Языковой барьер

По-корейски Исин понимает только "добрый день", "спасибо" и "до свидания", но никак не "о, привет. А ты откуда такой взялся? Меня зовут Джунмён..." Парень, с которым он столкнулся в коридоре колледжа, говорит что-то еще, открыто улыбается, а Исин не знает, куда себя деть от неловкости. Он не способен даже объяснить, что вот сейчас он ни словечка не понял. Разве что это "Джунмён" было очень похоже на какое-нибудь корейское имя. - Привет, Джунмён. Привет, Исин, - откуда-то сбоку на них налетает Хань, хлопает обоих по плечам, после чего начинает быстро тарахтеть по-китайски: - Ну вот куда тебя черти унесли? Или ты за ночь научился общаться на корейском? Или хотя бы дорогу к нашей комнате запомнил? - Хань, погоди, - перебивает его Джунмён, в то время как Исин с особой тщательностью начинает изучать рисунок из плиток на полу. - Мы тут как раз знакомились... - Ой, Джунмена... - для Ханя языкового барьера не существовало примерно с тех пор, как у него наладилась личная жизнь. - Какое еще "знакомились"? Что Исин по-корейски, что ты по-китайски - один хрен. Моя твоя не понимать. - Совсем? - до последнего не верит Джунмён и так искренне расстраивается, когда Хань отрицательно качает головой, что Исин понимает его эмоции даже без перевода. Он сам не знает, хочет ли приободрить Джунмёна или извиниться за нелепость ситуации, когда на несколько секунд крепко сжимает его руку и тут же выпускает, вспыхивает смущенным румянцем и рвется уйти, но внимательный Хань ловит его за рукав: - Стоять! Нам в другую сторону. Мы пойдем, Джунмён. Сегодня сплошные тренировки были, надо и отдохнуть немного, - он заканчивает по-корейски и тащит Исина за собой, воображая себя ледоколом, спасающим крохотный кораблик. Исин покорно следует за ним, не оглядываясь и не пытаясь сопротивляться. А на завтра Джунмён снова сталкивается с ним в этом же коридоре. И улыбается немного неловко, когда едва слышно здоровается по-китайски, берет Исина за руку и вкладывает в подрагивающую ладонь вчетверо сложенный листок бумаги Исин сжимает записку и с недоумением смотрит на красного от смущения Джунмёна. Тот мнется, отводит взгляд, но не уходит, будто ждет, когда Исин догадается развернуть листок и прочитать написанное. Исин же чувствует только, что молчание затянулось, но даже не пытается ничего предпринять. Ему нравится осторожная настойчивость Джунмёна и улыбка, с которой он смотрит на Исина. - Я так и знал, что найду тебя здесь, - Хань снова возникает из ниоткуда, но на сей раз за ним безмолвно следует мальчик с демонстративно серьезным и безэмоциональным лицом. - Знакомься, это Сехун. Он уже прилично говорит по-китайски, так что проблем быть не должно, - тараторит Хань, после чего бросает удивленный взгляд на Джунмёна: - Ты опять тут? Какой толк, не понимаю. Иди, тебя Джонин искал зачем-то. Джунмён перестает улыбаться, отворачивается и не замечает, как Исин торопливо прячет его записку в карман, не решаясь читать при посторонних. Джонин в самом деле поджидает Джунмёна, наворачивая круги у дверей запертого танцкласса: - Джунмён, ты бы видел! Как он танцует! Это нечто просто, - частит Джонин, напрочь забывая о таких вещах, как вежливость и сдержанность. - Я тебя не понимаю, - Джунмён пристраивается к подоконнику и тянется за бутылкой воды, торчащей из рюкзака Джонина. - Ну что тут непонятного, хён? - мгновенно раздражается Джонин. - О ком ты вообще? - Джунмён откручивает крышечку и делает большой глоток. - Об Исине. Этот новенький китаец просто бог... - поясняет Джонин, а Джунмён чувствует, как вода начинает литься не в то горло, а потом и вовсе дает задний ход, оказываясь в носу и даже, кажется, внутри головы. Джунмён давится и кашляет, а Джонин как будто не замечает, продолжая восторженно рассказывать: - Нет, ты представляешь, он же ни слова не понимает из объяснений. Но схватывает все просто на лету. Ему хватает один раз увидеть... Нет, ты только подумай. А как он импровизирует! Джунмён-хён, ты нарочно что ли? - Джонин наконец слышит его предсмертные хрипы и даже обращает на них внимание. - Прости, - кое-как выдавливает из себя Джунмён, мысленно обещая себе никогда больше в присутствии Джонина ничего не пить и не есть. - Может, я... - Да, хён, приходи, конечно! - перебивает его Джонин, даже не допуская мысли, что Джунмён собирается спросить о чем-то другом. - Сам посмотришь, если мне не веришь. - Да верю я, - не оставляет попыток отмазаться от сомнительного приглашения Джунмён, но у Джонина явно имеется избирательная глухота. - Вот и хорошо. Завтра к десяти приходи. Мы как раз закончим разминаться, - Джонин хватает свою сумку с подоконника и, пританцовывая, уходит. Джунмёну остается надеяться, что Хань не сочтет его сталкером. То ли Джунмёну наконец начинает везти, то ли мироздание набирается сил перед особо грандиозным издевательством, но Хань не только не обращает на него внимание на тренировке, но и пропадает из поля зрения сразу же, как только объявляют получасовой перерыв. Исин подходит к Джунмёну сам, кивает в знак приветствия и протягивает записку. Джунмён сначала пугается, решив, что Исин возвращает ему его собственное письмо, но потом разворачивает листок и с облегчением выдыхает. Большой альбомный лист весь исписан нервными значками-буквами, а строчки с завидным постоянством стремятся вниз, выдавая неуверенность человека, их написавшего. Джунмён сразу же замечает ошибки в простейших конструкциях, некоторые фразы и слова не понимает совсем, но догадывается, что примерно с такими же проблемами столкнулся и Исин, когда читал его творение, написанное на китайском. Ничего не говоря, Джунмён сдвигается в сторону, освобождая место возле себя на низкой скамеечке. Исин присаживается и почти сразу оказывается прижат к Джунмёну подсевшим Джонином. Тот копается в телефоне и совершенно не замечает взглядов, которыми обмениваются Джунмён и Исин, не имея возможности выразить свои мысли словами. Джунмён не выдерживает первым: достает свой мобильный, через браузер добирается до переводчика и формулирует максимально простой вопрос: "Пойдешь со мной на свидание?" Исин несколько раз перечитывает содержимое окошка переводчика, шевелит губами, словно проговаривает написанное вслух, а потом, решившись, кивает. Джунмён думает, как коротко договориться о месте и времени, но его опережает Исин. Вынимает из рук Джунмёна телефон, хмурится, а потом по памяти набирает номер. Из брошенного у зеркала фиолетового рюкзака доносится нежная мелодия, а Джунмён, кажется, начинает понимать, что задумал Исин. Джунмён не ошибается. Исин звонит ему тем же вечером и старательно произносит: - Привет. Это Исин. Зайди за мной, если не занят. Комната 402. Джунмён улыбается, когда слышит в трубке неуверенный и тихий голос, и хочет, чтобы это повторялось почаще. Исин встречает его на пороге, нервно теребя край темно-серого джемпера с овальным вырезом. Джунмён даже радуется немного, что они не понимают друг друга. Он не может сказать ничего вразумительного: настолько красивый стоит перед ним Исин. Впрочем, Исин и сам как-то слишком уж подозрительно цепляется за дверной косяк, словно не может больше доверять своим ногам. Лухан кричит что-то на китайском, отчего Исин еще и краснеет, но Джунмён решает, что его это не касается. Он делает несколько глубоких вдохов и выдохов, набирается смелости и подцепляет Исина под локоть, осторожно тянет за собой и радуется, как ребенок, когда Исин ему улыбается. Оказывается, в прогулках по вечернему городу в полном молчании есть свое особенное волшебство. Они двигаются без какой-либо конкретной цели, но подозрительно совпадают, выбирая, куда свернуть. Джунмёну даже не приходится подстраиваться под шаги Исина, хоть тот и заметно выше. Они бродят по городу, не испытывая усталости, до тех пор, пока не становится совсем уж темно. Исин словно отступает на полшага назад, предоставляя Джунмёну право искать дорогу домой. Джунмён легко справляется с задачей, хоть и старается всеми силами растянуть время и побыть с Исином еще немного. Но в дверном проеме комнаты 402 в нарочито картинной позе стоит Лухан, а значит, долгого прощания не получится. Джунмён не решается на что-то большее, поэтому ограничивается поцелуем в щеку. И едва не сходит с ума, когда чувствует губами маленькую ямочку на щеке Исина - прямое свидетельство, что тот улыбается. - Иди уже, Джунмён, бога ради, - внезапно злится Хань и едва ли не за шиворот тащит Исина в их комнату, но у Джунмёна слишком хорошее настроение, чтобы злиться. Он несколько минут прислушивается к гневной речи Ханя, больше похожей на мяуканье, и думает, что примерно так выражал бы свои эмоции котенок, вздумай он стать человеком. Исин нагоняет его в конце коридора, ловит за руку и тут же отпускает, как будто его разом оставляет вся решимость. Джунмён мгновенно чувствует тревогу и что-то еще, близкое к панике, вопросительно смотрит и чуть ли не впервые искренне жалеет, что не может прямо спросить и получить четкий, вразумительный ответ. На выручку приходит как обычно не званый Хань, который с видом оскорбленной супруги выставляет за дверь небольшую спортивную сумку и стопку книг и тетрадей. Джунмён удивленно приподнимает бровь и смотрит на Ханя, в надежде получить хоть какие-то объяснения, но дожидается только хлопка двери. Исин переводит полный растерянности и беспомощности взгляд с Джунмёна на свои вещи и обратно, а тот понимает, что вот он, его шанс. Нужно только протянуть руку и взять. Джунмён перехватывает Исина за запястье, едва ли не волоком тащит к сиротливой кучке вещей, где всовывает ему в руки разномастные книги с торчащими во все стороны закладками и стикерами, вешает сумку себе на плечо и снова тянет Исина теперь уже к своей комнате. Джонин просыпается сразу же, как только Джунмён зажигает свет. Исин мнется на пороге и немного расслабляется, только когда тот сонно машет ему рукой и снова валится на подушку. Джунмён кивает на свою кровать, мол, время уже позднее, устраивайся, а сам достает из шкафа дополнительное одеяло. По тому, какими круглыми делаются глаза Исина, Джунмён понимает, что недооценил количество сюрпризов, приходящихся на одного человека. Он возвращает одеяло на место, торопливо раздевается, кое-как сваливая одежду на стул, и первым ложится в постель. Исин пристраивает свои книжки на край письменного стола, а потом, смущенно закусив губу, выключает свет. Джунмён задерживает дыхание, боясь, что Исин сейчас уйдет, исчезнет, просто растворится в темноте, чтобы пропасть из его жизни так же внезапно, как появился. Выдыхает он, только когда чувствует, как Исин осторожно пристраивается на краю постели, не решаясь даже воспользоваться одеялом. Джунмён на ощупь находит его край и набрасывает на Исина, чтобы через секунду притянуть того к себе, обняв со спины и для верности забросив ногу ему на бедра. Исин не сопротивляется, но в его теле еще долго ощущается напряжение сжатой пружины. Все это время Джунмён настороженно ждет чего-то, дышит ему в затылок и нежно поглаживает плечо, опасаясь предпринимать более активные действия. И тогда когда дыхание Исина становится глубоким и ровным, как положено спящему, Джунмён позволяет себе немного расслабиться. Прежде чем окончательно соскользнуть в сон, Джунмён с удовольствием думает, что очень вовремя научился говорить "доброе утро" по-китайски.