School Adventures

      Нежные женские руки окольцевали наручники, натирая молодую кожу. Находиться в таком положении Дживон было не то, что неудобно - больно, правильнее. С горем пополам разлепив глаза, девушка тихо проскулила, так как по затекшему телу прошелся разряд еще одной порции неприятной боли. Руки были пристегнуты выше головы, что добавляла проблематичности положения, ноги же едва касались пола и слава Богу были свободны.       Когда зрение более менее пришло в норму и размытая картинка предстала перед ней во всей своей красе, Ию сразу же пожалела, что вообще открыла глаза.       Темное небольшое помещение, освещаемое несколькими свечами, что дополняли образ какого-то мистического сооружения. Впереди небольшой деревянный столик, покрытый пылью, над ним старые полочки с банками. Свет свечей падал так, что нельзя было рассмотреть, что находится в этих стеклянных сосудах. На самом столе лежала открытая книга, что не менее важную играла роль, нож и ваза с завядшими цветами. Рядом раздался полустон и Пак вздрогнула, сразу же притворившись спящей.       — М-м, как же болит голова, — женский голос раздался справа от нее.       Дживон тот час же повернулась в ее сторону. Девушка с красными волосами находилась в том же положении, что и она, правда руки ее находились чуть ниже, чем у Ию.       — Эй, где мы? — обратилась красноволосая незнакомка к Пак и промычала что-то нечленораздельное.       — Я... Хотела бы тоже знать ответ на этот вопрос, — пробормотала Ию и дёрнула цепями в надежде, что они от старости заржавели, но новая волна боли тут же прошлась по рукам.       — Не нравится мне здесь. Нужно убираться отсюда, — снова подала голос незнакомка. Дживон лишь скептически глянула на нее, мол наручники тебя не смущают? Вероятнее их можно снять только при помощи ключей, которых, между прочим здесь не было. Но не успела она и рта открыть, как девчонка ловко протянула руку к своим собранным волосам и вынула шпильку, а затем едва попав в цель, принялась вертеть ею. Спустя минуту послышался треск. Получилось! Расправившись со вторым, незнакомка освободила Ию. Теперь дело оставалось за «малым» — нужно сбежать.       — Ниннин, — протянула руку незнакомая девушка.       — Дживон.       — Как нам отсюда выбраться, Дживон? Не думаю, что этот путь будет безопасным. Те, кто похитили нас, могут находиться за этой дверью.       — Нужно взять некоторые вещи, чтобы иметь представление, где мы вообще находимся, это для начала.       — Не думаю, что это как-то поможет нам сбежать, — возмутилась Ниннин.       — Сбежать не поможет, конечно. Это я возьму для себя.       — Хэй, — вдруг окликнула ее девчонка. — Что с твоей рукой?       Ию глянула на правую руку и ужаснулась. На ее запястье было клеймо пятиконечной звезды с буквой «J» в центре. Откуда это? Ничего подобного девушка никогда не делала, тогда откуда взялся этот знак? А что, если...       — И... У меня.... У меня тоже, Дживон.       На запястье Ниннин тоже находился тот же знак только с буквой «N» в центре.       — Что это все значит? — громко спросила китаянка, на ее глазах собирались слезы.       — Тише, успокойся, мы обязательно выясним это.       Блондинка подошла к столу и глянула в большую книгу. Она была раскрыта на сто пятой странице, название которой гласило: «обряд воскрешения усопшего». Дживон сглотнула образовавшийся ком в горле, не к добру это, не к добру. Вырвав данные страницы текста, свернула их и положила в карман джинс, чтобы потом детально все изучить. За дверью послышались глухие шаги и приглушённые голоса. Кто-то приближался и чем яснее становились голоса, тем сердце Ию пропускало удар...       — Для ритуала-а не хватает еще одно-ой, — протянул хриплый голос.       — Сколько еще требуется жертв? В прошлый раз ты говорила, что этого количества достаточно. Друзья смотрят на меня косо. Они уже догадываются.       — Тогда из-сбавься от ни-их.       — Я не могу, онни.       — Не можеш-шь? Ты разочаровываеш-шь меня, бра-ати-ик, — прошипело что-то. — Тогда я покончу с-с ними.       — Нет! Кхм. Нет, я сам.       — Я и не сомнева-ала-ась.       Ниннин, что прижалась к столу, всхлипнула и тихо заплакала, ей не верилось, что все это происходит именно с ней. Она ведь еще совсем молодая, ей жить, да жить. Какой черт ее побрал пойти на эту гребанную вечеринку? Все бы могло быть гораздо проще, если бы утром обычного понедельника она не нашла приглашение на закрытое мероприятие.       Ию же просто застыла на месте, когда до боли знакомый голос раздавался за дверью, она не могла поверить, что ее друг и парень, который ей нравился мог пойти на все эти убийства. Она просто отказывалась в это верить. Да, он был не самым хорошим, но чтоб убийцей? Никогда. Пазлы неожиданно сложились в голове, как дважды два. Получается, что все эти знаки внимания были для того, чтобы заманить ее в ловушку? Не было никакой симпатии, он просто отыгрывал свою роль, а она просто подыграла, совершенно этого не осознавая.       Пак медленно опустилась на колени и не в силах сдерживаться, закрыла лицо ладонями. Вот недавно ей казалось, что она избавилась от легкой симпатии к этому человеку, тогда почему сердцу так больно? Почему она сейчас плачет? В ответ тишина.       Ниннин наблюдала за новой знакомой, так же стирая слезы с лица, она думала, что Дживон тоже была приглашена на роковую вечеринку. Ичжуо и предположить не могла, что кроется в ее слезах, но смотреть на это не могла.       — Дживон-и, — тихо прошептала она и осторожно поспешила к ней, шаркая рукой по столу, в качестве поддержки. Это было ее ошибкой, поскольку она не заметила маленькую баночку и та, упав на пол, разбилась.       За дверью все стихло, Ию тут же подорвалась с полу и схватила нож в руку, а затем дернула на себя Нин и та спряталась за ее спиной. Секунды длились вечностью. Девушки дрожали ожидая худшего, но тишина стояла по-прежнему. Это напрягало. Пак медленно двинулась вперед, но стоило ей сделать только несколько шагов и дверь отворилась. В темноте раздалось гнусное рычание, а затем в помещение что-то заползло. Крик застыл в женских ртах, как только свет свечей упал на это существо.       Длинные черные волосы, как сосульки свисали с изуродованного лица. Глаза будто чужие и неестественно смотрелись на этом месиве, вместо носа две дырки, а грязный рот обрамляли гнилые и острые зубы. Тварь стояла на четвереньках, как животное и все принюхивалась, жадно облизываясь. От нее исходила ужасная вонь. Позади стоял сам Хосок, его взгляд был холоден, не было ни сожаления, ни страха, ничего, будто это было для него привычным зрелищем, нормой.       Первая не выдержала Ниннин, ее крик разразил тишину и дал спусковой курок для твари, та утробно зарычав, кинулась на них. Ию успела отскочить и когда чудовище повалило на пол красноволосую девчонку, кинулась к ней, но была отброшена Хосоком. Тот силы не жалел, в результате чего Пак упала на стол, вдребезги сломав его. По спине прошлась невероятная порция боли, кажется она содрала кожу до мяса. В глазах начало темнеть, звуки разносились будто из-под воды, но Дживон не могла позволить себе отключиться, она обрушила на себя пару пощёчин и наконец сфокусировала взгляд. Хосок уже стоял в дальнем углом комнаты и наблюдал, как та тварь вгрызалась в шею красноволосой девчонки и вырывала куски мяса. Ниннин брыкалась до последнего и пыталась кричать, но получалось только бульканье. Ию, сжав зубы, резко подскочила и только хотела помочь знакомой, как та закатила глаза и совсем стихла.       — Нет, — слетело с губ блондинки. Ниннин мертва. Она не успела.       Как только с первой было покончено, тварь развернулась ко второй.       — Нет, Джайтан, — остановил ее Хосок. — Я сам расплавлюсь с ней, — и двинулся на девушку.       Ию быстро схватила вазу с цветами и кинула ее в Чона, а затем кинулась бежать. Сзади раздавались выстрелы и быстрые шаги, кто-то кричал и звал по имени, но Дживон не останавливалась, она бежала до последнего вздоха, пока не уперлась в тупик. Сердце пропустило удар, когда прошарив всю стену, девушка не нашла ни единого намёка на потайную дверь. Она обречена. Сзади послышались последние шаги, а затем тишина. Пак знала, что это последние минуты ее жизни, знала и то, что умрет от рук человека, которому отдалось ее сердце.       Дживон медленно повернулась, с ее глаз потекли слезы отчаяния, но умолять ее не убивать она не стала. Слишком гордая. Лучше умрет, чем так будет унижаться перед ним.       Хосок смотрел на нее неотрывно, держа пистолет на прицеле, палец дрожал и соскальзывал, никак не нажимая на курок. Он не мог убить ее. Ию перед ним роняла слезы, готовая принять свою смерть, а он просто стоял, пытаясь проглотить ком в горле. Правильно говорила Джайтан: нужно было ее убить раньше, когда вызвался проводить, но он тогда струсил, обещал сестре, что убьет, а потом влюбился, так глупо.       — Нажми на курок уже, — не выдержала Пак. Она гордо держала голову и только слезы выдавали ее.       — Тебе так не терпится умереть?       — Лучше я сдохну, чем позволю своему сердце так трепетать, — с отвращением произнесла девушка.       — Оно трепещет с моим в унисон, — Чон опустил дуло пистолета.       — Ты лжешь!       — Нет, я говорю правду. Зачем мне лгать тебе?       — Хотя бы для того, чтобы заманить меня сюда, чтобы мной полакомилась эта тварь. Это ты оглушил меня в парке.       — Я не мог иначе, Дживон, понимаешь? — парень обречённо опустил голову. — Ты думаешь, я хотел, чтобы ты оказалась здесь? — он поднял на нее взгляд и Ию отчетливо заметила в его глазах слезы. — Ты правда так считаешь?       Дживон так не считала, она ему верила, предательски верила каждому слову, но вслух говорить не хотела.       — Всегда есть второй вариант, Хосок, просто ты - жалкий трус и лжец, тебе так проще! — в словах блондинки плескался яд, но глаза говорили другое.       — Твои слова острее ножа, но глаза... — он приблизился к ней на расстоянии вытянутой руки. — Почему твои глаза дают мне надежду, Ию?       Пак не знала, как ответить на этот вопрос. Сказать правду она не могла, он слишком больно ей сделал.       — Это не надежда, а разочарование, — нагло врет ему.       — Ты говоришь, что разочарована, но глаза твои по-прежнему наполнены нежностью. Так, кто из нас врет?       — Очевидно ты. Я чиста перед тобой.       — Ты можешь не верить моим словам, — вдруг сказал он и склонился к ее лицу. Слишком близко. Два сердца стучали в унисон. — Но... Мои действия говорят за себя. — он коснулся ее губ. Только одно, едва ощутимое прикосновение. Он отстранился, наблюдая за ней.       Дживон обомлела, когда он прикоснулся к ней, ее сердце стучало, как бешеное, будто хотело вырваться из груди, дыхание участилось. Ию вдруг осознала, что ей плевать, что произошло двумя минутами ранее. Она оттолкнулась от стены, обхватила лицо парня и прижалась к его губам. Чон углубил поцелуй, просовывая в ее рот язык, сплетаясь с ее. Все равно, что там за стенами его ждет она, сейчас он принадлежит только одной - Пак Дживон.