Ешь, молись, еби. Игры на выживание

Они вошли в зал и увидели Охлобыстина, стоящего над телом Валеры. Позади стояли Брюс и братья Самойловы. Все были одеты. И Руслан кинул вопросительный взгляд на то, как они выглядят, и Вадим на пальцах объяснил, куда надо идти за одеждой, дабы не нарушать тишину, пока Иван читал молитву. Джеймс, хлопнув по плечу Руса, отправился туда, куда ему объяснили. - Царствие небесное, раб Божий, Валерий! - проговорил Иван и перекрестился. Все присутствующие тоже перекрестились и дружно сказали «Аминь». Брюс был угнетен и безутешен. Руслан хотел было с ним заговорить, но ничего не вышло. - Ну и где вы были? - голос Ивана был спокойным, но строгим. - Мы… Гуляли! – так как священник стоял спиной к ребятам, братья жестикулировали и подсказывали Руслану, где он мог быть. Выходило это забавно, как игра в крокодила. - Ходили, искали… Ээээ… Одежду! - запинался Руслан. - Ну и как? Нашли? - Ваня резко развернулся, и картина напоминала уже игру "Море волнуется" - Хватит паясничать! Взрослые люди. - А мы-то че? - надулся Глеб. - Да ниче. У нас тут труп, господа! А они ходят рукоблудить! - тон Охлобыстина поднялся, но и на крик не был похож. - Я за версту чую запах секса. А от него разит этим. Посмотрите на него! - Иван, это моя личная жизнь, и она тебя не касается! Позволь, я сам буду решать, что мне делать, когда и с кем! - возразил Алехно. - Смею тебе напомнить, - Охлобыстин медленно подошёл к Руслану. - Ты здесь не у себя дома находишься. Мы в жопе, Руслан! В такой большой и толстой, что в неё поместилось сразу с дюжину человек. Улавливаешь суть? И если каждый здесь будет заниматься тем, чем он хочет, то это уже будет порнуха какая-то. В зал вернулся Джеймс и прочистил горло, привлекая к себе внимание Охлобыстина. Тот взял себя в руки отошёл от Алехно. - Одевайтесь, голубки. Нам надо Валерия схоронить в какой-нибудь комнате. Желательно подальше. - А мы нашли с Джеймсом комнату, она далеко довольно-таки, - ляпнул Руслан, не подумав, и сразу же вызвал новые подозрения у Охлобыстина, а Вадим закрыл лицо рукой. - Вот как! Все же вы можете быть полезны иногда. Тогда ждем всех и отнесем, - Ваня посмотрел на всех присутствующих и только Брюса похлопал по спине. - Держись, друг! Он в лучшем мире. Командовал парадом Иван. Вадим с Русланом взвалили на плечи успевшее уже окоченеть тело Кипелова и понесли в направлении найденной Джеймсом и Алехно комнаты. Впереди шел Руслан, держа труп за руки, Вадим же зажал волосатые ноги золотого альтино русского рока под мышками и пыхтел от натуги - трупы всегда отчего-то оказывались тяжелее обычных живых людей. Он, конечно же, трупов доселе никогда не таскал, но слышал от опытных и бывалых. Рядом шел Глеб и беспрестанно раздавал советы, как лучше ухватить, чтобы удобнее было нести, пока старший, наконец, не рявкнул, чтобы тот заткнулся и не мешал. Остальные шли сзади в полном молчании. Процессия и вправду очень напоминала похоронную. Все вообще как-то сникли: за гардеробной суетой многие отвлеклись от случившегося, а вот теперь им пришлось столкнуться с трагедией лицом к лицу. Даже если бы они просто узнали о смерти рокера из газет, наверняка расстроились бы, подумали, что не так он еще был и стар, мог бы еще радовать поклонников... А тут, когда все они стали свидетелем этой смерти, когда похоронить его было негде, да и причина смерти оставалась непонятной и пугающей... Многих била паника: Панайотов рыдал, Чумаков хоть и пытался успокоить товарища по песенному цеху, но ему и самому было паршиво, сердце терзали дурные предчувствия, мучила так некстати проснувшаяся совесть... Джеймс же, напротив, все еще пребывал в эйфории от только что начавшегося романа с Русланом и буквально ступал по облакам, едва ли осознавая весь ужас происходящего. Да и сам Руслан тоже шел и глупо улыбался, пытаясь заставить себя скорбеть. Братья были хмурые, но по разным причинам: Глеб боялся смерти, Вадим боялся за Глеба. Ивана напрягала потеря контроля над ситуацией. По-настоящему огорчен смертью Валерия был один только Брюс. Он не рыдал, в отличие от заходившегося в истерике Фафы, но лицо его буквально окаменело, а в глазах читалась такая боль, что остальные страшились лишний раз встречаться с ним взглядом. Комната и вправду располагалась довольно далеко от зала, и Вадим с Русом порядком умаялись, пока дотащили труп до места его временного упокоения. Она была в точности такой же, какую обнаружили и братья - с огромной кроватью и отдельным санузлом. По команде Ивана тело положили на постель поверх разложенного на ней огромного куска полиэтилена, найденного на складе, и завернули Валерия в него как можно более герметично. Постояли немного, словно у могилы, кто-то уронил слезу. Взгляд Ивана нечаянно скользнул по двери, и он вдруг заметил на ней какое-то странное белесое пятно. Подошел ближе, присмотрелся, коснулся его пальцами, поднес к глазам, чтобы рассмотреть повнимательнее. Даже понюхал. Это было что-то вязкое, тягучее, пахучее и очень напоминало... сперму?! Внезапная догадка тут же осенила Ивана, он резко развернулся и рявкнул: - Вы чем тут занимались, содомиты?! – он не сводил глаз с моментально сжавшихся Руслана и Джеймса. - Комнату они, видите ли, нашли случайно! Ироды! Это же смертный грех! Мало нам вот этого вот! - он ткнул пальцем в сторону лежавшего на кровати трупа. - А он, между прочим, не просто так на тот свет отправился! Он на своего коллегу, - рука переместилась в сторону Брюса, - возбудился. Я видел это! Когда он хватал его, в трусах настоящий Эверест образовался! И вот, пожалуйста - за одни только помыслы его отправили на тот свет. А вы что за голубых негритят тут разыгрываете?! У кого-то, может, еще какие-то греховные желания друг к другу есть, а? Давайте, оглашайте, не стесняйтесь. Этот вон, - снова указал пальцем на Брюса, - Рыдает, похоронив любовничка. Эти трахаются у смертного одра. Этот, - ладонь Ивана легла на грудь Глеба, - трусы с эротической надписью в адрес родного брата носит!!! Кто еще?! Давайте, выходите из сумрака, будем карать всех до одного! - разошелся Иван так, что все в ужасе прижались к стенам. Все молчали. - Так, всё! Мне надоело это слушать, - терпение Руслана лопалось, и он двинулся в сторону двери. - А я еще не закончил, между прочим! - крикнул Охлобыстин в след уходящему Алехно. - Да пошёл ты! - на этих словах Иван покачал головой и поцокал языком. - Я-то пойду, - сказал он больше самому себе. Джеймс, оглядев всех присутствующих, молча вышел за Русланом. Остальные, измученные и уставшие, стояли напротив отца Иоанна, и в глазах царил страх и ненависть. - Ну что смотрите? Кто еще хочет оказаться рядом с ним? - Все твои проповеди, папаша, порядком уже надоели! - Чумаков подошёл к Охлобыстину. - Как там тебя? Отец Иоанн? Так вот, заткнись уже, отец! - натянутая ухмылка Алексея не вызвала ни единой эмоции у Ивана. Он смотрел на него с каменным лицом, а потом шепнул Алексею на ухо, чтобы посторонние не услышали. - Я хочу дать тебе совет! Не играй в победителей и побежденных. Однажды победа может выйти тебе боком! Уж я-то знаю, - Ваня по-отцовски похлопал ошалевшего Чумакова и подмигнул, улыбаясь. Тот хотел было вспылить и снова наброситься на священника. - Хватит! - не выдержал Брюс. - Оставьте меня с ним! Я хочу попрощаться, - Дикинсон неподвижно стоя, глядя на мирно "спящего" Кипелова. - Давайте, выметайтесь отсюда! - рявкнул Охлобыстин, и все ринулись вон. - Мы ещё не закончили, - процедил сквозь зубы Чумаков, не хотя отходя от улыбающегося Охлобыстина. - Не сомневаюсь! - тот кивнул головой и невозмутимо продолжил стоять на месте. Алексея бесил тот факт, что священник не давал ему обратных эмоций. Не ругался, не лез в драку. Спокойно и стойко сносил все слова. И его это раздражало. Он хотел того проучить. Стив ободряюще погладил по спине Брюса и медленно вышел из комнаты, оставив его и священника одних с телом. - Ты в порядке? Помощь нужна? - Нет. Я просто хочу остаться с ним, - голос Брюса дрожал. - Он в лучшем мире! Поверь мне! - Ваня постоял еще какое-то время и тихо вышел из комнаты, закрывая за собой дверь. Перекрестившись, он пошел к остальным. По пути из темноты на него выпрыгнул Глеб, хватая его за руку, от чего Охлобыстин вскрикнул. - Ты чего творишь? Совсем кукушка съехала? - Вань. Это правда? Что Валера умер от рукоблудия? Охлобыстин понял, к чему тот вел вопрос, и, тяжело вздохнув, посмотрел на испуганного Глеба. - Ну, я не Бог! И замысел Божий не знаю! И не врач! Но рукоблудие, как и похоть, это все один грех. И за это никто по головке не погладит. Уж поверь мне! Самойлов стоял в растерянности, в глазах читался ужас. Он еще сильнее вцепился в руку священника. - Покайся перед Отцом нашим, пока не поздно! - спокойно проговорил Охлобыстин и, убрав руку мужчины, направился прочь по коридору. Глеб тяжело задышал. Паника охватила его. Не сказать, что он был сильно верующим, но Ивану он верил. Сколько грехов он совершил за свою жизнь, сколько ошибок. Его глаза открылись, и ум стал ясным. Единственное, что он сейчас хотел, это помириться с братом. Ему это было необходимо. Сделав пару шагов, он почувствовал, как его голова закружилась, и он рухнул на пол.