Eyes

Стайлза часто преследовали проблемы с джипом, но кто бы мог подумать, что в этот раз всё закончится фатально. Убегая от Донована по школьным коридорам, еле удерживаясь от крика из-за покалеченного плеча, Стайлз думает лишь о том, почему он, да и вся стая умудряется навлекать на себя проблемы. Электронный замок на библиотечной двери тихо пищит, и он даёт себе пару секунд на передышку, прежде чем Донован врезается в неё в попытке открыть дверь силой. Эта глупая надежда на новообретённые способности, определенно продлевает жизнь Стайлзу, что спрятался за стеллажами. — Ты обронил телефон. Это Малия, хочешь, чтоб я ответил? — Донован сбрасывает входящий, идя к лестнице, — ты ведь даже не знаешь меня. Ведь так, Стайлз? Возможно, ты мог слышать о моем отце. Твой отец рассказывал тебе о нём? Шериф Стилински, когда-нибудь рассказывал тебе, что когда он был ещё помощником шерифа, его напарник попал в перестрелку? Он рассказывал, что пуля попала в позвоночник, и зацепила спинной мозг? — Стайлз догадывается, к чему это ведёт, но все ещё не может сдвинуться с места. Эти сверхъестественные существа не оставляют и шанса обычным людям. Остаётся только ждать. И надеяться, — Знаешь, что это значит? Это значит, что всё, что ниже пояса отказало. И речь не только о ногах. Уверен, он тебе это рассказывал. Но думаю, он пропустил то, что пока он сидел в машине и вызывал подмогу, мой отец был там один. Он рассказал тебе, что испугался так, как маленькая трусливая сучка, что не смог помочь ему? Или же маленькие трусливые сучки не рассказывают о таком своим маленьким сукиным деткам? — Стайлз злится. На Донована, на своего отца, на отца Донована, на себя. Доля вины есть в каждом, но умирать за это, особенно ему, абсолютно не хочется, — о том, как он посадил напарника в инвалидное кресло на всю оставшуюся жизнь. Когда Донован резко замолкает, Стайлз пугается. Он не может определить местоположение другого существа, в отличии от своего противника, и это заставляет сердце заходится в бешеном ритме. Он пытается сменить позицию, но делает только хуже. Пытаясь прислушиваться, он не замечает пальцы, что мгновенно вписываются ему в шею, перекрывая кислород, а после и вовсе ломают его телом стеллаж с книгами по мифологии. Донован не перестает душить его, пока Стайлз не заезжает ему в челюсть локтем. Того откидывает назад, а сам Стайлз лезет на строительные леса под вопль разъяренного вендиго. Когда Донован хватает его за ногу, Стайлз искренне мечтает больше никогда не услышать этот голос, — Не волнуйся, Стайлз, я не хочу тебя убивать. Я просто хочу съесть твои ноги, — угроза звучит крайне правдоподобно, особенно, если учитывать абсолютно белые глаза снизу, и пасть нашпигованную десятками зубов всего в нескольких сантиметрах от его ног. Он лезет выше, благо столь сильный выброс адреналина в кровь помогает подтянуть не только себя, но и желавшего поужинать им Донована. И когда его глаза зацепляются за болт, он не раздумывая тянется к нему из последних сил. Окровавленные пальцы цепляются за кольцо и тянут, обрушивая балки за спину Стайлза. И этот звук. Неужели.. Обернувшись, он видит Донована, протянутого балкой насквозь. Изо рта вендиго течет алая кровь. Он умирает. И Стайлз этому виной. Он повторяет судьбу отца. Он слез с лестницы. Глаза Донована были полны боли. Из них исчезла вся агрессия и ярость.. жажда убийства. Словно пытаясь извиниться, Стайлз пытается вытащить балку, но вендиго умирает раньше, и с его кровью смешивается ртуть. "Я убил его"

***

— 911, что у вас произошло? 911, пожалуйста, сообщите, что у вас произошло. Вы позвонили в 911, эта линия только для экстренных вызовов, если у вас ничего не произошло, пожалуйста, повесьте трубку. — Может стоит отправить экипаж, какой адрес? — из телефона слышится голос отца. — Это школа. Старшая школа Бэйкон Хиллс. — Сейчас проверю, есть ли там поблизости экипаж. Стайлзу морально плохо. Он слишком хорошо знал, как ведут себя убийцы, и слишком хорошо знал их ошибки. Он уже стёр историю с дверного замка библиотеки, и позвонил в 911, чтобы они забрали труп. Подобрал гаечный ключ, забрал телефон из кармана кофты Донована, сбросив очередной входящий от Малии — у него своих проблем хватает. Не оставил никаких следов. Только труп. Сделал всё слишком хорошо. И от этого только хуже. Он выбегает из школы, быстро приводит машину в порядок. Забирается внутрь. Джип завелся. Это было бы даже смешно, если бы его не трясло. Пусть Донован и был вендиго, пусть это и была самозащита, но по сути, Донован был невинен. Им двигала лишь давняя обида за отца, усиленная сверхъестественными инстинктами. И он убил его. Убил невиновного. Его руки по локоть в крови. Он не уезжает. Лишь паркуется, чтоб его не было заметно, под звуки полицейской сирены. Дыхание и без того, нервное, сбитое. Глаз дёргается, и слезы стоят, норовясь хлынуть рекой. Дрожь в руках всё не унимается, но при этом ждать вердикта от полицейского, что зашёл в школу с каждой секундой всё невыносимее. Когда помощник шерифа выходит к своей машине, Стайл подключается к полицейской радиоволне — Это патрульный 10.97, здесь ничего нет. Код 653. — Принято, это был розыгрыш. Возвращайтесь на маршрут. Машина полицейского отъезжает от школы, а Стайлз понять не может, как, блять, можно было не заметить труп?! Шок усиливается, когда вернувшись в библиотеку, он не обнаруживает ни трупа, ни крови на полу, ни сломанных стеллажей и расбросанных книг. Лишь кровь, алая, без примесей ртути, которую Стилински собирает пальцем с балки говорит о том, что ему это не привиделось.

***

"Донован не умер" "Он ушёл" "Донован мёртв" "Кто-то забрал тело" У Стайлза крыша едет от неопределенности. Моральная боль и сильный страх перерастают в агрессию. Ещё и плечо ноет. Что происходит! Он уже ничего не понимает. Звонок телефона заставляет его дёрнуться. Это Скотт. Он берёт трубку. Не нравятся ему такие звонки посреди ночи, учитывая, что всего полчаса назад он убил человека? Химеру? Не важно. — Скотт. — Стайлз, кто-то забрал тела, — эта фраза напугала его до чёртиков. Скотт видел? Он знает? — Стайлз, ты тут? — Да. Откуда? Ты вообще о чём? — задавай вопросы, и меньше шансов, что ты расскажешь о том, о чем стоит молчать. — Мы с Кирой в вет.клинике. Тело Трейси пропало. Дверной замок был сломан снаружи, и только что мама сообщила, что тело Лукаса пропало из морга. Они обыскали всю больницу. Кто-то крадёт тела.

***

— С тобой там всё будет нормально? — Дом Эха никогда не вызывал желания остаться там подольше, но вопрос странный. — Да, а что? — Выглядишь как-то не так. Хочется закричать. Конечно он выглядит как-то не так. Мало того, что они идут в место, полное разных чудовищ, где их однажды чуть не убили, так ещё и нервное напряжение после убийства (а это было именно убийство — если бы Донован был жив, его тело не похитили бы) вендиго, всё никак не отпускало. Но надо было выкручиваться. — Мы все выглядим как-то не так. — Возможно некоторые даже больше других, — Скотт оборачивается, глядя на девчонок. — Стой, ты о чем? — Я уверен, что остановил Киру от убийства Лукаса. — Понятно, — ну, определенно Стайлз не единственный в стае со скрытыми способностями начинающего убийцы, но есть одно "но", — а разве он не пытался тебя убить? Я к тому, что это похоже на самозащиту. — Это было больше, чем самозащита. Она чуть не снесла ему голову. — Может у неё не было выбора? И если это был единственный выход, тогда всё сходится. Трейси убила своего отца, а Лукас мог убить тебя. — Они не злодеи. Они жертвы. Мы не убиваем людей — мы пытаемся их спасти, — фраза, что делает в разы больнее. Когда-нибудь он научится жить с этим, но сейчас... Впрочем, открывшиеся ворота Дома Эха прерывают неприятный Стайлзу разговор.

***

Дом Эха всегда приносил им с Лидией неприятности. И, казалось бы,когда свет снова заработал, а Врачеватели Страха ушли, вроде бы можно было успокоится. Видимо Лидия посчитала именно так. — Кажется всё в порядке. Стайлз? — Нет, не в порядке. Это всё – из-за нас, — вина и напряжение обрушиваются на него градом осознания, — Всё, что произошло, и всё, что ещё произойдет – это наша вина. — И мы за это в ответе.

***

Слишком много ответственности, слишком много смертей. И он взял всю вину на себя. Но и винить себя будет только он сам. Потому что стая слишком дорога ему, чтобы потерять, а Скотт никогда не простит ему убийства...

###

Кошмарные галлюцинации с участием Клаудии, его мамы, на крыше больницы, дезориентируют Стайлза. Это позволяет Джошу нанести серию ударов прежде, чем его оттолкнет Тео. Жестокая сцена драки разворачивается прямо перед глазами Стилински. Удар за ударом, вывернутые конечности, и, наконец, вырванная Тео глотка у Джоша. Тот умирает быстро. — Стайлз, никому об этом не рассказывай, прошу. Ничего не рассказывай. И Стайлз не рассказывает. Потому что Тео спас его, потому что Джош убил бы его. Потому, что Стайлз сам убийца. И кто же знал, что его молчание Тео обернет в свою сторону, обвинив впоследствии в смерти Джоша именно Стайлза...