How dare you?

      Министр экранных наблюдений почесал плавником хобот, тревожно уставившись третьим глазом на маленькую красную точку, мигающую на широком экране. Точка стабильно шла на третьей космической скорости и грозила превратить прекрасный весенний день в… не такой уж и прекрасный весенний день.       В кабинет, громко топая копытами, ворвался министр плохих новостей.       — Ты, конечно, удивишься, но у меня плохие новости! – начал он, высовывая свою тонкую шею из переливающегося всеми цветами радуги панциря.       Министр экранных наблюдений скосил три глаза, в миллионный раз разглядывая панцирь – пусть уж лучше считают его консерватором, но как можно на полном серьёзе следовать этим новомодным течениям в современном искусстве? К тому же, психоделика не сочетается с чудесной красной кожей министра плохих новостей – уж ему-то, эстету во втором поколении, это очевидно.       — Они всё-таки это сделали! – как ни в чём не бывало, продолжал панциреносец. – Отключили «Теслу» от розетки, выдали освобождение от школы – и вперёд!       Министр экранных наблюдений, силясь вновь сосредоточиться, перевёл взгляд на точку. Точка мигала, словно качаясь вверх-вниз на волнах космического эфира.       Молчавший до этого министр здравомыслия, с характерным чпоканьем оторвав щупальца от гладкой поверхности стола, заговорил спокойно и, как всегда, здраво.       — Господа, позвольте! Это просто невозможно. У нас же договор! Мы им – старое футбольное поле и десять космолётов красного песка, чтоб вволю катали свои примитивные марсоходы и брали «пробы». Они нам – покой, приватность и отсрочку колонизации на ближайшие сто земных лет. С учётом прописанных штрафных санкций, кто в здравом уме решится нарушить условия?       И, тем не менее, начисто лишённая здравомыслия мигающая красная точка продолжала стабильно ползти по экрану вперёд. Министру экранных наблюдений даже (на долю секунды, но всё же) показалось, что он способен разглядеть две туго заплетённые косички, весело подпрыгивающие в окружающем их космическом вакууме.       — Может, она не к нам? – с надеждой спросил министр надежды, сквозь прозрачное тело которого просвечивал офисный стул, который министр – зять генералиссимуса кумовства и, в общем-то, совершенный бездарь, – занимал.       От генералиссимуского зятя дружно отмахнулись копытами, плавниками, хвостами и ластами – в конце концов, его министерство давно признано убыточным и находится на грани роспуска.       Министр озарений, как всегда бесцеремонно толкнув дверь задним плавником, радостно затараторил, повиливая мохнатым хвостом:       — Эврика! Бинго! Юпи-дуби-ду! Меня только что озарило! Это, должно быть, как-то связано с тем, что позавчера вечером министр забывчивости забыл отбивную на горячей сковороде, вследствие чего имело место незначительное изменение климата.       Кажется, пора было начинать паниковать, но пару световых лет назад министр паники была отправлена по программе обмена кадрами на Землю.       «Скорее уж связано с тем, что у одной маленькой злой девочки из богатой шведской семьи совершенно нечаянно украли детство!» – подумал министр экранных наблюдений, бросив взгляд на круглое отверстие иллюминатора.       Тёплый утренний ветерок ласкал нежную весеннюю зелень планеты-оазиса.       Здоровые марсианские дети, весело смеясь, послушно направлялись в школу.       Упрямо потряхивая тугими косичками, решать климатические проблемы Марса в красной «Тесле» Илона Маска летела, попутно дорисовывая очередной плакат, маленькая злая девочка из богатой шведской семьи…       В конце концов, даже девочка понимала, что с земными проблемами ей уже не справиться. А вот с марсианскими – ещё есть шанс.       Да и «спонсоры» обещали помочь!