Путь к новому — к семье

Внутри горла предательски першит, пока крики тонут в ровных приказах. — Запускайте машину, — чеканит женщина. Они задержались уже на несколько минут и все ещё продолжают медлить. В душе тлеет надежда, что здесь не хватает одного человека. Той, которая приехала ранним утром и наверняка жаждет посмотреть на очередной эксперимент, на разделение деймона и человека, на гибель души. Ненавистная Миссис Колтер в один миг становится единственным спасением. — Миссис Колтер не захочет этого! Миссис Колтер не захочет этого! — разрывая связки, кричит Лира. На толстое стекло ложатся отчаянные удары, которые не приносят вреда и только маленький участок, запотевший от прерывистого дыхания, служит материальным доказательством её протеста. Они не намерены больше ждать, и тяжёлая гильотина вздымается вверх, готовясь обрушиться на тонкую нить — живое подтверждение неразрывной связи человека и его души. Страх, её и Пана, пронизывает воздух, как шампур кусок мяса. Девочка продолжает кричать, переставая понимать смысл слов. «Пан, я не смогу без тебя — ты нужен мне. Проше не уходи, Пан!» — клокочет внутри, подхватывая такт сердец. — Миссис Колтер моя мать! Она не захочет этого! Миссис Колтер моя мать! — почти обессилено выкрывает Лира, продолжая яростно рваться наружу. Её слова вызывают очередное замедление. От слёз, застилающих взгляд, не удаётся рассмотреть реакцию женщины, стоящей у пульта управления. «Молю, лишь бы она услышала!» — Миссис Колтер не захочет этого… Слова девочки превращаются в тихий шёпот. Разве это конец? — Миссис Колтер…! — вновь взывает она, делая нервный вдох. Бессмысленно. Неожиданно в дальнем углу комнаты, где-то вверху — рядом с панелью, виднеется движение. Человек гордо входит в комнату пыток. — Откуда она знает имя Миссис Колтер? — отзывается кто-то из лаборантов, но для Лиры это перестаёт быть важным. В плавном женственном силуэте она угадывает Марису Колтер. Никто другой в целом свете не осмелиться быть похожим на неё. Элегантная жестокость лишь её порок. — Миссис Колтер! — разрывая горло, кричит девочка. «Мама, спаси меня. Ты нужна мне.» Она не слышит. Женщина властно переговаривает со своей подчинённой, безучастно смотря на машину для разделения. Для неё важен результат, а не процесс — до бедных детей ей дела нет. — Миссис Колтер! Миссис Колтер! — пытается докричаться Лира, сглатывая слёзы. На несколько секунд женщина напрягается, будто чувствует неладное. Но тут же уверенно расправляет плечи, и Лира понимает, что ей и впрямь безразлично. — Мама! — яростно кричит она, — Мама! Лира перестаёт видеть происходящее, захлёбываясь горем и слезами, но понимает — ей удалось пошатнуть уверенность женщины. Рваным жестом, девочка вытирает с глаз слёзы и смотрит на мать через маленькое окошко. Их взгляды всё же встречаются. Дёрнувшись всем телом, Мариса бросается к пульту-управления, нажимая что-то из кнопок и Лира прекрасно понимает, что именно сделала женщина. Страх внутри лишь усиливается. «Уж лучше всю жизнь пробыть здесь, чем вновь стать её ручной зверушкой. Я не хочу!» Но повернув голову влево, она видит Пана и хочет ударить себя за жестокие мысли. «Пану больше не грозит опасность… Боже, почему я такая дура? Да, всё же лучше принадлежать ей, чем пожертвовать жизнью деймона ради сомнительной свободы. Чем пожертвовать им ради пустоты. Что же…» — Лира! — слышит девочка. В обычно равнодушном голосе Миссис Колтер клокочет ледяной ужас, и Лира понимает, что ощущения ей знакомы. Она чувствовала дыхание смерти, когда её милого Деймона собирались забрать. Неужели потерять её, Лиру — для Марисы подобно гибели? «Я боялась за Пана, а она боится за меня. Я ведь не её деймон… Но я её дочь!» От чего-то собственные мысли кажутся противными, но Лира осознает, что размышляет правильно, и стыдиться не стоит. Времени на обдумывание полно — «доктора» заботливо проносят по однотипным коридорам Больвангара, и кажется, даже бояться вздохнуть не так, как может понравится девочке. От нахлынувших эмоций, проявившихся неожиданно, как после разрушения плотины, она безвольно роняет голову, окончательно отключившись. Сны неспокойные. Сменяя друг друга, они показывают одну и ту же картину. Маленькая девочка в темноте, а стены столь близко, что воздуха катастрофически не хватает. Ей плохо. Она не имеет даже малейшего шанса на спасение. Она одна. И не сопротивляется. Принявшая свою судьбу, продолжает находиться в изоляции. Лишь выкрикивает что-то периодически, и вовсе не разобрать, что именно. Голос её монотонен. Но беспокоит Лиру другое: где деймон? Где её деймон? Значит, это его зовёт, попавшая в жестокую ловушку? И как бы не хотелось проснуться — Лира вновь оказывается в плену, пока не осознает, что она и есть та самая обречённая девочка. Пробуждение нельзя назвать мягким. Миссис Колтер сидит рядом, заботливо положив руку на спину дочери. И Лира узнает главную слабость, казалось бы, ледяной ко всему женщины. Жгучий ужас охватывает лёгкие. «Я — её слабость» — Тише, — шепчет Мариса, наклонившись к дочери, — Я рядом. — Пан? Где Пан? — будто в бреду выкрикивает девочка, пока не замечает белоснежного хорька, дремлющего в нескольких сантиметров от головы. Облегчённо выдохнув, Лира успокаивается и наконец обращает внимание на мать. — Мне нужно спросить тебя кое о чём, — напряжённо выдавливает миссис Колтер. Но улыбается искренне. Ранее Лира не замечала, что улыбка матери может быть столь болезненной и счастливой одновременно. Быть может, не представлялось случая? — Вы уверены, что сейчас лучшее время для этого вопроса? — Ох, милая, лучшее время для него не наступит никогда. Но проблема в том, что незнание может разъесть мою душу. Золотая обезьяна обеспокоенно кладёт голову набок, протягивая свои маленькие лапки к женщине. Но та не замечает. Лира почувствовала отчаянное желание съязвить, но разглядев Марису, усталую, опухшую от слёз, с растрёпанными волосами и смазанным макияжем, передумала. Сейчас не время. — Хорошо, — поёжившись, согласилась девочка. — Как ты узнала, кем… Кем я прихожусь тебе? — стараясь сохранить потерянную твёрдость, спросила женщина. — Находясь в Иорданском Колледже я вновь и вновь представляла, как сложилась бы судьба, не погибнув мои родители на дирижабле. И даже не допускала мысли, что всё это время они были живы, а один из них ещё и притворялся моим дядей. Я ребёнок, которого бросили в далёком детстве. Ребёнок, от которого отказалась родная мать, — прошептала девочка, чувствуя струящиеся медленными ручейками слёзы, — И вот в моей жизни появляетесь Вы. И даже не думаете сказать, что в наших венах течёт одна кровь. Почему после столь долгой разлуки, первый вопрос о том, как я узнала про родственные связи? Как по мне, это даже значения не имеет. — Лира, — попытавшись дотронуться до щеки девочки, прошептала Мариса. — Нет! Не трогайте меня, — яростно закричала Лира, прижавшись к изголовью кровати. Выражая согласие, Мариса опустошённо качнула головой. — Ирония: мы вновь встретились, когда меня чуть не убили в Вашей подпольной лаборатории. Миссис Колтер болезненно морщится, будто собирается упасть. Но падать некуда. — Я ведь спасла тебя. Спасла, потому что ты — моя дочь. — Я кричала! Кричала! — вспыхивает Лира, — Но Вам было безразлично. — Разве я могла знать, кто именно зовёт? Но как только я услышала твой голос, — родной голос, — внутри всё свернулось в толстый клубок, и я подумала, что моя жизнь может окончиться прямо сейчас. Лишь чудом мне удалось спасти тебя, милая. — Какова цена этого чуда? — Ты можешь уйти. Пройти в палату к друзьям и продолжить жить на станции. Или отправиться со мной в опасное путешествие и узнать наконец, как это — иметь любящую мать. Я не оставила тебя после рождения лишь потому, что мне запретили. Всё то время я даже не представляла, что смогу вновь увидеть тебя. Погладить каштановые волосы, — осторожно кивнув, Лира почувствовала аккуратное прикосновение к голове, — Сказать, как сильно люблю тебя и остаться рядом навсегда. Внутри бушевали эмоции. Лира безумно жалела маленьких детей, лишившихся жизни, — Билли Коста мёртв из-за неё! — но ведь она… Мама. — Зачем? — с поддельными стойки спокойствием спрашивает девочка. — Ты помнишь наш разговор про пыль? Она — грех, оседающий на взрослых людях. Но я знаю способ, благодаря которому, смогу избавить людей от пороков. Она не притягивается к детям, потому что их демоны ещё не сформировались. — Зачем убивать невинных детей? — закричала Лира, сглатывая слёзы. — Чтобы найти способ… Милая, это наука и она требует жертв. Порой, нам приходится заплатить столь высокую цену, но данный случай… Он стоит этого. Не контролируя собственные желания, Лира придвинулась к матери, стараясь подавить рыдания. Тёплые руки начали беспокойно скользить по волосам, прижимая к себе. Их семья. Это — их семья, которую придётся собрать по кусочкам, не единожды сталкиваясь со слишком глубокими трещинами и как прежде кровоточащими ранами. Но оно того стоит. "Какова цена этого чуда? Цветные банты и женственные платья? Завтраки на обширном балконе? Столь чуждая ей прилежность? Успешная учёба и беспрекословное повиновение? А быть может... Его можно оплатить любовью? Материнской. Дочерней. Семейной".