Green Fairy

      Около входа в бар было не многолюдно, но внутри был словно муравейник. Неоновую вывеску «Green fairy» было видно издалека.       В зеленом свете неона стояла девушка, докуривая сигарету. Она не могла простить себе, что пошла на эту работу сегодня. Да, на всех вечеринках она смешивала алкоголь, все её брали на домашние тусы, а ведь она работала в недешёвом баре в центре города. Сегодня ей следовало бы отсидеться дома, поплакать в подушку от «потери» парня. Этого козла Мэделин давно хотела бросить, её только держало одно — за квартиру платит он, а зарплату выдают иногда не вовремя, к тому же совсем маленькую, что хватает только на еду и часть коммунальных услуг.       Жалела ли она? Нет, он давно начал на неё давить и взял на себя роль второго отца. Папики хотя бы могли трахнуть хорошенько, а этот последнее время вел себя как баба во время месячных.       Мэд усмехнулась, сделала длинную затяжку, а поле потушила сигарету о стену, выдыхая дым медленно, посмотрела в звёздное небо и закрыла глаза, окутывая себя этим запахом никотина. Немного постояв, Мэделин поняла, то на улице начало холодать, а её тонкая светлая рубашка вовсе не грела, что говорить об юбке. Она заправила выбившуюся прядь светлых волос за ухо и направилась внутрь бара, где её ждала работа.       Ей удалось получить эту работу случайно. Даже можно сказать на спор. Мэд на спор с отцом устроилась в бар, когда ей было двадцать. С тех пор прошло два года, девушка разбирается во всех видах алкоголя, зарабатывает деньги, а её отец просто хмыкает при встрече. Да, он проиграл ей почти сто баксов, но девчонка смогла доказать, что она не такая беспомощная.       Она бесшумно прошла за барную стойку, сменяя парня. Его смена закончилась, теперь настала очередь Мэд обслуживать посетителей, ведь часы пробили двенадцать ночи. В пятницу обычно все идут в конец зала, но сегодня все словно сговорились и ждали заказов около стойки.       Всего за час у девушки была почти недельная выручка, а посетитель немного поредели. Мэд развернулась и начала протирать бокалы, что, собственно, делает каждый день, когда нет ни одной души в этом зале.       — «Кровавую Мэри», — прохрипел грубый мужской голос, от чего показалось, что он просто решил продолжить отмечать пятницу даже в ночь субботы.       Мэд поставила стакан, убрала салфетку, достала водку и томатный сок. Не глядя на мужчину, она взяла со стойки соль и перец.       — Извините, до скольки вы работаете?       Девушка хотела пошутить вроде «До шестидесяти», но промолчала. Она смешала оставшиеся ингредиенты, добавила лёд и посмотрела на настырного исподлобья. Видимо, это был заядлый трудоголик, раз пришёл в бар в костюме тройке. На лице была небольшая, казалось, трехдневная щетина, недлинные волосы были уложены в аккуратной причёске. Серые глаза казались в полумраке почти чёрными, на его лице была самодовольная улыбка, словно он подписал все договоры в компании, сходил на встречи и теперь ему прилагается годовой отпуск.       — Вы не хотите говорить?       Он положил локти на стойку, подпирая подбородок.       — Мне нельзя говорить с посетителями, даже если они такие, как вы, — девушка улыбнулась, прекрасно зная, что в углу висит муляж камеры с моргающей кнопкой.       — Но вы это только что сделали. Не хотите познакомиться?       «Да он подкатывает!» — пронеслась мысль в голове Мэд. Ей было нечего терять: парень бросил, родители ждут, когда их дочь приведёт в дом нормального мужика, а этот вроде был на него похож.       — Попробуйте.       — Давай на «ты», я себя сейчас чувствую старым дедом, — он немного оживился. Видимо, это было то, ради чего мужчина сюда пришёл. — Меня зовут Ричард.       — Мэделин, — ответила девушка и подала ему небольшой бокал с «Мэри».       — Давно работаешь здесь? Просто месяц сюда хожу и каждую пятницу вижу тебя.       Ричард выпил все залпом, от чего глаза девушки расширились. До такого ещё никогда не доходило!       — Уже как два года, — почти безразлично ответила она.       — Тебе двадцать? Да?       — Не угадал.       Девушка переминалась с одной ноги на другую, чувствуя, чем это знакомство может выйти. Внешне он был привлекателен, осталось его затащить в ближайшую подсобку или вип-зону, а своего девушка всегда добивается.       Внизу живота Мэд начало томительно тянуть, отчего она закусывала губу, глядя на Ричарда. Она совершенно не слушала чего он говорит, сейчас по её мозгам били гормоны. Сколько у неё не было мужчины? Месяца два? Может, три? К чертям, он хочет его и пойдёт на все, чтобы вывести его. Ричард на секунду запнулся, наблюдал, как она кусает губы, а поле шумно выдохнул.       — Здесь вип-зона по часам снимается?       — Да, — она положила локти на стойку рядом и подперла щеку кулаком.       — Ну, тогда я хочу пройти туда. Проведешь?       «Да… Или мы думаем об одном, или он будет надрачивать там в одиночестве», — мысли Мэд не давали покоя её голове, после чего она решила взять инициативу в свои руки. Она вышла из-за стойки, проверив перед этим всех посетителей. Их стало меньше, но все сидели и выпивали за своими столиками. Да, ночью другие посетители. Ночью другие цены и интересы.       Покачивая бедрами, она прошла в конец зала до двери с вип-комнатами. Обычно такие снимали богатые для переговоров или для выплескивания более животных инстинктов.       Последняя дверь с цифрой пять. Она открыла дверь и пропустила его внутрь, где сразу включила свет и захлопнула за собой дверь.       — Где…       Мэд не став его слушать: толкнула в грудь, прижала к стене, напористо поцеловала. Руки мужчины легли на её талию, после съехали чуть ниже, на её бедра, а после он сильно прижал её к себе, от чего она почувствовала его желание. Простонала в губы, положила руки ему на плечи, чуть сжимая.       — Что же ты делаешь… — прошептал он, подхватил Мэд на руки и понес к столику.       Холодная поверхность стола немного отрезвила девушку, но похоть, словно туман, заволок её разум и она просто легла стол, расстегивая пуговицы на своей рубашке. Пальцы девушки тряслись, она не всегда расстегивала пуговицу. Ричард не мог долго на это смотреть, взял её ладони, убрал от груди и сам расстегнул ее рубашку, тяжело дыша. Сама девушка чувствовала, как ткань трусов уже была насквозь мокрая, а тело требовало разрядки и чем раньше, тем лучше. Мэделин обхватила ногами его торс и прижала к себе.       Её тихий выдох стал последней каплей Ричарда. Он перевернул её на живот, задрал юбку почти до груди, пару раз провёл рукой по бедру девушки от чего её ноги покрылись мурашками. Мэд услышала, как он зашелестел фольгой и быстро сказала:       — Я пью противозачаточные.       Бред? Конечно! Ей нужно было взять все сейчас и не откладывать на потом. Лязг пряжки ремня, шелест одежды и пальцы мужчины стягивают мокрые трусы девушки. Они падают на пол, Мэд перешагивает и закидывает их куда-то далеко под стол.       Резкий толчок до упора выбивает громкий стон из груди девушки. Она лежит на столе в полуобморочном состоянии, её руки дрожат уже сильнее, а все тело трясет в предвкушении большего. Она слышит сзади сдавленный всхлип, тихий мат, фразу «До чего узкая» и громкий выдох. Она первая начинает двигаться, расставила немного шире ноги, держась за стол руками. Девушка закрыла глаза, плавно покачиваясь назад, насаживаясь на мужчину, а он привыкал… Взял её за талию, резко потянул на себя, вошёл до упора, от чего Мэд дергалась, задыхалась. Она как в бреду шептала его имя, просила не останавливаться и ещё. Приятное тепло разливалось по телу, на лбу выступила испарина, а горло саднило, как при болезни. Мэд молилась, чтобы не кончить от такой грубости прямо сейчас, дотерпеть бы… Она не выдержала первой и с криком кончила, резко подалась назад, вжалась в Ричарда, пока её бил оргазм, но мужчина опустил ладонь между ее ног и надавил на клитор. Мэд выгнулась, руками сжала стол, начала ёрзать на столе, пытаться двигаться. Она плакалась, просила не переставать, но Ричард сам не выдержал и кончил, шептал имя девушки. Он оперся руками о стол и навис над Мэд, тяжело дыша.       Полный мужчина вышел в зал, когда на его швейцарских часах показывало около четырёх утра. В огромном зале было не так многолюдно, как в начале ночи. За барной стойки было пусто и только несколько человек ждали, по-видимому, бармена. Но записка «ушла на поздний ужин» давала понять, что ужин уже идёт почти всю ночь.       — Уважаемый, вы не знаете, где администратор?       — Это я, что-то не так? — мужчина достал из кармана сухую салфетку, протер лоб, а затем выкинул её в ведро около стойки.       — Да, «поздний ужин» у бармена продолжается уже почти сорок минут, не могли бы вы решить этот вопрос без привлечения силы?       — Да, конечно, — залепетал администратор и направился к комнате отдыха.       Обычно все бармены собираются здесь обсудить перестановку смен, но Мэд здесь не было. Как назло сегодня должен был приехать конкурент из соседнего квартала и «порешать дела по-хорошему». Но ни бармена, ни многоуважаемого Ричарда О’Нила не было. С одной стороны можно было наплевать на конкурента: сам понял, что нужно решать вопрос сначала у себя в баре, а уже потом идти к другим, но отсутствие Мэд Невилл потерпеть не мог. До конца её смены оставался всего час, а девчонка непонятно где гуляет!       Первым делом Невилл решил проверить вип-комнаты. Сколько было раз, когда бармена уходили туда курить, потому что в этих комнатах была вытяжка, а сколько втихую пили, зная, что там нет камер!.. Мужчина грузным шагом зашёл в коридор, а после до его ушей донесся протяжный стон. Невилл усмехнулся и направился в первую комнату, но она была закрыта на ключ, а не изнутри — значит в ней никого нет. Вторая комната также не дала результата, как до ушей снова донесся всхлип, а после обрывки фраз знакомого голоса:       — Ну… как же…       Мгновенно выпрямившись, мужчина, конечно же, решил проверить что там делает его бармен, почему она не за рабочим местом. В два шага преодолев расстояние до пятой комнаты. Распахнув дверь, Невилл мгновенно побледнел, когда увидел Мэд рядом с Ричардом, мать его, О’Ниллом. Она была наполовину раздета, юбка поднята почти до груди, а рубашка наспех застегнута. Сидели они на диване в неоднозначной позе.       Каких-то полгода назад Невилл даже представить не мог, что его конкурент будет нагибать его же сотрудников в его баре.