Never say never

      Дэвид пил. Он пил долго, много и совсем не жалея себя. Разбитый мужчина был готов сделать все, лишь бы выкинуть из головы ту картину, что стояла у него перед глазами утром, днем и вечером. Он желал и мечтал забыть Эмму, которая уходила и оставляла его одного. Он хотел вернуться в тот день и просто не поехать в аэропорт.       Тарино не знал, где найти в себе силы, чтобы перестать ненавидеть себя и ее. Он злился на себя за ту подлую месть, которую попытался осуществить прямо на глазах у Эммы. Он злился на нее за то, что она все-таки изменяла ему. Дэвиду хотелось верить, что старинный виски обладает каким-то волшебным свойством и сможет отключить его память навсегда. Находясь в реальной депрессии, мужчина уже почти месяц не отвечал на звонки, не открывал дверь и не выходил из дома.       В очередной раз, когда Дэвид позавтракал новой бутылкой элитного алкоголя, вкус которого уже почти не чувствовал, дверь в его дом открылась. На пороге оказался Вуд, два охранника, служившие Тарино верой и правдой ровно до этого момента, и две девушки. Мужчина поморщился, кое-как поднимаясь с дивана и стараясь не упасть. — Какого черта? – простонал Тарино, возмущенно смотря на вошедших гостей. – Парни, что происходит? — Простите, мистер Тарино, – ответил один их охранников, подходя ближе. – Мы тоже за вас переживаем. — Что ты несешь? – пытаясь не заикаться, произнес мужчина и метнул грозный взгляд на друга, что стоял поодаль. — Давайте его в ванную, – игнорируя Дэвида, Вуд отдавал приказы. – Девушки, приготовьте кофе и какой-нибудь легкий завтрак. – он мельком глянул на Саманту и Алекс и, когда те кивнули, перевел взгляд на ошарашенного Дэвида. – Раз ты сам не можешь, значит, мы тебе поможем.       Охранники в миг взяли мужчину за руки, вцепившись крепкой хваткой, и фактически силком потащили на второй этаж. Дэвид пытался вырываться и громко матерился, называя Вуда самыми непристойными словами. Но парням и Энтони было абсолютно все равно на это. Они быстро завели его в ванную и, поставив в душевую кабину, включили холодную воду. Тарино не заметил, находясь в разгневанном состоянии и продолжая ругаться, как стал мгновенно трезветь. Он приходил в себя, и весь тот мир иллюзий, который был создан алкоголем в его мозгу, постепенно разрушался. Мужчина стоял под холодной водой, что, казалось, текла со всех сторон, попадая в глаза и рот, и осознавал реальность. Ту реальность, от которой он так старательно прятался и убегал. — Все, все! Хватит! – грубо скомандовал Дэвид нормальным голосом.       Вуд взглянул на него и, заметив значительные изменения, кивнул охранникам, заставляя их остановиться. Дэвид переоделся, вытер волосы, на сколько это было возможно, и уже через несколько минут обреченно сидел в гостиной, потупив взгляд в пол. Саманта поставила кружку с горячим кофе на столик перед Тарино и села на диван напротив, где уже расположились Вуд и Алекс. Охранники стояли позади и внимательно наблюдали за мужчиной. Дэвид окинул комнату взглядом и, подумав, что все это похоже на сеанс психотерапии, невольно усмехнулся. — Дэвид, ты уже довел себя, – решительно начал Вуд, прерывая молчание в комнате. – Ты никак не пытаешься изменить ситуацию, упиваясь алкоголем. — Если ты тоже хочешь, я как-нибудь позову тебя на одну из своих тусовок, – едко ответил Дэвид, не поднимая взгляд на друга и лишь ухмыляясь. — Мы пришли поговорить с тобой и объяснить, как все есть на самом деле. Тебе придется… – вмешалась Саманта, сложив руки на груди. Девушка старалась разговаривать грубо и строго, но в глубине души ей было невероятно жалко мужчину напротив. — Я не хочу вас слушать, – недовольно простонал Дэвид, медленно поднимая голову и окидывая гостей презрительным взглядом. Он был трезв, а значит в его мозгу вновь появлялись те картинки, что каждый раз разрывали сердце напополам. – Я не хочу слушать вашу ложь опять. Я хочу виски. — Тебе придется. – строго ответил Вуд, раздраженно сжимая кулаки. – Иначе эти парни привяжут тебя, а мы будем рассказывать всю историю на ушко. – он обернулся к охранникам, и они молча кивнули.       Тарино закрыл ладонями лицо и покачал головой, не в состоянии терпеть этот разговор. Он точно знал, зачем Тони пришел и зачем притащил группу поддержки. Все это было связано с именем, которое Дэвид уже несколько месяц пытался вытеснить из своего разума и забыть навсегда. Он резко сжал виски, как будто воспоминания пытались разорвать его голову. — Все кончено. Почему вы никак не можете этого понять? – слегка раздраженно произнес Тарино, продолжая скрывать лицо в своих больших ладонях. – У нас с ней разные жизни! Я вычеркнул ее из своей, она вычеркнула меня. — Нет, – негромко сказала Алекс. – Она тебя не вычеркнула. Она любит тебя. — С чего ты взяла эту чушь? – Дэвид выпрямился и, убрав руки, откинулся на спинку дивана. — Она носит под сердцем твоего ребенка. Конечно, она тебя любит! – вмешалась Саманта, перебивая подругу. Мужчина поморщился, стараясь сдерживать свой гнев. — Вы видимо слишком плохо ее знаете, – безразлично ответил Дэвид, складывая руки на груди. – Она мне сама сказала, что это не мой ребенок. — Уж поверь, мы знаем ее лучше всех, – с нахальной улыбкой сказала Алекс, слегка подмигнув Тарино, который уже откровенно начал закипать. — Дэвид, она нам сама говорила, что это твой ребенок. – спокойно произнесла Саманта, стараясь экстренно успокоить взбешенного мужчину. Но было поздно… — Я вам не верю! – Тарино вскочил с дивана, размахивая руками, и охранники мгновенно напряглись. – Все это чушь! Последняя чушь! – он кричал, выливая всю свою боль на трех людей, сидящих напротив. – Она изменяла мне! Наверняка, залетела от своего модельера! А вы, лучшие подружки, теперь пытаетесь спихнуть чужого ребенка на меня! – он злился и кидался едкими словами, совсем не думая об их смысле. – И ты туда же, Вуд! Ты полный кретин, если веришь этим двум обманщицам! — Мудак, – равнодушно сказала Алекс и, встав со своего места и быстро оказавшись около взволнованного мужчины, залепила ему болезненную пощёчину.       Тарино замолчал, не ожидая такого поворота событий, и в комнате повисла напряженная тишина. Алекс, последний раз презрительно посмотрев на Дэвида, поспешно вышла из дома, громко хлопнув за собой дверью. Даже не глянув на друга, Тони поднялся со своего места и вышел вслед за девушкой, зовя ее по имени. В комнате остались лишь охранники и слегка испуганная Саманта, но Дэвид, казалось, не видел никого. Он не хотел что-либо замечать или понимать. Он лишь мечтал, чтобы все оставили его в покое и разум был вновь погружен в опьяняющую пелену. — Дэвид, – негромко произнесла Саманта, оказавшаяся близко к мужчине, и слегка коснулась его плеча. – Послушай, я просто хочу тебе кое-что объяснить, а дальше ты сам сделаешь выводы. – мужчина перевел на нее затуманенные взгляд и молча кивнул, находясь не в состоянии больше спорить и сопротивляться. – У Эммы сейчас срок примерно восемь месяцев… – Дэвид невольно вздрогнул, услышав знакомое имя, которого сторонился все это время. – Значит, ребенок был зачат примерно, когда ты сделал ей предложение. – сердце Тарино болезненно сжалось, пропуская через себя эту информацию. – Если ты не веришь и этому, то вспомни, что Эмма до сих пор носит твое кольцо. Ты же видел его, когда был в аэропорту. — Да, – Дэвид задумчиво кивнул, пытаясь вникнуть в слова девушки. – Но это было давно, а сейчас… — Присмотрись внимательно к ее снимкам из Италии в прессе. Она носит его до сих пор. – Саманта говорила медленно и ласково, как будто стараясь успокоить маленького ребенка. – Ты веришь мне? – мужчина перевел на нее взгляд и все раздумья растворились. Он вновь стал самим собой – тираном, которого никто и никогда не смог бы полюбить. — Нет, – грубо ответил Дэвид, и девушка инстинктивно отшатнулась от него. – Я тебе не верю.       Саманта молча вышла из огромного дома и остановилась около него, где ее ждали друзья. Девушка выглядела ошарашенной и испуганной. Через несколько секунд на улице появились и охранники. — Он не поверил, – сказала Саманта, отчитываясь о своей части плана. – Я все сказала, как мы и репетировали, но он не поверил. — Черт! – выругалась Алекс. – Какой он упрямый! Чертов Тарино! — Ну-ну, дорогая, – Вуд слегка погладил девушку по спине. – Мы сделали все правильно. Наш план осуществится, только дайте время. — С чего ты решил? – удивленно спросила Саманта, и девушки уставились на Тони. — Он засомневался, я уверен. – хитро ответил мужчина, слегка улыбнувшись. ***       День был тяжелым уже с самого утра, и Эмма прокляла себя за то, что вообще встала с кровати. Ее организм именно сегодня подводил девушку максимально: живот тянуло, спина невероятно болела, голова кружилась и тошнота комом стояла в горле. Она не могла найти себе место, переходя из одной комнаты в другую и пытаясь найти хоть какое-то занятие, чтобы отвлечься. И самое неприятно в этой ситуации было то, что именно сегодня Эмма отпустила своего телохранителя, который после переезда в Италию стал еще и личным помощником. Из-за этого девушке казалось, что она самый беспомощный человек на свете.       Наконец удобно расположившись на большом мягком диване, Эмма взяла сценарий и принялась его читать. Съемки были назначены еще только через четыре месяца, но именно это занятие успокаивало девушку и отвлекало от всех негативных мыслей. От приятного процесса ее отвлек неожиданный и настойчивый звонок в дверь. Эмма задумчиво нахмурилась, понимая, что никого сегодня не ждала. На секунду ей стало страшно, поскольку она была одна в доме, но какая-то неведомая сила позволила ей откинуть негативные мысли в сторону и встать со своего места. Недолго думая, девушка открыла дверь своего небольшого домика, который она снимала, и ошарашенно замерла.       Перед ней стоял человек, которого она так сильно мечтала и одновременно боялась встретить. Мужчина внимательно смотрел в глаза Эмме, и девушка, слегка приоткрыв рот, делала тоже самое. Она не могла поверить, что Дэвид действительно стоял ровно перед ней. Каждый из них стал разглядывать другого. Эмма отметила, что с последней встречи Дэвид все же изменился: он выглядел более презентабельно в идеально выглаженном костюме, однако синяки под глазами стали больше, а морщины – глубже. Тарино не мог отвести взгляд от девушки: она была в домашнем платье, которое нисколько не скрывало ее большой живот, светлые волосы из копны превратились в аккуратное и очень милое каре, а глаза остались такими же манящими и голубыми. Осмотрев мужчину с ног до головы, Эмма сложила руки на груди и стала слегка щипать себе кожу, пытаясь понять, сон это или нет. Дэвид опустил взгляд и внимательно рассмотрел ладони девушки. На одном из пальцев все также красовалось шикарное кольцо с большим синим камнем. Незаметно облегченно выдохнув, мужчина лишь раз убедился, что не зря поверил своим друзьям и примчался в другую страну. — Нет, – отойдя от шока, Эмма нарушила тишину и покачала головой. – Нет, нет, нет. Этого не может быть. — Почему? – спокойно спросил Дэвид, придерживаясь своего плана. Он не хотел больше давить на девушку и умолять ее быть с ним, зная, что она его никогда не простит. Мужчина просто собирался помочь с воспитанием и обеспечением ребенка. — Потому что, – ее голос дрожал, а глаза бегали по такому родному, но чужому лицу. – Потому что мы все решили. — Эмма, – их обоих прошибло, потому что он так давно не произносил это имя, а она так давно не слышала его. – Я знаю, что это мой ребенок. – слегка строго продолжил Дэвид. — Что? Кто тебе… – девушка замолчала, понимая, какую роль в этой встрече сыграли Саманта и Алекс. — Мы не станем выяснять наши отношения, потому что, я думаю, нам обоим все и так понятно – Тарино говорил четко и решительно, скрывая внутреннюю боль и действуя исключительно по плану. – Я просто хочу принимать участи в воспитании ребенка и обещаю… — Нет, только не это, – простонала Эмма, перебив мужчину. Ее лицо искривилось, одна рука обхватила живот, что пронзило тянущей болью, а другая вцепилась в дверной косяк, пытаясь сохранить равновесие. — Эмма! – Дэвид испуганно коснулся ее локтя, стараясь придержать девушку. – Что? Что случилось? — У меня видимо начались схватки, – Эмма подняла на мужчину затуманенный взгляд, и он сильнее обхватил ее за плечи. — Хорошо, – стараясь сохранять спокойствие, произнес мужчина. – Поехали в больницу. — Нужно, – девушка резко задышала и лишь затем продолжила: – Нужно позвонить Кевину. — Я на машине и могу отвезти тебя, – Эмма нахмурилась и с сомнениями посмотрела на Дэвида. – Доверься мне. Я хочу всего лишь помочь. – девушка внимательно смотрела на него и ощущала крепкие руки, которые поддерживали ее уставшее тело. — Ладно, – через несколько секунд раздумий ответила Эмма. – Сумка вон там, – она указала куда-то в конец коридора, и Дэвид молча кивнул. Он искренне улыбнулся, кажется, впервые за несколько месяцев, а Эмма, заметив это, лишь смущенно отвела взгляд. ***       После рождения малышки Эмму выписали через пять дней. К этому времени Кевин смог привезти ей легкое летнее платье, поэтому на самой выписке девушка выглядела замечательно. Она переживала, потому что ей должны были отдать ребенка, которого она до этого лишь несколько раз держала на руках. — Поздравляю! – сказала медсестра, держа в руках малышку, когда Эмма вошла в зал. Девушка была готова броситься к женщине и отобрать своего ребенка, но все же сдержала свой порыв, спокойно подойдя к ней. — Спасибо, – Эмма протянула руки и аккуратно забрала малышку, которая внимательно рассматривала мир вокруг. Посмотрев на это маленькое чудо, девушка не смогла сдержать эмоции, и по ее щекам потекли слезы. — А вот и папочка! – воскликнула медсестра, смотря куда-то за спину девушки.       Эмма медленно развернулась, крепко прижимая ребенка к себе, и увидела Дэвида. Он стоял прямо перед ней в шикарном костюме и с глупой улыбкой на лице, нервно сжимая большой букет ярких цветов. Увидев эту картину, Дэвид не мог оторвать взгляд. Вся тяжесть в его сердце мгновенно исчезла, и последние тяжелые месяцы показались пустотой. Он видел лишь прекрасную девушку, в которую был безмерно влюблен, и маленькую девочку, которая теперь определенно станет его смыслом жизни. На негнущихся ногах Дэвид подошел ближе и поднял сумку Эммы с пола. — Пойдем? – мужчина смотрел только ей в глаза, не замечая ничего вокруг. Эмма слегка напряженно кивнула и вышла на улицу.       Девушка заметила Кевина и искренне улыбнулась. Дэвид послушно шел сзади, придерживая двери и помогая спуститься с лестницы при необходимости. — Поздравляю, мисс Маккей! – радостно произнес телохранитель, когда девушка и мужчина остановились у машины. — Можно? – негромко произнес Дэвид, когда Эмма развернулась к нему, и протянул руки.       Девушка сомневалась, напряженно смотря на мужчину перед собой. Она не хотела никому отдавать свою малышку, хоть и понимала, что Дэвид имеет на нее такое же право, как и она сама. Молча кивнув, Эмма аккуратно протянула ребенка Тарино, который успел вовремя всунуть букет и сумку в руки Кевина. Дэвид с таким трепетом принял малышку, старался нежно ее держать в своих больших неуклюжих руках и восхищенно смотрел на нее, что Эмма, видя это, невольно улыбнулась, почувствовав себя самой счастливой на свете. — Такая маленькая, – почти шепотом проговорил мужчина, не сводя глаз с ребенка. – Какое имя ты выбрала? — Даниэла, – скромно ответила Эмма, а Дэвид резко поднял взгляд на нее. – Сокращенно Дэни. – он не мог поверить в услышанное. Тарино хотел поучаствовать в выборе имени, но не стал настаивать. Он предложил ровно одно имя, которое, как оказалось, Эмма и выбрала. — Спасибо. Не за имя, а за дочь, – мужчина поддался эмоциям и, подойдя ближе, нежно поцеловал девушку в щеку. Когда Дэвид отстранился, они удивленно посмотрели друг на друга. – Ты, наверное, очень устала. – мужчина аккуратно вернул ребенка в руки матери. – Не стану тебя задерживать. Если вдруг понадобится моя помощь, обязательно звони в любое время. – Эмма молча кивнула, удивляясь, каким сдержанным и серьезным стал мистер Тарино. – А так, я приду завтра. Надеюсь, ты не против. — Хорошо, – стойко держась, ответила девушка. – Спасибо за цветы, – она бросила мимолетный взгляд на цветы и вновь посмотрела на мужчину, который лишь кивнул.       Вместе с Кевином они молча добрались до дома, потому что малышка уснула в начале дороги. Войдя в дом, Эмма ошарашенно приоткрыла рот, увидев украшения в нежных тонах, шарики и какие-то игрушки. — Что это? – еле слышно спросила девушка, проходя глубже по коридору. — Вы про украшения? – отозвался Кевин. – Это все устроил мистер Тарино. – как не странно, этот ответ не удивил девушку. – Он еще оборудовал детскую.       Эмма приоткрыла дверь и замерла в изумлении. Комната в нежно-желтых тонах была идеально обставлена милой детской мебелью и огромным количеством всевозможных игрушек. Внимательно осматривая каждую вещицу, девушка не могла поверить, что, несмотря на все случившиеся, Дэвид остался в ее жизни, хотя бы в качестве отца ее ребенка. Она любила его, безумно любила до глубины души, но прекрасно понимала, что они не смогут быть вместе. — Кстати, мисс Маккей, теперь этот дом официально Ваш, – крикнул Кевин, находясь где-то в районе гостиной. – Мистер Тарино купил его для Вас. – девушка замерла и, уже не сдерживаясь, искренне расплакалась то ли от счастья, то ли от сожаления. ***       Дэвид приходил каждый день, и Эмма позволяла ему это делать. Из-за того, что у девушки появился новый помощник, она стала чаще отпускать телохранителя, доверяя жизнь малышки и свою Тарино. И, как оказалось через несколько дней, он действительно был ей необходим. Дэвид покорно выполнял все скромные просьбы Эммы, занимался ребенком, ухаживал за ней и даже прибирался в доме, позволяя девушке вздремнуть лишние несколько минут.       Первое время их общение было крайне напряженным и ограничивалось только вопросами их общей дочери. Но постепенно, день за днём они снова начинали разговаривать обо всем, что происходило в их отдельных жизнях. Эмма много интересовалась Лос-Анджелесом, который ей пришлось оставить в прошлом, а Дэвид спрашивал об итальянской культуре и жизни здесь. Шаг за шагом они вновь становились друзьями и заново узнавали друг друга. Но, несмотря на серьезный прогресс, виднеющийся в их отношениях, каждый из них все еще одергивал или останавливал себя, чтобы лишь раз не переступить черту, которую они сами нарисовали.       Эмма не могла не признать, что Дэвид стал для нее опорой. Когда она уезжала в Италию, то ей казалось, что одинокая девушка сможет выдержать все, даже прожить в другой стране с новорожденным ребенком. Но сейчас, находясь в таких условиях, девушка не представляла себе, как бы она справилась, если бы рядом не было сильного, властного мужчины. Благодаря нему, Эмма могла позволить себе лишний раз поспать подольше, сходить в душ или же просто приготовить себе еду, чтобы не питаться полуфабрикатами.       Дэвид прекрасно понимал, что он рядом с ней расцветает. Мужчина, возможно, еще не до конца осознавал себя отцом, но точно знал, что Эмма – его любовь на всю жизнь. Он мог бы вечно смотреть на то, как она качает малышку на руках, как пробует еду, облизывая палец, или устало валится на диван. Тарино не хотел уезжать ни в коем случае, не смотря на все нервные звонки его коллег, поступающие предложения и идеи новых сценариев, которые он почти каждый вечер писал в отеле и складывал в стол. Он бы не за что не бросил свою Эмму.       Теперь они поменялись местами. Если до этого девушка помогала мужчине, когда он творил и вынашивал свое детище – сценарий, то теперь этим занимался Тарино. Если до этого Эмме приходилось жить в отеле и лишь изредка спать в нормальном доме, то теперь Дэвид столкнулся с этой проблемой. Девушка угощала его кофе или приглашала на ужин, и мужчина каждый раз благодарил за такую щедрость. Когда Кевин уезжал обратно в ЛА, то Дэвид оставался на ночь в ее доме, засыпая, конечно же, в гостиной на раскладном диване и нервно сжимая одеяло руками, пытаясь подавить желание ворваться в спальню к Эмме и хотя бы просто обнять ее.       Но самым главным для обоих стало то то, что между ними не было неловко ситуации. Дэвид не пытался добиться девушку, постоянно извиняясь и говоря о своих чувствах, а Эмма не выясняла отношения. Они научились сосуществовать так, чтобы не раздражать друг друга и вспоминать прошлые обиды. Но все же, несмотря на это, случайные прикосновения, нежные фразы, искренние улыбки разжигали огонь в сердцах обоих и заставляли их смущённо отводить глаза. Дэвид невероятно сильно сдерживал себя, чтобы не поцеловать девушку в шею при удобном случае или не обнять за талию. Ему точно также, как и Эмме, было просто необходимо ощутить родное тепло, прикоснуться к нежной коже. Каждый день, чувствуя невероятное влечение, они сдерживали себя, кусая щеки изнутри. ***       В один из вечеров, когда Кевин снова на неделю уехал в Лос-Анджелес, Эмма слишком сильно вымоталась за день. Малышка весь день капризничала и не долго не могла уснуть. Дэвид, из-за важных переговоров с продюсерами и съёмочной группой, не имел возможности приехать днём, поэтому навестил Эмму только вечером. Когда он вошёл в дом, обессиленная девушка лежала на диване. — Привет, – озадаченно спросил мужчина, входя в комнату и рассматривая уставшую Эмму. — Привет, – еле-еле ответила девушка. — Как ты? Выглядишь не очень... – Дэвид глянул в коридор и, не услышав крика ребенка, понял, что малышка спит. Он вошел в комнату и сел на соседнее кресло, что стояло рядом с диваном. — Дэни меня сегодня вымотала. И как на зло Кевин уехал. – девушка томно вздохнула. – Я пыталась уложить ее спать около часа. — И я был занят делами сегодня, – с какой-то тоской в голосе сказал мужчина. — Все в порядке, ты вообще не обязан… – девушка замялась, понимая, что только что сказала. – Я просто устала. — Я должен, и ты знаешь это, Эмма – Тарино слегка погрустнел от такого замечания. – Она, наверное, капризничала, потому что супер-папочки не было рядом, – он искренне улыбнулся, а Эмма в ответ лишь слегка приподняла уголки губ. — Как прошло собрание? – поинтересовалась девушка, внимательно разглядывая близкого человека. — Относительно нормально, – Дэвид задумался, подбирая слова, а потом самодовольно ухмыльнулся, – На самом деле, они ничего без меня не могут. Все собрание умоляли, чтобы я вернулся. — Может тебе действительно... – начала Эмма, но не успела закончить свою мысль. — Нет. – строго отрезал Дэвид, перебивая ее. – Я не хочу уезжать от тебя, – он выпалил первое, что пришло на ум, и, когда понял смысл своих слов, мгновенно попытался оправдаться. – От вас. Вас обеих. — Но если вдруг ты там будешь нужен больше, то езжай. Я справлюсь. – Эмма постаралась выдавить из себя подобие улыбки, но мысль о том, что Дэвид действительно может уехать по-настоящему пугала ее. — Ладно, – согласился мужчина, в голове уверенно заявляя, что никуда он не уедет. – Мне остаться? — Да, – резко выпалила девушка, не желая отпускать его сегодня. — Я бы мог помочь с Дэни, если она вдруг проснется посреди ночи, – опешив от такой реакции, Дэвид попытался оправдаться, скрывая, что в большей степени остается здесь ради Эммы. — Угу, – ответила девушка, прикрывая глаза. Силы покидали ее, и она окончательно проваливалась в сон.       Дэвид остался сидеть в кресле и внимательно наблюдал за тем, как девушка проваливалась в сон. Он винил себя за то, что она оказалась в таком состоянии, а он не смог ей помочь. Но все мысли Тарино были заняты другой интересной вещью. Эмма впервые так рьяно показала, как сильно хочет, чтобы он остался. Ее «да» стало чем-то вроде бальзама для разбитой и израненной души. Дождавшись, когда девушка точно уснет, он медленно подошел к дивану и бесшумно присел на него. Рассматривая Эмму, Дэвид восхищался чертами ее лица. Мужчина аккуратно укрыл девушку пледом, стараясь ни в коем случае не разбудить ее. — Останься, пожалуйста, – Эмма резко схватила его за руку настолько сильно, насколько позволяли ее силы, когда он собирался встать с дивана. – Мне страшно… — Чего ты боишься, Эмма? – не показывая ни одной эмоции, спросил Дэвид и коснулся ее руки своей ладонью. — Я боюсь, – не открывая глаза, почти шепотом ответила девушка, – что ты уйдешь.       Дэвида прошибло током. Он не мог поверить в это. Конечно, всю ситуацию можно было списать исключительно на сонное состояние девушки, но мужчина был просто рад слышать эти слова. — Я не уйду, – он прилег на кровать, аккуратно пристраиваясь рядом с засыпающей девушкой. Он хотел сказать «никогда», но почему-то резко вспомнил, что всего его «никогда» не сбываются. – Я всегда буду рядом, обещаю.       Эмма потянулась к нему, позволяя обнять себя, и устроилась у него на груди. Дэвид прикасался к ней очень сдержанно и аккуратно, как будто трогая самое дорогое в его жизни. Он боялся нарушить эту идиллию, сложившуюся таким необычным образом. Эмма же, наоборот, ощущала невероятное спокойствие и душевный покой, который не могла найти несколько месяцев, сильнее прижимаясь к груди своего мужчины. Думая и мечтая каждый о своем, они снова заснули в одной кровати.       Проснулись они почти одновременно. Малышка мирно спала в своей комнатке, но какой-то родительский инстинкт заставил их открыть глаза. Они уставились друг на друга, осознавая, что действительно спали в одной кровати, и не знали, что сказать. Дэвид испугался, что девушка отругает его за такое нахальство и просто выгонит из дома, поэтому поспешно убрал руки с ее талии. Однако у Эммы были свои мысли на этот счет. Она несколько раз просыпалась ночью и не могла поверить в то, что теперь она снова чувствует себя настоящей, живой и невероятно счастливой. — Нам нужно поговорить, – решительно заявила девушка, прочистив горло. Напряженно выдохнув, Дэвид сел и внимательно посмотрел на нее. — Да, я понимаю, – сдержанно ответил он. Девушка последовала его примеру и, сложив ноги по-турецки, села напротив него. — Ты, – глубоко вздохнув, она выпалила: – Ты мне нужен, Дэвид. — Да, я знаю, – обреченно ответил Тарино, ожидая услышать другие слова. – Я буду помогать тебе с Дэни, пока ты будешь позволять… – он потянулся рукой к волосам, как всегда делал, когда злился. Неожиданно девушка перехватила его ладонь и крепко сжала. Он резко замолчал и удивленно уставился на нее. — Ты нужен мне, Дэвид. – девушка двумя ладонями обхватила руку мужчины, который ошарашенно смотрел на нее, и поднесла к своему сердцу. – Я знаю, между нами было многое, и, наверное, мы должны ненавидеть друг друга… – она замолчала, опустив взгляд. – Некоторые картинки до сих пор стоят у меня перед глазами, но… – Эмма посмотрела Дэвиду в глаза и поняла, что он испытывает такую же боль, которая разъедает сердце девушки уже несколько месяцев. – Но ты мне нужен. Очень нужен. — Эмма, – с какой-то грустью произнес Дэвид, беря обе ее руки в свои большие ладони. — Я не изменяла тебе, Дэвид. – ее голос дрожал, а по щеке уже скатилась первая слеза. – Никогда, правда. — Прости меня, – Тарино репетировал эту речь каждый день, надеясь, что однажды она ему пригодится. Но сейчас, казалось, он напрочь забыл все фразы, слова и буквы. – Я был таким одержимым идиотом. Я так подло и мерзко поступил, что... – он замолчал, борясь с внутренними демонами. – Что я думал, ты никогда меня не простишь. — Мы слишком сильно связаны, чтобы быть порознь. – прошептала Эмма, пододвигаясь к мужчине и касаясь ладонью его щеки.       Он поднял на нее испуганный взгляд. Ему не верилось, что все это происходит сейчас в реальности, а не является сном. Эмма же чувствовала себя по-настоящему легко, как будто тяжелый камень наконец-то свалился с ее груди. — Ты простишь меня? – с надеждой в голосе спросил Тарино, подавляя невероятное желание схватить эту девушку и никогда больше не отпускать. — А ты меня? – слегка смутившись, Эмма ответила вопросом на вопрос. – Мы оба виноваты, что разрушили наши отношения. – она опустила голову, но властные пальцы Дэвида приподняли ее подбородок, заставляя смотреть в глаза. – Давай забудем все, что было до этого момента? Забудем Габардини, месть, ложь, притворство и недоверие. — Давай, – слегка улыбнувшись, ответил Дэвид, и девушка неволь засияла.       Казалось, они облегченно выдохнули в унисон, вновь ощущая себя живыми. Еще секунду они молча смотрели друг на друга, а затем Дэвид за талию притянул девушку к себе и впился в ее губы желанным поцелуем. От восхищения и долгой разлуки Эмма простонала что-то невнятное и сильнее прижалась к нему, обхватывая мужчину за шею. Дэвид быстрым движением приподнял девушку за бедра и усадил к себе на колени. Их поцелуй был искренним, страстным, немного грубым, как будто они хотели забыть все дни, которые провели не вместе. Они чувствовали боль другого и старались залечить ее, прикасаясь своими губами. — Дэвид, – простонала девушка, слегка отстранившись и желая перевести дыхание. – Я никогда тебя не разлюблю. — Никогда не говори никогда, миссис Тарино. – он игриво усмехнулся и игриво щелкнул девушку по носу. — Ты прав, – задумчиво произнесла Эмма. – Наше «никогда» почему-то никогда не сбывается. – Дэвид удивленно посмотрел на нее, вспоминая, что его тоже посещали такие мысли. Девушка в миг стала серьезной и взглянула мужчине в глаза. – Я всегда буду любить тебя, Дэвид Тарино. — Всегда, – повторил он за ней и вновь ласково поцеловал в губы.