Дорогой старший братец

      В мире магии слухи расходятся быстро. Ведьмы шепчутся, хитро щурят свои ядовитые глазки, изображая саму невинность. Ластятся как коты возле ног, разнюхивают информацию как натренированные собаки. Конечно, академия незримых искусств полна тайн и загадок, и вот одна из них появляется на пороге их школы — ступает ровным, уверенным шагом, смотрит прямо, не обращая внимания на окружающих. И все глаза молодых ведьм прикованы к незнакомцу. Разумеется, весть о том, что у их любимого и неподражаемого Николаса Скрэтча есть сводный младший брат, удивляет совсем не на шутку.       Харви не похож на него. Одет точно так же, как и его брат — строго и со вкусом, весь в чёрном, и лишь белая рубашка, такая несвойственная, подчёркивает тот факт, что он не из их мира. Найдёныш, наполовину человек, наполовину ведьмак, точно такой же, как и маленькая Сабрина Спеллман. На первый взгляд он милый ангелочек с ясной улыбкой и милыми кудряшками.       Так поговаривают, в это хотят верить.       Возможность надломить и сломать новичка прельщает абсолютно всех, но спустя неделю обучения слухов становится всё больше. И на сей раз на Харви уже никто не смотрит, все, в общем-то, сторонятся его, а всё те же ведьмы избегают встреч с ним взглядом.       Кинкл — такова его человеческая фамилия — удивил абсолютно всех. И всё потому что чуть не убил одного из учеников на второй день обучения. Заигрался с магией, не уследил за заклинанием, сделал это специально — называйте, как хотите. Образ ангелочка пал, подобно Люциферу, а ровная улыбка на лице Харви сменилась лёгким оскалом. В саду змей появился новый ястреб.       — Ты должен быть осторожнее со своими эмоциями, Ви, — Николас, что стоял в стороне большую часть времени, стараясь не вмешиваться в дела брата, появляется на пороге его комнаты вечером пятницы.       Харви был занят чтением очередной книги по зельеварению. Его любимый предмет — тот самый, на котором он почти убил того бедного парнишку. В мире людей возможность познавать магию была крайне мала, и тем не менее он вырвался в лучшие ученики. По праву первенства всё же лидировал Ник.       Никто не знает, но Скрэтч был недоволен тем, что в академии появился его брат. Их отношения можно назвать странными, хотя, с появлением Харви Ник стал вести себя по-другому. Младший брат действовал на него необычным образом, и поэтому Скрэтч не высовывался, стараясь держаться в тени.       — Дорогой братец, мне льстит твоё беспокойство, но не волнуйся, — рука Кинкла плавно скользила по пергаменту, быстро записывая очередную удачную формулу, — я не сделаю то, о чём ты будешь жалеть. В остальном, что ж, — дописав абзац, Харви прервался и повернулся лицом к брату, — тебе понравится моё присутствие здесь, в академии.

***

      Спустя месяц Харви стал лидировать не только в зельеварении, но и в остальных предметах, включая демонологию, ритуальные заклинания и в частности некромантию. Последнее давалось ему легче всего, ведь воскресить дикую лису ему не составило никакого труда. Ник видел, как светились глаза Харви. Младший брат будто искрил, а его нездоровая любовь к заклятьям одновременно радовала и пугала преподавателей академии.       Ник же опасался того, что его брат может стать центром внимания отца Блэквуда, или того хуже — вещих сестёр во главе с Пруденс. Но та, на удивление, не проявляла к нему интерес, пока что. Неопределенность совершенно не нравилась Скрэтчу, особенно по отношению к Харви. Появление Кинкла сделало его слабым.       — Не смотри так на меня, старший брат, — библиотека в академии не была популярным местом, но Харви почти жил в ней, и Ник тоже. — Это место прекрасно, я удивлён, что ты даже не удосужился отвести меня сюда.       — Ты вполне нашёл библиотеку сам, — проходы между полок были узкими, а слышимость очень отчетливой. Ник старался говорить тихо, облокотившись на секцию с книгами священного писания. Он внимательно наблюдал за Харви, запоминая, какие книги тот взял в этот раз.       — В детстве ты часто читал мне историю ада, — закусив губу, Харви пролистывал страницы старой книги по сакральной геометрии, — но ты не рассказывал, что у Люцифера был младший брат, который предал его. Люцифер низверг его в ад, в место, где смертные и бессмертные души путешествуют по старой пустоши, со временем забывая, кто они, что сделали и почему ещё живы, — Кинкл повернулся лицом к Нику, сделав шаг навстречу. — Владыка ада стёр все упоминания о нём, даже имя, но оставил его перстень, который носит по сей день долгие-долгие столетия.       — Никогда не слышал об этой части истории, — Ник с каждой секундой напрягался всё больше и больше, а Харви, подойдя ближе к нему, поставил книгу на место. Конечно же, он знал. Спустя несколько месяцев, как сам оказался в академии, он часто ходил здесь, между стеллажами, искал редкие книги и однажды наткнулся на ту, что сейчас лежала рядом с кроватью Харви. Ник заметил её сразу, и это совершенно не понравилось ему.       — Я много читал, но так и не узнал его имя, однако, — улыбка Харви становилась всё шире, и ещё через секунду тот стоял совсем рядом со Скрэтчем, — я узнал, что именно совершил тот.       — И что же это было? — да, Ник знал ответ. Знал, потому что эта история напоминала его и Харви.       Старший и младший брат, что были хороши абсолютно во всём, но стремились к большему, соперничали друг с другом, но один из них не мог допустить того, чтобы другой преуспел. Не из-за собственной алчности и невероятных амбиций, а из-за того, что боялся, что другой, тот, что младше, может измениться. Магия меняла абсолютно всех, тёмная меняла их души. И даже самая чёрная душа могла светиться подобно утренней звезде. У Люцифера когда-то была душа, но его брат утратил это право. Потерял всё, окончательно сошёл с ума, и до сих пор странствует в своём одиноком безумии по пустыне отчаянных.       — Люцифер любил своего брата, не так, как это принято, — Харви наклонился к Нику, шепча тому на ухо, — но тот был намерен забрать всё, что принадлежало Владыке ада. Как иронично, не правда ли?       — Люцифер изгнал его не потому, что боялся потерять власть, — теперь голос Ника был сталью, но в глазах читалась скорбь, — он изгнал его наперекор собственным чувствам, ведь его брат желал того, чего никогда бы не смог получить.       — Наверное, хорошо, что мы с тобой — не они, — Кинкл сделал шаг назад, но взгляд не отвёл, — ведь я всегда получал то, что желал. Даже тебя, дорогой старший братец.