Спой мне

Геральт, внимательно выслушав приказ короля, почтительно поклонился, сжимая челюсть так, что на лице заиграли желваки. Задание звучит практически невыполнимым. Ну почему в таких случаях зовут именно его? Ценят ли его? Несомненно. Оправдывает ли он своё звание? Определённо. И об этом ему не преминули напомнить, мол «назвался – соответствуй». И Геральт старался изо всех сил, изредка беря отдых, но вот сейчас – ему не дали опомниться от прошлого поручения, как нарисовалось новое, и в разы сложнее. «Капитан Юлиан, – гласила надпись, – доставить живым». Далее в свитке прилагались места, где иногда видели этого необыкновенно удачливого капитана, каждый раз возвращающегося на берег с кучей сокровищ. И, как ни странно, при этом дурная молва про него не шла. Никто не слышал ни о грабежах, ни о бесчинствах – репутация как чистый лист бумаги. Так же мало знали о том, откуда он вообще взялся. Просто однажды команда сошла с корабля Форкия, остановившись на недельный отдых в ближайшей таверне. Вели они себя, по слухам, очень дружелюбно, веселясь, но не мешая при этом остальным. И это, как минимум, странно для пиратов. Капитан их так вообще развлекался игрой на лютне, распевая старинные баллады, и его голос, опять же, по слухам, очаровал многих. Иногда кто-то отправлялся с ними в плавание, но редко кому так везло – капитан, несмотря на весёлый нрав, весьма недоверчив. И вот наёмнику нужно каким-то чудом пробраться на корабль, да ещё и доставить капитана ко двору. В сердцах едва не смяв карту, Геральт вышел из очередной таверны, забираясь на лошадь. Вновь бесполезная скачка, не увенчавшаяся успехом. Оставалось ещё отметки три, и поэтому нужно выбирать, да побыстрее: люди переговаривались об очередном появлении Форкия в порту, но вот где – никто говорить не хотел, делая и так небольшие шансы справиться наёмника ничтожными. – Плевать, – рыкнул он, натянув поводья, – поеду в ту, которая ближе. Неделя уже подходила к концу, а капитан Юлиан дольше никогда не задерживался. Поэтому Геральт, ввалившийся в таверну злой, уставший и голодный, приготовился к провалу. Но, похоже, удача улыбнулась ему в этот раз. – Господа, я понимаю, но я устал, – звонкий голос перекрывал гомон, – к тому же, сегодня мы отплываем. – Кэп, эй, Юлиан! – трактирщик, разливающий пиво, всё-таки перекричал разочарованный гул, – куда в следующий раз? Возвращайтесь к нам! – Хотел бы я сам знать, – рассмеялся всё ещё стоящий спиной к наёмнику парень, – поживём-увидим. – И то верно. – А теперь позвольте откланяться, мне пора. Слегка склонив голову, Юлиан, развернувшись, поспешил к выходу. Причём он так торопился, что не заметил Геральта, застывшего на месте, и врезался в него. Ойкнув, он отступил, недовольно нахмурившись. – Чёрт, – вполголоса выругавшись, Юлиан мельком осмотрел его, – извините. Позвольте. Он попытался протиснуться к выходу, но Геральт, опомнившись, схватил его за плечо. – Что за дела? – на вид хрупкий, Юлиан без особых усилий скинул его руку, сжав губы. – Ты на свой корабль? – Какой догадливый, – едко ухмыльнулся парень, скрестив руки на груди, – подвинься, мешаешь. – А говорили, ты очень любезен, – деланно удивился наёмник. – Я любезен с друзьями, а ты просто тип, который мне не даёт выйти, – отпихнув в сторону Геральта, едва ли не в два раза больше него, Юлиан зашагал в сторону порта. – Да стой же! – рванул за ним Геральт, – я хочу вступить в команду! – Ты? – аж остановился капитан, изумлённо посмотрев на него. Помолчав, он покачал головой, – не-а, не стоит. Бывай. Но далеко ему пройти не удалось – дорогу преградили несколько людей, судя по всему, тоже пираты. Пока Геральт решил понаблюдать, просто остановившись возле стены в тени. – Так-так, – насмешливо протянул самый высокий из них, – кто тут и без охраны? Догадываешься, зачем мы здесь, птичка? – Точно нет, – усмехнулся Юлиан, оставаясь всё таким же спокойным. – Не строй из себя идиота, – подошёл тот ещё ближе, – ты забрал у нас кое-что, и лучше бы это вернуть прямо сейчас. – Ах, вот ты о чём! – парень рассмеялся, хлопнув себя ладонью по лбу, – как же я забыл! Держи. Он достал из сумки пожелтевший от времени свиток и протянул вперёд. – Чего не берёшь? – В чем подвох? – прищурился мужчина, осторожно забирая карту и разворачивая её. Да, точно такая же, вроде бы всё в порядке. – Как думаешь, почему ты нашёл меня на берегу? – не дождавшись реакции, Юлиан вздохнул, – осталось ли там ещё хоть что-то? Прошипев ругательства, главарь выхватил саблю. Остальные сжали пальцы на рукоятях, готовые напасть в любой момент. – Серьёзно? – выразительно взглянув на оружие, скучающе спросил парень, – хочешь драться… со мной? Забыл, что было в прошлый раз? Даже Геральт, всё ещё стоящий неподалеку, заметил, как побледнел пират. В ярости прошипев что-то, он развернулся и со своей командой удалились, с некоей опаской косясь на Юлиана. – Идиоты, – хмыкнул тот, потягиваясь, и внезапно наткнулся взглядом на Геральта. – Чёрт, почему ты еще здесь?! – У меня есть карта, – Геральт повертел в руках свиток, подходя почти вплотную, – досталась по наследству. Если возьмёшь на корабль, поделим всё найденное пополам. Капитан, запрокинув голову, задумчиво покачался на носках. – С одной стороны это выгодно, не придётся искать, – вполголоса пробормотал он самому себе, – с другой… Можно ли ему доверять? Но, чёрт, как же я опаздываю! Ладно, – раздражённо махнув рукой, – я всегда смогу избавиться, если что. Пошли, – уже обращаясь к Геральту, – нам пора. Хмыкнув, Геральт направился за ним. Всё равно волноваться не о чем, за лошадь он заплатил, так что остается только следовать плану. Как-то всё оказалось проще, чем представлялось. Так и началось его плавание с командой корабля Форкия. Слухи подтвердились – команда непривычно дружная, плюс чуть не обожают своего капитана. И Геральта это вначале нехило так забавляло – бывалые пираты, кто без глаза, кто в глубоких шрамах, едва ли не на цыпочках ходят перед юнцом. В их уважении сомневаться тоже не было ни малейшего повода, и при этом они все выглядели так, словно это плавание – весёлая прогулка, и им ничего не грозит. – Всё просто, Геральт, – рассмеялся штурман в ответ на недоумение наёмника, – наш капитан вытащил нас всех со дна жизни. Да и с добычей всё лучше некуда. Как его не любить за это? – Но как он справляется со всем? – А вот это он сам тебе расскажет со временем, если посчитает нужным. Кивнув, Геральт вновь бездумно вернулся к чтению. Ничего не складывалось, все на корабле хранили какой-то секрет, и мужчина был уверен, узнай он только его – всё станет на свои места, и выход из ситуации будет найти куда проще. А пока… пока только так. Как же ему доказать «верность»? – Чем занимаешься? – внезапно раздался голос сзади. Вздрогнув, Геральт поспешно обернулся. Предмет размышлений наёмника, донельзя довольный тем, что удалось напугать, стоял и с интересом рассматривал его. – Скучно, да? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, – у новичков всегда так. – Спойте, кэп! – весело выкрикнул штурман, – всем в удовольствие послушать, да и Геральт перестанет хмуриться, а то от его физиономии скоро еда стухнет. – Что скажешь, Геральт? – оживлённо пихнул его локтем Юлиан, озорно улыбаясь, – не боишься за свои уши? – По слухам, ты… хорошо поёшь, – с трудом выдавил Геральт, смутившись. – Хорошо?! – театрально схватился за сердце капитан, – только хорошо? Нужно срочно исправлять! Время будто замедлило свой ход, пока в воздухе разливался чарующий, слегка бархатистый голос. Команда, продолжая заниматься своими делами, украдкой поглядывали на своего лидера, улыбаясь с неподдельной гордостью. А Юлиан продолжал петь, прикрыв глаза. У Геральта на мгновение сжалось сердце, едва он вспомнил о своей миссии. Но да и только: долг превыше всего. Свобода – ведь именно о ней была песня. А его задание – отнять её. Атмосфера между ним и экипажем меняется со временем. По натуре не злобные, люди постепенно приняли его, как своего. Лишь капитан иногда поглядывает настороженно, задумчиво, не больше. Кажется, всё идёт по сценарию. – Лютик, – именно так ласково прозвала команда капитана, а тот особо и не отпирался, – как тебе всё удаётся? – Я дьявольски умен, – отшучивался обычно он, пожимая плечами, а после тут же уходил по каким-то неотложным делам, которые «не поверишь, вот только что вспомнил про них!». Геральт узнаёт все случайно: на корабль нападают. Он готовится принять бой, да только, как оказывается, зря. Лютик, нахмурившись, глубоко вдыхает и начинает… петь? – Он что, рехнулся? – прошипел Геральт, рванувшись вперёд, но его удержали на месте. – Не стоит, всё под контролем. Лютик чуть оборачивается, заметив его метания: весь его вид словно говорит «не мешай». Ничего другого и не остаётся. Команда спокойна, наблюдая за всё ещё поющим юношей. Голос понемногу затихает и Лютик, тряхнув головой, громко, властно кричит: – Убирайтесь! Геральт нервно смеётся, но происходящее следом никак не укладывается у него в голове: вражеский корабль понемногу отдаляется. Подчинившись приказу? – Что, чёрт возьми, произошло? – растерянно бормочет он, и Лютик, скривившись в гримасе, подходит ближе. – Не понимаешь, да? Я… Бездны, я не хотел, чтобы ты узнал так рано. Пошли. Он хватает его за руку и тащит в каюту. Там он достает бутылку, понимающе улыбаясь. – Наверное, тебе стоит выпить, – руки, держащие ром, мелко дрожат. Перехватив взгляд Геральта, он отмахивается, – это от использования сил. Я… – Ты что, маг? – перебивает его наемник, придвигая бокал ближе. – Наполовину сирена, поэтому моё пение так, – он пытается подобрать подходящее описание, постукивая пальцами по столу, – скажем, воздействует. Завтра убедишься лишний раз. – То есть? – Уже месяц как прошёл, – усмехнулся Лютик, отметив растерянность мужчины, – не заметил? А плыть нам ещё долго до твоего клада. Нужно пополнить запасы. – Забавно, как быстро идёт время. – И правда, – вкрадчиво тянет капитан, встав рядом и облокотившись на стол, – ещё недавно ты был обычным грубияном, не выпускающим меня из таверны, а теперь уже рвёшься спасать мне жизнь. Не чудо ли? В его голосе прослеживается насмешка, и Геральт улыбается в ответ. – Кто знает, может, твой голос подействовал и на меня, – хмыкает он. – Знаешь, – Лютик наклоняется ближе, – приятно знать, что кому-то не всё равно, что с тобой будет. Моя команда - это понятно, мы уже столько лет вместе, а тут прошёл месяц. Всего-то месяца хватает. И… – он обхватил себя за плечи, словно от холода, – мне страшно от того, как быстро я привязываюсь к людям. Я глупый, да? – Нет, Лютик, ты не глупый, а… – наёмник замолчал, в отчаянии понимая, что попросту не знает, что сказать. Как утешить. – Я понимаю тебя. Хоть и редко испытываю подобное, но могу понять. – Нет, Геральт, похоже, что вряд ли. У капитана на лице откровенное разочарование. Уставившись в пол, парень вздыхает, устало потирая глаза. – Можешь остаться, если хочешь, – равнодушно бросает он, – допить ром здесь, я имею в виду. А я что-то вымотался, – кривая улыбка ему совсем не идёт, – проверю, как там дела, и прилягу. – Да подожди! – вскочив, Геральт мысленно ругает себя последними словами. Лютик оборачивается и переводит взгляд на руку на своём плече. – Опять? – В этот раз я не отпущу. Не давая ему времени возмутиться, Геральт подаётся вперед, трепетно касаясь приоткрытых от удивления мягких губ. Юноша не отстраняется, будто боясь пошевелиться, и Геральт, прижав его ближе, чувствует, как быстро-быстро бьётся чужое сердце. Он смотрит на дрожащие пушистые ресницы, покрасневшие щеки, и, наконец, отойдя от шока, Юлиан обнял мужчину, лихорадочно, почти отчаянно вцепившись в его плечи, как утопающий за соломинку. Он отвечает робко, неуверенно, и Геральт готов поспорить на что угодно, что это его первый поцелуй. Наёмник чувствует незнакомое доселе желание во что бы то ни стало уберечь это наивное создание, защитить от всех невзгод. Нет ничего – задание отошло на второй план, слова короля позабылись. Самое важное пока - доверчиво прижимающийся к нему парень. Ему как никогда тепло. У Геральта почти кружится голова от внезапно обрушившейся на него нежности Лютик, смеясь, надевает ему венок на голову, мимолетно целуя в висок. Тонкие пальцы ласкают шрамы наёмника, будто пытаясь залечить. Лютик везде, и Геральт задыхается от щемящей заботы. Юноша расчёсывает его волосы, напевая детскую песенку и перебирая отдельные пряди. Геральт ловит его руку, легко целуя, и тот смущается, наигранно злясь. – Тебе нравится смотреть, как я краснею? – Даже не отрицаю. – Дурак, – бурчит капитан, отходя к шкафу и роясь в ворохе одежды. Найдя нужное, он уходит в ванную, плотно прикрыв дверь. Таверна, в которой они на этот раз остановились, вполне приличная, даже комнаты более-менее обставлены. Мягкая кровать, очаг, большая расписная бадья – что может быть лучше для отдыха? Но, что пугает Геральта, она совсем близко к замку, всего в паре часов езды. – Господин, – в дверь комнаты стучат, – выйдите, пожалуйста. Геральт выглядывает и видит перед собой трактирщика. Но от вида стоящего рядом с ним человека у него пересыхает в горле. – Чего вам? – он прикрывает дверь, в бессильной злости сжимая кулаки. – Вам письмо от короля. Он просит поторопиться. Как они уже прознали, что он здесь? Выполнив приказ, стражник уходит. А Геральт застыл на месте, с брезгливостью смотря на свиток. Больше всего хочется его выбросить, но не может позволить себе такой роскоши. Решив не откладывать, он садится на скрипнувшую кровать, сдирая печать, и жадно вчитывается в строчки. – Чёрт, – шепчет наёмник, прикрыв горящее лицо ладонями. Как глупо, Бездны, как же глупо. Как же он мог позабыть о таком способе манипуляции? Цири, его племянница, всё это время была при дворе. А теперь она в опасности, на что непрозрачно намекнул король. Либо девочка, либо… живое оружие. Надо прийти в себя и подумать здраво. Сделать выбор и взять ответственность за последствия. А есть ли тут выбор…? Когда Лютик, уже переодетый, возвращается, Геральт успевает немного успокоиться и даже умудряется улыбнуться. Лютик целует его в щеку, и мужчина, не выдержав, обнимает его, сжимая все крепче и крепче. – Эй, – растерянно шепчет Юлиан, – ты чего? Всё же будет хорошо, пока мы вместе, правда? – Да, – выдавливает в ответ Геральт, чувствуя на спине лёгкие успокаивающие поглаживания. От окутывающей заботы хочется взвыть. Король действует по обычной схеме. Скорее всего, команду Юлиана стражники уже увели в тюрьму. В чём они и убеждаются, спустившись вниз и не найдя никого из них. – Странно, – Лютик потерянно оглядывается, – в чём дело? – Боишься без них? – У нас тут нет врагов, – уверенно заявляет парень, – вряд ли что-то серьёзное. Наверное, они на корабле или у поставщика. Проверим и там, и там. Ребята обычно предупреждают всё-таки. А насчёт боишься – глупости. – Потому что ты полусирена? – усмехается Геральт. Покачав головой, Юлиан берёт его за руку, переплетая пальцы. – Потому что ты рядом. Ты же защитишь меня от всего? Юноша улыбается, а Геральт не может. Когда они идут по безлюдной улочке, наёмник показывает в переулок, говоря, что видел там прохожего, который вроде бы похож на одного из членов команды. В горле подкатывающий комок, когда Лютик тут же доверчиво идёт туда, ни разу не усомнившись в его словах, а он сам чуть отстает. Удар. Обмякшее тело едва не падает на камни, но Геральт бережно подхватывает его. – У меня нет выбора, нет выбора, – как мантру повторяет он, натягивая поводья лошади и направляясь в замок. Чем ближе, тем больше Геральту хочется просто спрыгнуть с самой его высокой башни. – Какое разочарование, Геральт, – монотонно говорит король, – неужели ты правда надеялся сбежать? Ты заслужил наказание. Твою племянницу не тронут, но пару лет она поживёт далеко, очень далеко. Может, это послужит тебе уроком. – Я понял, сэр, – процедил наёмник, опустив взгляд в пол. Нельзя, слышишь, нельзя давать волю гневу сейчас, а то всё станет еще хуже. Хотя, куда уж хуже. Его и без того безрадостные мысли прервал чей-то пронзительный крик. Звук будто проникает под кожу, посылая волну мурашек. Геральт зябко поводит плечами, борясь с желанием немедленно уйти. – А, – тонко улыбнулся король, – нечисть клеймят. – О чём вы? – голос против воли дрожит. – Так ты не слышал? Клеймо подчинения. Выжигается на коже: чем их больше, тем сильнее существо поддаётся чужой воле. Геральт чувствует подступающую тошноту. Перед глазами всё плывёт. – Ему я приказал поставить три, – король елейно улыбается, обманчиво плавным движением чертя линию возле своего горла, – на шее. Геральт кланяется, и при этом его едва держат подкашивающиеся ноги. «Прочь, прочь, прочь отсюда». Эта мысль набатом бьёт в голове. «Ты же защитишь меня?». Нет, хватит, пожалуйста, хватит. «Предатель». Он с силой ударяет в стену, игнорируя разбитые в кровь костяшки. Наёмник тупо смотрит перед собой, не видя ничего. Как Всё Исправить? Юлиан не понимает – что происходит? Все расплывчато, будто нереально. Но вот горло, горящее огнём, и запах собственной жжёной кожи – точно существуют. Голос охрип, но благодаря регенерации уже через день восстановится. «Вот бы стать немым». Лекарь, который заходит к нему, всегда смотрит с нескрываемым отвращением, грубо сдавливает ожоги при обработке, и Лютик прокусывает губу, чувствуя, как по подбородку стекает кровь. Её тут же стирают платком, но во рту остается привкус железа. Он не осознаёт ход времени. Проходит час, может больше, день или ночь сейчас – он не знает. Его буквально вытаскивают из комнаты на небольшую площадку позади замка. Он поднимает взгляд воспалённых глаз и не верит тому, что видит. Его друзья, его команда… семья. Они живы. – Зависит от тебя, – король пытливо смотрит на него, и Лютик понимает, что сказал последнюю фразу вслух. – Дай нам обет – и они свободны. Откажешься - и им конец. – О-обет? – губы не слушаются. – О том, что не будешь использовать свои силы во вред мне. Если нарушишь условия, то тебя ждёт смерть. Он смотрит на испуганных друзей. – Р-ребята, я, – парень надрывно кашляет, почти повиснув в руках у стражи, а при этом упрямо пробует стоять сам. Но не выходит. Старается, из кожи вон лезет, лишь бы улыбнуться, как раньше, – так рад вас у-увидеть ещё хоть раз. – Капитан, – лицо совсем ещё молодого юнги скривилось в гримасе боли. Он прикрыл рот рукой, давя судорожный всхлип, – что с вами сделали? – Лютик, – хрипло подал голос квартирмейстер, пристально смотря на него, – не вздумай. Соглашаться. Ты лишишь себя последней надежды! Мы все так решили, не нужно, слышишь? Но как он может поступить иначе…? – Подписывай здесь, – ткнул пальцем в пергамент король. Чужие руки удерживают в его пальцах перо. – Что же, дело сделано, – довольно усмехается мужчина, отходя. – Огонь! Ни одного крика. – Условия соблюдены. Они освободились, – беззаботный смех. Одиннадцать тел застыли сломанными куклами на камнях, широко раскрытыми глазами смотря в безоблачное небо. «Пожалуйста, скажите мне, что это неправда. Что это мой кошмар. Пожалуйста». – Пой. Мотание головой. – Пой, чёрт тебя возьми! Свист хлыста. Задушенный крик. – Пой! Пой! Сейчас же! Тишина. Следы на коже вздуваются уродливыми багровыми полосами. Наверняка останутся шрамы. Только загнанное, хриплое дыхание. – Не хочешь так, значит? – голос становится обманчиво ласковым. – У тебя ещё есть, кого терять, верно? Вздрогнув, Лютик задрожал. «Как они могли узнать?». – За вами следили, как только вы сошли на землю. Как он мог не заметить? Ответ приходит быстро – ему и не хотелось замечать ничего, кроме человека напротив. Разбитые губы кривятся в горькой ухмылке. – Поэтому пой! Или его ждёт участь похуже твоей! Ладони сжимаются в кулаки, и ногти больно впиваются в кожу до крови. – Что… п-петь? – О победе в войне. О смерти. На него выливают кувшин воды с льдом, чтобы привести в себя. – Пой. Лютик почти уверен, что вместо пения из его горла вырвется максимум вой. И сам себя ненавидит за то, что магия не позволяет лишиться голоса. Он поёт так же красиво, как и всегда. Он хочет умереть как никогда. Геральт устало опускает меч в крови, пошатываясь. Битва в полном разгаре. По лицу стекает пот вперемешку с пылью, разъедая глаза. Но это помогает отвлечься от ненависти к себе. Под ногами доски будто пропитались кровью. Вся палуба завалена телами. Пока удача на их стороне: враг разбит и два корабля захвачены. Но это только пока. – Подкрепление! – слышит он крики и замирает в нерешительности. Еще три фрегата. А уже больше половины воинов полегло. Нет, им просто не справиться. Но король на удивление спокоен. – Вытаскивай! – кричит он, подавая знак кому-то. И из каюты выводят… Лютика. Вернее, то, что от него осталось. Юлиан смотрит перед собой широко открытыми глазами, а лицо словно застыло в неподвижной маске. Он как марионетка, безвольный и истощённый: его ноги волочатся по полу. Будто и не дышит. Сломанный. – Пой. Молчание. Звук удара. Щека горит, а из уголка губ течёт кровь. – Пой. Юноша послушно открывает рот, и снова то же ощущение – всё замедляется. Но вот только песня совсем другая. Противники завороженно смотрят на него, а после поворачиваются друг к другу Их руки с револьверами поднимаются, направляя заряженное оружие на человека напротив. Выстрелы. – Сработало! – от восторга почти кричит король, – я был прав! С этим мы станем самым могущественным королевством! По щекам Лютика текут слёзы, но выражение лица так и не меняется. «Я никогда никого не убью». Слова Лютика тогда звучали с непоколебимой решимостью. Он на самом деле жил так. Воспоминания больно дают под дых, а сознание наёмника захлёстывает слепая ярость. За Цири присмотрят друзья Геральта по оружию, которых он уже давно отправил к девочке. Скорее всего, они уже вместе с ней и не дадут в обиду. Последнее, что он успевает подумать – плевать. Лютик смотрит на меч, торчащий из груди одного из его охранников. Это… неправильно? Или так и должно быть? А потом чувства напирают волной, и Лютик осознаёт яркими вспышками всё, что произошло. И эмоции вырываются воплем, раздирающим горло. Люди, крича в панике, закрывают уши, и из-под пальцев у них вытекает кровь. И посреди груды тел хрупкий парень, зажмурив глаза, всё никак не может остановиться, выплёскивая всё горе в открытое небо. И даже так он слышит голос, который ненавидит всей душой: – Заткнись! Замолчи! – король корчится на палубе, но смотрит на него, не отрываясь, – слышишь, тварь, закрой свой чёртов рот! Лютик правда замолкает: горло сдавливает обруч приказа. «Подчиняйся». – Нет. Он ползёт, едва шевелясь, к ослабленному мужчине. – Нет, я… не буду слушаться! – Не приближайся! Чужая воля прижимает к полу, едва не вдавливая в дерево, но он упрямо двигает такое тяжёлое, неподвластное самому себе, тело. – Я… смогу, – хрипит парень, сплёвывая кровь, и упорно ползёт дальше через трупы, сдирая пальцы. – Не смей! – почти визжит король, придавленный и обездвиженный, побледнев от ужаса, когда он уже совсем близко. Лютик, скривив губы, сжал дрожащие руки на его шее, зажмурившись, – от… пусти! Я… приказываю тебе! – Пой, – издевательски шепчет он. Смотрит прямо в глаза короля, видя угасающую жизнь, и повторяет раз за разом, – пой, пой, пой, пой, пой мне. Он не понимает, сколько так просидел, сжимая горло тщетно пытающегося разжать его пальцы монарха. Но вот в следующий момент вдруг ясно: всё, мёртв. – Мёртв, – как эхо повторяет он. Ему самому от себя страшно, но он рад. Свободен, наконец-то свободен! И тут приходит боль. Его рвёт кровью так, словно он вот-вот выплюнет все внутренности. Завалившись на бок, Лютик обессиленно касается горла и, не моргая, смотрит в небо. По его лицу скользит тёплый солнечный зайчик. Похоже, это конец. «Я не хочу, пожалуйста, я не хочу... умирать». Чей-то стон рядом. Кажется, кто-то очнулся. – Что произ…– этот голос Лютик узнает всегда. Выдохнув от ужаса, Геральт растерянно осматривается, а через секунду, вскочив и почти упав, бросился к нему. Он приподнимает трясущегося от уколов боли юношу, и тот старается ему улыбнуться из оставшихся сил окровавленными губами. – Что, что не так?! – наёмник в отчаянии порывисто стирает с лица лежащего кровь. Его голос дрожит, грозясь сорваться в надрывный крик, – мы вылечим тебя, ты будешь жить, петь свои песни о свободе, Бездны, ты выкарабкаешься! – Н-нет, – хрипит тот, указывая на себя, – обет. Одно короткое слово, а будто мир обрушился. Геральт не может пошевелиться. Значит, это правда. А теперь после убийства короля… Медленная и мучительная, неизбежная смерть. Нет. Нет, чёрт возьми, он не будет этого делать! – С-сюда. Бей с-сюда, – как прочитав его мысли, просит Лютик. Геральт смотрит на белое тонкое горло с тремя уродливыми воспалившимися печатями. – Освободи, – выдыхает парень, и рот вновь наполняется кровью. Он стискивает пальцы Геральта, выгибаясь от агонии. Мокрые от пота волосы липнут ко лбу. Все внутренности будто поджаривают на огне, протыкая и прокручивая тупым ножом. Но он не кричит. Геральт, сжав губы, часто моргает. Качает головой, с трудом удерживая пальцы на рукояти кинжала. Юлиан смотрит на него, не отводя помутневших глаз. И Геральт не смеет поверить, что видит в них всё ту же любовь. «Почему, почему ты так?! После… всего?!». – Не… – невесомое прикосновение к щеке, стирающее влагу, – не твоя вина. Кинжал с хрустом вонзается, раздирая плоть. Тёплая кровь попадает на одежду. «Всё же будет хорошо, пока мы вместе, правда?». Оружие со звоном выпадает из разом ослабевших рук. «Потому что ты рядом». Из-за того, что я был рядом.