Иллюзия защищенности.

Лето, хоть и дождливое, но жаркое до ужаса. И на веранде не прохладней, чем в доме. Я докуриваю сигарету и понимаю одну вещь. Я ломаюсь. Это захватывает. Я не знаю, как "это" называется, что-то сродни апатии. Мне ничего не хочется, мне лень даже пошевелиться. Я бы назвал это ломкой, но ломка просто так не появляется. Чего мне не хватает? Что мне нужно? - Чай? Оборачиваюсь. Саша стоит в шаге от меня, в каждой руке по кружке, а глаза такие задумчивые. Редко когда увидишь его таким. Саша, мой Саша, обычно решительный, улыбчивый, если, конечно, ухмылку можно назвать улыбкой, а еще он совсем ни о ком не заботится. Кроме меня. А о Саше заботился Милан. Без гомосексуализма, просто дружеская, нет, братская забота. Знаете, бездомные собаки часто сбиваются в стаи. Там легче добыть пищу, согреться, да и просто, так можно не думать о том, что ты один, что тебя бросили. Иллюзия защищенности. Но иногда, когда "это" накатывает, об этом не думать - невозможно. Меня бросили. Все. Родители, друзья, даже любимому человеку я оказался не нужен. Человеку, с которым мы строили планы, мечтали завести собаку, жить где-нибудь за рубежом и быть счастливыми. И это глупо, я бы не ныл на эту заезженную тему любви, если бы не видел в ней единственный выход. Раньше, конечно, сейчас я совсем другой. А в чем мне оставалось видеть будущее? В истеричке - матери или в наркомане - отце? Или, может, в лживых фразах, наподобие "все будет хорошо, все кончится"? Правильно, я мог только всего себя отдавать любимой девушке, да и то, "любимая" находилась на расстоянии 2754 км от меня. Мило, не правда ли? - Руки, вообще-то, уже болят, Рем. - Прости, задумался. Забираю свой чай, а Саша садится рядом. - Ты ел сегодня? - Нет, я не голоден. - Ты опять скатываешься. Хочешь заново проходить курс лечения? Анорексия. Курс лечения? Пять гребанных лет - курс лечения? Усмехаюсь. - Нет.. я поем, чуть позже. - Милан приготовил, там, в кастрюле. - Милан.. что сделал? - Это мясо. Наверное. По-крайней мере - оно коричневое. Мы смеемся, я откидываю голову и замечаю стоящего позади нас парня. - Не такой уж я и плохой повар. Двигайтесь, голубки, я присяду. Брюнет садится между нами и я кладу голову ему на плечо. Я устал и поэтому кажется, что она до ужаса тяжелая. - Никого не смущает, что уже начало третьего? - Через два часа рассвет. - бросаю я. - Посидим тут? - Я принесу спальники. Саша знает, что спать мы не будет, он тащит их, скорей, для удобства. Мы залезаем в мешки и ложимся прямо на бетонный пол. Ребята о чем-то болтают. Я не вслушиваюсь, просто смотрю в потолок. И думаю, что пусть, лучше, будет иллюзия, чем совсем ничего.