я с тобой разговариваю! – Джей потряс Сала за плечо, но тот вяло отмахнулся. Он отправлял Ларри очередной незамысловатый текст: «Ну да, мне тут тепло и хорошо, а ты завидуй, бе! Как хорошо быть дома…Эй, ты тут, или уже сдох там от холода?» У него с Джонсоном не так давно завязался небольшой диалог, где Ларри хвастался, что теперь нашел работу, а потом жаловался на «чертов холоднющий ветер у него прямо в ребрах», на что Фишер, конечно же, по-детски дразнился тем, что он «счастлив дома». Конечно, он совсем не был «дома», конечно, обманывал, но не мог же он сказать ранимому и чуткому художнику-Ларри правду.. Вдруг, тот бы не понял? Голубоволосый, конечно, немного кусал губы изнутри, отправляя весь этот вагон и маленькую тележку лжи, но все же совесть его не сильно терзала: слишком большая была уверенность в том, что он делает даже некое одолжение шатену, позволяя тому тешить себя мыслями о том, что «Салли» возможно не так уж плох. Тот же никак не сможет узнать правду. – Да ты заебешь, ме-е-елочь. – А? Да чего тебе..? – Сал наконец-то отвлекся от телефона и отложил тот в сторону. – Ну я же уже рассказывал.. Джейсон нахмурился и пошел гневно заваривать чай, потому что тот якобы снова кончился в его до неприличия огромной кружке. – Так не честно, ты закончил на том, что тебе написал этот твой «Ларрижонок», а потом начал дрочить переписку с ним, и я так и не узнал, что это у тебя за синяки на ключицах. – Ну.. это… [ – Кхм.. ну не хочешь говорить, кто это тебе так вдохновенно пишет, не надо. У всех свои секретики. Они с Шейден уже переместились обратно за свой уютный далекий столик, и хотя Сал все еще изредка отвлекался на телефон, девушка напротив все же пыталась завести беседу, поэтому он в итоге сдался и решил уделить ей время. – Давай переведем стрелки. – активно продолжала та, – Чем увлекаешься, чем любишь заниматься в свободное время? Помимо секса. "Мне интересно, Фишер, интересно, кто ты такой." – говорил ее настойчивый взгляд. Чем-то напоминает Дегстер, если подумать. – Хаха, очень смешно! – Фишер весь скривился от мерзкого, приторного возгласа, но останавливаться не собирался, порезвиться захотелось, привлечь внимание как минимум. – Что у такой бляди, как я может быть помимо секса? Хах, ничего! Темнота без проблесков!! Провокация работала как надо: постояльцы, заслышав от такого эффектного юноши "блядь" и "секс", тут же начали оборачиваться, кидая двусмысленные взгляды, Салу это понравилось, но захотелось поиграть и на других чувствах.. – Ничем не увлекаюсь, ничего не делаю. – сказал он уже потише, обращаясь только к своей спутнице, а затем снова сделал голос погромче и выкрикнул – А хотя, знаешь, я еще люблю делать вот так..!! Фишер взял в руки свой теперь уже пустой стакан и со всей силы кинул его в сторону бара. Послышался треск, звук битого стекла, воцарилась тишина, прерываемая только разливающимся у стойки алкоголем, вытекающим из поврежденных бутылок с чем-то крепким. Бармен, рухнувший в страхе под стойку, издал тяжелый вздох, посетители зашушукались и пуще прежнего воззрились на голубоволосого , который заливался наглым, звонким с легкой хрипотцой смехом. Весь его вид сейчас так и вопил "Ну и что вы мне сделаете, а?", в глубине души парень даже ожидал, что ему, возможно прилетит, но он вообще представить не мог, что от.. – Фишер, что ты, мать твою, творишь? – крепкий удар пришелся прямо по затылку, и Сал тут же притих, удивленно уставившись на резко поменявшуюся Шейден. "Она что, меня сейчас.. ?" – вся прежняя веселость куда-то моментально испарилась, на его месте появился какой-то испанский стыд. Мама делала точно также, это то и вогнало нахального Фишера в краску, так его еще и обняли потом. – Я не думаю, что ты "блядь", я думаю, что ты хороший, хоть о тебе и болтают всякое. Голубоволосый почувствовал себя каким-то диким кретином и совершенно не знал куда себя деть: с грубостями было гораздо проще, чем так. На это отвечать было нечего, он умел только хамить и огрызаться, вот черт. Спасение пришло откуда Сал не мог ожидать. – Эй ты, неадекватный! – донесся приглушенный хрипом голос с другого конца зала, оттуда, где стакан Фишера безжалостно разнес все в пух и прах. Бармен уже выбрался из-за стойки и, издавая яростное рычание, за пару секунд миновал расстояние в несколько метров и, грубо оттолкнув, Шейден от тут же криво усмехнувшегося парня, схватил того за грудки, дергая вверх как какую-нибудь пушинку. Сал и правда был легким для такого крупного жилистого мужчины, тот будто бы только что вылез из спортзала, что редко наблюдается у людей с его работой, голубоволосый про себя отметил его аппетитные бицепсы. Фишер тихо крякнул, когда его еще разок встряхнули и, слегка нервно рассмеявшись, выставил руки перед собой в успокаивающем жесте. – Шшш, родной, спокойно, не заводись. Я так просто развлекаюсь. Кажется, Шей невдалеке закатила глаза, услышав, что вместо вразумительной реплики, ее скандальный знакомый как всегда выдал что-то буднично дерзкое, как будто у него нахрен отбило чувство самосохранения. Бармен зарычал с новой силой, больно сжимая вместе с тканью рубашки нежную кожу Фишера, что дало толчок для еще нескольких сомнительного содержания предложений. – Спокойно, говорю ж, я за все заплачу, мистер силач. Сколько ты хочешь за эти твои драные бутылочки? ] – В общем, он еще довольно долго тряс меня в руках, так и не заметив, что ущипнул за кожу. Очень интересная история? Надеюсь, ты доволен? – Да вот, пока не знаю.. Ты придурок, Салли, ты вечно всех провоцируешь. – Джей казался совершенно серьезным, настолько серьезным, что у Сала щелкнуло в голове. Он тут же полез на Мэйфлауэра, снова встречая отпор, но не особо обращая на него внимание. – Э-эй~ Теперь я и тебя хочу.. спровоцировать.. ммм~ Джейсон посмеялся немного нервно и по-доброму отпихнул Фишера. Тут же в дверь постучали. – А вот и пицца. – хозяин квартиры поднялся с дивана и, стараясь никак не реагировать на то, что Сал идет за ним, потянулся открыть дверь. – Ммм, зачем тебе эта пицца, когда из горяченького тут есть.. я. Фишер нелепо замолк, по-прежнему держа руки на талии у Джея и во всю уставившись на нарисовавшегося в дверях курьера. - - - - - Все произошло практически мгновенно, Сал даже толком не понял как, все смешалось в один бурлящий эмоциями комок и совсем не хотело проясняться. Он не знал почему именно Ларри был этим злощастным доставщиком пиццы, не знал почему именно в тот момент он отыгрывал с Джеем очередную свою дебильную шлюхо-шутку, не знал почему вечно тихий Джонсон вдруг зарычал как зверь и накинулся на него с кулаками.. Когда шатен, не церемонясь, схватил Фишера за воротник и ударил о стену уже в третий раз, тот не выдержал. – Х-хватит! Что на тебя нашло?! Перестань!! – испуганно закричал голубоволосый, но Ларри только с легким садизмом на лице сжал его подбородок, и Сал оказался тут же грубо зафиксированным у стены. «Вот так. Он и не такого заслуживает.» Запястья парня шатен крепко держал второй своей не менее сильной рукой, а корпусом достаточно сильно давил на все остальное, Фишеру оставалось только кричать и кидать гневные взгляды, ведь в своем положении он даже дернуться без позволения Джонсона не мог. Последнего ситуация начала в каком-то смысле забавлять, здорово было вот так, наконец-то сорвать с себя хомут морали и доблести, обнажив свою истинную, пропитанную живой яростью натуру. Он приблизил свое лицо к дрожащему личику своей напуганной жертвы и прорычал той прямо в лицо, опаляя горячим дыханием опасности –Агх.. Гррр.. Испугался меня, Салли?? Он звучал, как дикий зверь, загнавший в угол свою трепещущую в последнем страхе добычу, довольный и откровенно упивающийся немым ужасом в чужих широко распахнутых глазах. Он был страшен, очень страшен, вот такой, вынырнувший неожиданно из-под привычного тихого Ларри, неудачника и простака, поплывшего, как масло в горячей каше, после первого выпитого коктейля; он был страшен, неконтролируемый, невероятно превосходящий по силе, возбужденный от накопленного внутри гнева. «Прижми его сильнее, пусть признается в своей лжи.» – НУ ЖЕ, ЧТО Ж ТЫ ТАК ЗАДЕРГАЛСЯ, ДОМАШНИЙ ТЫ НАШ?? «Честно.» , «да я правда дома, что ты обо мне думаешь».. ЭТО ТАК ЗАБАВНО, СУКА. Сердце Сала ухнуло куда-то вниз, с глухим скрежетом процарапывая себе путь в грудине, он почувствовал, как кислорода начинает катастрофически не хватать, страх перекрывал горло, почти что физически ощущался веревкой, завязанной вокруг шеи. Дрожащий, бегающий из стороны в сторону взгляд снова коснулся лежавшего на полу Джея.. Джонсон вырубил его одной левой, не поворачивая толком головы. "Ч-что же ты такое..?" – мысль отпечаталась в подсознании Фишера настолько четко, что он мог видеть ее , даже когда глаза начали обессиленно закатываться внутрь, а сердце – стабильно пропускать удары. Когда голубоволосый неожиданно побледнел, обмякнув в руках Ларри, тот тут же отпрянул от него, судорожно дыша и хватаясь за свои длинные темные волосы. – "Что я наделал? Сал!" – Т-ты... – Фишер быстро вернулся в сознание, когда эффект неожиданности остался позади, и удушающий не хуже петли страх наконец отступил, позволяя вновь наглотаться спертого, полного яда и желчи воздуха. –.. ты просто ублюдок, Джонсон. – он не мог поверить, что произносит эти слова. «Он не считает себя виноватым, Ларри.» – Так ты не сдох, Фишер? – возвращая пропавшую на несколько тревожных секунд насмешку в голосе, с издевкой спросил шатен, снова намереваясь зажать свою голубоволосую жертву так, чтобы та поменьше дергалась и поосторожней грубила, разговаривая с ним. Салу уже было глубоко насрать на то, что это его "любимый Ларри" так холодно и грубо дергает бровью, выплевывая ядовитые словечки одно за другим и потирая нетерпеливо жаждущие насилия руки, главным стало то, что он больше не должен попасться в лапы этого маньяка. "Господи, помоги, если ты есть, помоги мне!" – лепетал Фишер про себя, глядя в безымоциональные, как замыленные зеркала, глаза Джонсона. В этом плане с тем же Тревисом было невероятно просто: в его светлых глазах всегда ясно читались раздражение, спокойствие, скука или грусть, веселость, влюб.. ленность..? Все что угодно, что было у того на душе. В темных же глазах Джонсона не было абсолютно ничего, более того, если в них что-то и было, то выглядело оно как та самая темнота, внутри которой скрывается самое большое количество тех кошмаров, которых только можно было себе придумать, воображая в детстве на тему "что же живет у меня в шкафу" или "кто скребет снизу мою кровать". "Что же.. Куда же..?" – Сал подавался то в одну сторону, то в другую, но Ларри копировал все его движения, подходя все ближе и ближе. Наконец, в самый последний момент, Фишер, уже почти отчаявшийся, вспомнил один весьма находчивый обманный маневр, которым он некогда пользовался чтобы удрать из интерната, тогда ему удавалось миновать двух крупных охранников, норовящих поймать его так же, как и надвигающийся сейчас Джонсон. Голубоволосый накренил весь корпус вправо, отводя туда же одну согнутую в колене ногу, и когда ожидавший прыжка в это самое право шатен уже сделал предусмотрительный шаг в эту сторону, в голове Сала моргнуло зеленое "сейчас!", и он со всей силы рванул налево. "Прости, Джей, прости, что не буду рядом, когда ты очнешься.." Выбежав из квартиры Мэйфлауэра, Фишер со всей дури хлопнул дверью и бегающим из стороны в сторону взглядом оценил обстановку. Вариант был, кажется, только один. - - - - - Ларри сразу же для себя понял, что не даст трусливой суке Фишеру сбежать. Сперва Джонсон замешкался ненадолго, бросив взгляд в зеркало: он должен был убедиться, что не выглядит больше как курьер, ведь.. « Не следует выходить отсюда так, как тебя могут узнать или запомнить. Парень на полу может стать проблемой, Ларри.» В конце концов, натянув получше капюшон и полностью застегнув толстовку, он надел на лицо одну из тех самых цветастых масок, которые носил в кармане, все время подозревая, что необходимость в анонимности вдруг наступит, на такой случай парень каждый раз брал с собой несколько. Если вспомнить, то на том же пустыре, прямо во время боя, с него иногда сдирали маску, но он разворачивался, уже заранее нацепив новую, и все в таком роде. И почему он вдруг начал думать о пустыре? Наверное, это смена образа так повлияла? Ларри мог целую вечность задавать себе эти вопросы, но сейчас ему дико хотелось найти Фишера. «Нет, не так.» – голову на некоторое время заполнил гул, будто бы сильный ветер забрался в уши. Джонсон согнулся пополам, вцепился пальцами в виски, потряс головой. Все вроде бы прошло, шатен холодным взглядом окинул пустую уже комнату и молнией метнулся к двери. Он снова вспомнил, что должен был сделать. Найти жертву. Невысокий хрупкого телосложения парень, волосы голубые, глаза тоже, слегка нахальное и невероятно красивое лицо. Пока что.