Дерзкий Энди

Нас долго допрашивала полиция, хотя было очевидно, что в случившемся мы не виноваты. Но они всё допытывались, что и как, и почему… А что мы тут делали, а куда мы ехали, а в каких мы были с ней отношениях, и бла-бла-бла, достали, вот честно слово. Мы с Энди упорно придерживались версии, что оказались там совершенно случайно, и что Энди поранил голову, когда оттаскивал меня от машины. Вскоре приехали Джерри и мама Энди, и нас, наконец-то, отвезли в больницу, где Бирсаку зашили его жуткую рану. Также ему диагностировали легкое сотрясение мозга и отправили на двухнедельный больничный. Эми (мама), конечно же, настаивала на том, чтобы Энди остался дома, и она бы смогла присматривать за ним самостоятельно, но Энди был непреклонен. Сказал, что в состоянии сам соблюдать постельный режим, но только, если я буду рядом, и ему не придется нервничать лишний раз. Не знаю уж, насколько это правда, потому что сам я этого разговора не слышал, мне его Джерри передал, так что неизвестно, преувеличил ли он, или так всё и было на самом деле. Мои порезы на лице и руках от ножа Змиюки мы списали на то, что я поранился о разбитые стекла машины, пока пытался вытащить ее, потому что, если бы я сказал правду, меня бы точно отвезли в участок. А я просто хотел домой. Хотел обнять Энди и прижаться к нему, чтобы забыть всё увиденное сегодня. Хотел просто быть с ним и ни о чем не думать. Пока я сидел в коридоре и ждал его, я вдруг увидел мать Мии, миссис Каллен. Всё ее лицо было заплакано, что неудивительно после такого, и мне стало так сильно жаль ее. Наврятли она догадывалась, какой бессердечной сукой была ее дочь, но, даже если и догадывалась, вряд ли ей стало бы от этого легче. Я увидел, что она направляется ко мне, и мне захотелось убежать, но в пустом коридоре это было бы слишком очевидно. - Мне сказали, что ты пытался спасти ее. – сказала она дрожащим голосом сквозь непрекращающийся поток слез. - Эээ.. Да, мэм, но дверцу машины заклинило и ремень безопасности заело. – начал я перед ней оправдываться, будто я обязан был подохнуть, но вытащить ее. – Мне очень жаль, что я не смог ей помочь. - Другой бы и близко не подошел. – ответила она. – Ты очень храбрый. Спасибо, что попытался. Мне стало противно от своей лжи перед этой женщиной, потому что, если бы не книга, наврятли бы я полез ее спасать. Но объяснять это было бы глупо и бессмысленно сейчас, да и ни к чему хорошему это бы не привело. К тому же, я ведь и правда пытался вытащить ее, хотя она хотела заколоть меня. Так что я просто кивнул, принимая благодарность. - Это карма. – вдруг сказала она. - Мэм? – переспросил я. - Я знаю, чем она занималась. Именно поэтому я и разошлась с ее отцом, чтобы отгородить ее от всей этой небогоугодной чертовщины. Но она всё равно занималась этим, и бог покарал ее. Как и, надеюсь, когда-нибудь он покарает ее отца. А, возможно, это и есть его кара, как и моя за мою безвольность. – со злостью закончила она. - Это случайность, мэм… - попытался я ее немного «утешить». - Случайностей не бывает, когда ты занимаешься черной магией. – возразила женщина. – Ее сердце было черным, потому что было отравлено всем этим. Я не знал, что сказать на это. Понятно, что ей хотелось выговориться, она искала виноватых, но она столького не знала… Так что я молча стоял, потупив взгляд и надеясь, что она перестанет вываливать всё это на меня. И, словно услышав мои мольбы, из кабинета перевязки вышел Энди. - Миссис Каллен. – обратился он к ней своим низким грозным голосом. - Бирсак. – ответила она и стала так странно смотреть на него, прищуриваясь, будто бы винила его в том, что он спас меня, а не ее дочь. – Знаешь, Мия ненавидела тебя. – сказала мать почившей ни с того, ни с сего. - Я знаю, мэм. – подтвердил Энди, надменно глядя на нее сверху вниз. - Это было заслуженно? - Это спорный вопрос. – уверенно заявил Бирсак. Она грустно опустила голову, наверное, понимая, что Энди палец в рот не клади. - В любом случае, я понимаю, почему ты спас своего друга, а не мою девочку. - Миссис Каллен, - снова жестко обратился он к ней. – Я оттащил Джорела буквально за секунду до того, как поезд врезался в ее машину. Если бы я промедлил, то сейчас в морге лежало бы три обгоревших трупа. Мы пытались помочь, как могли. Соболезную вашей утрате. А сейчас, извините, нам надо идти. – он положил руку мне на плечо, настойчиво уводя прочь от еще больше погрустневшей женщины. - Это не слишком жестко? – сказал я, когда мы вышли из больницы, потому что и правда, как-то это было через чур. - Знаешь, что. – резко ответил Бирсак. – Мне жаль ее мать, но ей следовало придушить эту суку еще в колыбели. И не хер подходить к тебе и заставлять тебя чувствовать себя виноватым, этого мне еще не хватало. Надо было следить за своей дочерью, а не уповать теперь на незнакомцев. Ты пытался, но не смог. Конец истории. Хватит уже мучить себя, Джей, - со вздохом добавил он. – Просто поехали домой. Я не стал продолжать эту тему. Может, Энди был в чем-то прав, и мне не стоило принимать случившееся близко к сердцу, поэтому я перевел тему: - А что это у тебя на голове? Вместо обычного белого бинта вокруг головы Энди была повязана бандана и символикой Misfits. - Да еле уговорил мать повязать ее поверх бинта, потому что он ужасно смотрится с моими черными волосами и макияжем. Я закатил глаза и покачал головой: - Энди, у тебя чуть мозги не вытекли, а тебя волнует, как бинт смотрится с твоим бунтарским стилем? - Ну не вытекли же! С раной всё хорошо, она обработана и перебинтована, а я хочу по-прежнему выглядеть сексуально. - Можно подумать, ты можешь выглядеть как-то иначе… - пробормотал я. От моих слов Энди самодовольно ухмыльнулся и подмигнул мне, когда мы садились в пикап Джерри.

***

Поздно вечером мы наконец-то оказались в нашей кровати. После всей этой суматохи, расспросов и допросов было так приятно погрузиться в тишину и полумрак, чувствуя и слыша лишь дыхание друг друга. Энди прижался к моей спине, обняв меня одной рукой за грудную клетку, а губами к изгибу моего плеча. Мы долго лежали молча в темноте, и я чувствовал, как его ресницы чиркают по моей коже, а, значит, он не спал. - Как думаешь, она сказала правду? – тихо спросил я. - О чем? – также тихо уточнил он. - Ну, о Заке… Он вздохнул и еще крепче прижал меня к себе, что даже сложно стало дышать. Бирсак был реально нереально сильный. - Джорел, перестань думать обо всём этом дерьме. – строго сказал он. – Даже если она и смогла как-то связаться с ним, дорога в Цинциннати для него закрыта. После твоего заявления и признания его дружков он находится в розыске, и теперь ему даже батины связи не помогут. Только он сунется сюда, его сразу же арестуют, будь уверен. Она просто хотела разозлить тебя. - Значит, мы можем не торопиться с отъездом? - Если хочешь. Можем закончить школу, как и собирались. Больше нам ничего не угрожает. - Спасибо, что спас меня. – практически прошептал я. Бирсак поцеловал меня в шею, и мы затихли. Но сон долго не шел ко мне. Минут через тридцать или сорок я услышал, как наконец-то заснул Энди, что для него было крайне не свойственно, ведь обычно он вырубался стоило только коснуться башкой подушки. Но сегодня был тяжелый день, который оставил след на нас обоих. А я всё мучился мыслями о том, что случилось с Мией. Никак не мог прогнать картинку ее обугленного труппа в искореженной машине, это было так ужасно. И да, я понимал, насколько ужасным человеком она была, и сколько говна она причинила мне и Энди, но всё равно… Такая смерть была жуткой. Я снова вспомнил, что случилось со мной в том переулке, и что было бы, если бы меня там просто забили насмерть. Как бы утром нашли моё изувеченное холодное тело, в котором уже ничего бы не осталось от меня самого… Как всем было бы жутко от этого…. Прям как вот мне сейчас. Сердце начало колотиться, и ко мне стала подбираться паническая атака. Ну, классно! Доразмышлялся блин! Я плотнее прижался к Энди и ткнулся носом в его волосы, жадно вдыхая его запах. Я глубоко дышал, чтобы взять под контроль свой приступ и при этом не разбудить Энди. Он и так уже достаточно напереживался из-за меня. Я вдруг вспомнил тот момент, как его руки, словно тиски, сжались вокруг моей талии и буквально выдрали мое тело из цепких ведьминых ручонок прямо перед самым поездом. И то, как он сказал, что с ума бы сошел, если бы потерял меня, и, конечно, самые главные слова о том, как сильно он любил меня. Эти мысли были такими приятными и расслабляющими, что я и сам не заметил, как провалился в сон. Несколько раз Бирсак вздрагивал и просыпался. Он тяжело дышал и был весь мокрый от пота, и даже я слышал, как сильно билось его сердце. Но он не признавался, что это были кошмары, просто говорил, что он в порядке. Но выглядел он далеко не в порядке. Я не знал, что ему снилось, из-за чего именно он переживал. Может, ему, как и мне, мерещился обгоревший труп Мии? А, может, что еще… Но он всё равно упорно продолжал претворяться, что всё у него нормально, и он прекрасно спит. Но мы уже столько месяцев спали вместе, что по его дыханию я всегда знал, спал он или нет. Странно, что он не понимал этого, ведь он также чувствовал меня, как и я его. Или он понимал, но намеренно претворялся, потому что не хотел показывать свои слабости, для него ведь это было так важно. Всегда оставаться сильным и храбрым, и не дай бог проявить хоть каплю лишних эмоций. Пока я думал обо всём этом, моё сознание стало медленно соскальзывать в полудрему. Мысли о Дерзком Энди успокаивали меня, прогоняя кошмары прочь, и я представлял наше совместное будущее, как мы уедем в Лос-Анджелес, как снимем там дерьмовенькую квартирку с тараканами и будем ютиться там на жестком матраце, потому что денег больше ни на что не хватит. Но это совершенно не смущало меня, ведь с ним я готов был жить даже под мостом, вот честно слово, лишь он был рядом. Да и я знал, что всё у нас будет отлично. И вдруг перед моими глазами всплыл образ Моего Энди. Я дернулся и распахнул глаза от неожиданности. Не то, чтобы я испугался, просто не ожидал. Я старался не думать о нем и той реальности, потому что теперь моя жизнь была здесь. И я любил Дерзкого Энди больше всего на свете, но моё подсознание время от времени напоминало мне, что где-то там есть еще один человек, которого я любил не меньше. Не знаю, почему это произошло именно сейчас, может, из-за стресса… Но я снова закрыл глаза, предоставив своим мыслям и воспоминаниям полное раздолье. Я так отчетливо видел его лицо, его рвано стриженные черные волосы, невинные голубые глаза, и улыбку, от которой, казалось, весь мир вокруг становился светлее. Я вспоминал, как он робко целовал меня, как дрожь охватывала все мое тело от каждого, даже самого крохотного прикосновения. Вспоминал изящные линии его тела, его невероятно соблазнительный маленький зад и то, как приятно было войти в него и скользить внутри, чувствуя, как его тело выгибается в моих руках и слышать его томные вздохи и стоны от каждого моего движения. Обхватить его член и чувствовать, как вот-вот он достигнет пика, и знать, что это удовольствие смог ему доставить именно я. Конечно, реакция на подобные мысли не заставила себя долго ждать, и я обхватил свой член, чувствуя невероятное возбуждение. Я не мог подрочить, как мне того хотелось, потому что не хотел, чтобы Энди «запалил» меня, так что я просто осторожно ласкал себя, вспоминая человека, которого, даже не смотря на все произошедшие события, я так и не смог забыть. Я вынужден был отказаться от него, но забыть – очень наврятли. Я так увлекся, что позабыл обо всём на свете, ощущая лишь свое возбуждение и представляя Моего Энди в деталях, будто бы он был сейчас здесь. И даже когда я почувствовал, как его ручка сжалась вокруг моего кулочка на пенисе, я ощущал это как часть своей фантазии. Но ручка отцепила мои пальцы, заменив их своими, а затем я почувствовал легкие поцелуи в шею вместе с жарким дыханием, обжигающим кожу, делая возбуждение еще более сильным. - Ты что это удумал тут? – раздался шепот около моего уха, сопровожденный легкими поцелуями. Я балансировал на какой-то тончайшей границе между своими фантазиями и реальностью, всё мое тело горело, и я приоткрыл глаза. Я никогда бы не смог спутать Моего Энди и Дерзкого Энди, хотя их внешность была идентична, но они отличались даже на каком-то энергетическом уровне. Увидев перед собой лицо Дерзкого Энди, я сильнее толкнулся членом в его руку, а губами нашел его губы, соединяя их во влажном глубоком поцелуе. Я так хотел его, что буквально чувствовал, как все остальные части моего мозга просто отключились, освобождая место только для страсти и желания и невероятного удовольствия. Дело было уже почти на рассвете, и, может, это буйствовали утренние гормоны, а, может, мысли о Моем Энди так завели меня, что тело сразу же откликнулось на ласки человека, который был сейчас со мной, и которого я любил до безумия… Мы целовались, и он потихоньку заползал на меня, протискивая свои бедра между моих, и прижимая наши твердые члены друг к другу. Затем его губы спустились ниже, лаская мои ключицы и грудь, а потом еще ниже, и он втянул в рот мой сосок, заставляя меня выгибаться и мычать, желая большего. Я обвил руками его спину, гладя ее снизу до верху, зарываясь пальцами в его длинные черные волосы, а потом обхватывая его ягодицы, мне хотелось просто раствориться в его теле и иметь возможность соприкасаться с ним каждой клеткой меня самого. Его член терся у меня между ног, скользя между ягодицами, а потом по яйцам и члену, и снова обратно вниз, дразня меня и возбуждая до такой степени, что хотелось умолять его войти в меня. - Энди… - прошептал я, потому что не соображал и не хотел соображать, хотел просто наслаждаться и быть с ним всецело. – Я так хочу тебя, я просто с ума схожу…. Его губы оторвались от моей груди, и Бирсак приподнялся на локте, чтобы посмотреть на меня. Он полностью лег на меня, и я обхватил его зад коленями, чувствуя, как его уже влажная головка трется о то самое место, намереваясь вторгнуться по самое небалуйся. - Как и я тебя. – также шепотом ответил Энди и поцеловал меня, одновременно вводя в меня два своих изящных пальчика. Он целовал меня и ласкал изнутри, раздвигая мои мышцы, чтобы не причинить боль, и я весь извивался под ним, растворяясь в предвкушении. - Энди, я не могу больше терпеть… - снова забормотал я, задыхаясь в своих собственных вдохах. Но и правда, всё мое тело словно горело, содрогаясь в новых волнах возбуждения и чувственности, что заводили меня всё сильнее и сильнее от каждого прикосновения Энди, хотя казалось, что сильнее уже некуда. Я закинул руку за подушки и достал оттуда тюбик с лубрикантом, передав его Энди. Мы всегда держали смазку в быстро доступном месте, так как занимались сексом с завидной регулярностью. - Твоё нетерпение только сильнее заводит, Джорел… – улыбнулся Бирсак, и прохладная субстанция на его пальцах обвела ореол моего входа, и сразу за этим его огромный гипер-возбужденный орган резко вошел в меня, заставив выгнуться и сжать зубы от невероятного удовольствия и легкой боли, союз которых просто сводил меня с ума. Он сразу же начал двигаться, разведя мои колени в стороны, а потом и вовсе закинув их себе на плечи. Он снова стал целовать меня, едва ли не прижав мои ноги к моим плечам, параллельно имея меня на всю длину своего идеального детородного органа. Я начал стонать, мне было так хорошо, что, казалось, я просто умру от удовольствия, и моё тело превратится в чистую энергию страсти. И, поверьте, я был бы не против, потому что секс с Энди был настолько запредельно бомбическим, что ради него стоило умереть. Он стал двигаться сильнее и жестче, нависнув надо мной, вынуждая меня срываться на крики при каждом толчке. Волны удовольствия стали концентрироваться в одном месте, и я понимал, что еще чуть-чуть, и я закончаю тут пол комнаты, так вот мне казалось в тот момент. Энди чувствовал мое тело лучше меня самого и, уловив мой близкий финал, он вышел из меня, ловко перевернулся на спину и усадил меня сверху. Я даже не успел сообразить, я лишь подчинялся его движениям и хотел только одного – вернуть в себя его член. Усевшись сверху, я снова ввел его в себя и стал двигаться уже самостоятельно, смотря вниз на невероятно красивого парня, которого я так любил. Бирсак сжимал мои бедра, гладил мою талию и грудь, он просто… он восхищался мной – я видел это в его глазах. Он редко использовал такую позу, как сейчас, наверно, потому что все его эмоции были как на ладони, но ему определенно нравилось заниматься сексом именно так, лицом к лицу, и от этого я заводился еще сильнее. Я стал буквально прыгать на нем, вцепившись в его плечи для опоры, а он стонал, неотрывно глядя на меня и мое тело, до боли сжимая мои ягодицы и разводя их в стороны и трогая пальцами ореол внешних мышц, которыми мой зад скользил по его члену. Это было так возбуждающе, что мышцы буквально свело резко подкатившей волной удовольствия, и я кончил обильной струей ему на грудь, практически сразу же почувствовав его пульсацию и теплую сперму внутри себя. Бирсак выгнул шею и застонал, пока кончал и изливался в меня, и это была запредельно прекрасная картина. Дождавшись завершения, я соскользнул с него, чувствуя, как его семя вытекает из меня, и улегся рядом. Я был в невероятном экстазе, голова была совершенно пустая, лишь удовольствие, моральное и физическое – это всё, что я ощущал в тот момент. Где-то на простыне Энди нашел мою руку и сжал ее, и я повернулся к нему. Улыбки и блаженная усталость – вот, что озаряло наши лица. Я сжал в ответ его ладошку и повернулся на бок, теснее прижимаясь к нему, чтобы чувство единения, которое я испытывал только что, длилось как можно дольше. Поцелуй в волосы, где-то около линии лба – последнее, что я почувствовал прежде, чем провалился в сон.