(автор: я забыла закончить повествование от лица Василисы, чтобы вы не путались)
Фэш
Стою у алтаря. Снова. Казалось бы, чего тут такого? Вот только если первый раз я был уверен, что сорву свадьбу и её попросту не будет из-за меня, потому что я её не хочу, то сейчас я нервно оглядываю всех присутствующих, выглядывая дядю в толпе. Это человек, который убил моих родителей, не раз угрожал моей и Василисиной жизням, и тот, кто может сорвать мне свадьбу. Поэтому да, здесь нет ничего такого.
— Фэш. — вздрагиваю и поворачиваюсь к Нику, который согласился быть главным свидетелем сегодня. Да, свидетелей положено быть четыре, так же, как и свидетельниц, вот только только один свидетель и свидетельница являются главными в этом составе. Они будут свидетельствовать свадьбу своими подписями. И Ник с Захаррой были очень довольны, когда мы с Василисой в один голос назвали их.
— Что? — в который раз поправив рукава рубашки, спрашиваю. Да, сегодня меня впихнули в черный смокинг с белой рубашкой и бабочкой, а не галстуком, на секундочку! Когда Захарра вся такая довольная мне это говорила, я собирался отказаться, вот только стоило упомянуть, что это было желание Василисы, я сам себе завязал эту бабочку. Удивительное влияние в этой девушки на меня. Иногда становится даже немного страшно.
— Хватит нервничать. — друг перехватил мои руки, когда я в который раз хотел поправить рукава. Черт, волнуюсь как пятнадцатилетка перед первым разом! И то, тогда я так не нервничал.
— Не получается, Ник. А если она скажет «нет»? — неприятная дрожь пробивает тело от одной только мысли об этом.
— Не скажет. Она тебя очень любит. Да и это Василиса. Она бы никогда не бросила тебя у алтаря. — подбадривает меня друг, и надо сказать, что у него это немного получается, но волнение до конца не ушло. — Кстати, ты
сделал это? — с намеком спрашивает Ник, явно подразумевая кольцо. Улыбаюсь и произношу:
— Да. Надо было видеть выражение лица Василисы в этот момент, оно было бесценным! — едва сдерживаю хохот. Вчера, сквозь слезы, она распахнула глаза до невозможности, и челюсть её страстно целовалась с полом, пусть она и прикрыла рот рукой. Скрыть все равно не получилось. Правда слезы, пусть и счастья, меня немного беспокоили. Хорошо хоть я знаю, что они были от счастья, не зная я этого, решил бы, что ей не в радость это все. Да, все слишком быстро, но я вижу, что она рада.
— Значит, она согласилась? — уточняет друг. По улыбке на его лице могу точно сказать, что он итак знает ответ, но хочет услышать его от меня.
— Да, согласилась. И ты обрати внимание на её руку. Как на меня, кольцо ей безумно идет. — киваю. И говорю правду. Кольцо сидит на пальце Василисы как влито, будто его делали специально для неё. А камень прекрасно гармонирует с её волосами.
— Что же, тогда желаю тебе счастливой семейной жизни друг, и желать хочу стать крестным в ближайшие время. — похлопав меня по плечу и хитро прищурившись, произносит Ник. Я чуть не подавился воздухом.
— Лазарев, я даже женится еще не успел! Какие дети? Рано нам еще. Точнее Василисе. Ей всего-то двадцать один! — возражаю, при этом запихнув далеко в черный ящик мысль о том, что я был бы не против, и даже рад тому, чтобы Василиса оказалась беременной в ближайшее время.
— Ну-ну. Когда ты собирался женится на Маришке, она уже была беременна. — не меняя своего прищуренного взгляда, поддевает меня друг.
— Попрошу заметить, что я на ней так и не женился! И она была старше Василисы тогда. — наотрез произношу.
— На сколько? Год, полтора, два? Не на много старше Маришка была тогда. А тебе бы надо обзавестись наследником. Тебе под тридцать, друг. Или ты хочешь в свои шестьдесят быть отцом подростка? Ну, твои дело конечно, но я собираюсь женится на твой сестре в ближайшее время и сразу обзавестись ребенком. — делится своими планами Ник, при этом успев меня отчитать непонятно за что. Странно. Я вдруг обращаю внимание на внешний вид друга.
Светлый костюм-тройка, белая рубашка, черный галстук и точно такие же туфли. На несколько тонов темнее серого платок в верхнем кармане пиджака. Вдруг понимаю одну вещь.
— А ты, друг мой, вижу решил приодеться под Захарру? Светлые тона? Нет, ты у нас конечно не любитель черного, но все же, так светло даже ты не всегда одеваешься. — отмечаю, что Ник краснеет. — Ясно. Захарра сама выбирала во что тебе одеться? — скептически спрашиваю.
— Ага. По её словам, мой прошлый костюм не соответствует к темой свадьбы, а потом перерыла весь шкаф. — хмуро кивает Ник, недобро посматривая на Захарру, которая почувствовав его взгляд, посмотрела в нашу сторону с что ни на есть ангельским выражением. Конечно, здесь смех я не удержал. Угрюмый Ник и «ангелок» Захарра. Картина маслом!
Отмечаю внешний вид сестры. Платье сестры было на несколько тонов светлее костюма Ника. Кажется, они называют это кремовым цветом, нет? Не важно. Платье с декольте, пусть там и есть телесная сетка. Серебряный пояс прямо под грудью. Спина голая, ведь лямки соединены сзади на шее. Захарра что-то говорит мужчине рядом, которого я первый раз вижу и могу припустить, что это кто из охраны, и приподнимает подол платья, от чего я мягко сказать, охрениваю. Куда ей такие высокие каблуки? По моему, это лабутены. И как девушки на них ходят? Но нужно отметить, что туфли под цвет платья. У неё в руках сумочка такого же цвета в форме роз, и золотые серьги-кольца в ушах. Что радует, так это то, что волосы волнами лежат на плечах и из косметики, этот, как его? Тональник их этот! Если спросить, откуда я знаю, то ответ прост. У Захарры вчера вечером были синяки под глазами. Она несколько ночей не спала. А за одну ночь они бы не сошли, поэтому она точно воспользовалась этой штукой.
— Как ты позволяешь ей так одеваться? — спрашиваю Ника, кивая на удаляющуюся спину сестры. — Если бы я увидел в таком Василису, то тут же бы запер где-то и сжег всю такую одежду из её гардероба. Да и честно говоря, я собираюсь это сделать, вот только она как чувствует, не подпускает меня к своим вещам. — произношу недовольным тоном, ведь Василиса действительно каждую минуту чем-то отвлекает меня и я никак не могу исполнить своих намерений. Единственный способ, как избавится от такой одежды на данный момент, это порвать в порыве страсти. За это я конечно потом могу и получить, но довольным останусь в любом случае.
— Да ей попробуй запрети! Сама что захочешь выкинет из моего шкафа, а потом ищи парадный костюм на прием, или вон, свадьбу. — Ник кивнул на поляну.
Я тоже осмотрелся. Арка, украшена белыми цветами, с которой свисали гирлянды таких же белый, вот только меньших, цветов. Перед аркой несколько рядов стульев, с каждой стороны по двенадцать человек. А все это на фоне моря. Рэт любезно предоставил свой ресторан для нашей свадьбы. Василиса когда выбирала, призналась, что ей понравился вид и второй зал, хотя это не совсем зал, а двор, в котором расположены столы и танцевальная площадка. Поэтому если что, за ночь в ресторане может проходить две свадьбы и никто друг с другом не столкнется. Удобно. (автор: столы и все такое описывать не буду, понятия не имею как это описать. Сами посмотрите) Но сегодня мы тут одни.
— Моя сестра может. — согласно киваю. А потом замечаю, что к нам идут Маар с Дианой и Рэт с Далией.
Оглядываю друзей, усмехнувшись. Василиса не устанавливала дрес-код для всех свидетелей. Было условие: они могут одеваться во что хотят, вот только у пары свидетелей должен быть одинаковый цвет одежды. Поэтому Ник с Захаррой в светлом. И именно поэтому Далия сейчас в серебряном платьи с разрезом между грудью, серебряных туфлях на не очень большом каблуке, беременна ведь, серьги, сумочка и еще одно кольцо. Все серебряное. Волосы завиты в локоны и мягко лежат на плечах. Это что, у всех девушек такой фитиш, делать локоны? А Рэт в сером костюме-тройке с белой рубашкой и черным галстуком. Серый и серебряный. Нормально.
А вот Маару не повезло. Он ой как не хотел идти в зеленом костюме. Темно-изумрудный пиджак, на несколько тонов темнее жилетка, черные брюки, белая рубашка и черный галстук. Черные лаковые туфли и дорогие часы в черной оправе. Не хотел идти, но пришел, ведь с Дианой в положении не поспоришь. Изумрудное платье, лямки были на плечах, при этом, платье достаточно сильно выделяет живот. В принципе это понятно, Диана ведь на седьмом месяце уже. Изумрудные балетки, туфли на каблуке носить она уже не в силах. Волосы завиты в локоны и естественный макияж. Снова локоны. Я не переживу, если они будут и у Василисы. Хотелось бы, чтобы она выделялась из этой толпы и была красивее всех. В принципе так и будет, но… Да кому я вру, я просто хочу, чтобы дядя видел кулон. Это ведь ловушка. Он купиться, мы его поймаем, правда есть возможность испортить собственную свадьбу, вот только мы все знали об этом риске. Зато потом мы сможем спокойно жить.
— Ты как? — спрашивает Рэт, как только они останавливаются рядом с нами.
— Нервничает. — ответив за меня, Ник фыркнул.
— Посмотрел бы я на тебя, в день твоей свадьбы. — отвечает ему Рэт. — Да еще и с Захаррой. Эта девушка непредсказуема! Может в последний момент передумать, сказав, что еще не готова к такому роду отношений. — после этих слов, лицо Ника бледнеет ведь он понимает всю сложность ситуации с Захаррой.
— Черт. — ругается друг и мы все смеемся.
— А чем он провинился? — спрашивает Захарра, вдруг появившись за спиной Ника. Мы рассмеялись пуще прежнего.
— Вспомнишь, как говорится. — усмехается Броннер. О, я наслышан о его войне с моей сестрой и одобряю. Над ним у неё власти нет, правда Диана тут поспособствует, но Захарре он может отвечать как хочет.
— Так вы обо мне говорили? — приподнимает бровь сестра, а потом недовольно смотрит на Ника. — Так это ты меня чертом назвал? Ну держись Лазарев! — она уже хотела набросится на Ника, вот только вовремя появившийся Феликс успевает перехватить её за талию и отставить подальше от Ника.
Оглядываю Феликса и понимаю, что он не изменяет своему стилю. Черный пиджак, такие же брюки, сильно похожие на джинсы, белая рубашка и черный галстук. Он абсолютно не любит наряжаться, но из-за того, в какой семье родился, приходится и часто. Затем перевожу взгляд на Лику. Как оказывается, Феликс влюбился, и эта девушка ответила ему взаимностью, поэтому вот уже две недели как входит в нашу компанию. Она явно недовольная тем, что ей пришлось идти в черном. Она не то чтобы его не любит, просто на свадьбы девушка в черном приходить не очень. По её мнению. Черное платье, облегающее по фигуре, только от колен свободней. Черные туфли на высоком каблуке и такая же сумочка. Серьги и колье с диамантами единственные украшения. Русые волосы завиты в локоны, кто бы сомневался конечно.
— Сестренка не порть подруге свадьбу. Разберёшься со своим благоверным завтра, а-то смотри и никогда, поцелуетесь да и помиритесь. — примирительно произносит он.
— Совершенно согласен. — подкидывает Ник.
— Молчи! Тебе слова не давали! — хмурится Захарра, а потом немного подумав, кивает. — Хорошо. Потом поговоришь с Люсей. — ооо, если с Люсей, то будем наведывать Ника в реанимации. Тот аж сглотнул и еще сильнее побледнел. После разговоров с Люсей никто так просто не отбывался. Проверено на себе.
— Может, договоримся? — пытает удачу Лазарев. Захарра мерит его оценивающим взглядом и произносит:
— Шесть пачек печенья с овсяной крошкой, пять с орехом, восемь шоколадных и всего две с клубникой. — нет, не произносит, а оглашает список, на который Ник быстро закивал головой. Не дурак ведь, пока она почти задаром прощает, нужно брать! А-то помню, мы и мешком печенья не отделались. Как же на нас тогда кассиры в магазине смотрели, Фэшиар Драгоций и Ник Лазарев с мешком пришли в магазин и забрали все печенье, которое привезли на две недели. Да, нам едва удалось убедить кассиров не передавать снимки журналистам! Ох, сколько же мы тогда стыда испытали… Поэтому я и договорился о доставке печенья мне на дом. Если что, сразу Захарре в руки впихнул и пошел своей дорогой, живой, между прочим.
— Ребята, вы бы встали на свои места. Начинаем. — возле меня неожиданно появляется Миракл.
— Хорошо. — киваю.
— Миракл, а ты чего в белом? Белый, это как бы цвет невесты, у неё же сегодня самый счастливый день в жизни. Но к тебе-то это как относится? — прищурившись, спрашивает сестра и я оглядываю мужчину. Действительно, в белом! Белый пиджак с бордовым воротником, бордовая жилетка, белые брюки, белая рубашка и черная бабочка. Черные лаковые туфли. Что за повод?
— А, так я это, выдаю Мартышку Проблемовну (не исправлять!) замуж. То есть Василису! — произносит он и мы все смеемся. Да, именно так от недавних пор Миракл называет Василису. Ну в чем её вина, что она случайно вылила кофе на себя, при этом попав и на него? Правильно, Захарры. Она отвлекла Василису, а та споткнулась и кофе весь вылился на неё и попал на рядом стоящего Миракла. Страшного ничего не случило, но было очень смешно.
— А, ну тогда это действительно уважительная причина так одеться! Ты только ей этого не говори. — фыркает Маар и советует Мираклу не нарываться, потому-что Василиса ранимая, но может и в морду дать так, что звездочки перед глазами полетят.
— И сам знаю. — весело ухмыляется мужчина. — Так, давайте, становитесь по местам. Я пошел. — он кивает на ресторан, где в одной из комнат сейчас и находится Василиса. Еще несколько минут и я наконец-то её увижу. А потом она станет моей женой. Что же, еще немного подождать стоит того, чтобы провести с ней вечность.
— Конечно. — кивает с улыбкой Диана и, взяв за руку Захарру, первая направилась к тому месту, где должна стоять, а именно вторая за невестой. Потому-что прямо за спиной Василисы будет стоять Захарра.
Миракл сразу уходит, а мы становимся так, как и должны. Я поднимаюсь по ступеням к арке, так как до сих пор стоял у ступеней. Ник поднимается только на одну ступень, точно также, как и Захарра. Появляется регистратор и перед ней тут же ставят столик, чтобы удобней было писать. Заметив, что творится у арки, люди тут же принялись занимать свои места. Еще несколько минут и включают марш Мендельсона и в конце поляны появляется
она.
Кажется, у меня в легких никогда и не было воздуха, потому-что дыхание перехватило так резко, что я даже не понял ничего. Сердцебиение ускорилось. Пульс, я уверен, тоже. А этому причиной была всего одна девушка, которая сейчас шла под руку со своим крестным отцом и улыбалась мне такой нежной улыбкой, что сердце было готов выскочить из груди и бросится ей под ноги. Почему я уверен, что улыбается она мне? Потому-что я знаю эту улыбку, и знаю еще то, что она никогда и никому её кроме меня не посвящала.
Она была прекрасна. Конечно за декольте я её потом отругаю, но не это сейчас важно. Её легкая походка завораживала. Глаза искрились счастьем, и это было главным. Я хотел, хочу и всегда буду хотеть только одного: чтобы она была счастлива и я сделаю для этого все. Видимо пока я справляюсь со своей задачей.
Но как только Миракл вложил её руку в мою и она стала напротив меня, я заметил слезы, что катились по её щекам время от времени. И испугался. Да, я — Фэшиар Драгоций испугался того, что меня сейчас бросят у алтаря. И ладно это был бы кто-либо другой, но не Василиса, только не она.
— Слезы счастья. — заметив мою обеспокоенность и испуг, шепнула она мне до того, как регистратор начала речь. И это было облегчение.
— Добрый день. Я очень рада быть сегодня здесь и регистрировать брак двух очень хороших людей. Поэтому хочу обратится к вам, дорогие новобрачные. Любовь — это большое сокровище дарованное человеку. Ваша жизнь как песочные часы, два хрупких сосуда связанных невидимой нитью времени. Эта нить связала вас, ваши судьбы. А сегодня ваши сердца заключают союз биться рядом неразрывно на всю последующую жизнь. И я хочу спросить, является ли ваше желание свободным, искренним и взаимным, с открытым ли сердцем, по собственному ли желанию и доброй воле вы заключаете брак? Готовы ли вы провести всю свою жизнь рядом с друг другом, любить, уважать, помогать? Растить ваших будущих детей в мире, согласии и любви? Любить до конца? — поочередно задает вопросы женщина. А на меня вдруг накатываю воспоминания. Услышав эти слова, тогда, четыре года назад, Маришка бледнела от страха, а Василиса смотрит на меня с такой уверенностью и любовью, что я не могу понять, как вообще смог когда-то стоять точно также напротив Маришки. — Прошу ответить вас, жених. — обращается ко мне регистраторша и я без какой либо запинки уверенно произношу:
— Готов.
— Прошу ответить вас, невеста. — кивнув мне с улыбкой, регистраторша обращается уже к Василисе. И моя девочка отвечает точно также как и я:
— Готова.
— В кино можно отснять несколько дублей, если что-то не получилось. Но жизнь — такая штука, которую можно сыграть один раз. И нет возможности перемотать киноленту и еще раз что-то переиграть в жизни. Сейчас мы готовы отснять главные кадры вашей судьбы. Те кадры, когда вы в присутствии своих гостей и родных готовы сказать друг другу самые главные, самые заветные слова, ради которых люди рождаются на этот свет. И уже сейчас, по праву данному мне законном, я могу зарегистрировать ваш барк официально. Но прежде, как мне известно, жених и невеста хотят принести клятвы друг другу. Поэтому послушаем их. Прошу вас, жених. — ставит меня в тупик эта женщина.
— Честно говоря, я не придумывал никакую клятву, надеясь что слова сами придут. Но в последний момент понимаешь, что это не так. Поэтому у меня нет ничего заготовленного, я буду говорить так, как чувствую. — решаюсь признаться не только Василисе, но и всем. — Я честно в недоумении, как я мог жить до того момента, пока в моей жизни не появилась Василиса. Сейчас оборачиваюсь назад и воспоминания какие-то смутные. Но с того момента, как появилась ты, все заиграло яркими красками. И я очень рад этому. Но больше всего я рад тому, да что там рад, я счастлив тому, что я могу любить. Любить тебя, Василиса. Я не хочу видеть рядом с собой никого, кроме тебя. По большей части, всю эту неделю мы провели в подготовке к свадьбы, мы были рядом, вот только у меня было такое чувство, будто тебя у меня отобрали. И обьяснить это я могу только тем, что не мог все время держать тебя в своих обьятиях, ведь нужно было куда спешить или что-то делать. Мне больше нравилось весь день провалятся с тобой в постели, просто разговаривая и делится мечтами. Вот только каждая моя мечта связана с тобой. И я тебе говорил об этом неоднократно. Повторю столько же и умножу на миллион, пусть и его будет мало. Я просто хочу, чтобы ты знала: я всегда любил, люблю и буду любить только тебя. Так уж сложилось, поэтому тебе от меня никогда не отделаться. — произношу, решив на этом закончить. В другом случае я просто не остановлюсь. О Василисе я могу говорить вечность. Но последняя моя фраза вызывает смешки у людей и счастливую улыбку Василисы, которая стала только шире. По её щекам уже без перестану текли слезы. Краем глаза я заметил, что наши беременные девушки тоже уже во всю ревели, а моя сестра пыталась незаметно стереть слезу, которая тоже скатилась по её щеке. Её она вытерла, а за ней и другую. Ох сестренка, не пытайся скрыть слезы, я их уже видел.
— У меня тоже не было никакой речи. — за собственными мыслями я пропустил слова регистратора. Нормально, нет? Вот только клятву Василисы я не пропущу ни за что. — Знаешь Фэш, я думала точно также как и ты. Но слова не идут в последний момент. Ты сказал от сердца свою клятву, но сказал её за нас обоих, потому-что найти слов, чтобы еще что-то добавить, я не могу. Перефразировать, от себя сказать тоже самое. — Василиса смотрит мне в глаза и продолжает: — Знаешь, я влюбилась в тебя в свои не полные пятнадцать. В моих глазах ты стал героем. И по началу я этого боялась, но со временем успокоилась и стала принимать как данность. Но это было тогда. Сейчас наши отношения намного лучше, чем я мечтала. О чем может мечтать девочка в пятнадцать? Прогулки в парке, походы в кино, романтические вечера. Да, о таком. Но тогда у меня в мысля если и проскакивали, то сразу исчезали мысли о женитьбе. Не хотелось мечтать о будущем, а жить теперешним. А сейчас… Я выхожу за тебя замуж и… просто счастлива. Всю неделю мне нахватало тебя, так же как и тебе меня. И поэтому посидеть вчера с тобой у камина было чем-то за гранью возможного. Но тем не менее, так и было. И это был один из лучших вечеров в моей жизни. Да и вообще, большая часть моих самых счастливых воспоминаний принадлежит тебе, потому-что в такие моменты ты всегда был рядом. И за это я тебя люблю. Больше всего в жизни. Любила, люблю и буду любить до последнего вздоха и даже после. И кому-кому, а это тебе точно от меня не отделаться. — она весело хихикает сквозь слезы. И до меня в который раз доходит, что это центр моей Вселенной.
— Это точно! Вы никогда друг от друга не отделается, просто потому, что вам не позволят. Мы что ли просто так столько сил угробили, чтобы вас свести? Если попытаетесь расстаться, то не отделаетесь уже от сковородки Захарры. — кричит Миракл, и мы с Василисой синхронно поворачиваем к нему голову. Весь зал смеется, а Захарра, ОТКУДА?! — достает свою сковородку и показательно махает ею в воздухе. — Что и требовалось доказать. — с усмешкой произносит Миракл.
— Мисс, жените их пожалуйста побыстрее, я уже выпить за процветание молодой семьи хочу! — энергично размахивая сковородкой, просит Захарра, вызывая новую волну смеха у гостей и нас с Василисой.
— Конечно-конечно! — немного напуганная женщина, тут же принимается проводить церемонию дальше: — Обменявшись клятвами вы объявили о своём твёрдом намерении жить вместе в любви и согласии на протяжении всех дней, подаренных вам судьбой. В знак верности и непрерывности брачного союза, в знак любви и преданности друг другу прошу вас обменяться обручальными кольцами, которые с давних времен символизируют святость брака, и пусть они напоминают вам, что ваши сердца всегда будут рядом. — произносит женщина, а нам тут же на подушке приносят кольца.
Вытягиваю кольцо Василисы из своего. Кольца сделаны так, что внутренняя сторона моего, это внешняя Василисы. Серебро, золото и диаманты гармонично уживаются между собой. Сколько бы я не смотрел на эти кольца, до сих пор не могу оторвать от них взгляд. Их выбирала Василиса и я ничего не имел против этого, но никогда бы не подумал, что она сможет найти что-то такое, что прекрасно вписывалось бы в ситуацию. И не потому, что я сомневаюсь в её возможностях, нет, наоборот, таких колец просто не существует. Но моя девочка снова проявила себя и нашла то, что прекрасно подходит под ситуацию и свяжет Огневых с Драгоциями раз и навсегда.
Осторожно поднимаю руку Василисы и надеваю обручальное кольцо поверх помолвочного. На её руке всегда будет два кольца. По крайней мере до того момента, как нашему сыну исполнится восемнадцать. И все будут знать, кому она принадлежит. Она моя, точно также, как и я её. И это уже никто не изменит.
Василиса робко берет второе кольцо и смущенно глядя мне в глаза, берет мою руку и надевает мне мое кольцо. Улыбаюсь и переплетаю пальцы наших правых рук. Василиса краснеет, но сжимает мои пальцы сильнее и оборачивается к регистратору, которая с улыбкой наблюдала за нами:
— Обменявшись обручальными кольцами, вы скрепили свои брачные обеты. Это означает, что отныне вы не две половины, но единое целое. Храните свою любовь и не нарушайте дружбу меж собой. Ибо супружество есть дружба в высшем ее проявлении. Всегда подавайте друг другу пример любви и заботы, чтобы, глядя друг на друга, вы всегда видели только хорошее. Достичь этого очень просто: в первую очередь думайте о другом, а затем уже о себе. Поступайте так, и жизнь ваша будет радостна и продолжительна. Помните, ваш дом — это ваша крепость, а ваша семья — это фундамент, на котором будет держаться эта крепость, и пока вы будете вместе, и будете любить друг друга, вашей крепости будут не страшны любые бури и испытания. Любите, берегите и уважайте друг друга! А сейчас, я попрошу поставить подписи вас, дорогие новобрачные, и вас, дорогие свидетели. — пропускаю Василису вперед. Ей указывают где нужно расписаться и она ставит подпись, даже не разрывая наших переплетённых рук. Очень удобно то, что Василиса левша, а я амбидекстер. Поэтому мы оба расписываемся левыми руками. За тем подписи ставят и Ник с Захаррой. — Сегодня вам вручается ваш первый семейный документ — свидетельство о заключении брака, я передаю его главе семьи, берегите его и пусть ваша жизнь никогда не будет скучным спектаклем, а будет настоящим праздником, где царят радость и взаимопонимание. — произносит регистраторша, после того, как сама расписывается и ставит печать на документах. Затем передает её Василисе. — Жених, вы… — хотела было она закончить, вот только наши с Василисой друзья быстрее:
— Да целуйтесь уже, Драгоции! /Целуй ты её уже! /Я вас стукну, если не поцелуетесь уже! — они кричали невпопад, но последняя фраза была самой убедительной, не надо говорить, что кричала её Захарра, поэтому я со смехом притягиваю к себя, теперь уже жену, и на всех законных и незаконных основаниях, целую ей. Василиса тут же отвечает мне, сквозь поцелуй чувствую её счастливую улыбку, а несколько слезинок капают мне на руки, так как я обхватил её лицо своими руками. Рядом взрывались хлопушки, гости вели отсчет, а наши с Василисой друзья уже наливали всем желающим.
— Я ведь обещал, что размажу твою помаду. — как только воздух в легких закончился, произношу в губы Василисе.
— И я ждала этого весь день, начиная с четырех утра. — выдыхает мне в губы.
— Зачем тебе так рано просыпаться? — недоумеваю.
— Твоя сестра приперлась и вылила на меня ледяную воду. Если бы ты вчера не уехал, знал бы. — недовольно отвечает Василиса. Да, пусть я вчера и провел с ней лучший вечер в моей жизни, но традиции, есть традиции. Да и пришло сообщение от Захарры с фотографией Люси. В нем (сообщении) говорилось, что если я не уберусь из дома Василисы за ближайшие полчаса, она меня кастрирует и племянников она так иметь и не будет. Мотивация огромная, скажу вам. Детей я еще хочу иметь, а Захарра непременно исполнила бы свою угрозу.
— Ну, теперь ты будешь жить и просыпаться каждое утро со мной, поэтому я буду знать все мелочи твоей жизни. И не отнекивайся, ты все мне расскажешь, но уже завтра. Сегодня я хочу отпраздновать свою свадьбу. — предупреждаю.
— Твое желание закон, любимый мой муж. — Василиса произносит это мне на ухо, от чего дрожь проходит по всему телу. И от её слов, и от её теплого дыхания. Но не успеваю что либо ответить, как на нас налетают друзья и начинают бурно поздравлять. Захарра буквально оторвала от меня мою жену, на секундочку! Но видя как счастлива и моя сестра, и Василиса, я и слова не говорю в поперек, просто принимаю поздравление парней.
Еще целый час нас поздравляют разные люди, большинство из которых мы с Василисой первый раз видим, но благодаря помощи Миракла, который все время стоял рядом с нами и подсказывал, мы ни разу не ошиблись и никого не обидели. И все было просто замечательно, до того времени, как к нам подошли Ляхтич с Резниковой. Я скривился, вспомнив, что Миракл включил и их в список приглашенных. Краем глаза заметил, что Василиса тоже кривится при виде них и улыбаюсь. Два сапога?
Синий костюм-тройка, черная рубашка, черный галстук и такие же лаковые туфли. Ух ты, разнообразие, Марк? Хотя, переведя взгляд на Маришку, у которой платье было в цвет костюма Марка, понимаю, что скорее всего Резникова и впихнула Ляхтича в цветной костюм. Платье-русалка, так ведь это называют? Честно говоря, одень такое Василиса, я бы тут же переодел её в мешок из-под картошки. Нечего мне в таких тряпках ходить.
— Драгоции. — здоровается, при этом же кривится, Марк. — Я бы сказал, что рад за вас, вот только мне несвойственно врать. — он смотрит только на Василису, думая, что она ничего не знает. Хрен тебе! Но все равно прижимаю Василису крепче к своему боку.
— Маришка. — кивает Василиса, нехорошо сверля глазами Резникову.
— Огнева. — ухмыляется та.
— Драгоций. — словно змея, сквозь зубы шипит моя девочка. Вопачки, а я даже не знал, что она так умеет.
— О, это точно ненадолго. Не бросил тебя у алтаря? Пф, поиграет немного в женатого и бросит. А меня он бросил беременную, у алтаря! — Маришка очень хорошая актриса, и когда она начинает пищать, ревя на крокодильи слезы, Василиса больше не терпит:
— Ну так чего же ты ждала, выходя замуж за другого, будучи беременной от Ляхтича? Думала всю жизнь будешь водить Фэша за нос? Ох, милая, прости, не получилось! Но знаешь, я всегда знала что ты шлюха. Не может любящая девушка вести себя так, как ведешь себя ты. А что скажу о твоей беременности… Где ваш ребенок, ребят? Газеты молчат. Ни о какой свадьбе Ляхтича и Резниковой и слова не было, а родила ли Резникова не понятно. Ищу-ищу четыре года, ни слова! Поделитесь? — черт, не хотел бы быть тем, кто перешел дорогу Василисе! Никогда не замечал за ней такого поведения. Но, скорее всего, это то, чему учила её бабушка. Василиса рассказывала, что бабушка пыталась сделать из неё стальную бизнес-леди, и по большей части у неё это получилось. Только когда Василиса с родными и близкими, она все та же застенчивая Василиса, которую все знают, но за приделами дома или круга родных, это хищница. Ледяная и бесчувственная Василиса Огнева. Пардон, теперь уже Драгоций. Даю руку на отсечение, что пусть все и видели проявление чувству, как у меня, так и у Василисы, но мало кто в них поверил. Нас привыкли считать холодными и бесчувственными, пусть так и будет дальше для всех. Мы-то знаем правду.
— Ты… ты! — Маришка уже задыхается от возмущения. Но при этом, в голосе проскочили и нотки страха. Ну да, все эти четыре года Резникова тщательно скрывала какую либо информацию о ребенке. А сейчас, при куче журналистов, ведь все хотели засвидетельствовать момент нашей с Василисой свадьбы, моя жена раскрыла такую «важную» тайну. Для нас с ней она пустяковая, а вот на Резникову и Ляхтича накличет столько позора, что до века не отмоются. И лучше, если это никто кроме нас не слышал. Потому-что я потом от смеха и в кому упаду. А Захарра снова вырежет фотографии из газет и в рамочку поставит.
— Мариш, пойдем отсюда. — принимая свое поражение, произносит Ляхтич, при этом бросив на нас такой ненавистный взгляд, что стало действительно смешно. Ляхтич взял возмущающуюся Марину за руку и потянул подальше от нас. Миракл, который до этого молча наблюдал за спором, пожурил нас:
— Нельзя было жестче? Если бы не эти двое, ты вы бы уже давно были вместе! А вы… ничему вас жизнь не учит! Если выпал шанс, бейте так, чтобы на глаза боялись попасться. — он качает головой, а мы с Васильком удивленно переглядываемся.
— Миракл, а с тобой все в порядке или ты на солнце перегрелся? — спрашиваю, немного отойдя от шока.
— Все со мной нормально. Это вы болваны. — отвечает крестный моей жены. — Я пойду чего нибудь выпью. Стоять после обеда под солнцем, когда солнце особенно печет не хорошо для здоровья. Смотрите, чтобы вас солнечный удар не хватил. — произносит и уходит.
— С ним явно что-то не так. — шепчет себе под нос Василиса, но я слышу.
— Согласен. — киваю. Василиса поднимает на меня свой взгляд и с улыбкой качает головой.
— На что это ты согласен, дорогой племянник? — спрашивает старческий, но такой знакомый голос за спиной и мы с Василисой в секунду вытягиваемся по струнке от напряжения, мигом надевая маски спокойствия. Сейчас нам надо отыграть наши роли безупречно, иначе будет плохо.
— Дядя. — с натянутой улыбкой поворачиваюсь вместе с Василисой.
— Познакомишь с женой? — спрашивает он, пытаясь скрыть презрительный тон. Точно, он же ненавидит весь мир, за исключением Драгоциев. И то, некоторых тоже ненавидит. И я убедился в этом по собственному опыту.
— Конечно. — киваю, и как бы не хотелось сейчас спрятать Василису куда подальше, только бы не знакомить с ним, произношу: — Василиса знакомься, это старший брат моего отца и по совместительности мой дядя, Астрогор Драгоций. Дядя, это в недавнем прошлом Василиса Огнева, теперь Василиса Драгоций, моя законная жена. — замечаю как кривится за плечом дяди Войт. А это уже странно. — Дядя, а где Рок? Обычно он всегда приезжает с тобой на такие события. — прищуриваюсь. Что-то здесь явно не чисто. Но мы с Василисой уже женаты и сделка перестала быть актуальной. Она больше не действует.
— У него слишком много работы, попросил извинится перед вами от его имени. Он должен был улететь сегодня утром во Францию. Ты же знаешь дорогой племянник, у нас там филиал. И им должен кто-то руководить. Да и Рок готовится перенять бразды правления в свои руки. — отмахивается дядя, высокомерно поправив воротник пиджака. Только сейчас отмечаю, во что он одет. Черный костюм-тройка. Черно-белая рубашка в полоску, черный галстук в белый горошек. Черные лаковые туфли и брошка, прикреплена к воротнику пиджака в виде гвоздики.
Перевожу взгляд на Войта. Серый костюм, точно такой же галстук, белая рубашка, черные лаковые туфли и часы в черном ободке. При этом хмурое лицо. Брат явно не желает здесь присутствовать. Что же, а я не рад тебя здесь видеть, но что поделаешь?
— О, тогда я позвоню ему завтра и поздравлю. Возглавить такую большую компанию, как у тебя, дядя, очень сложно. И я надеюсь, Рок с этим справится. — действительно радуюсь за брата. Он, пусть и не показывал этого при всех, чтобы никто не видел, но всегда помогал мне. Он не такой как его отец. Да, Астрогор отец Рока, вот только если на них и их поступки посмотреть, то это совершенно разные люди. Доброта и мягкость достались Року от матери, потому-что дядя, как оказалось недавно, да и я давно это знал, просто на подсознательном уровне, не любит никого и ничего, кроме себя и плевать ему на остальных. В его приоритетах только он сам.
— Конечно-конечно. Он будет рад с тобой поговорить. Ты ведь так давно не заезжал к нам в Змиулан. — журит меня дядя, а потом вдруг переводит внимание на Василису, чему я не очень, и это мягко сказано, рад. — А почему же вы молчите, юная леди? Нужно же знакомится с семьей! — я виду хищный взгляд дяди, поэтому прежде чем Василиса вставит хоть слово, отвечаю за неё:
— Понимаешь ли дядя, Василиса слишком сильно смущается. Её могут описывать как стальную леди по телевизору или еще где, но все мы носим маски, чтобы защитится, поэтому никто не знает её так хорошо, как я. И никто не знает, как сильно она любит смущаться. Поэтому не торопи её, она сама заведет с тобой такую беседу, что потом не отделаешься, просто ей нужно немного привыкнуть к новым людям и понять, как с ними общаться. — прижимаюсь губами к виску Василисы, показательно притягивая в свои обьятия еще крепче, и Василиса издает нужные эффект. Краснеет.
— Я же просила, Фэш! — смущенно восклицает. На самом деле это только постановка для дяди, Василиса никогда бы не возразила мне из-за того, что я её целую в висок. Сделала бы тоже самое с красными щеками, но не сопротивлялась. — Хватит меня смущать при людях! — недовольно сопит. Ага. Щас, я-то знаю, что внутри у неё все рвется ответить мне взаимностью. Сама мне это недавно сказала.
— В таком случае, действительно не будем смущать девушку, тем более она уже итак сильно покраснела. — дядя явно потешался. Меня отвергает моя же жена. Спектакль удался.
— Дядя ты простишь нас? Нам с Василисой нужно поговорить? — специально делаю недовольный тон. Вижу какой довольный дядя. Не долго тебе упиваться придётся, я все сделаю, но тебя упекут в тюрьму до конца твоей жизни!
— Идите. — таким властным тоном, что я едва сдерживаю себя, чтобы не скривится. Киваю и показательно небрежно хватаю Василису за руку, на самом деле аккуратно обхватив запястье и тяну её за собой, но так, чтобы выглядело, будто я чем-то сильно недовольный, когда все абсурда наоборот.
***
Остальное время мы с Василисой разговариваем с людьми, фотографируемся, но делаем это все так, будто в ссоре, стоит попасться на глаза дяде. Его устраивает эта ситуация, когда мне хочется обнять жену. Руки чешутся дотронутся до её нежно кожи, а на губах до сих пор вкус её блеска для губ. Так хочется послать все к черту, но нельзя.
Ближе к семи вечера, когда понемногу начинает садится солнце, мы наконец-то садимся за столы. Я ничего не ел с самого вчерашнего вечера, поэтому сейчас набрасываюсь на еду, как хищник на свою добычу, но так, чтобы все выглядело культурно. Не хватает мне еще статьи о том, что Фэшиар Драгоций не знает правил этикета! Когда я поделился этим с Василисой, она тихо посмеялась и сказала, что тоже ничего не ела от вчера, а сейчас такая голодная, что готова плюнуть на все. Вот только бабушка ей этого не простит.
Кстати о ней. Нерейва Огнева тоже приглашена на свадьбу, вот только она не сильно активничает. Приехать-приехала. Все таки единственная внучка, но она только сухо нас поздравила и пошла к Маару с Дианой, явно обсудить дела своей компании, которая теперь принадлежит нам с Василисой. У нас ведь теперь не две компании, а одна. Мы едины даже в этом.
Время быстро течет, я бы сказал даже очень быстро. Почти пришло время нашего с Василисой первого свадебного танца. Я вижу как она нервничает, боится оступится, не понимая, что я никогда ей этого не позволю, а удержу от падения. Глупая. Но не менее любимая.
Поэтому когда она говорит, что едет на пару минут в туалет, охладится, я спокойно отпускаю ей. Что может случится на свадьбе, где каждый третий человек прячет под пиджаком оружие? Немногое. Но когда я замечаю, что ни Войта, а у тем более дяди нет в зале, что-то внутри взрывается. Я слишком быстро расслабился! Блять, а если с ней что-то случилось? Нет, даже не думаю об этом Драгоций!
Поднимаюсь со своего места, попутно шепнув Нику, что скоро вернусь вместе с Василисой, и неспешным шагом, хотя хочется сорваться на бег, но меня не поймут, направляюсь во внутрь ресторана, уверенно прокладывая себе путь в сторону туалетов.
— Василиса? — стучу в дверь женского туалета, пока не заходя, мало ли, может там еще кто-то есть. Слышу возню за дверь, а потом как что-то с грохотом падает на землю. Не теряя больше не минуты, выбиваю дверь, так как ручка поддаваться не собиралась.
Но последнее, что вижу, это как бессознательное тело Василисы поднимает Войт, а потом чувствую сильный удар по затылку и темнота…
Конец. Фэш.
