Полный попадос 2

Первое же, что сделали ребята, оказавшись в новом мире, это хором заорали: "Аомине! Такао!" – сделали секундную передышку и... – "Акаши! Кагами!" "С хера ль вы так орете?" – недоуменно проворчал Дайки, жалея, что не может потрясти головой. У него аж в ушах зазвенело от чужих криков. "Кретин, они переживали за нас вообще-то! Мы же все пропали из нашего мысленного эфира!" – напустился на него Тайга. Казу прыснул и расхохотался, чувствуя пьянящее блаженство, что все они живы. "Да ладно вам ругаться. Нэ, ребят, все нормуль". "Верно, мы живы, так что можно расслабиться", – в голосе Сейджуро явственно слышалась улыбка. – "Слышишь, Коки? Все хорошо". "Д-да..." – Коки всхлипнул и зашмыгал носом, то ли жалея, то ли радуясь, что не может сейчас разрыдаться в объятиях Сея. Нет, все-таки жалея... "Надеюсь, в этом мире вам не придется взрывать себя, вот что", – Шинтаро попытался поджать губы и поправить очки, не обращая внимания на зашикавшего Казу. Дайки насторожился. "Ты это о чем, Мидорима?" "Шин-чан, молчи!" Шин вновь проигнорировал Казунари, холодно бросив: "После того как ты провалился в трещину, Такао подорвал себя". "Шин-чан!" Дайки потрясенно замолчал, вслушиваясь в голос бормочущего что-то Казу. Те чувства, что и без того переполняли и уходить не желали, теперь и вовсе ширились в груди, понуждая схватить Казу в охапку и... Как только всеобщая истерия утихла, а Сацуки прекратила реветь, они наконец осмотрелись и пораженно присвистнули. Ну, точнее, присвистнул Казу, а остальные ошарашенно молчали, пока Дайки не выдавил: "Это чё еще за хрень?" "Это гарем, Аомине-кун", – Тецу кашлянул, пытаясь замаскировать смех при виде одетых в восточном стиле Аомине и Кагами. Прозрачные шаровары, жилетки на голое тело, подведенные глаза, многочисленные золотые с драгоценными камнями браслеты, серьги и даже ожерелья, в мужском стиле, но все же... Остальным, как ни странно, все это шло, особенно Акаши, Кисе, Такао и Химуро, да и сам Тецу, по его скромной оценке, выглядел вроде бы неплохо. А вот Момои, Касамацу и Мурасакибара отсутствовали. Парни уже было забеспокоились, как Сацуки довольно и без ложной скромности произнесла: "Я тоже в гареме, но выгляжу очень красиво, мне идет такой костюмчик. Умели все-таки на востоке одеваться". "Бабы – может быть, но не мужики же!" – взвыл Тайга. "Точно!" – поддержал его Дайки. "Кагамин, Дай-чан, прекратите!" – прикрикнула Сацуки и ойкнула. – "Ничего себе, у меня... э-э-э, ребенок есть, крохотный какой..." "Да ладно!" – опешили парни. Она угукнула, ахая от восхищения. "Такой хорошенький!" "Эй, Юкио-чи, ты где?" – заволновался Рёта, ища, но не находя Касамацу. Юкио неловко кашлянул. "Кажется, я и есть владелец этого гарема". "А?.." – Рёта потерял дар речи. "А я, похоже, его телохранитель", – с изрядной долей облегчения протянул Ацуши. – "Кстати, тут еще этот есть, капитан Мине-чина". "Вакамацу, что ль?" "Нет, Имаеши", – поправил его Юкио. – "Он, я так понял, мой советник. Но..." "Что такое, Юкио-чи?!" "Мутный он какой-то... Слишком юлит и смотрит с ненавистью". "Ты это понял за какие-то пару минут, что мы здесь?" – с иронией спросил Казу. "Нет! Мой носитель прямо сейчас с ним разговаривает, естественно, я вижу его лисью морду!" "Хах, метко замечено", – заржал Дайки. "Фух, а то я уж было подумал..." – Рёта расслабленно выдохнул. Юкио так и хотел отвесить ему леща, чтобы выбить ревность и идиотские мысли, но отвлекся на разговор Касамацу с Имаеши. Он не шутил, когда говорил, что тот смотрит с ненавистью, но Касамацу, казалось, слишком ему доверял и ничего не замечал. – Правитель восточных земель понял, что вас ему не одолеть, и наконец сдался, – льстиво вещал Имаеши, растягивая губы в насквозь фальшивой улыбке. Юкио откровенно не понимал, почему Касамацу этого не видит. –Он согласился на условия, благодаря которым вы даруете ему жизнь, и посылает в качестве гарантии своего младшего брата в ваш гарем. "Эти словесные кружева головную боль вызывают", – поморщился Юкио. "Ты о чем, Юкио-чи?" – заволновался Рёта. Услышав ответ, он попытался надуть губы. – "То есть в твой гарем еще кого-то впихнут? А не слишком ли тут много народу, хватило бы и меня одного!" Ребята громко расхохотались от его настолько явного недовольства. Наконец Акаши успокоился и посерьезнел: "Это подозрительно. Нет, в истории поверженные, если выживали, действительно отдавали все и всех на милость победителю, но..." "Здесь ощущается какой-то подвох", – согласился Тацуя. Дайки поморщился и добавил: "К тому же в этом замешан Имаеши, а верить ему... это надо быть полным идиотом". "Видимо, местный я особым умом не отличается", – Юкио был очень недоволен здешним собой. – "Или он слишком доверчив". "Надеюсь, Имаеши-сан евнух", – неожиданное высказывание Казу заставило всех поперхнуться. "Такао!" "А что такого, Шин-чан? Я, например, пока в этом теле, не горю желанием оказаться во власти подлого козла, вовсю пользующегося своим положением. Мало ли, вдруг он садист какой! И не откажешь, иначе отравит так, что император, султан, или кто тут Касамацу-сан, и носа не подточит". "Кхм, вынужден согласиться с Такао-куном", – кашлянул Тецу, поежившись от пронесшихся в воображении не очень приятных картинок. Видимо, проняло всех, потому что больше никто не возражал. Их носители подобным не заморачивались, вовсю перебирая многочисленные флаконы с ароматными маслами, выбирая тот, который больше понравится правителю, и едко осыпая друг друга остротами. – Хм, может, этот? – Химуро капнул из флакона себе на запястье, растер и принюхался. Кисе прищурил густо подведенные глаза. – Что, так завести повелителя не выходит, решил прибегнуть к афродизиакам? – Мускус естественный запах вообще-то. И мне зато не приходится прибегать ко всяким уловкам вроде танца живота, который некоторые даже исполнять толком не умеют. – Я прекрасно его исполняю! – Не сказал бы, – с легкой ехидцей бросил Куроко, нанизывая на изящные запястья тонкие золотые браслеты, мелодично звенящие крохотными колокольчиками. – Лучше всех его исполняет Такао. "Хех..." – Казу практически ощутил, как полыхнуло лицо. В эфире тут же раздались смешки, перемежаемые многозначительным присвистом. – И все равно я лучше многих, – упорствовал Кисе. – Ну, если сравнивать с таким бревнами в танцах, как Аомине и Кагами, вот что, – Мидорима презрительно посмотрел на названных и вновь занялся своими ногтями. "Пхах, боже!.. Прости, Шин-чан, но ты выглядишь пипец стремно", – заржал Казу, только сейчас обратив внимание на Мидориму. Сдержаться никому не удалось, потому что если Кагами и Аомине восточные одежки худо-бедно шли, то вот Мидориме нет от слова совсем. Шинтаро возмущенно цыкнул. "Заткнись, Такао!" "Эй, Мидорима..." – проворчал Дайки, которому не понравилось, как затыкают Казу. Тот польщенно мурлыкнул что-то. В гареме разборки шли полным ходом. – На себя бы посмотрел, Мидорима! – кипел Кагами. – Только и умеешь, что массажи делать! – Господину нравится, так что не тебе судить, вот что. – Да, мы хотя бы не устраиваем показательные бои, – решил поучаствовать Акаши. – Императору нравится, так что не вам судить, – передразнил Аомине. "Все-таки Касамацу-сан император..." – вынес главное Коки, вместе с носителем наблюдая за сварой из безопасного уголка. "Нэ, а ведь получается, что если Касамацу-сан император и владелец гаремов, то все мы с ним по очереди..." – осенило Казу, и он зашелся смехом под возмущенные протесты остальных и гневные вопли Рёты. Юкио буквально почувствовал, как краска плеснула в лицо. "Такао!" "Ну а что, так и есть же!" Насколько он прав, Юкио убедился уже через пару минут, когда Касамацу, устало потерев лоб, приказал отправить новоприбывшего в мужской гарем. – Говоришь, зовут Мибучи? Ладно, отведи его к парням, познакомь, пусть пообщаются, помогут ему освоиться в новом месте. – Конечно, как скажете, – растянул тонкие губы в лисьей улыбке Имаеши. – Что насчет этого вечера? Кого позвать? – Не из женщин, я сейчас не способен на особую нежность и чуткость. Как и на грубую силу. – Тогда позвольте посоветовать Фури или Такао. – Только не Фури, к нему тоже особый подход нужен, а я сейчас не в состоянии, – отказался Касамацу, пока Юкио мысленно стонал и бился головой обо все близлежащие поверхности, жалея, что в реале такого не повторить. Отвечать засыпавшим его вопросами ребятам не хотелось. – Значит, Такао, – Имаеши еще сильнее прищурился, заставляя невнятные подозрения окрепнуть. – С ним вы хорошо проведете время и сможете наконец отдохнуть, господин. – Да, он меня всегда ушатывает так, что я потом сплю как убитый, – признал с улыбкой Касамацу. На лице Имаеши от этих слов на долю секунды проступило какое-то предвкушение, и Юкио напрягся. "Кажется, Имаеши точно что-то замышляет, уж больно довольный". "Это по-любак не к добру", – согласился Дайки, скривившись от воспоминаний о бывшем капитане. "Юкио-чи, что там у тебя происходит?!" – требовательно вопросил Рёта, весь испереживавшись. "Скоро узнаешь..." Выпалить очередной вопрос Рёта не успел, отвлекшись на вошедших в общую гостиную мужского гарема брюнетов. "Мибучи-сан?" – неприятно удивился Казу. Остальные тоже подозрительно глядели на не особо-то и расстроенного тем, что попал в гарем победившего правителя враждебных земель, Мибучи. Тот смотрел на всех с милейшей акульей улыбкой и взглядом заядлого отравителя. – Это Мибучи Лео, новый жилец гарема, – представил его Имаеши и еще сильнее прищурился, выискивая нужного наложника. – Такао, сегодня повелитель выбирает тебя. Под целый хор мрачных цыканий Такао довольно улыбнулся и направился в свои покои, чтобы подготовиться. Проходя мимо Мибучи, он заметил холодный, расчетливый взгляд и напрягся. Казу понадеялся, что его носитель сообразил, что дело тут нечисто. И действительно – Такао подал незаметный жест Куроко, и тот невидимкой выскользнул из гостиной. – В чем дело, Такао-кун? – поинтересовался он. Тот тихо зашептал: – Мне не нравится, как смотрит этот Мибучи и как они переглядываются с Имаеши. Будьте осторожнее с ним. Секунду Куроко изучал его и наконец кивнул: – Я предупрежу остальных, не волнуйся, Такао-кун. Лучше позаботься о господине. "Фух, ну слава богам! Кто предупрежден, тот вооружен!" – выдохнул с облегчением Казу. Тецу согласился. "Да уж, не хочется, чтобы и в этом мире что-то случилось". – Не переживай, со мной он будет в безопасности, – без ложной скромности заявил Такао и, тщательно выбрав наряд и украшения, направился к выходу, беззаботно тараторя: – Мибучи-сан, жаль, что мы не успели пообщаться. Тот повернулся к нему, внимая. Имаеши не обращал на болтливого наложника никакого внимания, и Куроко, неслышимой тенью выскользнувший из покоев Такао, за их спинами жестами объяснил остальным жителям гарема об опасности и осторожности с Мибучи. – Надеюсь, потом наверстаем, – остро улыбнулся на пороге Такао, краем глаза следя за Куроко. – До завтра. – Конечно, – прищурился Мибучи холодными глазами. – До завтра. Довольно быстро Такао добрался до покоев императора, и вскоре эфир заполнился смущенным бормотанием Юкио и сдавленными смешками и стонами Казунари. Рёта снова кипел от злости и готов был порвать всех соперников на клочки, но отвлекся на Мибучи, жестом фокусника доставшего из ниоткуда бутылку вина. Подозрения усилились. – Это вино с плантаций наших земель и по праву считается лучшим, – патокой журчал он, ища, чем бы вытащить пробку. Это ни капли не ослабило бдительности жителей гарема, они явно были в курсе, что отравить можно и закупоренное вино. Слуги принесли штопор и фужеры, в которые вскоре потекла ароматная темно-рубиновая жидкость. Поддерживая невинный разговор о виноградниках, парни дружно сделали вид, будто пригубили напиток. Напоказ сглотнув, они восхитились: – Какое вкусное вино! И такие необычные нотки послевкусия... Мибучи широко улыбнулся, не спеша опустошать свой фужер. И попаданцам, и носителям видно было, что он явно чего-то выжидал. А когда неожиданно заклевал носом по ошибке проглотивший вино Фурихата, всем все стало ясно. "Это не яд, это снотворное", – раньше остальных озвучил догадки Сейджуро. "Причем очень сильное, я проглотил всего лишь несколько капель", – Коки не смог удержаться от мысленной зевоты. Остальные жители гарема быстро смекнули, что к чему, и, обзевавшись на все лады, разбрелись по своим покоям. Но спать, естественно, никто не стал, затаиваясь и выжидая. "Выходит, он решил всех усыпить, чтобы во сне перерезать весь гарем и правителя заодно?" – напрягся Казу, борясь с дремой, накатывающей после бурных кувырканий с Касамацу под беспрерывный мрачный бубнеж Рёты и цыканье Дайки. Напрягался он не зря – довольно скоро дверь с едва слышным скрипом отворилась и в покои скользнула тень, шмыгнувшая к кровати. В лунном свете зловеще блеснула сталь, стремительно рванувшая вниз, метя императору в шею, и... с громким звоном встретившаяся с кинжалом хищно оскалившегося Такао. Резко оттолкнув чужую руку, он напружинился и одним прыжком оказался на убийце, коротким взмахом перерезая ему горло. С кровати ошарашенно смотрел проснувшийся Касамацу. – Что?.. – не успел он даже сформулировать вопрос, как в коридоре послышались панические крики, лязг оружия и отрывистые призывы к атаке. – Это восстание, господин! – Такао совершенно непочтительно сдернул его с кровати и сунул в руки комок шмотья. – Руку даю на отсечение, это все зараза Имаеши, чтоб его всей гвардией драли! – Такао! – ахнул Касамацу, шокированный его острым языком. "Да я здесь совсем слюнтяй", – сокрушенно пробормотал Юкио, с тоской думая о невозможности надавать пенделей самому себе. Что он в этом мире за тюфяк?! "Привык, небось, что ему тут все жопу лижут", – фыркнул Дайки, едва не оглохнув от недовольного крика Сацуки. "Дай-чан, что за выражения!" "Фу, Аомине-чи, не смей так говорить про моего Юкио-чи!" "Ну да, это ведь твоя..." "Кагами-кун..." – Тайга замолк, практически ощущая мурашки от странного тона Тецу. "Вы бы лучше прекратили ругаться и обратили внимание на происходящее", – мрачно сказал Тацуя, едва не подскакивая, когда в комнату его носителя кто-то ворвался. Соблюдать тишину чужак даже не пытался, явно считая, что обитатели гарема спят мертвым сном. Тем неожиданнее для него было, что Химуро с легкостью увернется и выбьет пинком саблю, ловко перехватывая ее в воздухе и буквально одним ударом снося врагу голову. – "Хм, я определенно обучался драться. Но если произошло восстание... Ацуши? Ацуши!" "М-м-м..." "Кажется, он спит", – заключил Сейджуро, вместе с носителем умело расправляясь со своим врагом. "Странно, разве он не телохранитель императора?" – со страхом заметил Коки и взвизгнул от неожиданности. – "О-они пришли ко мне!.." Бойцом Фурихата был неважным, поэтому искренне обрадовался, когда в его спальню влетел Мидорима, хладнокровно пронзая саблей сердце убийцы. Не тратя время на слова, они выскочили в коридор, где столкнулись с заляпанными чужой кровью Аомине и Кагами. Из соседней спальни выпал Кисе и внезапно появился из ниоткуда Куроко, за которыми по пятам следовали наемники. Долго, конечно же, те не продержались – Кагами и Аомине расправились с ними буквально за пару секунд. Вскоре в коридоре собрались все обитатели мужского гарема, за исключением, само собой, Такао, защищающем самого императора, и Мибучи, которому просто и незатейливо свернули шею. "Мне совершенно не нравится, что мы тут убиваем", – непривычно серьезно сказал Казу. Перед глазами до сих пор стояло лицо убитого его носителем наемника. "Это не совсем мы, Такао-чи", – возразил Рёта, впрочем, ему и полегче было, Кисе тоже был не особо сильным и никого не убивал. "Но ощущения от убийства никуда не делись, вот что", – Шинтаро был согласен с Казунари. "Главное, не забывать, что это были не мы", – твердо отрезал Тацуя. Неожиданно воздух прорезали громкие женские крики, и парни со всех ног поспешили на женскую половину. "Момои, что там у вас?" – впервые в голосе Сейджуро так явственно прозвучала тревога. Сацуки всхлипнула. "Солдаты ворвались к нам и..." "Убивают?!" – похолодел Рёта. "Нет, они... ну, эм-м-м... они же мужчины, а тут много красивых девушек..." Ребята прифигели, как только смысл ее слов дошел до них, а потом злобно что-то забормотали. Особенно громко рычал Юкио, вообще не терпевший подобного обращения со слабым полом. Потому активно подгоняли не слышавших их (к сожалению) носителей. Но те и так неслись со всех ног, влетев через несколько минут в общую гостиную женского гарема, по которой на огромной скорости бегали девушки, уворачиваясь от тянущих загребущие лапищи солдат и наемников. В таком хаосе они едва услышали визг Момои и ломанулись в просторные покои, где девушка закрывала собой кроватку с ребенком и отчаянно отбивалась от жутко лыбящегося Имаеши. – Нет, отпусти меня, отпусти! Не трогайте моего сына! – дикой кошкой она извернулась, вцепилась в рожу Имаеши, оставляя кровавые борозды от острых ногтей, и накинулась на одного из солдат-предателей, уже занесшего саблю над малышом. Парни ворвались как раз вовремя, чтобы не дать ему расправиться с девушкой. Имаеши, зараза очкастая, умудрился смыться. "Фух, успели", – с облегчением выдохнул испереживавшийся Коки. Парни довольно поддакнули. "Рано расслабляться", – покачал головой Шинтаро, – "им еще нужно выбраться из дворца или победить всех предателей и наемников, вот что". "Не так-то это и легко, их слишком много", – помрачнел Тацуя. "Меня больше волнует, где же мой Юкио-чи!" – Рёта пытался как можно тщательнее осмотреть коридоры глазами своего носителя, уже вернувшегося в гостиную и смотревшего с безопасного уголка, как проявившие себя отличными бойцами наложники расправляются с врагами. Освобожденные девушки с плачами и причитаниями сбивались в кучку вокруг Момои. – Молодцы, парни! – от дверей послышалось натужное пыхтение Такао, вместе с Касамацу с трудом волочившего безмятежно дрыхнувшего Мурасакибару. Им даже вспоминать не хотелось, чего стоило взгромоздить на плечи такую орясину, да еще и тяжеленную. А в те моменты, когда Такао приходилось отбиваться от наемников, у бедного императора и вовсе пупок развязывался в одиночку удерживать собственного телохранителя. Того гляди, грыжа еще выскочит... – Господин! – Повелитель! – Вы живы! "А он популярный, несмотря на то, что размазня..." "Ахомине!" – Юкио практически ощутил, как вспыхнули его уши. Рёта возмущенно что-то завопил, оглушая не только Дайки, но и всех остальных. – Сацуки, ты и ребенок в порядке? – Касамацу тем временем пробился к Момои, с тревогой оглядывая девушку и малыша. – Да, господин, – она покраснела и потупила глазки. – Наш сын тоже в порядке. "Ваш... сын..." – Рёта задохнулся, а Юкио тихо застонал, мечтая провалиться сквозь землю. Но теперь и ребята обратили внимание на поразительное сходство малыша и императора – те же торчащие колючками черные волосики на головке, те же серьезные синие глазенки, лишь черты лица напоминали о Момои. Он что-то залопотал, вставляя через раз недавно выученные "Ма" и "Па". "И все-таки какой же он миленький", – растаяла Сацуки. "Момо-чи!" "Но он действительно миленький", – робко вставил Коки, любуясь малышом. "Хватит уже сюсюкаться", – Тайга нетерпеливо ждал дальнейших действий и дождался – посовещавшись, Касамацу и его наложники-наложницы решили укрыться на ночь в потайном домике, о котором знал лишь император. Необходимо было дождаться, пока проспится Мурасакибара, сильнейший воин империи. Дорога туда была нелегкой, Имаеши склонил на свою сторону почти всю гвардию и те рыскали как шакалы по дворцу. Но потайными переходами и кратчайшими коридорами Касамацу и его гаремы добрались-таки до домика, с облегчением оседая на кушетки и подушки, разбросанные на полу. Двери наглухо закрыты, ребята в безопасности и уже начали погружаться в сон, как... – Сбой системы. Перезагрузка...