Прощенные

Небо такое красивое. Именно красивое, как с картинки. И вид такой умиротворяющий. Неспешно прогуливающиеся пожилые парочки с внуками, матеря с колясками, бегуны, отмеряющие правильный темп, и как украшение - зеленые деревья с набухшими цветами, теплые солнечные лучи, освещающие идеально-ровную парковую дорожку. Красота. — Я ее привел, Босс, — ломает спокойствие Чуя, замирая в шаге от Такако. Она старается смотреть куда угодно, только не прямо. Ее увлекают играющие дети с солнечными зайчиками, шелест листвы высоко в кронах деревьев, водная гладь по левую сторону. Небольшой пруд с утками будто завершает штрих идеальности в этом месте. И только черное пятно в виде куртки ее телохранителя маячит перед глазами грязной стеной. Но вот стена рушится, отодвигается, разворачиваясь к ней лицом. Накахара обдает быстрым взглядом, который ловит Токи, фыркает и уходит. Шлейф парфюма, удивительно сладкого для Чуи, ветром не уносится и зависает перед носом Уэно. Так Токи остается брошенной один на один с кем-то, на кого она не решается поднять взгляд. После требовательных прошений и заготовленной речи, она вдруг понимает, что абсолютно обречена. И ей страшно. — Привет, Такако, — уносится приятный баритон прямо в уши девочки. — Хочешь покормить уток? Токи фокусирует взгляд на Мори Огае. Смотрит не в лицо, на протянутую руку с куском свежего хлеба. Затем замечает скопление пернатых прямо напротив мужчины: в воде утки устраивают настоящую бойню за маленькие светлые кусочки. — Мне больше нравятся голуби, — как-то отстраненно замечает Уэно, глядя на притихших уток. Не видит, как на ее замечание тонкой змеей улыбка трескает мужское лицо. Она стоит, как вкопанная. Ищет слова, много слов, которые даже записаны у нее в заметках, осталось достать и прочитать. Но она не шевелится. — Хорошо, давай пересядем и покормим голубей, — кивают ей благосклонно. Токи судорожно сглатывает. Слова сыплются из нее бездумно, когда она предлагает покормить семьи убитых им людей. Понимание огревает похуже кувалды, Уэно неловко переминается с пятки на носок, встречаясь, наконец, с взглядом своего отца. — А ты смелая, — подмечает Мори, отрывая кусочек булки и бросая уткам. — Я ценю это качество в людях. А еще ум и, представь себе, отвагу. — Верность и преданность не входит в ваши приоритеты, — ответно замечает Токи, не сводя взгляда с отца. Замечает, что цвет их глаз чертовски похож. И не только, что неприятно щекочет Уэно изнутри. — Сядь, Такако, — скорее просит, чем приказывает Огай, и школьница его слушает. Она отодвигается на самый край, подальше, сверля взглядом пруд. И не такой он уж идеальный: чистый, конечно, но вода в нем мутная, зеленая, и пахнет затхлостью. — Макото рассказала тебе многое перед смертью… — С чего вы взяли, что она не рассказывала раньше? — фыркает Уэно, уже ненавидя его за то, с каким тоном он произнес имя ее матери. — Я просто не хотела иметь ничего общего с боссом Портовой Мафии. — Но, к моему сожалению, имеешь, — ровным тоном прерывает Мори, отрывая еще маленький кусочек булочки. Токи замолкает. Сжимает руки в кулачки, кусает губы, глядя на тот же мутный пруд. Ветер налетает неожиданно, бьет по рукам и ногам, оставляя неприятные мурашки на коже. — Я хотела знать хоть какого-то отца, — тихо, будто вспоминает для себя, произносит Уэно. — А когда мама заболела, поняла, что его больше никогда не будет в моей жизни. И вот появляетесь вы. Кусок хлеба снова летит в пруд и утки начинают погоню за лакомством. Отжираются, крякают, ныряют под воду, живут. Токи ежится от всей ситуации, хочется поскорее оказаться подальше от так называемого отца. Обратно в квартиру, включить какой-нибудь шутер и поубивать долбанных зомби. Провалиться в чужой мир, сбежать от проблем таким способом. Из мыслей вырывает движение. Токи отмечает на себе темно-бардовый вязаный шарф, слишком теплый, чтобы носить в такую солнечную погоду. — Твоя мама рассказала о ребенке слишком поздно, — глубоким ровным голосом сообщает ей Мори, отчего Уэно хмурится сильнее. — Вернуться было невозможно. — Она говорила, что вы погибли на Великой войне. — В каком-то смысле так и есть, — не отрицает Огай, снова подкармливая уток. — Но сейчас это неважно. Токи тянет уголки губ. Старается усмехнуться, получается, правда, слабо. Она отрывает еще кусок хлеба, мнет его в руках, делая идеально-ровный шарик. Потом выкинет, конечно, а пока успокаивает. И она, на удивление самой себе, успокаивается. — Твоя безопасность стоит в приоритете, Такако, — спустя долгое молчание снова начинает говорить господин Огай. Уэно наблюдает за ним краем глаза. Отмечает усталость на лице, мелкие морщинки у него почти отсутствуют, мало улыбался по жизни, наверно. Токи не знает. Ничего не знает, кроме того, что мама его любила. До последнего своего вдоха. Но об этом Мори Огай никогда не узнает от нее, никогда. Потому что мама не хотела, не простила бы. И Токи ему не простит. — Разве ваш гравитационный питбуль не справляется? — фыркает Уэно, с удивлением отмечая усмешку на лице отца. — Ты сравнила моего человека с собакой? — холод в голосе Мори и улыбка на губах придали Токи каких-то потусторонних сил. — Не просто с собакой. А с одной из лучших сторожевых и опасных пород, хватка у них железная, а сама порода активная и мудрая… — Я понял, понял, — капитулирует Огай и почти смеется, глядя на горящие глаза дочери. — Только не делай Чуе подобный комплимент, он не оценит. — Хах, я не собиралась делать этому… — Токи осекается вовремя, вспоминая, что ее отец вообще-то босс и может наказать Накахару за его взрывное поведение, — парню комплиментов. Но Чуя Накахара уже дважды спас ее жизнь, а благодарной Токи быть умеет. — Он будет рядом, но Накахара — важное звено в нашей организации и быть с тобой круглые сутки он не сможет, — выкидывая лишние улыбки, медленно проговаривает Мори. — Тебе нужно быть осторожной и внимательной, научиться защищаться. Я могу… — Нет, — тут же прерывает Уэно, хмурясь. — Не надо меня учить. То, что у вас есть дочь, прознали чересчур быстро, потому занимайтесь поиском крысы, а я смогу защитить себя и близких. Мори слушает с вниманием. Токи видит это по прищуру глаз и задумчивости, с какой он вглядывается в девичье лицо. — Это мой номер, — протягивает обычную белую визитку Огай. — Звони в любое время. Токи крутит бумагу в руке, вчитываясь в тонкие черные буквы. Доктор Мори Огай. — Ожидала другой приписки, — честно признает сама себе Уэно, встречаясь взглядом с отцом. — Босс Портовой Мафии? — Нет, военный доктор, — честно отзывается девочка, скрывая визитку в недрах рюкзака. Огай встает первым. Оглядывает местность, щупает ее строгим взглядом, и Уэно тоже поднимается, словно по команде. Они шагают неспеша и в полной тишине. Говорить было неуместно. — Я приглашаю тебя в свой дом, — уже на выходе из парка произносит Мори, замирая. Токи теряется. Мнет в руках лямку рюкзака, спешит отвести взгляд от строгого лица отца, отмечая, что это действительно приглашение. Отказываться будет некрасиво и как-то совсем не хочется. Он ведь отец, кровь, человек, защищающий ее. По его же вине, да и защищает ее больше дрыхнувший на мотоцикле телохранитель. Но мама бы ей гордилась, если дочь хотя бы попыталась наладить контакт. Поговорить. — Пришлите смс-ку с адресом, — кивает Токи и быстро семенит в сторону красного мотоцикла. Оборачивается на секунду, но отец уже скрывается в салоне тонированного автомобиля премиум-класса. Взгляд падает на номера, но те явно импортные. Уэно выдыхает. Сгибается, отчего позвонки приятно хрустят, и глядит в голубое-голубое небо. Все облака ушли. Улыбаясь на всю свою юность, Токи замирает возле дрыхнувшего Накахары. Тот, кажется, в глубокой фазе сна уже много-много часов, пусть разговор с отцом не продлился больше получаса. С чуть приоткрытым ртом и надвинутой шляпой на глаза, ее телохранитель выглядел забавным и молодым. Токи невольно задумалась: во сколько лет пришел в мафию этот парень? Что могло ребенка подтолкнуть к преступности? Родители? Их отсутствие? Неловкий момент наступает быстро. Уэно хмурится и не знает, с какой стороны подступить. Толкнуть его, конечно, можно, но если этот эспер опять разозлится, ей придется снова лететь до луны и обратно. А отца рядом нет. Разбудить мягко. Есть только такой выбор, потому Токи сначала кашляет пару раз, потом громче, делает пару шагов к спящему, старательно напоминая о себе. Спит как убитый. — Накахара, — Токи хочет коснуться края его черной куртки, просто напомнить, что под тенью деревьев спать в это время не самый лучший вариант. Их час назад чуть не взорвали к чертям. Как он может… Токи ойкает от неожиданности, когда кисть будто окунают в цемент. Хватка у Накахары действительно бульдожья, а реакция чертового мангуста заставляет Уэно испугаться за сохранность кости. — Доброе утро, — напоминает девчонка, чувствуя жжение от пальцев телохранителя. — Ты уснул. — Я проснулся, — сонным голосом оповещает Чуя, отпуская чужую кисть на все четыре стороны. — Незаметно, — хмыкает Токи, ожидая, когда эспер проморгается и включит мозг. — Подвезешь? — А, разговор закончен? — он озирается по сторонам в надежде не увидеть босса. — Я поеду на автобусе, — смиряется Уэно и поворачивается туда, где предположительно должна быть остановка. Пару шагов она делает уверенно, но, не встречая сопротивления, оборачивается. Чуя поправляет шляпу, глядя куда-то вдаль крайне вымученно. — Ты поедешь со мной? — все-таки спрашивает Токи, фыркая. — Сядь, — звучит настоящий приказ, заставляя девчонку закатить глаза. — Ты еле глаза открытыми держишь. Хочешь, чтобы я умерла в аварии? — Уэно упирает руки в бока, включая весь свой командирский голос. — Оставь здесь своего железного коня и поехали на общественном транспорте. Немедленно! Сама удивляется, как это Накахара слушается. Вытаскивает ключи, касается кончиками пальцев мотоцикла и бредет вперед, пряча руки обратно в карманы. — А где остановка? — спрашивает Чуя, когда они проходят два квартала. — Я без понятия, — задирая гордо нос, сообщает Уэно. Эспер так и тормозит, глядя крайне недобрым взглядом. — Назад дороги нет, пошли, — девчонка кивает куда-то вперед. — До дома я с любой точки мира доберусь. А тут метро уже рядом. — Ты ведь не знаешь, — напоминает Накахара, прищуриваясь. — Я знаю где метро. Пошли, пора учиться доверять друг другу, да? — фыркает Уэно и разворачивается. — Я же села на твою убийственную машину. Пора и на моей покататься. Чуя незаметно усмехается, глядя в спину школьницы. Воинственный красный шарф Мори Огая развивается не хуже знамени, призыва к действию. Или бездействию. Они входят в метро, прохлада и сырость тут же бьют в ноздри. Токи наблюдает, как Чуя покупает билет, прикладывает его не той стороной, злится, когда система его не пропускает, прикладывает еще разок, чтобы потом бросить убийственный взгляд на хихикающую девчонку. — После вас, — издевается Токи, пропуская парня вперед. Почти пустой вагон встречает их объявлением станции. Усаживаясь у выхода, Уэно замечает, что Накахара сначала сканирует каждого быстрым оценивающим взглядом и только после этого умещается рядом с ней. Токи распутывает плеер, спрятанный глубоко в рюкзаке, наушники опять сбились в клубок. Протягивает один Накахаре и тот, почти не сопротивляясь, принимает. Вставляет в ухо, бьет тут же оглушающий бит, отчего он мучается, но стойко молчит, все еще бросая опасливые взгляды на группку студентов-парней, бурно обсуждающих что-то в другом конце вагона. — Если будут приставать — скажи, — наказывает Чуя, надвигая шляпу на лицо и проваливаясь в легкую дрему. Уэно делает вид, что не слышит. Уменьшает звук в наушниках, переключает на что-то легкое и успокаивающее и всю дорогу терпит рыжую голову на своем плече. Когда музыка отключается, Чуя сам просыпается. В вагоне становится многолюднее, они покидают его на следующей станции и неспешно идут к дому Токи. Оказывается, ее дом не так уж и далеко от станции. — Мы скоро придем? — спустя десять минут слышится вопрос, и Токи теперь уже точно закатывает глаза. — Ты смотрел Шрэка? — Чего? — Мультик такой, — удивляется неосведомленности своего телохранителя Уэно. — Он популярный. — Не смотрел. — Там есть такой персонаж — Осел, — продолжает Токи, и улыбка трогает ее губы. — Он постоянно спрашивал: А мы приехали? А теперь? А сейчас? — Я один раз спросил, — кривится Чуя, встречая на свое замечание звонкий смех. — Это ты вслух, но еще был момент с остановкой и… — Ты действительно хочешь сравнить меня с ослом? — угрожающе шипит Накахара, хмурясь сильнее. Токи смеется на его реакцию. Он злится на такое маленькое замечание, прелестно. В голове стреляет показать Накахаре этот фильм, он наверняка потом посмеется. Осел там не в последней роли, самый положительный персонаж и вообще… Уже открывая рот, Уэно хочет заверить о перемирии, но встречает чужие руки, останавливающие ее. Чуя оказывается прямо перед ней, загораживая обзор на маленький двор и подъезд. — У тебя гости? — тихо уточняет Накахара, оказываясь ближе, чем положено. — Ты о чем? — не понимает девчонка, замирая. Тяжелая ладонь эспера давит плечо, но тут же исчезает, когда Токи, поднимаясь на носочки, краем глаза замечает знакомую макушку. — Катсура, — машет приветливо Уэно, ловко маневрируя мимо Чуи. — Что ты тут делаешь? — Привет, Токи, — поднимается парень со ступенек и тут же улыбается. — Тебя не было на уроках, я заволновался. Голос Иноэ тут же становится строже. Школьница улыбается виновато, поправляет волосы, шарф, юбку, и румянец выступает на бледных щеках. — Все в порядке, — уверяет, краснея сильнее, когда Катсура подходит ближе. — Я была с… приятелем. — Приятелем? — эхом отзывается парень, и тяжелый взгляд падает на Чую. — Я Иноэ Катсура, одноклассник Токи. — Ага, я понял, — кивает Накахара, и взгляд его вцепляется в Уэно. — Заходи домой. Токи тяжело вздыхает, глядя на удивленное лицо воспитанного и прилежного Катсуры. — Пойдем, угощу тебя лимонадом, — Уэно ловко подхватывает одноклассника под локоть, почти втаскивая в подъезд. — Откуда он взялся? — все еще хмурится Иноэ, даже когда они оказываются далеко на уютной кухне. — Ну, мы недавно познакомились, — признается девчонка, заглядывая в холодильник. — Из-за него ты пропускаешь школу, Токи, — нравоучительным тоном начинает парень, но Уэно тут же машет руками, уверяя, что это не так. — Он похож на какого-то бандита. Честное слово, ты не связалась с преступниками? Токи отпивает огромный глоток, прокручивая сегодняшний день. Наверно, не стоит говорить сейчас Иноэ, кем является ее отец и Накахара. Бедное сердце парня не выдержит. — Поможешь мне с уроками? — с улыбкой спрашивает Уэно, стараясь выглядеть беззаботной. — Я за этим и пришел, — уверяет Катсуки, но подозрения так и бьются на дне черного зрачка. Они берут рюкзаки и уходят в комнату школьницы. Раскладывая учебники, белая визитка доктора Мори попадается на глаза Катсуки, тот хмурится на белый прямоугольник. — Разве твою маму не лечил доктор Ли? — Доктор Мори, — Токи пару секунд смотрит на парня, который в ее сердце занимает особое место. Самое сокровенное, если Уэно правильно понимает свои чувства. Иноэ ведь был рядом с младших классов, помогал ей с мамой, подарил ей первый диск с компьютерной игрой, давал списывать. И не врал ей никогда. Она знает, что Катсуки нравится девочка из параллельного класса, что у него аллергия на шоколад и он могила ее секретов. — Доктор Мори мой отец, — как на духу выдает Уэно, глядя на то, как лицо ее друга смертельно бледнеет. — Что? — Ты лучше сядь, Катсуки, — предупреждает Токи, готовясь выдать удивительно лживый рассказ о потерянном родственнике. Рассказ удается на славу.