Помни...

Pov Мия       Смотрю на спящего дракона, прикусив губу. Желание, вернуться в постель в его сильные, горячие объятия, становится с каждым вдохом просто невыносимым, и я просто отхожу назад.       Сделав глубокий вдох и ещё раз наполнив лёгкие его ароматом, подбираю разбросанную везде по комнате одежду и быстро одеваюсь. Забираю его ключи от джипа и его нож, который он мне любезно предоставил когда-то. Собираюсь выходить, но вдруг понимаю, что ему могут позвонить и предупредить о моём «побеге», подхожу к кровати и беру его мобильный, уменьшаю звук и даже вибрацию снимаю. Затем, всё же, наклоняюсь к нему и осторожно касаюсь губами его плеча.       На улице пока ещё достаточно темно, быстрым шагом направляюсь в гаражи. Охранник, как я и ожидала, ничего не спрашивает, но увидев, что я прямиком направляюсь к машине Лидера, всё же подозрительно щурится.       — Ты бы не мог открыть ворота? —  спрашиваю достаточно строгим и уверенным голосом.       — Это машина Эрика, — ни то спрашивает, ни то утверждает он.       — Я в курсе, только он мог в такую рань отправить меня на задание.       Чтобы парень не задавал лишних вопросов, сажусь за руль и завожу мотор. Подгоняю сиденье под свой рост и уверенно смотрю на открывающиеся ворота.       Пока еду в сторону Дружелюбия, прокручиваю вчерашние события в мыслях. Мы с Тами были в столовой и отчётливо слышали разговор двоих парней. Они, как мы поняли, охранники в зелёной фракции, и парни обсуждали случай: как какой-то Авель перешёл дорогу одному урожденному, и тот со своими дружками живого места не оставили на бедном парне. Естественно, при упоминании имени брата я замерла, как вкопанная, и пыталась переварить информацию.       Вылетев из столовой, прямиком помчалась к Эрику. Рассказала ему, что случилось, и попросила отвезти меня в Дружелюбие. Но он выразился примерно так: «Какое тебе нахрен Дружелюбие?! Твой брат не ребёнок, он сам должен решать свои проблемы, как и ты свои».       Как бы я ни старалась, он был непреклонен и твёрдо стоял на своём. А из всего нашего разговора я решила прислушаться к той самой части, где он сказал, что я должна сама решать свои проблемы.       И, тем не менее, с каждым километром, что я приближаюсь к зеленой фракции, в моём сердце всё сжимается, и это не только беспокойство за брата, но и за Эрика. Что будет, если его накажут за мою выходку?! Встряхнув головой, пытаюсь об этом не думать; всё будет хорошо, я вернусь быстро, и никто не заметит моего отсутствия, тем более, что этот охранник новенький, по словам Коэла. Парень слышал, как после Стены некоторые берут на время лёгкую работу, чтобы привести в порядок свою психику. А что с ними там делают, на Стене, я стараюсь не думать. Вот пройду инициацию и узнаю, если конечно меня не выкинут к изгоям.       На этой «веселой» ноте моя машина глохнет, просто остановившись на месте со странным звуком. Чертыхаюсь и выхожу наружу. Открываю капот и внимательно смотрю, поднявшись одной ногой на фару. Не нужно быть механиком, чтобы понять — машине крышка. Ремень ГРМ порвался. Закрываю капот, забираю свою куртку из салона, и заперев джип, шагаю в сторону Дружелюбия. Я итак уже по уши в дерьме, так что, хотя бы увижу брата.       Не успеваю отойти слишком далеко, когда слышу мотор. И, конечно, знаю, кто это летит ко мне на всех парах. Pov Эрик       Просыпаюсь от звука будильника и блаженно потягиваюсь, не открывая глаз, но вдруг чувствую, что чего-то не хватает. Вернее, кого-то. Протягиваю руку и понимаю, что девчонки рядом нет. Звука льющейся в душе воды тоже не слышу, а когда, наконец, разлепляю веки, вижу, что и её одежда не валяется на полу рядом с моей. С чего бы ей вот так незаметно сваливать в казарму, даже не разбудив меня?       Только успеваю принять вертикальное положение, как раздаётся стук в дверь. Подобрав с пола джинсы, натягиваю их на ходу и иду выяснять, кого принесло в такую рань. В душе надеюсь, что Мия решила вдруг вернуться, по какой-то причине, но открыв дверь, вижу охранника из гаража, и по спине сразу пробегает неприятный холодок.       — Доброе утро, Лидер! — парень стоит, вытягивая руки по швам. — Позвольте доложить о происшествии! — смотрит строго перед собой, не рискуя заглянуть мне в глаза.       — Докладывай, — говорю устало, хотя, уже примерно догадываясь, о чём пойдёт речь, так как не вижу ключей от джипа, которые вчера вечером кинул на барную стойку.       — Ваша девушка, — начинает охранник, но я обрываю его жестом.       — Сначала скажи: есть хоть кто-то в этой фракции, кто ещё не в курсе того, что у меня появилась девушка?       — Сомневаюсь, мой Лидер! — чеканит он всё так же официально, и я криво ухмыляюсь. — Позвольте продолжить!       — Продолжай, — киваю. — Это не Бесстрашие, а гребаный дружелюбный базар, — раздражённо рычу себе под нос.       — Ваша девушка два часа назад покинула фракцию на одной из машин. На Вашей машине! Ночной дежурный из новичков. Вернулся со Стены недавно. Он увидел, что у неё есть ключи, и подумал, что она из действующего состава бойцов.       — Какого, сука, хрена ты не позвонил мне, а тратил время на то, чтобы подниматься сюда? — наезжаю на парня, и тот зеленеет со страху, но всё так же стоит, вытянувшись струной.       — Я звонил, мой Лидер! — снова чеканит, стараясь при этом говорить негромко. — Семь раз!       Возвращаюсь в комнату и беру с тумбочки мобильник. Вижу семь пропущенных звонков и предусмотрительно убавленный звук сигнала. Маленькая умная сучка всё продумала заранее, включая ночного дежурного-новичка.       — Надеюсь, Максу сообщить не успели? — спрашиваю у бесстрашного, который продолжает стоять в дверях гребаным истуканом и смотреть прямо перед собой.       — Никак нет, мой Лидер! Пришёл прямиком к Вам!       Становлюсь напротив высокого парня и заглядываю ему в глаза.       — На будущее: когда разговариваешь с Лидером, смотри, блять, в глаза, а не мимо, как будто пиздишь сам с собой, — рычу ему прямо в лицо, и парень снова зеленеет от страха.       — Так точно, Лидер! Смотреть в глаза! — вытягивается ещё сильнее.       — Твою мать, — цежу сквозь зубы, делая шаг назад. — Свободен! Никому ни слова. Я сам разберусь.       Пацан молча кивает, и я закрываю дверь. Собираюсь наспех, захватив мобильник с тумбочки, и отправляюсь прямиком в гараж. По пути звоню Фору.       — Тренировку сегодня проводишь один, — говорю в трубку, даже не поздоровавшись. — Эта сучка съебалась из фракции. Поеду за ней, а ты постарайся нас прикрыть, в случае чего.       — Понял тебя, — говорит убогий, и по голосу слышу, что он улыбается. — Удачи в поисках.       — Она мне не понадобится. Я знаю, где искать, — делаю паузу и добавляю: — И нехуй скалиться. Это не смешно, — не дожидаясь ответа, отключаюсь.       В гараже беру в дежурке ключи от джипа, и напомнив охраннику, что он понятия не имеет, куда я направился, покидаю фракцию, взяв курс прямиком на Дружелюбие. Отбивая задницу на пыльной, ухабистой дороге, думаю: за какие именно косяки судьба наградила меня этой нездоровой хренью с родственной душой, и почему эта самая душа такая ебанутая на всю голову?       Погружённый в свои мысли, вдруг замечаю дальше по дороге стоящую машину. Подъехав ближе, вижу что джип, который сучка угнала из-под носа тупого новичка, стоит почти поперёк дороги, ближе к обочине, и Мии рядом ни где нет. По спине снова пробегает холодок, отдавая противным покалыванием в затылке. Выхожу из машины, достав пистолет из кобуры, и внимательно оглядываюсь по сторонам, но не вижу ни крови, ни следов борьбы.       Заглянув в салон, и убедившись, что там всё чисто, обхожу джип вокруг и заглядываю под капот. Твою мать! Клапаны в двигателе практически вывернуты. Надо по-возвращении не забыть всё-таки придушить того придурка, который, меняя ремни, не потрудился даже проверить их качество. А ещё поговорить с Максом, чтобы он самолично потолковал на эту тему с грёбаными умниками на тему того, что они подсунули нам это дерьмо.       Значит, поняв, что она осталась без машины, девчонка просто отправилась дальше пешком. Вижу её следы, направляющиеся в сторону Дружелюбия, и мысленно матерюсь, при этом облегчённо вздыхая. Вот же, упёртая сучка! Ведь вернуться обратно было бы значительно ближе, но она всё равно продолжила свой путь. Одна да ещё и без оружия, не считая моего ножа, которым она разрезала свою узкую юбку тогда, на крыше. Маленькая заноза стырила его вместе с ключами.       Моя злость начинает расти со скоростью звука. Возвращаюсь в машину, и объехав джип с мёртвым двигателем, продолжаю свой путь. Спустя полчаса, вижу Мию, решительно топающую по обочине. Услышав звук приближающейся машины, девчонка оборачивается, даже не попытавшись спрятаться. Подъезжаю к ней вплотную и выхожу из салона.       — Объясни мне, Мия, — говорю, глядя в её глаза, в которых не вижу и тени страха или раскаяния. — Это какая-то кара небесная?! Откуда ты, блять, свалилась на мою голову?! Какого хрена я должен подставляться перед Максом, чтобы прикрыть твою прекрасную задницу?       — Я не просила тебя, ехать за мной, — отвечает она невозмутимо. — Ты отказал мне в моей просьбе. Я всё поняла и решила помочь себе сама.       — Ты решила?! — шиплю, прижимая за плечи нахальную девчонку к пыльной машине. — Да ты, блять, вообще в своём уме?! О чём ты только думала?       — О любимом человеке! — она повышает голос, сверля меня взглядом. — Хотя, кому я рассказываю?! Тебе-то откуда знать, что это значит?! Тебе этого не понять.       — Конечно, мне не понять, — криво ухмыляюсь. — Я далёк от всех этих соплей. Они никому не нужны.       — Мне нужны эти сопли, — отвечает она, и я вижу в её глазах подступающие слёзы. — Они нужны всем, кто не пытается притвориться бесчувственной машиной, как это делаешь ты!       — Я на самом деле такой, Мия, — цежу сквозь зубы, отпуская её плечи. — Жаль, если ты увидела во мне кого-то другого. Меня моя жизнь вполне устраивает.       Открываю пассажирскую дверь, и одним движением подхватив её на руки, закидываю на сиденье. Сажусь за руль и разворачиваю машину в сторону Бесстрашия. По-пути, буквально в миле отсюда, я заметил съезд к небольшой лесополосе, которая, возможно, выросла на месте какого-то парка. Девчонка, посчитав, что я везу её обратно, подтягивает к себе колени и кидает на меня уничтожающие взгляды, а из её глаз катятся злые слёзы. Доехав до съезда, сворачиваю с дороги, и Мия смотрит на меня с недоумением.       — Куда ты меня везёшь? — спрашивает она, нахмурившись.       — Хочу показать, что бывает с непослушными маленькими девочками, которые убегают из дома без разрешения, — рычу ей в ответ, не сводя глаз с дороги. Заехав в лесополосу, останавливаю машину между деревьев.       — Выходи, — говорю, обойдя джип и открыв перед ней дверь.       — Эрик, — лепечет девчонка, и я вижу в её глазах неподдельный страх.       В душе что-то неприятно сжимается, но я уже просто не могу остановиться. Возбуждение вперемешку с бешенством стучит в висках, отбивая сумасшедший ритм.       — Выходи из машины, — повторяю сквозь зубы, чеканя слова, и Мия подчиняется. Спрыгнув с высокого порога, она стоит передо мной и не сводит с меня перепуганных глаз. Резко разворачиваю её, прижимая спиной к себе, и достаю нож, который она закрепила в ножнах на бедре. Медленно веду им снизу вверх вдоль её тела, обжигая дыханием нежную шею.       — Ты знаешь, что изгои делают с такими горячими и сладкими девочками, как ты, Мия? — говорю хриплым голосом рядом с её ушком.       Дойдя до верха, разворачиваю руку, прижимая остриё к её горлу, и Мия нервно сглатывает, почувствовав кожей холодную сталь. Толкаю её вперёд, вплотную прижав к машине своим телом, и освободившейся рукой расстёгиваю ширинку. Убираю нож от её горла и разрезаю футболку на её спине, захватив остриём так же и лифчик. Девчонка трясётся, часто дыша, и я понимаю, что это, скорее всего, от страха. Больше не могу разыгрывать этот концерт. Откидываю нож на землю, и сорвав с неё бесполезные теперь тряпки, отхожу на шаг назад, подтягивая её к себе и заставляя прогнуться в пояснице, компенсируя этой позой значительную разницу в росте. Резко стягиваю её штаны, и освободив свой, уже болезненный, стояк, вхожу одним сильным толчком.       Мия вскрикивает от неожиданности и боли, а я сразу начинаю вбиваться в нежную, шелковистую плоть, с глухим рычанием наклонившись и впиваясь в её шею, оставляя на ней болезненные укусы, но сразу зализывая их языком. Девчонка всхлипывает, но сопротивляться не пытается. Пока продолжаю её трахать, злость постепенно угасает, наконец окончательно сойдя на нет, и тогда мои движения становятся менее резкими. Сжимаю руками её грудь, лаская пальцами нежные соски. Делаю всё настойчиво и жёстко, но на этот раз стараясь не причинять боли, и её тело сразу откликается на мои грубоватые ласки.       Её всхлипы перерастают в стоны, и Мия сильнее прогибается, подмахивая бёдрами в такт моим движениям. Мы одновременно приходим к пику, кончаю в неё с громким стоном, а она выкрикивает моё имя осипшим голосом. Продолжаем стоять, восстанавливая пульс.       Выхожу из её тела и сразу снимаю с себя футболку, протягивая ей. Мия молча принимает вещь, сразу утонув в ней, как в объёмном платье.       — Я никогда в жизни не была так напугана, как сейчас, — говорит она тихо, усаживаясь в машину. — Спасибо тебе за урок. Я его не забуду, — смотрит прямо перед собой пустыми глазами.       — Чего именно ты боялась? — спрашиваю, хотя, и не уверен, что хочу услышать ответ.       — Тебя, — отвечает она, и я слышу в её голосе боль. Снова начинаю злиться, наверное, уже на себя. Резко разворачиваю её за плечи и заглядываю в глаза.       — Ты и правда решила, что я способен причинить тебе вред? — говорю, болезненно морщась. — Что я смогу просто взять, и вырезать сердце из собственной груди?       — Я не знаю, Эрик, — она устало вздыхает и отводит взгляд.       — Ясно, — говорю сухо, отпустив её плечи.       Завожу машину и выезжаю из лесополосы. Добравшись до дороги, поворачиваю направо, в сторону Дружелюбия. Pov Мия       Сижу рядом с ним и пытаюсь восстановить дыхание. Не знаю, что именно сейчас я чувствую, мысли всё ещё сбиты в кашу после оргазма. Моё тело принимает Эрика любого, и, к моему большому сожалению, не только тело, но и я тоже. Сцепляю руки на груди, чтобы скрыть их дрожь, и пытаюсь не смотреть на парня рядом, я чертовски зла и обиженна.       Конечно, я понимаю его мотивы, его слова на счёт изгоев, его гне из-за того, что я не послушала его, в конце концов, его обиду, что я усомнилась в нём, и допустила мысль о том, что он мог бы навредить мне. Я всё это понимаю, но не могу не злиться и не обижаться, ведь, если бы он согласился мне помочь, всего этого бы не было.       Хотя, а чего я, собственно, от него ожидала?! Он такой, какой есть, и каждый день мне это повторяет, а я, вместо того, чтобы наконец увидеть и поверить в это, настойчиво верю в обратное. Но как я могу не таить надежды, если прямо сейчас он, вместо того, чтобы свернуть налево, поворачивает направо, в сторону Дружелюбия. Сразу чувствую облегчение и совершенно не пытаюсь скрыть улыбку.       — Эрик, — зову его тихо, хочу ему столько всего сказать.       — Лучше молчи, пока я не передумал, — затыкает он меня, и я подчиняюсь, борясь с нахлынувшим потоком чувств.       В Дружелюбие нас встречают весьма приветливо. Стоит Эрику остановить машину перед Куполом, как к нам на встречу выходит очень милая женщина с длинными вьющимися волосами и добродушной улыбкой. Лидер фракции дружелюбных.       — Эрик, что случилось? — спрашивает она, окинув нас взглядом.       — Не обязательно чему-то случиться, чтобы я сюда приехал. Мои бойцы здесь дежурят круглосуточно, — говорит он строго, но потом вспомнив, что наш визит не является официальным, добавляет: — Привёз неофитку на встречу с братом, надеюсь, это не проблема? — выгибает колотую бровь, и женщина расслабленно улыбается.       — Нет, конечно нет, — говорит она, приглашая нас присесть в тени.       Он шагает к небольшой беседке под огромным дубом, а я молча плетусь за ним и стараюсь не обращать внимания, как каждая вторая девка этой сумасшедшей фракции, что проходит мимо, совершенно не стесняясь, разглядывает Эрика так, словно он праздничный торт. А я еле сдерживаюсь, чтобы не приспустить ему штаны и всем громко не объявить, что «он, блядь, мой».       — У вас что-то случилось по дороге? — женщина кивает на его жилет, надетый на голое тело, когда Эрик опускается на деревянную скамью.       — Да, небольшое ЧП, — мой Лидер многозначительно смотрит на меня, затем, снова на женщину.       Вот, значит, как?! То есть я — всего лишь небольшое ЧП? Злюсь его словам, сжимая кулаки.       — А знаешь, у нас осталась твоя футболка с прошлого визита. Я могу принести, или ты можешь в любой момент воспользоваться нашим гостеприимством, ты только скажи, и девушка, — кивает в сторону одной из близняшек, что стоят в сторонке, как голодные гиены, и словно ждут приказа, напасть. — Проводит тебя в комнату отдыха.       Тебя, а не вас, именно тебя! Если я сегодня никого не убью, это уже будет хорошо.       — Спасибо, Джоанна, я подумаю.       — Хорошо. Раз уж ты здесь, не мог бы ты нам кое в чём помочь? — Эрик согласно кивает, и наконец Джоанна смотрит на меня, явно в ожидании имени. Не дожидаясь, чтобы он меня представил, я отвечаю.       — Мия, меня зовут Мия.       — Очень красивое имя, девочка, подходит к твоей ангельской внешности.       — Спасибо, — улыбаюсь.       — Ее зовут Ламия, и поверь мне, Джоанна, ничего ангельского в ней нет, — процеживает Эрик сквозь зубы. И почему-то мне от этого его признания становится намного лучше. Моя улыбка становится шире, даже невзирая на двух блондинок, которые всё-таки решили составить нам компанию. Обречённо вздыхаю при виде их взглядов на моего Лидера.       — Эрик, здравствуй, — в один голос поют смазливые сучки. — Как же мы рады тебя снова видеть!       — Не сомневаюсь, — бурчу себе под нос.       Они только кисло косятся в мою сторону, видимо, Джоанна понимает, что беды не миновать, и говорит:       — Лина, ты не проводишь Мию к её брату?       — Конечно, — отвечает одна из девушек, старательно пряча недовольство. — А кто её брат? — спрашивает, игнорируя моё присутствие.       — Авель Кан, — опережает меня Эрик.       — Так она дочь Кана? — удивляется Джоанна, опять-таки, словно меня здесь нет. Эрик кивает, а Лина наконец поднимает на меня взгляд.       — Иди за мной.       Молча топаю за девушкой, изо-всех сил пытаясь не обращать внимания на слюни другой, которыми она буквально искупала Эрика. Как только мы немного отдаляемся, девушка вдруг спрашивает:       — Так ты с ним спишь?       — Допустим, — отвечаю, возмущенная её бесцеремонным вопрос.       — Он хорош в постели, но ты и так уже знаешь, — улыбается, а меня уже начинает тошнить. — Такой горячий и ненасытный, — продолжает она, а я думаю: куда это я дела его нож? Точно! Эрик же забрал его у меня, напугав до усрачки, — У нас однажды был незабываемый тройничок, — подмигивает своим, явно лишним, голубым глазом.       — Дай, угадаю, — говорю, сама не понимая откуда беру силы, чтобы не придушить сучку. — Третьей была твоя сестра.       — Да, он рассказывал о нас?       — Нет, когда мы вместе, ему не до разговоров, — отвечаю холодно.       — Ты правда надеешься, что это у вас надолго? — никак не сдается Лина.       Смотрю на неё остановившись, она тоже замирает, настороженно всматриваясь в меня, видимо, ждёт, что ей сейчас влетит. Приподнимаю край футболки Эрика и показываю его имя под грудью.       — Как ты думаешь, Лина, вечность — это долго?       Девушка только охает, но зато дальше мы идём молча. Удивляюсь, когда мы проходим мимо лазарета, ведь по словам бесстрашных Авель, как минимум должен, был быть здесь. Но находим мы его в огромной оранжерее. Парень весело болтает с двумя девушками, и на нём нет ни царапины. И наконец до меня доходит, что этот засранец всё подстроил.       — Авель, твою мать! — сжимаю кулаки, брат подрывается с места и пулей летит ко мне. Естественно, моя злость из-за его розыгрыша испаряется, как только он заключает меня в объятия.       — Ты хоть понимаешь, что натворил? — говорю ему, когда мы наконец остаёмся одни в зелёном оазисе.       — Прости меня, Ламия, — брат садится на лавочку рядом со мной и обнимает. — Я так скучаю по тебе!       — И я скучаю, Авель. Но мне пришлось столько правил нарушить, — вздыхаю, представляя, что меня ждёт дальше.       — Но почему? Разве ты не приехала сюда с Лидером? — округляет он свои красивые глаза.       — Нет, сначала я угнала его машину, — говорю, стараясь скрыть улыбку.       — Ты что сделала? — встает он и смотрит на меня, словно не может поверить моим словам.       — Угнала машину.       — Боже, Ламия! Я слышал о вашем Лидере, он убьет тебя! — брат переступает с ноги на ногу, тяжело дыша.       — Успокойся, Авель, он ничего мне не сделает.       — Ты сумасшедшая, Ламия! Эрик… Говорят, он очень жестокий.       — Он мой парень, — перебиваю брата.       Авель замирает, переваривая информацию.       — В смысле… В смысле, твой парень? — его глаза округляются ещё сильнее.       — В прямом, Авель, — начинаю злиться на его явно недовольную реакцию.       — Совсем свихнулась?! Во всём Бесстрашии другого мужика не нашла? — срывается на крик.       — Я его и не искала, — беру его за руку и притягиваю обратно на лавочку. Осторожно приподнимаю футболку, ровно настолько, чтобы он видел имя Эрика под моей грудью.       — Моя бедная девочка, — он отворачивается от меня, и я знаю, что его глаза полны слёз.       — Авель, не надо, — шепчу, положив руки на его плечи. — Он чудесный.       — Чудесный, — хрипло смеётся брат.       — Да, он действительно иногда бывает немного неуравновешенным, — вспоминаю его недавнюю выходку с ножом, да и остальные его выходки тоже.       Коротко рассказываю брату о событиях на дороге, опуская некоторые подробности, и сразу же жалею об этом. По его выражению понимаю, что он не так лоялен к Лидеру, как я.       — Чертов сукин сын, — говорит брат, сверля меня взглядом. — Он не смеет с тобой так обращаться!       — Авель, он сделал то, что должен был. Он просто хотел меня проучить. Преподать урок.       — Как ты можешь его защищать, Ламия?! — не унимается брат.       — Он самый лучший, правда! — говорю с улыбкой. — И я бы ничего не хотела изменить.       — Ты влюбилась, — брат поворачивается ко мне и смотрит в мои глаза.       Не отвечаю ничего. Сама не знаю точно, но то, что Эрик — вся моя жизнь, в этом нет сомнения.       Медленным шагом мы с братом возвращаемся обратно к Куполу Дружелюбия. Эрик с Джоанной и этой противной сучкой ещё так и не вышли, и меня снова накрывает волной злости и дикой ревности. Авель вдруг становится подозрительно тихим, брат молчит и пинает камешки под ногами. Потом вдруг он застывает на месте и сжимает кулаки до белизны костяшек, и сломя голову кидается в здание, туда, где находится кабинет Лидера фракции. Несусь за братом, пытаясь дозваться и остановить его, но он игнорирует мои просьбы.       Бегом влетаем на второй этаж, пропуская по две ступеньки, и Авель, даже не остановившись, вламывается в кабинет, где сидят Эрик, Джоанна и белобрысая курица Лана. Увидев незваных гостей, оба Лидера встают, глядя вопросительно на нарушителей их деловой встречи. Не успеваю схватить Авеля за рукав, он подходит к Эрику и с размаху бьёт ему в челюсть кулаком.       От страха перестаю дышать и таращусь на моего Лидера умоляющими глазами. Эрик вытирает кровь, которая тонкой струйкой стекает из рассечённой губы, и хищно улыбается, а брат замахивается для следующего удара, который Лидер отражает уже с лёгкостью, так как утерян фактор неожиданности, схватив парня за руку и заломив её ему за спину. Заставив Авеля согнуться пополам, Лидер с силой прижимает его лицом к столу.       — Если не уверен в своих силах, — шипит Эрик брату прямо на ухо. — То лучше побереги их для чего-то, более мирного, нежели попытка избиения Лидера Бесстрашия, — криво ухмыляется, выпрямившись, но всё ещё удерживая брата на столе.       — Ты не смеешь так с ней обращаться! — хрипит Авель, стараясь вырваться из железной хватки.       — Эрик, прошу! — умоляю я. — Отпусти его!       — Лучше заткнись, Мия, — рявкает он в мою сторону и снова наклоняется к брату. — Она МОЯ, и я смею с ней обращаться так, как пожелаю, — цедит он сквозь зубы, а я тут же замечаю, как вытягиваются лица Джоанны и блондинки.       — Она не вещь! — никак не желает униматься брат.       — Нет, не вещь, — коротко отвечает Эрик, снова выпрямившись и наконец убрав свою огромную лапу с лица Авеля. — Она теперь просто часть меня, так же, как и я часть её.       Брат нервно стряхивает лист бумаги, прилипший к разбитой скуле, и медленно пятится к дверям.       — Эрик, — тихо говорит Джоанна, дотрагиваясь до его плеча. — Прошу, не предавай огласке это недоразумение. Мы непременно его накажем, — кидает короткий взгляд в сторону Авеля, и тот хмурится, опустив глаза.       — Даже не вздумай! — вдруг рычит мой Лидер, буквально сняв камень с моей души. — Не смей его наказывать, Джоанна. Это твоя фракция, но не думай, что я не смогу это проконтролировать. Pov Эрик       Джоанна, всё ещё напряжённая после недоразумения с братцем Мии, любезно предлагает нам, пойти пообедать, на что мы, конечно, соглашаемся. В столовую сраный храбрец Кан плетётся вместе с нами и пытается лезть с разговорами ко мне, чем ещё больше меня бесит.       — Теперь из-за моей выходки ей попадёт? — спрашивает он, глядя на сестру, потом на меня.       — Скорее всего, — отвечаю сухо.       — Её накажут? Что ей за это будет?       — При самом плохом раскладе, её могут выкинуть из фракции, — говорю, стараясь сохранять невозмутимый вид.       — Как это, выкинуть?! — вскрикивает он, хватая сестру за руку. — Ты же этого не допустишь, правда?!       — Нет, не допущу, — говорю, остановившись и глядя парню прямо в глаза. — Её не выгонят, и возможно, даже не накажут. И это будет исключительно моя заслуга. На твоём месте я бы серьёзно задумался над тем, кто из нас, по-твоему, лучше с ней обращается.       — Эрик, прекрати на него давить! — Мия встревает в разговор, встав между мной и мальчишкой. — Если бы ты согласился мне помочь, всё было бы гораздо проще.       — Съебись и дай нам поговорить, — рычу на пацана через её плечо, не желая, каким-либо образом унижать её в присутствии брата. Он послушно обгоняет нас и медленно плетётся вперёд.       — Разве я не права?       — Скажи мне, с какого перепугу я должен потакать твоим прихотям? — приподнимаю колотую бровь. — Кажется, это было твоё желание, пройти инициацию на общих основаниях.       — Инициация, это другое, — говорит девчонка, не желая униматься.       — Нет, Мия. Пока что ты даже не бесстрашная, — цежу сквозь, приблизившись к её лицу. — Ты самая обычная неофитка. То, что я зависим от тебя физически, не дает тебе ни каких привилегий, — приподнимаю пальцами её подбородок. — Между нами секс и ничего больше. И ты должна быть рада, что тебе повезло, и я хорош в постели. У тебя могло не быть и этого.       — И с чего это ты решил, что и правда так хорош? — говорит девчонка, оттолкнув мою руку от своего личика. — Ты мой единственный опыт. Мне просто не с чем сравнить, — смотрит с вызовом мне в глаза, и я криво ухмыляюсь.       — А ты спроси у Тори, — говорю, отвернувшись и продолжив наконец путь. — Или ещё у кого, — оборачиваюсь, посмотрев через её плечо. Она прослеживает мой взгляд и видит близняшек, которые, непонятно нахрена, продолжают шоркаться за нами попятам. девчонка сразу начинает закипать и делает шумный вздох, сжав кулачки.       — Есть хотя бы одна фракция, в которой твой член не разгулялся?! — шипит она, поравнявшись со мной.       — Нет, — отвечаю коротко, продолжая путь.       — Ах вот как?! — Мия выглядит так, будто сейчас взорвётся от злости. — Ну тогда и вали к своим шлюхам!       — Нахуя мне куда-то идти? — снова приподнимаю бровь. — Меня и так всё устраивает. Для чего обращаться к посторонним за услугами, которые я могу получить от тебя?       — Я тебе не проститутка! И не оказываю услуги! — девчонка уже закипает от злости, не понимая, как меня это забавляет.       — Проституткам платят. А твои услуги бесплатные. Ты МОЯ, Мия, — снова останавливаюсь и беру её лицо в ладони. — И ты красивая, горячая и просто до ужаса сладкая, — говорю хрипло прямо в её губы, и девчонка не находит в себе сил, чтобы отстраниться. — Особенно, когда молчишь. Но для этого я всегда могу трахнуть твой горячий ротик, — впиваюсь поцелуем в её губы, нагло запуская язык в её рот, не заботясь о том, что нас могут видеть.       Резко отстраняюсь и продолжаю путь, стараясь не выдать своего возбуждения. Опешившая девчонка плетётся позади, больше не догоняя меня до самой столовой. За столом Мия садится рядом с братом, а я чуть в стороне. Стараюсь спокойно поесть и не обрыгаться от бесконечных пожеланий счастья и мира, и приторных улыбок, которые вызывают оскомину. После обеда подхожу к Джоанне, и она вручает мне ключи от комнаты отдыха.       Девчонка наблюдает всё это со стороны и не подходит ко мне, да я и не настаиваю. Оставив её с братом, молча ухожу. Хочу хотя бы попытаться отдохнуть перед поездкой обратно. Надо сказать, денёк выдался заёбистый. Причём, скорее с моральной точки зрения.       Зайдя в знакомую комнату, вижу на кровати аккуратно разложенную, свою же футболку. Первым делом принимаю душ, и натянув одни джинсы, заваливаюсь на большую кровать, на которой в недалёком прошлом оттрахал не одну представительницу этой, приёбнутой, зелёной фракции. Едва опускаю веки, как слышу стук в дверь. Устало поднимаюсь, в тайне надеясь, что пришла Мия, но открыв, вижу одну из блондинок. В душе не ебу, которую именно, потому что они совершенно на одно лицо.       — Что хотела? — спрашиваю раздражённо, но девка делает вид, что не замечает моего тона.       — Пришла, скрасить твоё одиночество, — томно говорит, растягивая слова. — Раз уж твоей сучке некогда.       — Не смей даже говорить о ней, — хватаю девку за горло, не слабо приложив головой об стену. — Ты не стоишь даже её волоска.       Блондинка таращится на меня перепуганным взглядом, и я отпускаю её горло, брезгливо скривившись. Подобрав свою оранжево-зеленую юбку, она испаряется в считанные секунды, а я возвращаюсь в комнату и снова падаю на постель.       Мия не выходит у меня из головы. Её испуганный взгляд, которым она смотрела на меня сегодня. Пытаясь объяснить себе самому свою очередную вспышку гнева, я решил, что всё, что вытворил с ней сегодня, было необходимой мерой. И самое противное во всей этой ситуации — я точно знаю, что она меня простит и даже попытается как-то оправдать в своих глазах, как делает это обычно.       В голову настойчиво лезет мысль о том, что, возможно, она от части права. Я вполне мог просто помочь ей, увидеться с братом. Ведь, как бы я ни пытался утверждать обратное, для меня она не такая, как все. Остаётся только гадать, почувствовал бы я что-то к ней, если бы мы не были связаны, но то, что сейчас я чувствую ещё что-то, помимо желания — это неоспоримый факт. Конечно же, ей в этом признаваться я не собираюсь, но боюсь, что скоро Мия сама всё поймёт. И главное, чтобы её врождённая искренность не взяла верх над логикой, и она не попыталась на меня давить и выводить на разговор. Потому, что из подобного расклада точно ничего хорошего не выйдет.       Поглядываю на часы — я лежу уже часа два, но сон так и не идёт, как и мелкая заноза, которая предпочла провести время со своим братцем. Я и не сомневался, что так будет, и даже понимаю, что не в праве, на неё за это злиться, но не могу ничего с собой поделать. Если во время рабочего дня я могу взять себя в руки и сосредоточиться на делах, то, когда их нет, просто изнываю от потребности в этой маленькой девчонке, от желания — прижать её к себе, зарыться лицом в её длиннющие мягкие волосы. Когда я в ней, я просто схожу с ума от наслаждения. Не могу думать, не могу контролировать себя, своё тело, а когда выхожу из неё и пытаюсь собрать все мысли в кучу, думаю о том, что, будь моя воля — трахал бы её круглые сутки, не вынимая, и всё равно никогда бы не смог насытиться.       Промаявшись ещё чуть больше часа, поднимаюсь с кровати и одеваюсь. Набираю Фора, чтобы узнать ситуацию во фракции. Тот говорит, что всё тихо, и я поручаю ему отправить кого-нибудь за моим джипом, который так и стоит посреди дороги с порванным ремнём. Напоминаю, чтобы он не спалился перед Максом, и отключаюсь. Уже вечер, и нам пора отправляться в обратный путь.       На улице ловлю первого попавшегося щенка в оранжево-зелёных шмотках и отправляю за Мией. Успеваю выкурить сигарету, попрощаться с Джоанной и попинать камешки под ногами, и наконец вижу девчонку, которая топает в сопровождении братца. Одного взгляда на неё хватает, чтобы мой пульс ускорился, а внутренности сжались в тугой комок. Пока я ещё не решил, что заключается в этой девочке — моя слабость, или всё же моя сила. В любом случае, время покажет. Pov Мия       Авель крепко обнимает меня на прощание.       — Я бы сказал, чтобы ты берегла себя и не попадала в неприятности, но думаю, хуже, с тобой уже ничего не случится, — указывает на Лидера, что ждёт меня у машины.       — Я тоже люблю тебя, — говорю ему. — Пожалуйста, больше не пугай меня так.       — Обещаю, сестрёнка.       Сажусь в машину и стараюсь вести себя невозмутимо, хотя, у меня это плохо получается, я целый день думала о нём, пока была с братом.       Сейчас мне даже стыдно за парочку мыслей, что посещали мой больной разум. Я нехотя представляла его с той блондинкой, или даже двумя из них, умирала от ревности и всё время ловила себя на мысли, что хочу к нему, ни то, чтобы убедиться, что он там один, в комнате отдыха, ни то, чтобы наконец прыгнуть в его объятия и просто забыться, раствориться в нём.       Конечно, холодный душ мне немного помог, я хотя бы не чувствую себя грязной, но, к сожалению, слова Эрика вода не в силах смыть. «У нас только секс», — эта фраза больше всего причиняет боль, больше остальных его грубостей. Пока ещё не понимаю, почему, но обязательно разберусь в этом.       Мы так и едем молча, время от времени кидаю в его сторону косые взгляды. Чем дальше мы отъезжаем от Дружелюбия, тем быстрее испаряется моя злость, и её место занимает похоть. Меня до чёртиков возбуждают его руки на руле, его бёдра, обтянутые джинсами, его накачанная грудь, его красивые черты, и вообще, весь его вид. Строгий, уверенный и неприступный. От него веет силой и мужеством, а мысль, что он принадлежит мне, пускай, даже только телом, подгоняет мой пульс до предела.       В какой-то момент машина вдруг начинает замедляться и просто глохнет. Шокированная смотрю на Лидера, ожидая его реакции.       Я должна сейчас думать о том, что мы застряли на пустой дороге на ночь глядя, но меня это совершенно не волнует. Эрик устало вздыхает и откидывается на сиденье. Жду, что он выльет на меня очередную порцию грязи, но Лидер молчит, по-прежнему держа одну руку на руле, другую на переключателе КПП.       Делаю шумный вдох, и убрав его руку с рычага, в следующую секунду седлаю его бёдра, касаясь его груди дрожащими руками. Он открывает глаза и смотрит на меня вопросительно, но с колен не скидывает, вопреки моим ожиданиям.       — Эрик, мне так жаль! — шепчу, проводя ладонями по напряжённым плечам парня. — Прости меня, малыш. Я была так зла, и не послушалась тебя. Я очень боялась за Авеля, и просто не смогла иначе, — произношу на одном дыхании. Он по-прежнему молчит, давая мне шанс выговориться.       — Я благодарна тебе за всё. За то, что приехал за мной, за то, что привёз к брату, что не дал наказать его за необдуманную выходку, — чувствую его горячие ладони на моей попе, и выдохнув, продолжаю: — А ещё я правда испугалась, когда ты приставил нож к моему горлу. Это было страшно, поучительно, но страшно, — он сжимает мне ягодицы, болезненно нахмурившись от моих слов, а я прикусываю губу, чтобы не застонать. Ещё немного, и я растеряю все мысли в голове. — Но теперь я понимаю, почему ты так поступил, понимаю, что ты хотел приподать мне урок, — замолкаю на секунду, чтобы насладиться его взглядом, полным нежности. Возможно, это лишь то, что я хочу видеть в его серых, до безумия красивых, глазах, возможно, я ошибаюсь, и в них нет этого трепета, но меня устраивает то, что я вижу, и это лучше тысячи слов. — Прости меня, милый, — шепчу сквозь слёзы, целуя кончик его носа. — Ты лучший на свете, — осторожно касаюсь губами его щеки. — И мне не нужен никто другой, — нежно опускаюсь поцелуем к его подбородку. — И если секс, это всё, что ты можешь мне дать, я согласна, — смотрю в его глаза, и закрыв свои, касаюсь его сладких губ.       — Мия, — стонет он, прежде чем завладеть моими губами и переплести наши языки в нежном, страстном поцелуе.       Эрик прижимает меня к себе сильнее, и я просто растворяюсь в нём. Мы целуемся, пока не начинаем задыхаться от нехватки воздуха. Он отрывается от моих губ, и я разочарованно постанываю. В эту секунду я предпочитаю умереть, нежели перестать чувствовать его губы на своих, его язык у меня во рту, его тяжёлое дыхание и сильное тело, к которому он всё крепче прижимает меня.       Поэтому я просто делаю то, что должна: беру то, что по праву принадлежит мне. Опускаю руки на его ширинку и нетерпеливо расстегиваю болты, пока он жадно целует мне шею, опускаясь к груди.       Как только освобождаю его возбуждённую плоть, Эрик приглушённо стонет, толкаясь в мои ладони. Чувствую, как буквально сгораю от желания, наконец почувствовать его в себе. Но я всё ещё в одежде. Видимо, Эрик жаждет меня не меньше, он просто разрывает мои леггинсы так, словно это вовсе не материал, а всего лишь тонкая бумага. Улыбаюсь сквозь стон, когда его пальцы касаются нежной плоти, он проводит ими по влажным складкам, срывая крик наслаждения с моих губ.       Приподнимаюсь, оперевшись на его плечи, и он разводит губы, прижимаясь с головкой к моему входу. Медленно опускаюсь на горячую плоть, что так идеально заполняет меня, растягивая и наполняя собой без остатка. Начинаю медленно двигаться, уже готовая взорваться от невероятного наслаждения. Эрик сжимает мне бёдра, насаживая меня на свой стояк, входя ещё глубже, и я снова кричу, извиваясь в оргазме. Он надавливает на мою попу и со стоном кончает в меня. Pov Эрик       — Посиди в машине, мне нужно позвонить, — говорю девчонке, и поцеловав её в нос, выхожу из джипа.       Подкурив сигарету, глубоко затягиваюсь, впуская в лёгкие горький дым, и набираю Фора.       — Слушаю, — слышу в трубке уставший голос.       — Мы сегодня не приедем, — говорю, сам не понимая, зачем вообще позвонил. — Заночуем на перевалочной базе.       — Снова что-то с машиной?       — Нет. Машина цела, — делаю затяжку, выпуская в воздух сизый дым. — Но Мия не в курсе.       — Ясно, — усмехается. — К началу тренировки, надеюсь, будете?       — Будем.       — Тогда, приятного отдыха, — по голосу слышу, что он улыбается.       — До завтра, — отключаюсь.       Затушив сигарету подошвой, возвращаюсь в машину. Мия так же сидит на пассажирском сиденье, поджав ножки.       — Кажется, мне пора на курсы по самоконтролю, — ухмыляюсь, глядя на её голые колени. — Иначе в Бесстрашии скоро закончатся женские шмотки, — проверяю бардачок, достав фонарь. — Надень куртку, нам придётся немного прогуляться.       — Куда мы пойдём? — спрашивает она, наклонившись и завязывая берцы.       — Нам повезло. Тут недалеко есть наша перевалочная база. Их много по всем окрестностям, как раз для таких непредвиденных случаев, как наш, — стараюсь выглядеть серьёзным, чтобы не спалиться в своём вранье.       Мия как-то странно щурится, и я уже начинаю думать, что она о чём-то догадывается.       — Я так и пойду в одной футболке? — спрашивает она, и я облегчённо выдыхаю. — Может сейчас и лето, но на улице, мягко говоря, нежарко.       — Ты не пойдёшь, — отвечаю ей, выхожу из машины и открываю пассажирскую дверь.       Помогаю ей выйти и закрываю джип, поставив на сигнализацию. Вручаю девчонке фонарь и свой жилет.       — А это зачем? — спрашивает, в недоумении округлив глазки.       — Ноги накроешь, — говорю, сразу подхватив её на руки. — Только освещай как следует дорогу. Если я наебнусь в темноте, то вместе с тобой.       — Эрик, я вполне могу идти сама, — пытается возразить, но я смотрю на неё в упор, и она смолкает.       Какое-то время идём молча, и я пользуюсь моментом, чтобы прислушаться к своим ощущениям от её близости. Помимо сексуального возбуждения, которое я испытываю рядом с ней ежесекундно, явно есть что-то ещё, и я никак не могу подобрать этому определение, хотя, мой эрудитский мозг отчаянно этого жаждет. Сейчас её ручка просто обвивает мою шею, периодически ненавязчиво лаская ухо, но даже от этого невинного проявления нежности с её стороны в моей груди становится настолько тесно, что я забываю, как дышать.       Буквально несколько минут назад, в машине, когда она извинялась передо мной, забравшись на мои колени, шептала все эти нежные слова, я просто впал в какой-то ступор. Мия и правда считает, что мне нужен от неё только лишь секс. Она об этом сказала, и я видел по её глазам, что сказала искренне, как и всегда. Собственно, я сам добивался того, чтобы она так думала, но тогда почему же сейчас от этого так хреново?!       Погружённый в свои мысли, сразу не замечаю, как начинаю льнуть щекой к её пальчикам, которые переместились с моего уха и теперь поглаживают скулу. А Мия, кажется, и вовсе перестаёт дышать, продолжая свою робкую ласку. Поворачиваю голову и неожиданно для неё прикусываю мочку её ушка, со звонким звуком втягивая её в рот. Она смеётся, и я чувствую, как по её телу пробегают мурашки, потом девушка наклоняется и впивается в мою шею так, что точно оставляет на ней конкретный засос. Шумно втягиваю воздух носом, чувствуя, что в штанах уже тесно настолько, что напряжение граничит с болью.       — Сделаешь так ещё раз, и я никуда не пойду, пока не трахну тебя прямо здесь, — рычу рядом с её лицом, сильнее прижимая её к себе. Девчонка как будто не слышит, продолжая ласкать мою шею, и наконец вовсе запускает язычок в моё ухо. — Блять, Мия! — останавливаюсь, уже начиная дышать, как загнанный зверь. — Меня и так рядом с тобой мучает хронический стояк!       — Нам сюда? — вдруг спрашивает она невозмутимо, осветив небольшое здание впереди. — Выглядит нежилым.       — Не всё всегда так, как кажется на первый взгляд, — говорю ей, вкладывая двойной смысл в эти слова, но она его явно не улавливает. — Посвети сюда, — говорю, когда мы уже заходим в здание.       Найдя в кармане жилета ключ-карту, прикладываю её к электронному замку на тяжёлой железной двери подвала, и мы слышим щелчок, который в пустом помещении звучит как-то неестественно, даже зловеще громко. Спустившись вниз по крутым ступенькам, я включаю свет, и Мия спускается следом.       Проходим по темному коридору, и открыв ещё одну дверь, попадаем в комнату, вполне жилую и уютную, за исключением одного: в ней нет кроватей. Нажимаю кнопку на небольшой панели в стене, и часть стены отплывает в сторону, открывая доступ к глубокой нише, внутри которой сразу загорается свет, и мы видим довольно-таки немаленькую кровать.       — Не бойся, постель тут всегда чистая. За этим тщательно следят, — говорю я, и девушка, стянув с себя обувь, сразу же падает, растянувшись, и в силу небольшого роста, почти уместившись поперёк.       Потом вдруг на её мордашке появляется серьёзное выражение и Мия принимает вертикальное положение, усевшись в позу Лотоса.       — Ты, наверное, и тут с кем-то трахался? — спрашивает она, подозрительно сощурившись. — Как в комнате отдыха в Дружелюбии.       — А если скажу, что да? — улыбаюсь. — Будешь спать на улице?       — Вернусь в машину, — говорит, вскакивая с кровати. — Лучше я там замёрзну, чем буду спать тут, — решительно топает к выходу.       Хватаю её поперёк поясницы и со смехом кидаю её обратно в нишу, навалившись сверху. Мия брыкается и громко сопит, стиснув зубки. Чувствую, как моё желание перерастает в дикую похоть. Залезаю рукой под её (свою) футболку, поглаживая бархатистую, нежную кожу. Она не оставляет бесполезных попыток вырваться, чем только распаляет меня сильнее. Пытается вывернуться из-под меня и при этом трётся о мой пах, в котором уже всё горит огнём.       — Мия, перестань, — хриплю в её ушко. — Ни кого я тут не трахал! Успокойся! — повышаю голос, и она стихает, перестав сопротивляться, только тяжело и шумно дышит, и я задыхаюсь вместе с ней. — Успокойся, детка, — шепчу в её ушко, чувствуя, что все эмоции уже рвутся наружу.       Чтобы как-то заткнуть собственный рот и не сболтнуть лишнего, дрожащими руками стягиваю с неё футболку и начинаю покрывать поцелуями её тело.       — Эрик, — тихо лепечет девочка, но я накрываю её губы своими.       — Пожалуйста, не говори ничего, — шепчу, прервав поцелуй. — Я просто хочу ласкать тебя, — целую её шею, ключицы, спускаясь к груди.       Впиваюсь губами в розовый, затвердевший сосок, втягиваю его в рот, и Мия стонет, выгнувшись и подставляя грудь под мои ласки. Проделав то же самое со второй грудью, спускаюсь ниже, на плоский, подтянутый животик. Оставив множество поцелуев на её горящей коже, провожу языком до края трусиков. Стягиваю их медленно, спуская до самых щиколоток и, сняв полностью, чередуя ласки губами и языком, поднимаюсь вверх по стройной ножке, переходя на внутреннюю сторону бедра.       Девочка всё это время продолжает постанывать, нетерпеливо извиваясь, а я сразу ввожу в неё два пальца и провожу языком по чувствительной точке выше. Мия сдавленно вскрикивает, начинаю двигать пальцами и ласкать языком клитор, и она стонет, но мне кажется, что это звучит чертовски тихо.       — Не сдерживайся, пожалуйста, громче! — выстанываю, продолжая ласкать нежную плоть. — На несколько миль ни души. Тут нет Бесстрашия, Мия, тут только мы!       — Эрик! — наконец кричит она, и её тело извивается в оргазме.       Продолжаю медленно двигать пальцами, чтобы продлить её сладкие спазмы, пока она наконец не стихает, вытянувшись на постели. Сам, уже готовый взорваться от неудовлетворённого до конца желания, вскакиваю на ноги и в несколько секунд избавляюсь от одежды и обуви. Мия садится, и как только я опускаюсь рядом, сразу же притягивает меня к себе, коротко поцеловав и толкнув меня на постель. Седлает мои бёдра и сразу же садится на мой стояк, а я принимаю её с громким стоном.       — Да! Моя девочка! — хриплю, уже задыхаясь от возбуждения, сжимая упругую попу и подаваясь ей навстречу.       Схожу с ума снова и снова, и уже так привычно. Умираю от наслаждения и воскресаю, но только для того, чтобы доставить его ей и опять раствориться в ней без остатка.       Она продолжает двигаться, прогнувшись в спине и откинув назад голову, и я кончаю, с громким стоном, с силой сжав пальцами её ягодицы. Мия кончает одновременно со мной, с громким криком, который так ласкает мой слух. Падает на мою грудь, уткнувшись лицом мне в шею.       — Ты мой! — говорит осипшим от криков голосом. — Теперь ты только мой! — её голос дрожит, и я чувствую, как горячие слёзы падают на мою шею.       — Я на самом деле только твой, — говорю хрипло, целуя её в макушку. — Когда мы вернёмся, не забывай об этом. Всегда помни о том, что сейчас происходит здесь.       — В Бесстрашии ведь всё будет, как раньше? — то ли спрашивает, то ли утверждает она, отстраняясь, чтобы заглянуть в мои глаза. — Ты снова станешь прежним, — говорит и продолжает плакать почти навзрыд.       — Да, детка, — отвечаю ей правду, притягивая обратно на свою грудь и зарываясь пальцами в мягкие волосы, а она продолжает тихо плакать. — Но всё равно я останусь только твоим.