***
— Вот что ты там забыла? — женщина опустила взгляд на свою дочь, что спокойно поедала шоколадный пудинг, совершенно игнорируя наличие белого хлеба, раздражая мать ещё сильнее. — Рейн, ты ещё слишком маленькая. Тебе всего десять лет, а ты уже… Но ложка звякнула об край стола, а детские голубые глаза отразили в себе всю усталость, как и скептическое отношение. — Вся в отца, — обречённо выдала женщина, переводя взгляд на семейное фото, где красовался голубоглазый блондин в белой бейсболке и в серой кофте. Мужчина в детстве постоянно не мог устоять перед любопытством и частенько сбегал из дома, не возвращаясь часами, принося в дом всякую дрянь. Как и теперь делает его дочь. Женщина невольно улыбнулась, посмотрев на Рейн, что унаследовала часть его характера, как и медовый цвет волос. Ну и неуклюжесть. Взгляд детских голубых глаз поднялся, а на губах до сих пор оставались остатки шоколадного пудинга. — На тебя невозможно злиться, — женщина тепло улыбнулась, но тут же высказалась: — но!.. Твоё любопытство до добра не доведёт. Ни в коем случае не разговаривай с незнакомцами, — монотонно произнесла обыденную фразу, указывая дочери на губы, перекидывая тряпочку между руками. Она постоянно так делала, когда начинала нервничать или переживать. Рейн улыбнулась. По тихому, пока мать занималась рассматриванием семейных фотографий, снова уйдя в свои мысли, дочь выскользнула в коридор, и только хлопок двери вернул женщину в реальность. — А убрать за собой! — выкрикнула мать из окна вслед уходящей дочери, что уже успела накинуть на плечо рюкзак, живо убегая. — Вот засранка, — женщина перевела взгляд на фотографии, откладывая тряпочку, — только бы вернулась целой, сохрани её, хотя бы ради меня. Женские губы поджались, вздрогнув, превратившись в тонкую полосочку, а по щеке прошлась одинокая слеза, оставляя влажную дорожку, что тут же стёрлась теплыми пальцами, в которых снова очутилась оранжевая потрёпанная тряпочка. Рейн замедлила шаг, оглянувшись на секунду и, не видев угрозы в лице её матери, неспеша пошла в сторону поляны. Лучи солнца уже проскальзывали сквозь крону деревьев, мелькая пятнами на асфальтированной пустой дороге, по которой изредка ездил рейсовый транспорт, три раза в день: утром, днём и вечером. И вот сейчас корпус с облезшей голубой краской промелькнул перед глазами, а детский взгляд уловил сонных людей, что отправляются на работу. И почему-то ей всегда казалось весёлым наблюдать, как усердно водитель копошится в приподнятом капоте машины, когда она выходила из строя. Но стоит Рейн подойти, как её постоянно отгоняли взрослые. «Не мешайся» — говорили они, а вдруг девчонка просто хотела помощь? «Не воспринимай это близко к сердцу», — воспроизводились слова матери в голове, успокаивая. Лист белой бумаги промелькнул перед глазами, и девчонка чуть ли не наступила на него, хоть на нём и так уже имелась дорожная пыль. «Видимо, из той чёрной штуки, — голубоглазая подцепила края пальцами, поднимая с земли, всматриваясь в странную схему, видя лишь цифры, а всё остальное имело не совсем презентабельный вид. Какие-то линии, кружки. Но с другой стороны, это было потрясающим, — хотела бы и я так рисовать кружки». Вдали мелькнул силуэт чёрной машины, и Рейн поспешила скомкать лист бумаги, тут же убирая в карман рюкзака, разворачиваясь к зелёному кусту, делая вид, что увлеклась рассмотрением муравейника. И вправду, выглядело весьма… завлекательно. Чёрная легковая машина промелькнула рядом, обдувая дорожной пылью, приподнимая заплётенные медовые волосы потоком воздуха. Девчонка лишь фыркнула, стоило ощутить запах пыли.***
— Как ты посмел потерять мой чертёж? — раздался скрежет металла, проявляя в воздухе алую полоску лазера, направленного ровно в лоб мужчины в чёрном. — Идиот! Единственная задача — и то с ней не справился, — руки, покрытые чёрной перчаткой, сжались, а кожаная ткань издала характерный звук. Шейные вены вздулись, как и раздулись ноздри от внутреннего гнева, который мужчина с чёрными усами старательно сдерживал. Он бы прикончил своего подчинённого прямо здесь, но лишние жертвы не нужны. — Найди мне его. Хоть всю землю перепахай в этом захолустье. Алая линия лазера исчезла, а мужчина в чёрном облегчённо вдохнул прохладный воздух, стоило ему лишь выйти на улицу. Он постоял секунд пять, а позже сел в чёрную тонированную машину, заводя двигатель, сжав пальцами обивку руля. И где ему теперь искать мелкий клочок бумаги, что может быть где угодно?***
Вечерело. Солнце уже не так грело, лаская лицо последними лучами, отражаясь в голубых глазах, скользя по умиротворённому детскому лицу, как и по появившемуся язычку, которым девочка слизнула крошки печенья с губ. Мамино печенье самое вкусное. Небо уже давно покрылось еле заметной росписью звёзд, а облака впитали в себя кровавый закат, градиентом переходя в синий, уносясь вдаль, за горизонт обширного поля. Детские ноги покачивались из стороны в сторону, наблюдая за проезжавшими машинами, что мелькали по ту сторону поля на асфальтированной дороге. А сама девчонка сидела на поваленном дереве, где имелся даже любовный инициал. «Кто-то брал с собой на свидание нож...»— промелькнуло в мыслях, и на лице девчонки появилась лёгкая улыбка. Стоило откусить край печенья, как крошки пали в зелёные короткие заросли пшеницы. Если бы Рейн ещё надела жёлтую футболку и притаилась в траве, так слилась бы и вовсе. Но хруст ветки отвлёк её внимание, а сама она перевела взгляд на мужчину в чёрном плаще, что выглядел весьма озадаченным, заметив детский силуэт. Но Рейн слегка улыбнулась, узнавая в мужчине того самого с милыми усиками. Он ей нравился по неизвестным причинам, которые ребёнок не способен описать. Нравился и всё тут. Конечно, было в нём что-то такое, что отличало его от всех людей, а в душе появилось щекотливое чувство некого страха. Влияние и отблеск этих карих глаз заставлял подчиняться. Но Рейн лишь откусила край печенья, так и продолжая неотрывно наблюдать за мужчиной. «Мама говорила быть осторожной, особенно с незнакомцами. Но этот не выглядит опасным. Но враги тоже могут выглядеть обычно, а, на самом деле, под их шкурками скрывается монстр с злыми помыслами». Детский взгляд стал прищуренным. А мужчина в свою очередь даже понятия не имел, как вести себя с детьми. Как и то, что эта девчонка вообще забыла на территории исследований. Но какое ему было дело до чей-то жизни, сейчас его волновали лишь две вещи: где чёртов чертёж и как снизить потребления энергии. Он прошёл мимо, а ветер слегка приподнял края плаща. И третья вещь, что заставила остановиться: ошибка 007, спроецированная, кажется, именно этой девчонкой. Но стоило ему развернуться, как взгляд карих глаз уловил лишь отдалённый силуэт, что медленно уходил, по всей видимости, возвращаясь домой. Возможно, обычный сбой. Но не придирчивость к деталям была распространённой ошибкой в исследованиях. Даже малейшая случайность может скрывать в себе основную причину проколов в будущем.***
Калитка тихо скрипнула, пропуская детскую фигуру, а в окне мелькнул женский силуэт, что, заметив ребёнка, облегчённо вздохнул. Дверь приоткрылась. Рейн зашла в прихожую, стягивая с ног кроссовки, незамедлительно направляясь наверх. — Может всё же поужинаешь? — Нет, — раздалось наверху лестницы, а позже послышались тихие шаги. Стоило девчонке войти в комнату, как она огляделась, тут же зашторив занавески на окне, беря портфель и уходя в дальний угол, где у неё имелся личный уголок. Проще говоря протянутое покрывало от края постели к краю стола, на котором книжки удерживали угол покрывала. Она заползла туда, где размещалась подушка и ещё две по бокам. Так же имелся фонарик и набор карандашей, приклеенных скотчем к стене. Взяв портфель, вынудила от туда новые железки, какие подобрала на месте исследований. Один металл до сих пор был горячим. Отложив их в сторону, достала лист бумаги, раскрывая тот и скользя взглядом по ровным профессиональным линиям. Следовало бы вернуть бумажку, но что-то внутри тут же собственнически возвышалось, попросту задавливая своей тушкой совесть. Рейн чувствовала себя настоящим драконом, что уносит золото в своё логово. Только золотом являлась груда металлолома, по крайней мере, так называла это мать. «Женщина ничего не понимает», — промелькнула в голове фраза из романов. Но девчонка невольно вздрогнула, услышав внизу мужской голос, как и то, что он разыскивает что-то схожее на чертёж. Рейн перевела взгляд на бумажку, как и на железо, а позже и на свою комнату, резко выползая и заталкивая бумажку дальше в комод под постелью, как и все железки, которые только успела стащить с полок. Кажется, в комнате не осталось ничего. Но тут взгляд уловил оставшийся недавний кусочек, на котором виднелась фиолетовая жидкость. Послышались шаги. — Рейн, милая... — раздался голос матери. Стоило девчонке ухватить края гладкого металла, как палец коснулся фиолетовой жидкости, заставляя неприятно прошипеть. Видимо, нечайно порезалась от бумаги. Но голубые глаза с удивлением наблюдали, как фиолетовая вязкая жидкость плавно заползала в маленькую ранку, проникая в палец, воссоздавая нарастающее волнение и панику. Дверь тихо скрипнула, заставляя резко развернуться, пряча за спиной кусочек гладкого металла, который она не успела заныкать. — Милая, ты не видела никакую бумажку по пути домой? — женщина наигранно улыбнулась, слегка нервничая, что выдавали её расширенные зрачки в голубых глазах. Были уже неприятные моменты с «коллекционированием» своей дочери, ведь та, по чистой случайности, утащила ключи от машины одного из дачников. А связываться с парнями в чёрном женщина явно не желала. Особенно с тем, что ожидал на улице, кажется, ему не желалось и вовсе тут находиться. Но в проёме промелькнул силуэт мужчины, кажется, того, что в тот раз держал чёрную папку. Он мило улыбался, разглядывая девчонку, как и комнату, скользя взглядом, улавливая то, как Рейн отступилась, что-то держа за спиной. — Милая? — мягко намекнула мать, видя, как дочь перевела взгляд на комод под кроватью. Женщина вздохнула. Видимо, и вправду этот чёртов клочок бумаги у её дочери. И ради него столько проблем? Эти парни что, из ЦРУ? Её увлечение всякими фильмами про агентов дали о себе знать. Но больше всего, отчасти, женщине было приятно само нахождение агента за её спиной — вроде Стоун. По крайней мере, он так представился. Рейн нехотя сдвинулась с места, продолжая скрывать металл, но стоило ей перевести взгляд на него, как оказалось, что она держала в руке обычный смятый листок бумаги. «Как?» — промелькнуло в мыслях, стоило ей лишь развернуть его, видя тот самый чертёж. Мужчина подошёл, сделав пару шагов в комнату, протягивая руку, неуверенно получая в ответ лист. Кажется, он ещё получит за то, что вообще допустил само наличие этого чертежа в чужих руках. Но его облегчал сам факт, что он оказался у ребёнка, что не способен был понять содержимое. — Благодарю, — кратко произнёс, уже выходя из комнаты. — Не желаете кружечку чая? — вставила своё слово мать Рейн, взглядом провожая мужчину. — Прошу простить меня, но я откажусь, — учтиво закончил, спускаясь вниз по лестнице, а Рейн уловила у матери тот самый взгляд, которым она обычно смотрит свои фильмецы. «Предательница», — лёгкая обида появилась в груди. Самое ужасное — это отдавать свои сокровища. А там настолько были прекрасные линии. Истинное счастье для перфекциониста. Женщина невольно посмотрела на дочь. Разберётся с ней позже. Хотя за что её винить? Ну взяла с дороги листок бумаги, не своровала же. Да и гостя следует проводить. Когда дверь прикрылась, а шаги поутихли внизу, девчонка перевела взгляд в окно, вглядываясь в мужской силуэт, что вышел на дорогу, замечая ещё один, что стоял прижатый к чёрной тонированной машине, с раздражением в глазах провожая своего подчинённого взглядом, но с другой стороны имея спокойный вид и облегчение, когда лист вернулся в его руки, хоть и в потрёпанном виде. И вроде бы ничего, но что-то его смущало. — Ты уверен, что это то, что я просил тебя вернуть? Дверь машины бесшумно открылась, а мужчина в чёрном застыл. — Разве это не тот чертёж? — Именно он, — взгляд карих глаз прошёлся по листу, проверяя каждую линию. Но что-то его до сих пор смущало, но что? Это точно его чертёж. Каждая линия соответствовала своему расположению. Мужчина в чёрном плаще поднял взгляд, улавливая в окне движение, по крайней мере, то, что жёлтые шторки встрепенулись, покачиваясь из стороны в сторону. — Сэр? — голос подчинённого отвлёк его, заставляя сесть в машину. Впрочем, он полностью уверен, что ребёнок явно не мог подделать его чертёж, особенно настолько натурально. Но сама Рейн держала в дрожащих руках белый лист, что вынудила из-под подкроватного комода, где имелись точно такие же линии, только с дополнительной окружностью, чего не хватало на подделке, какую забрал молодой мужчина. — Как такое возможно?