Созерцатель

Луна подтянула к себе дымящуюся кружку ароматного травяного сбора и чуть улыбнулась, рассматривая, как за окном просыпается мир. Они с папочкой не договаривались, насколько Луна уедет поведать друга, а понятие «ненадолго» весьма и весьма растяжимое. Конечно, Луна и не думала оставлять отца одного в Хогвартсе, но она была обязана убедиться в том, что профессор выпьет зелья. Это было почему-то очень важно, хотя она и понимала, что не имеет никакого права влезать в его решение жить. Но! Это было так важно… Сделав глоток, Луна зажмурилась и медленно выдохнула. На подоконник приземлилась пестрая птичка, клюнула пару раз в стекло, привлекая ее внимание, и тут же улетела, стоило Луне поднять на неё взгляд. Утро было чудесным, солнечным и добрым. И это была ещё одна причина испытать свою удачу и нервы Северуса Снейпа. Последнее утверждение, конечно, несколько спорное. Нервы у профессора были железные, а вот со своими желаниями, как считала Луна, ему следовало работать куда серьезнее. Хотя ей ли судить о серьезности желаний? Луна чему-то улыбнулась, негромко рассмеялась, заметив у оградки очнувшегося после затянувшейся зимней спячки королика, и вдруг сорвалась с места. Она совсем забыла! Непростительная ошибка, но… вчера она пришла к профессору без журнала. Возмутительная оплошность. Сегодня, пускай даже он погонит ее прочь, журнал она все равно вручит. Это уже дело принципа. К тому же, даже с зельями, профессор еще слишком слаб, чтобы сильно сопротивляться. А журнал — это одна из причин, которые Луна могла использовать для того, чтобы его навестить. С трудом отыскав парочку журналов, Луна выбрала тот, что был напечатан последним, сразу убрала его в сумку и задумчиво встала посреди комнаты, обдумывая, как ей стоит поступить. Обычно Луна не придерживалась строгих планов, но сегодня был особый случай. Уверенно кивнув самой себе, Луна поспешила собраться и выскочила на улицу, по-странному окрыленная. Ее вело вперед какое-то необычное чувство, разобрать которое она могла с трудом. Это было чувство, зарождающееся где-то в районе солнечного сплетения и расползающееся теплом по всему телу. Почти такое же сильное, как чувство любви к папочке или радость от встречи с самыми близкими друзьями. И все же немного другое. Луна выбежала за оградку и полной грудью вдохнула свежий воздух поздней весны. Чудесный день, чудесное окружение, чудесное чувство, от которого уже нельзя отказаться. Луна улыбнулась и поспешила в сторону станции. Ей было необходимо попасть в Лондон, а там на Косую аллею, да в магическую аптеку. Денег у Луны было совсем немного, но продавец зелий хорошо знал ее папочку и иногда был готов делать скидки на не особо сложные составы. Она прекрасно знала, что сам себе профессор ничего варить не станет, да и не в том он состоянии пока, чтобы заниматься варкой зелий, и потому восстанавливающее и кроветворное нужно было купить еще. До Лондона Луна добралась без происшествий. Всю дорогу в покачивающемся вагоне она честно проспала, наблюдая светлый сон с интересной экспедицией в недра планеты, где скрывается совершенно непознанный мир. Проснулась она лишь, когда электричка прибыла в столицу. Махнув на прощанье всем хмурым соседям по вагону, Луна выпрыгнула на платформу и, ни о чем не переживая, направилась в нужную ей сторону. У нее была цель, отступать от которой она не собиралась. Наверное, она выглядела несколько странно, ведь все прохожие оборачивались на нее с недоумением и осторожностью, но Луну это, конечно, нисколько не волновало, и она продолжала идти вперед, улыбаясь чему-то своему, в припрыжку и напевая под нос никому неизвестную песенку. Сегодня, именно в этот день, перед ее глазами вновь расцвели картинки волшебных сказок, в которые так и хотелось уйти с головой. И она ничуть не стеснялась представлять себя частью захватывающего рыцарского похода, периодически взмахивая рукой, точно направляя тонкий меч, или подпрыгивать на месте, представляя, что садится в высокое седло своего длинногривого коня — верного товарища и друга. Луна давно не придумывала ничего подобного. Или же это было не так ярко и весело. Но в этот чудесный день хотелось отбросить все переживания и заботы, которых становится тем больше, чем старше мы сами. Ей хотелось стать снова тем пускай и одиноким, но совершенно точно счастливым ребенком, не знающим ужасов войны. Ей хотелось бегать по холмам, наблюдая за игрой соседских детей, рисовать и разносить журналы в светлые дома, от которых веяло чем-то по-настоящему теплым. Ей хотелось добежать до белой башенки и почувствовать тонкий аромат сдобных булочек, которые так невероятно вкусно выходили из-под руки Норы. Ей хотелось этого… но почти все дома соседей стояли пустыми, мрачными, словно бы даже потухшими. — Скоро все вернется, — уверенно кивнула Луна своему отражению, остановившись у какого-то прилавка. — Точно вернется, — улыбнулась она, умело скрывая охватившую ее внезапно грусть. Коснувшись в отражении своего лба, она улыбнулась еще шире, когда по ту сторону стекла на нее грозно глянул продавец. — Девушка, я только вымыл стекло! — возмутился мужчина, выскочив на улицу. Лицо его горело от злости. Он упер руки в бока, возвышаясь над юной возмутительницей чистоты его обители. — Хотите играть с отражением, купите себе зеркало! — Вы хорошо постарались, — сбила его с толку Луна своим ответом. Мужчина опешил. — В этом стекле скрывается целый волшебный мир. А что вы продаете? Запах просто изумительный! — А… булочки, — растерянно ответил мужчина и даже заглянул в стекло витрины, словно бы хотел заметить там то же, что увидела странная девушка. — О! Как замечательно, а я только подумала о булочках, которые когда-то готовила мне Нора, — ответила Луна, словно бы мужчина совершенно точно должен был знать, о ком она говорит. — Она готовила просто невероятные сдобные булочки. Таких я больше нигде не пробовала. Но знаете, очень бы хотелось… — Что же вы не попросите у нее снова сделать вам булочки? — спросил мужчина, как-то сразу смягчившись. Он заглянул в серые глаза девушки и вдруг заметил в них что-то такое, что заставило его отвести взгляд. Взгляд у девушки был отстраненный, но в нем было столько скрытой грусти, что сердце его дрогнуло. — А знаете! — отчего-то воодушевленно воскликнул мужчина, отряхивая руки. — Заходите-ка, — пригласил он, и Луна, ничуть не сомневаясь, прошла в любезно открытую для нее дверь. — Сейчас я вас угощу. Нет! Совершенно бесплатно, — возмутился продавец, когда Луна потянулась к карману. — Но ведь это нечестно, — улыбнулась Луна, — я вас ничем угостить не смогу. — Я открылся совсем недавно, и мне было бы интересно услышать мнение со стороны, так что вы станете моим дегустатором сегодня, — отрезал мужчина и поспешил за прилавок. — За это платить не надо. Зато, если вам понравится, вы сможете рассказать о моей булочной своим друзьям. — Хорошо, — просто согласилась Луна и заняла ближайший к прилавку столик. — Итак, а вот и мое творение, — торжественно произнес мужчина и поставил перед девушкой тарелку с пышной булочкой в виде динозавра. Луне эта булочка понравилась уже до дегустации. Она покрутила динозавра в руках с искренней радостью, которая явно понравилась продавцу. Мужчина аж покраснел щеками от того, как ему было приятно, что его усилия уже не напрасны. — Налью еще чай! — Спасибо, — улыбнулась Луна и сделала первый укус, после чего сразу же зажмурилась от удовольствия. — Тает во рту! — восхитилась она, с восторгом глянув на мужчину. Тот покраснел пуще прежнего. — Невероятно, это самая волшебная булочка в моей жизни! — Ох, ну что вы, — смущенно махнул рукой мужчина и как-то разом помолодел на добрый десяток лет, не сумев удержать улыбки. — Вот чай, чтобы не есть в сухомятку. — Обязательно запомню ваш адрес и забегу, как у меня появятся лишние монетки, — серьезно кивнула ему Луна. — Наверное, сегодня я уже ничего не смогу купить, когда оставлю деньги в аптеке, — честно, ничего не смущаясь и вовсе не ради жалости к себе, привычно поведала Луна, а мужчина сразу как-то нахмурился. — В аптеке? — переспросил он. — Вы больны? — А? — удивилась Луна. — Нет-нет! — заверила она, улыбаясь. — Я просто помогаю другу. Он… сильно пострадал в драке, — грустно заметила Луна, — но, думаю, все обойдется. — Ох уж эта молодежь, — недовольно покачал головой мужчина, — как что, так сразу кулаками махать. Запомни и попробуй донести до своего друга, что любой конфликт надо решать словами, и нечего проверять себя на прочность. Я сам такой был когда-то. Помню, в восемнадцать… — мужчина прервался и качнул головой, — но не будем о моем прошлом. — Луна весело улыбнулась, доедая хвост динозавра. — Я обязательно попробую донести это до своего друга, — кивнула она в ответ. — Это очень вкусно, правда, спасибо вам, но мне уже стоит бежать, иначе не успею на электричку. — Подожди-ка секунду. Как тебя звать? — спросил мужчина, направляясь обратно к прилавку. — Луна, — представилась она. Мужчина кивнул, шурша чем-то за стойкой. — Меня звать Джо, большой Джо, — улыбнулся мужчина. — Сегодня ты мой первый посетитель, Луна. Как минимум потому, что рабочий час еще не настал. А потому тебе полагается подарок. Вот, — с этими словами он протянул ей пакет с парой пышных булочек. — Поделишься с другом, да передашь ему слова Джо. А как поправится, приходите вместе за новой порцией. — Обязательно, — улыбнулась Луна, — я еще приведу друзей, это будет честно. За булочки! — она негромко посмеялась и махнула добродушному булочнику рукой на прощанье. Джо ей понравился. От него веяло чем-то домашним и теплым. Он чем-то напоминал Хагрида своей большой фигурой, но внутри явно был добряком. — Хорошего дня, большой Джо! Луна выскочила из лавки в приподнятом настроении. Какой же все-таки чудесный день! И почему-то ей очень хотелось помочь этому большому добряку, чтобы у его милого и вкусного дела было больше ценителей. Решив для себя, что обязательно попросит папочку напечатать об этой булочной в новом выпуске журнала, она запомнила адрес с названием и поспешила к «Дырявому Котлу». Оттуда в аптеку, где еще некоторое время поболтала с продавцом и рассказала ему обо всем, что происходит в Хогвартсе, забрала пару фиалов с зельями и побежала обратно на вокзал. Электричка ждать не будет. До вокзала действительно пришлось бежать. Луна заскочила в вагон в самый последний момент, едва не выронив драгоценный пакет с булочками. Но главное, что она успела. Заняв место у окна, Луна вдохнула еще держащийся в пакете аромат свежих булочек и улыбнулась. Она не сомневалась, что профессору это не понравится, ее «самоуправство», но булочки пахли действительно изумительно, и может, он сможет оценить их вкус, когда она уйдет. Луна была почему-то уверена, что такое угощение ему обязательно должно прийтись по вкусу. Коукворт встретил Луну по-прежнему неприветливо. Но это ничуть не оттолкнуло. У Луны была цель, к которой она шла твердым шагом и с булочками в руках. На этот раз она не почувствовала страха или чего-то подобного, когда подходила к дому профессора. Ей не хотелось развернуться и бежать прочь, а это значило, что барьер теперь не работал против нее, и исправить это мог только сам профессор. Луна улыбнулась своему наблюдению и поспешила к крыльцу дома, который теперь тоже представал ее глазам целым и невредимым. Подобравшись к двери, Луна занесла кулак и хотела громко постучаться, но стоило только раз коснуться темного дерева, как дверь открылась сама по себе, словно бы ее просто не заперли после того, как гость ушел. Или же сюда добрался кто-то, кроме нее. Нахмурившись, Луна на всякий случай достала волшебную палочку и осторожно прошла внутрь дома. Коридор был все так же темен и мрачен. Никаких звуков не было. Луна старалась не раскрывать своего присутствия и продвигалась вперед очень тихо и медленно. Так она добралась до гостиной, предположительно гостиной, той комнаты, куда вчера левитировала профессора. Пытаясь углядеть хоть что-то в окружающей ее темноте, Луна добралась до дивана. Взгляд начал привыкать, и теперь перед ней вырисовывались очертания окружающего пространства. На диване, поджав ноги и странно скрючившись, словно от холода, лежал Северус Снейп. Дыхание его было едва слышным, но сиплые нотки при выдохах долетали до слуха Луны. Луна нахмурилась пуще прежнего, метнула взгляд на столик, на котором остались пустые фиалы, и вздохнула. Мужчина выпил зелья, но, похоже, даже не вставал с дивана. Вдруг профессор задышал громче. Скрючившись еще сильнее, он резко выдохнул, и бледные тонкие пальцы, будто бы охваченные призрачным сиянием, сжались на тонкой ткани домашней рубашки. Похоже, ему снилось что-то не очень приятное. Возможно, так начинался кошмар. А может, дали о себе знать рваные раны, чудом не открывшиеся без должного лечения. Луна не была даже любителем в целительстве, а потому сказать наверняка не могла. И она точно не знала, стоит ли будить его или же нет. Впрочем, решать надо было быстро. — Сэр, — негромко позвала Луна, подошла ближе и, склонившись, тронула его за плечо. Снейп тут же дернулся, точно от удара, и попытался вскочить на ноги. При этом рука его зашарила в пространстве явно в поисках волшебной палочки, а глаза пытались выцепить в темноте предполагаемого противника. — Не надо! — прохрипел он, еще не сбросив остатки страшного сна. Луна вздрогнула и опустила ладони на его плечи, сжимая. — Сэр, это я, Луна! Я принесла вам журнал, — добавила она громче, пытаясь поймать непонимающий взгляд черных глаз. — Вы в своем доме, сэр. Все хорошо. — Лавгуд… — сипло выдавил из себя Северус, и взгляд его прояснился, цепляясь за светлое лицо девушки, за серые глаза, непривычно серьезные и заглядывающие куда-то в самую душу. Не выдержав, он отвел взгляд, словно бы почувствовал вину. Вину за то, что она снова пришла сюда, да еще и так скоро. — Зачем вы снова пришли. Я, кажется, уже указал вам на дверь. — Я же сказала, — Луна улыбнулась, — принесла вам журнал. Вчера я совсем о нем забыла. — Можете разжечь им камин, — не остался в долгу Северус. Он вскочил слишком резко. Голова кружилась. Общая слабость давила на плечи, заставляя упасть обратно на диван и прикрыть глаза, но он упрямо держал себя в вертикальном положении. — И убирайтесь отсюда. — Я уйду, не волнуйтесь, — улыбнулась Луна, ничуть не обижаясь на такое приветствие. Она, в общем-то, ничего иного и не ожидала. А потому повода грустить у нее не было. — Представляете, я случайно наткнулась на пекарню, и вот… — Луна показала ему пакет с выпечкой, — хозяин, большой Джо, угостил меня и передал вам булочки. — Передал мне? — нахмурился Северус в ответ. В висках стучало и неприятно давило, воспринимать Лавгуд становилось с каждой секундой все сложнее. — С какой стати? — Просто я сказала, что мой друг пострадал. Думаю, он просто добряк, этот Джо, — честно призналась Луна. Северус недовольно скрипнул зубами. — Я вам не друг, Лавгуд, — едва ли не прорычал он и устало откинулся на спинку дивана. — Но булочки действительно вкусные, — возразила Луна, опуская пакет на стол. — Мне очень понравились. Я попрошу папочку напечатать рекламу булочной в нашем журнале. Может, это привлечет к Джо новых покупателей. — Мне это не интересно, — грубо выплюнул Северус, однако его тон нисколько на гостью не подействовал. Луна оставалась все такой же безмятежной и воодушевленной новым знакомством. Она только улыбнулась в ответ, глядя куда-то сквозь профессора, чем очень его напрягала в этом беспомощном состоянии, и попутно вытащила из сумки свеженький журнал и новые фиалы с зельями. — Ничего страшного, — пожала плечами Луна, игнорируя возмущение хозяина дома. — Вы совсем устало выглядите. Хотите, я сделаю чай? — В этом доме нет чая. — Совсем нет чая? — удивилась Луна не на шутку. — Не вздумайте, Лавгуд, — тут же вскинулся Северус, — даже не думайте о том, чтобы принести мне что-то еще. Вы меня услышали? Хватит с вас, — выплюнул он и закашлялся. Кашель бы надрывным, болезненным. Горло обожгло огнем. Северус сжал кулаки. Хотелось царапать раны, разодрать магические швы, хотелось сжать горло, до синяков, до того, пока ногти не войдут под тонкую кожу. А кашель все не кончался. — Вот, — Луна быстро трансфигурировала стакан и наполнила его прохладной водой, после чего подала его мужчине. — Попейте. Северус отказываться не стал. Он схватил стакан и сделал несколько больших глотков, растеряв половину живительного напитка до того, как поднес его ко рту. Вода была настоящим спасением, она упала в пустой желудок, попутно освобождая от острой боли глотку. Расслабляя сведенные мышцы. Это было так больно… и физически, и, чего греха таить, на ином уровне, душевном. Яд нагайны не был чем-то удивительным, но действовал, затрагивая нервные окончания. И стоило приступу кашля захватить его, как боль просачивалась по всему телу, даже туда, куда, казалось бы, дойти просто не могла. И это было больно, осознавать то, насколько жалко он должен выглядеть. Впрочем… не этого ли он хотел? Стать по-настоящему жалким, чтобы Лавгуд в отвращении забыла дорогу к его дому? — Лучше? — поинтересовалась Луна, пытаясь заглянуть в черные глаза, но те были плотно сомкнуты. Дыхание профессора было все еще тяжелым, но кашель отступил. — Хотите что-нибудь еще? — Едва ли я попрошу вас о чем-то, — выдохнул Северус, медленно открывая слезящиеся глаза. Ему стало легче от воды, но благодарить он не станет. — Журнал, зелья, сладости, что еще? Если это все, то возвращайтесь домой. Уверен, вас там ждет отец или друзья. — В Хогвартсе, — поправила его Луна. — Все мы сейчас в Хогвартсе, — сказала она и заметила, как в черных глазах вспыхнуло что-то болезненное. — Хотите, я расскажу вам о школе? О замке… — Нет, — резко ответил Северус, словно бы одна только мысль об этом ужасала его. — Я не хочу ничего знать. Я обещал вам выпить зелья, если вы больше не придете ко мне. Я выпил зелья, но вы снова тут. — Я не обещала, что не приду больше, — негромко заметила Луна. — Вы лезете не в свое дело, — устало сказал Северус. Слабость становилась все сильнее, и сил на беседу у него совсем не оставалось. А Лавгуд все не спешит уйти. — Я вас ни о чем не просил. Я хочу, чтобы вы навсегда оставили меня в покое. Вы знаете, что это значит? Я вас видеть не желаю. Уходите. — Если я уйду, сэр, — все так же тихо ответила Луна, — к вам ведь больше никто не зайдет. Когда-то вы сказали, что у вас совсем никого нет. — И меня это совершенно устраивает, — твердо, как только мог, заявил Северус. — Но это неправда, — уверенно заметила Луна. — Я знаю, директор Дамблдор и мама Гарри… — Молчите! — Северус дернулся, как от пощечины, и внезапно схватил тонкое запястье девушки. Он с силой, до синяков, сжал хрупкую конечность, но Луна даже не поморщилась. Впрочем, она послушно замолчала, так и не закончив свою мысль. — Не смейте… Никогда! Вы услышали меня?! Никогда, Лавгуд, не смейте… — и в черных глазах было столько боли, что Луне и самой вдруг стало горько. Она знала это чувство. Она знала его, потому что она тоже знает, что такое потерять самого близкого, самого родного человека, который всегда понимал и поддерживал тебя, какую бы глупость ты не сделал. — Выпейте зелья, сэр, — глухо попросила его Луна, теряя всякую отстраненность. Она словно бы потухла изнутри от тяжести воспоминаний и той боли, что отражалась в черных глазах. Сдулась, точно воздушный шарик. Устала разом за все те дни хаоса, что пережила до битвы, и часы ужаса во время бойни. — Пожалуйста. — А что потом? — Северус, будто очнувшись, резко отпустил тонкое запястье и без сил упал на диван, устремляя пустой взгляд в потолок. — Потом я принесу еще. — А потом? — устало спросил Северус. — Потом мы что-нибудь придумаем, — уверенно кивнула Луна. — Нет, — не согласился Северус, — потом вы навсегда забудете сюда дорогу, или я сделаю так, что вы забудете. Я могу даже полностью стереть себя из вашей памяти. — Но вы пока слишком слабы для такой магии, — возразила Луна, — и думаю, не скоро восстановитесь. — Тогда я сделаю так, что вы возненавидите меня и сами не захотите приходить, — ответил Северус, прикрывая глаза. — Что-то знакомое, — улыбнулась Луна, — хорошо. Но вы ведь выпьете зелья? И съешьте булочки, пока они свежие. Иначе будет не так вкусно, — со знанием дела сказала Луна. — Я навещу вас через неделю. В Хогвартсе кипит работа. Там нужна помощь каждого. — Не торопитесь возвращаться. Дверь вы знаете, где. Я вас более не задерживаю. — Северус махнул рукой, так на нее больше и не взглянув. — Напишите мне, если вам вдруг что-то понадобится, — добавила Луна, прежде чем уйти, хотя и понимала, что ее щедрым предложением никогда не воспользуются. — До свидания! — и с этими словами она покинула мрачный дом.

***

В Хогвартсе действительно кипела работа. Луна только вернулась, а ее уже захватила череда бесконечных восстановительных работ. Неравнодушные волшебники щедро делились своей магией, чтобы замок скорее восстановил стены и иные сооружения на территории. Это было небывалое единство всех слоев магичесого общества. И Луна не была исключением. Она отдавала всю себя, плечом к плечу с папочкой восстанавливая порушенные классы и коридоры. Она не смотрела на время и едва ли не засыпала с палочкой в руках. — Луна, — голос казался глухим, но совершенно точно знакомым. — Луна! — А? — Луна отвлеклась от своего занятия, устало выдыхая, и обернулась. — А, привет, Невилл, — улыбнулась она, поглядывая над головой парня. — Твои мозгошмыги выглядят довольно сытыми. Много думаешь? — Сытыми? — удивился Невилл. Ранее такой формулировки подруга не использовала. — Это как? — Ну, они у тебя такие насыщенные… и цвета, яркие-яркие… Так что они показались мне сытыми, — пояснила Луна, пожав плечиками, а затем с интересом заглянула в глаза друга. — Ты что-то хотел? — А, да я так, в общем-то… — он махнул рукой. — Профессор МакГонагалл и остальные деканы пытаются попасть в кабинет директора. Но гаргульи никого не пускают. Вот я и подумал, может, ты знаешь. Ну… может, тебе известен пароль? Я бы написал Гарри, он вроде бы был в кабинете во время битвы, но не хотелось бы отвлекать его от дел в министерстве. — Гарри все еще весь в судах? — Да, там полный аврал, — невесело хмыкнул Невилл. Луна задумчиво кивнула. — Думаю, я могу попробовать помочь вам, но пароля я не знаю. Пойдем? — спросила она. Невилл кивнул. На самом деле, Луне и самой было интересно посмотреть на портреты директоров. В особенности на портрет Альбуса Дамблдора. Зачем? Она и сама не знала. Но это почему-то казалось ей важным. Луна не сомневалась, директор Дамблдор был дорог директору Снейпу. А значит и наоборот, наверняка, это правило тоже работало. И Луна почему-то хотела в этом убедиться. А еще, возможно, успокоить бывшего директора, что его последователь жив. Пускай теперь и недоволен этим фактом. С Невиллом Луна дошла до кабинета директора и остановилась неподалеку от спорящих о чем-то деканов. Видимо, они уже довольно долго пытаются проникнуть внутрь и потому несколько разочарованы. Что ж, это и не удивительно, ведь после смерти Дамблдора кабинет был доступен каждом. А после «смерти» нынешнего директора все совсем не так. Но это все можно списать на большие разрушения и то, что замок просто забыл снять защиту. Луна шагнула вслед за другом, который попытался объяснить ее присутствие, не прибегая к конкретным примерам, и кивнула профессорам. — Мисс Лавгуд, — удивленно нахмурился Флитвик. — Вам известен пароль? — Боюсь, что нет, сэр, — честно призналась Луна. — Тогда, как же вы хотите нам помочь? — подобно коллеге нахмурилась МакГонагалл. — О, я просто могу попробовать угадать, — улыбнулась Луна и, более не тратя время зря, подошла к горгулье. Каменная стражница глянула на нее отчего-то недовольно и, как показалось Луне, устало, а затем, ничего не требуя, никакого пароля, отскочила в сторону. — Ой, вот и открылся. — Как же так! — изумилась Помона Спраут. — Милочка, как вы это сделали? — Думаю, горгулья просто увидела правильных мозгошмыгов над моей головой. Знаете, один мой друг сказал, что они у меня ярко-зеленые, — ответила Луна. Деканы переглянулись, но отвечать ей не решились. — Филиус, — кивнула Минерва маленькому профессору, и тот согласно кивнул, посылая в каменную стражницу связку сложных чар, чтобы та более не смогла закрыть вход. Теперь можно было входить, не боясь, но… что-то останавливало профессоров. — Вы не будете подниматься? — удивилась Луна. И ее вопрос подействовал на магов отрезвляюще. — Даже не верится, — выдохнула Минерва. — Скажет ли он что-нибудь… — Что-то в своем духе, полагаю, — впервые подал голос Слизнорт, вытирая вспотевшие ладони о бархатную пыльную мантию. Деканы как-то разом выдохнули и все же направились к двери кабинета. Луна пропустила всех вперед, глянула на Невилла и кивнула ему, устремляясь вслед за профессорами. Те, кажется, ее и не заметили. Луна протиснулась в кабинет и остановилась за спинами деканов, которые в свою очередь замерли перед портретом Дамблдора, поглядывающего на них с грустью в голубых глазах. Он казался каким-то подавленным и обеспокоенным, но вместе с тем был явно рад увидеть тех, кто долгие годы сопровождал его школьные будни. Минерва подалась вперед, явно собираясь что-то сказать, или, может, ждала, что директор скажет что-то ей, но Дамблдор спросил точно не то, чего она ожидала: — Северус, — выдохнул Альбус с грустью, оглядывая деканов. — Северус, что с ним? — деканы вздрогнули, как один, и почему-то отвели взгляды. Их реакция было однозначной. — Ох, мальчик мой… — качнул головой Альбус, когда вдруг взгляд его зацепился за Луну. В глубине глаз его появилась надежда, и Луна кивнула с легкой улыбкой. Да, он жив. И он очень дорог бывшему директору, сомнений нет. — Что же, я могу только надеяться, что там, где бы он ни оказался, у него все будет хорошо. — Альбус… — с болью выдохнула Минерва, вскидывая на директора болезненный взгляд. — Почему ты не доверился нам. Почему взвалил все на плечи этого мальчика! — Гарри справился, он молодец, и это мог сделать только он, — вздохнул Альбус. — Я сейчас говорю не о Гарри! — голос Минервы дрогнул. — А о Северусе… Мы искренне ненавидели его. Искренне желали ему самой страшной смерти! А оказалось… то, что говорил Гарри, все это правда? — Самая настоящая правда, моя дорогая… и я никогда не смогу снять этот груз вины со своей души. Пускай даже я всего лишь портрет. Луна кинула на директора последний взгляд, тот ответил благодарным кивком, а затем поспешила оставить деканов с директором наедине. Это более не ее разговор. Улыбнувшись чему-то своему, Луна неспешно побрела по коридору, огибая спешащих в другую сторону волшебников и кивая знакомым. С ее визита к профессору Снейпу прошла ровно неделя. И она обещала заглянуть к нему. Стоило ли отправиться прямо сейчас, или же дать ему еще пару дней? А что, если он продолжает морить себя голодом? Луна нахмурилась. Нет, надо было отправляться скорее. — Вот ты где, крошка Лавгуд! — Пивз появился неожиданно, как и всегда, прямо из стены. — Тебя там ищет кавалер, — он сложил руки на груди и похлопал ресницами, томно вздыхая. — Такой весь из себя высокий, красивый и явно скооперировавшийся с твоим отцом и еще одной неизвестной женщиной. — Неужели? — удивленно моргнула Луна, не совсем понимая, о ком идет речь, но затем ее взгляд прояснился. — О, неужели Ричард? Наверняка с Норой! — Луна улыбнулась. — Э, нет, я тебя не поведу никуда. Делать мне нечего! Сама ищи. — Пивз, — еще шире улыбнулась Луна, — ты ведь такой хороший друг. — Но-но-но! Не друзья мы, — шикнул на нее полтергейст, оглядываясь, — у плохишей, вроде меня, друзей нет. И не вздумай ляпнуть такую гадость при всех! — воскликнул он и со смехом унесся прочь. — А если ляпну! — попыталась докричаться до него Луна. — Что тогда? — Пивз в ответ крутанулся в воздухе, показал ей язык и исчез в ближайшей стене. Луна негромко рассмеялась. — Тогда тебя от моей мести никакие мозгошмыги не спасут! — зловеще пообещал Пивз, внезапно выглядывая из стены рядом с Луной, и вновь исчез. Луна улыбнулась пустой стене, вздохнула и побрела к холлу. Почему-то ей казалось, что она обязательно найдет папочку, Ричарда и Нору именно там. Она была бы очень рада, если бы так и случилось, ведь ей уже пора в сторону платформы, если она действительно хочет успеть к профессору. Поезд ждать не станет. Луна спустилась по лестнице, оглянулась. Для верности заглянула в Большой зал и нахмурилась, когда не обнаружила там никого из вышеперечисленного списка. Тогда она вышла на улицу, но и тут ее ждал полный провал. Нахмурившись, Луна глянула время. Ей стоило поторопиться. — Ох, Джинни! — Луна увидела подругу и обрадовалась. — Привет, Луна, ты чего тут одна? Я думала, ты помогаешь около Больничного крыла. — А, да, так и было. Но мне нужно срочно уехать, а я никак не могу найти папочку. Может, ты предупредишь его, если увидишь. Я вернусь завтра, — сказала Луна. Джинни нахмурилась. — У тебя все хорошо? — обеспокоенно спросила она. Луна согласно кивнула. — Если тебе нужна какая-то помощь, ты обязательно говори. Хорошо? — Да, конечно, — улыбнулась Луна и вновь глянула на время. — Ох, поезд уже совсем скоро. — Беги, я поищу твоего отца. И Луна побежала. Несмотря на всю усталость, накопившуюся за неделю тяжелой работы, она бежала со всех ног, опасаясь, что профессор сделает что-то с собой. Луна очень надеялась, что он хотя бы ест. Ведь как иначе он собирается лишать ее памяти или доводить до ненависти. Для всего этого нужны силы, как минимум. А энергия, как знают все, приходит с едой. Луна устало улыбнулась, падая на мягкие сиденья в вагоне, и привалилась к стеклу. Ей очень хотелось спать, однако же она старалась не поддаваться этому чувству. Нет-нет, сначала она справится о самочувствии профессора, а уж потом поспит дома и затем верется в Хогвартс, чтобы наконец увидеть Нору и Ричарда. Она только лишь надеялась, что у них все хорошо там, во Франции. Луна добралась до Лондона, сверилась с расписанием нужной ей электрички и вздохнула, поняв, что ей нужно подождать еще полтора часа. Затем она вспомнила о славной булочной и решила прогуляться до нее. Джо встретил ее улыбкой, быстро сошедшей на нет, стоило оценить усталый и довольно грязный вид девушки. Впрочем, на все вопросы Луна только улыбалась и качала головой. В этот раз она вознамерилась было заплатить за две булочки, одну из которых хотела отвезти профессору, но Джо денег не взял. — Брось это, Луна. Ты выглядишь, как восставший мертвец, бери и ешь. Вот прямо при мне ешь, — он упер руки в бока. И почему-то Луне он очень напомнил Нору. Их стоило обязательно познакомить, еще подумала она, когда наконец укусила динозавра за шипастую спинку. — Давай-давай, и вторую тоже. Я жду. — Вторую я другу отнесу, — заупрямилась Луна. — Он все еще плох? — нахмурился Джо. Луна коротко кивнула. — Не дело это. — недовольно покачав головой, Джо скрылся за неприметной дверь, а вернулся с контейнером ароматного плова. — Вот, забирай. Брал себе на обед, но, думаю, обойдусь. К тому же и не голоден я. — Но как же… — И не спорь, — насупился Джо, а затем почему-то смутился. — Ты мне одну девочку напоминаешь, — вдруг признался он. — Не хочу, чтобы ты закончила так же, как и она. А потому бери и не спорь. — Мы видимся всего лишь второй раз, — напомнила ему Луна. — А вы так добры. — Просто чувствую, что так надо, — сказал Джо и смутился еще больше. На его грубом широком лице смущение смотрелось очень инородно. И он отвернулся. — Не знаю. Веет от тебя чем-то… — он дернул плечом. — Волшебным. — Спасибо, — улыбнулась Луна. — Я… Я расскажу о вашей булочной не только друзьям. У моего папы журнал. Я попрошу его написать об этом чудесном месте. Обещаю! — сказала Луна. — Но пока я побегу на электричку! — В аптеку-то тебе не надо? — нахмурился Джо. Луна покачала головой, собирая все отданное добрым великаном. — Нет-нет, в прошлый раз я взяла с запасом. Спасибо! — с этими словами Луна поспешила обратно к вокзалу, по пути забежав в магазин за чаем. За прошедшую неделю Коукворт ничуть не изменился. Луна проверила все свои съестные передачки и направилась по известному маршруту. Все тот же старый дом, все та же дверь. На этот раз было заперто. Луна постучалась и принялась ждать ответа. Ждала около получаса, периодически повторяя стук. И вот, наконец, дверь отворилась. На пороге выросла истощенная фигура профессора. Черные глаза, покрасневшие и подведенные темными кругами недосыпа, остановились на гостье с обреченным выражением. Луна устало улыбнулась. — Вот, — сказала она, протягивая пакет с булочкой и плашку плова. Пакет чая торчал из кармана кофты. — Забирайте все это и уходите, — хрипло выплюнул Северус и даже хотел уже закрыть дверь, но Луна уверенно шагнула вперед. — Не все здесь вам, сэр. Половина честно моя. Но было бы славно, если бы вы поделились со мной кружкой и водой, — сказала Луна, ни на что особо не надеясь. Но то ли вид у нее был слишком замученным, то ли еще что, но дверь вдруг открылась шире. — Одна кружка, Лавгуд, и вы возвращаетесь в Хогвартс, — сказал Северус, и Луна улыбнулась. Похоже, план по взращиванию ненависти в ней откладывается на неопределенное время. Она кивнула и быстро шмыгнула в темноту коридора. В конце тускло горел проем, противоположный тому, куда ранее заходила Луна. — И ничего не говорите. Ни слова. — Но… — попыталась было возразить Луна, но замолчала под испепеляющим взглядом черных глаз. Снейп глянул на нее уничижительно и нетвердой походкой, придерживаясь за стену одной рукой, пошел в сторону освещенного проема. Похоже, он чувствовал себя не очень хорошо. Луна молча следовала за мужчиной, прошла следом за ним в маленькую неуютную кухоньку со старыми, побитыми шкафами. Осторожно присев на трехногий стул, она разложила свою снедь перед собой на столе и принялась ждать, когда профессор разберется с плитой и чайником. Действовал он без магии и обращаться за помощью к Луне точно не собирался. А она молчала, как и было приказано, опасаясь, что у мужчины просто болит голова. Тем не менее, Луна внимательно наблюдала за ним, отмечая каждое рваное движение, не свойственное ему ранее. — Вот, — наконец перед Луной опустилась дымящая кружка. Но только одна. — А как же вы, сэр? Вам тоже нужно поесть, — сказала Луна. Мужчина был слишком худым. — Я не голоден. — У вас что-то болит? — попытала удачу Луна. — Вас это не касается, — отрезал Северус. — Пейте и уходите. Я не намерен нянчиться с вами тут. Дверь за собой прикроете. — С этими словами он, все также придерживаясь за предметы вокруг, вышел с кухоньки и скрылся во мраке остальной части дома. Луна проводила его грустным взглядом, вздохнула и стала медленно тянуть чай, то и дело отщипывая себе крохотные кусочки от сдобной булочки. Булочка была изумительно вкусной, но у Луны было так мало сил, что даже жевать было тяжело. Однако же чай она все-таки допила. Поднялась на ноги и собиралась попрощаться с профессором. Она прошла в гостиную, оглянулась и удивленно моргнула, потому что мужчины здесь не наблюдалось, как не наблюдалось и никаких других дверей. Луна даже обошла комнату, но так и не обнаружила тайных ходов. Решив немного подождать, Луна присела в кресле и всего на секундочку прикрыла глаза. Совсем на секундочку! Но усталость дала о себе знать, и ее почти мгновенно сморил сон. И потому она уже не слышала, как пришел в движение один из стеллажей, как скрипнули половицы под весом хозяина дома, и как сам он остановился напротив кресла, тяжело вздыхая. У Северуса было совсем мало сил, магию он использовать опасался, но все же потратил крохи энергии на то, чтобы перенести уснувшую девушку на диван. На этом силы его покинули. Тяжело опустившись прямо на пол, он откинулся спиной на диван и медленно выдохнул, надеясь, что сознание вернется к нему раньше, чем Лавгуд проснется.