Вспышка

       — Волнуешься? — мужчина в строгом сером костюме нервно крутил часы на запястье.  — Нет, сэр. — Адель держала своими тонкими пальцами фотоаппарат на уровне лица, долго сосредотачиваясь, чтобы поймать нужный ракурс. Эта странная парочка летела в самолете бизнес классом уже энное количество часов. Впереди их ждала очень сложная и насыщенная событиями, встречами и договорами неделя. Щелчок. Вспышка. Девушка запечатлела своего работодателя этаким деловым и притягательным. Работа Адель заключалась в фотографии. Девушка была фотографом по найму. Задачи ей предоставляли разные. В этом случае она должна была сопровождать своего работодателя на встречах, чтобы сделать снимки для статьи, в которой будет говориться, какой он молодец, как много сделал для компании и все в подобном роде. Плюс такой работы в том, что ты можешь за счет своего босса путешествовать по разным странам, жить в дорогих отелях и заводить полезные знакомства.  — Все? — Мужчина с облегчением выдохнул и подозвал официантку. Женщина в форме поставила на столик бутылку с виски и два граненых стакана.  — Я не буду виски, сэр, — девушка пронзительно посмотрела на своего работодателя.  — Что-то покрепче?  — Чай, можно и покрепче. Зелёный, –услышав это, мужчина поднял одну бровь и вопросительно посмотрел на Адель. Перед ним сидела девушка двадцати трёх лет с длинными, аккуратно уложенными волосами. Она смотрела на него зеленными бездонными глазами и ждала, пока ей принесут ее чай. Прямое клетчатое платье с белым воротничком подчёркивало её стройную фигуру и делало ещё более красивой и без того симпатичную девушку. Фотограф видела Герольда мужчиной, возрастом около сорока лет, уже с видневшейся сединой и грубыми чертами лица. Он всегда слегка улыбался и как-то по-ребячески вёл себя перед камерой. Но девушке удавалось поймать момент, поэтому на фотографиях он получался презентабельным.  — Что будет в Японии? — Тонкие пальцы оставили в покое огромный фотоаппарат и взяли прозрачную кружку с ярко-зеленым чаем.  — Бумаги, неинтересные люди и… скукотища, — выдохнул мужчина. Вскоре объявили о посадке. В какое-то мгновение деловой мужчина и молоденькая девушка ехали в такси. С ними был еще один — личная охрана Герольда. Этот парень никогда не разговаривал с ней и всегда смотрел исподлобья. Впрочем, Адель это никак не волновало. Он делал свое дело, а она — свое, хотя и преследовала свои некоторые цели. И вот, такси остановилось возле огромного Отеля в Сибуе ровно в 2:53. Девушка никому не доверяла свой багаж, поэтому сама вытащила небольшой чёрный чемоданчик на колёсиках и покатила ко входу.  — Мы бронировали 3 номера на имя Герольда Рулинг, — чётко выговаривал слова охранник, чтобы японка, еще меньше ростом, чем Адель, поняла его. Адель сонно осматривалась по сторонам: холл был пуст, тишину нарушала только тихая монотонная музыка. "Здесь довольно неплохо", — подумала девушка, сжимая крепче ручку багажа. Дальше они какое-то время в полной тишине поднимались в лифте, а потом к ней в руки попала ключ-карта. Девушка немного помешкалась перед дверью и вошла в свой номер. Большая комната была выдержана в бежевых нейтральных тонах, и только девушка казалась большим ярким пятном в этой симфонии чистоты. Подойдя к зеркалу, Адель завязала волосы в хвост и принялась разбирать багаж. Закончив с ним, она решила принять душ. Тишина давила на уши, из-за чего шумные действия девушки казались неимоверно громкими. Она тяжело вздохнула, уваливаясь на кровать и открывая ноутбук. Тонкие пальцы поправляли белый халатик, который намок от влажных волос. Но тут до чуткого слуха девушки донеслись чьи-то шаги в коридоре. Оставив просмотр исходников и на цыпочках пробравшись к двери, она затаила дыхание. Кто-то приближался прямо к ее номеру, тихо напевая что-то с американским акцентом. Хриплый голос пронесся мимо двери и растворился в тишине так же неожиданно, как и появился. «Отлично, сумасшедшая, » — Адель вернулась на кровать, продолжая отбирать фотографии. Первые несколько дней Адель только и делала, что всюду следовала за своим работодателем, держала дистанцию и ловила его достоинства в кадрах. Она совсем не вникала в переговоры — это было не ее делом. Она просто раз в несколько минут меняла локации, щелкала кнопкой, сверкала вспышкой. Бездушная машина — так выглядела она со стороны. Ее алгоритмы были отточены до совершенства. Она моментально ловила ракурсы и свет, видела идеальный кадр там, где обычный человек его бы не заметил. Любая секунда могла стать ценным материалом. Адель уже представляла, как потратит несколько бессонных ночей прежде, чем предоставит готовый материал заказчику. Это была ее работа, будни, в которых девушка тонула, но так старательно пыталась выплыть на поверхность, чтобы не опуститься на дно, где сотни таких же пытались что-то строить из себя. Пару раз с ней заговаривали посторонние люди, пытались о чем-то спросить, что-то уточнить, но фотограф лишь выдавала короткие фразы, которые толком ни на что не давали ответ. Ее зеленные глаза быстро бегали по залу в поисках прекрасных кадров. По вечерам девушка сидела за ноутбуком и отбирала фотографии для ретуши, иногда редактируя их. Герольд периодически приглашал девушку на всякие ужины, большую часть которых она пропускала, ссылаясь на усталость. И в один прекрасный день Рулинг решил дать девушке выходной. В этот день Адель проснулась ближе к полудню. Голова побаливала от пересыпа. Тонкая рука потянулась к стакану с водой, который стоял на тумбочке, жадно осушив его, девушка спустила ноги на пол. Шторы были плотно задернуты, поэтому собрав волю в кулак Адель поднялась и открыла окно. В глаза ударил яркий солнечный свет, а внизу уже во всю бегали люди, похожие на маленьких муравьёв. «Доброе утро, извечная суета», — подумала про себя и взяла в руки телефон. Один маленький звонок  — и уже шустрая японочка притащила в номер завтрак. Но, Адель выпила лишь кофе — она не смогла запихнуть в себя все те блюда, что ей принесли. Организм все чаще и чаще отказывался от еды, иногда она запихивала в себя ее на сильно, но тогда все съеденное выходило обратно. Фотограф правда планировала посетить врача, но всегда находила отмазки. И вот, после «легкого» завтрака, Адель уже натягивала на себя черные капроновые чулки, так как было немного прохладно, хотя уже была середина марта. Перед огромным зеркалом, которое весело на шкафу, девушка заплела две косы и поправила закрытое черное платье, которое едва оголяло колени. У фотографа был и второй фотоаппарат, он был намного меньше рабочего, и она использовала его в личных целях, и всегда брала его на прогулки. Протерев объектив, девушка положила его в маленький кожаный рюкзачок и вышла из номера. Сибуя считается одним из дорогих районов этого города. Здесь много модных торговых центров и полно развлечений. На улицах Сибуи не редко можно было заблудится, если не днем, то ночью точно, так как в это время дня район становился по-настоящему оживленным. У Адель разбегались глаза, и она решила начать с самого простого — пройтись по магазинам, но кто мог подумать, что она застрянет в одном из огромнейших торговых центров на весь день. «Эбису Гарден Плей» являлся крупнейшим развлекательным комплексом, где высокие здания офисов вплетались в сеть торговых центров, ярмарок и зон отдыха. Именно по его садам гуляла девушка, наблюдая все великолепие современной Японии. Вокруг располагалось множество ресторанов, в одном из которых Адель повезло попробовать разнообразие японской кухни, наткнуться на шведский стол и выпить местного пива. Но гвоздем прогулки стала выставка Масао Ямамото — величайшего фотографа, чьи фотографии напоминали больше произведение искусства, чем снимок. Его главной целью было передать свое видение пустоты. Девушка вглядывалась в минималистические композиции фотографий, которые соответствовали эстетике «Ваби». Она мечтала о том, что когда-нибудь ее работы тоже будут наполнены глубоким смыслом, но сейчас они по большей степени были похожи на коллекцию фотографа-любителя, который хотел вырваться из рамок «прессы». Адель поднялась на тридцать восьмой этаж, где открывался прекрасный вид из панорамных окон. Весь город оказался как на ладони, аж дух захватывало. Она сделала парочку восхитительных фотографий и посмотрела вниз, где огромным потоком всё куда-то спешили люди. Но всё равно, её внимание привлекла одна очень интересная персона. Она не могла разобрать пол человека, но он довольно странно себя вел — на протяжении нескольких минут он просто нарезал круги в людском течении, по крайней мере пытался, потом возле него собралась какая-то толпа, виднелись вспышки фотоаппаратов. Через некоторое время толпа разошлась, а человек всё ещё стоял неподвижно. Весь людской поток как будто обволакивал его, никто не пытался случайно или намеренно задеть его или толкнуть — люди будто бы намеренно оставляли небольшое пространство для него. Но когда девушка все же решилась спуститься было уже поздно — черная высокая фигура начинала потихоньку растворяться в толпе. Адель тщетно пыталась нагнать мужчину. В какое-то мгновение фигура остановилась, человек оглянулся, и в этот момент Адель завороженно щелкнула фотоаппаратом. Эти пару секунд длились целую вечность. Незнакомец в темных очках смотрел прямо на девушку, а потом нырнул в автомобиль и уехал. После она всё стояла в толпе и долго пыталась вырваться из забвения, которое на нее внезапно напало. Сбросив наваждение, она встрепенулась и пришла в себя, положила фотоаппарат в рюкзак и направилась против общего потока куда-то вдаль, теряя свои четкие очертания в океане людей. Вечером девушка посетила клуб в том же районе. Она ждала этот вечер, чтобы раствориться в рюмке абсента и забыть суету, в которую она окунулась на этой неделе. Если встретится хоть один мужчина в костюме, девушка готова была разорвать его в клочья. Тошнило от делового сленга, этикета и взглядов. Хотелось просто выпить и прийти в себя. Она спустилась по ступенькам и вышла прямо к барной стойке. Высокий японец средних лет протирал стакан белой тряпочкой и разговаривал с девушкой, которая сидела перед ним. Адель села с права от нее через два места и постучала по столешнице пальцами.  — Чего-нибудь особенного, мисс? — Спросил бармен, наклоняясь к Адель. Теперь она могла разглядеть фиолетовые линзы в его глазах и почувствовать горький парфюм.  — Абсент, — Адель достала из портфеля кошелек и положила на стол купюру. Бармен без лишних слов схватил деньги и отвернулся от девушки. Он точно знал, что лучше не задавать лишних вопросов иностранным леди, которые заказывают крепкие напитки, мало ли что на душе. Адель обернулась, за диджейским пультом стояла низкая девушка с розовыми волосами и танцевала под собственный бит. На танцевальной площадке находилось много разношерстных людей: кто-то жался к своему партнеру, кто-то внимательно наблюдал за ди-джеем, а были такие, что залипали на ритмичные узоры, приходившие под веществами и всплывавшие на экране позади ди-джея. На диване сидела компания из 4 человек. Трое мужчин что-то активно обсуждали, а девушка усердно жалась и терлась только возле одного. Бармен поставил перед Адель рюмку и уже было собирался уходить, но она схватила его за рукав.  — Ты один? — как можно громче кричала она, напрягая голосовые связки.  — Да, а что? — мужчина улыбнулся, предвкушая, что, возможно, сегодня он окажется в постели иностранки.  — Нет, ничего. Адель осушила рюмку, встала с места и подошла к компании. Парни с интересом наблюдали за девушкой. Она села рядом с самым высоким. Его волосы немного вились. Парень был смуглым, и поэтому белая рубашка казалась на нем еще белее.  — Меня зовут Адель. А тебя? Парень усмехнулся, приобнял пришедшую за плечи и наклонился к ее уху:  — Томо. Зови меня просто Томо, — его голос был немного выше, чем представляла себе девушка. Она собиралась переспать с ним. Потребность, которая обострилась именно сегодня. Адель не могла ждать, пока вернется в свою квартиру, чтобы позвать Пола, который на данный момент ухаживает за ее собакой. Ей нужен был мужчина сейчас. Внутри живота все зудело. Она не испытывала никакого стыда, узнав, что подсела к одной из моделей Японии, не боялась, когда мужчина положил свою огромную руку ей на бедро. Девушка жалась к мужчине в такси, и с силой запихивала его в свой номер. Страсть, которая накрыла их в темноте, разлилась запахом цитрусового парфюма по номеру, разбросалась вещами на полу, разразилась стонами. И только ветер, который был свидетелем навязчивого желания, который колыхал шторы через открытое окно, пока тела сливались в липкой любви на кровати.