***
— Это дурацкая идея, — я с раздражением закатываю глаза. — А у тебя есть идеи получше, м? Нет? Тогда, заткнись. Я видел выступления, которые она ставила, они потрясающие. К тому же, я уже успел нас записать. — Чувак, она работает с ребятами, профессионально занимающимися танцами. Не думаю, что ей будет интересна кучка стриптизёров — я не успеваю договорить, когда чувствую как Джастин резко разворачивается, упираясь своей грудной клеткой в мою. — Мне нужны эти деньги, Брэндон, больше чем кому-либо и я не собираюсь проигрывать из-за чьих-то недовольств. Я ясно выразился?, — его ноздри расширились. Мишка больше стал смахивать на разъярённого быка, который вот-вот накинется и разорвёт меня в клочья. — Мне так льстит, что я вызываю в тебе такие бурные эмоции, — я натягиваю на лицо наглую ухмылку, зная, что она сумеет окончательно вывести его из себя. Он в секунду схватил меня за майку. Огоньки ярости заиграли в его глазах. Я ловлю себя на мысли, что мне безумно нравится провоцировать людей. Ребята мигом подлетают к нам, оттаскивая Джастина от меня. В ответ я лишь громко смеюсь. — Больной ублюдок, мы ещё поквитаемся. — Остыньте. Смотрите, из студии уже выходят. Занятия закончены, мы можем войти, — говорит Кристиан, попутно поднимая с пола спортивную сумку. Мы один за другим заходим в небольшую, но светлую студию с большими панорамными окнами, которые открывает обзор на Сан-Франциско. Я не сразу замечаю тебя стоящую спиной к нам и смотрящую куда-то вдаль города. И вот ты разворачиваешься к нам. И нет, кхм, я не могу сказать, что сразу что-то почувствовал к тебе, разве что интерес и любопытство. Их же я смог разглядеть и в твоих глазах. Разговор с тобой конечно же начинает Джастин. Кто же ещё? Он ведь командир команды. Спросите кто его им выбрал? Никто, он сам и выбрал. Я сразу заметил его идиотскую улыбочку, стоило ему взглянуть на тебя. Во мне это вызвало лишь отвращение. Сперва ты показалась мне достаточно посредственной. Меня бесили твои правила, твоя серьёзность, которую я воспринимал за скуку и ты сама, но ты оказалась к нам добра. Ко всем нам, без исключения, даже ко мне. Это было именно тем, чего я никак не мог понять. Я хамил тебе, оставлял нелицеприятные комментарии о тебе, твоей внешности, твоём профессионализме (Чтобы позлить тебя и привлечь внимание. Ничего личного, лапуля), но ты стоически выдерживала все мои напатки и отвечала на них добром. Ты оказалась человеком, который умеет находить ключик к любому. С твоим приходом всё вокруг наполнялось любовью, теплом и добротой. Этим ты брала всех. Я всегда любил детективы, загадки, запутанные истории, над которыми я мог бы думать и думать, и ты оказалась одной из них. Ты стала моей загадкой, которую я никак не мог разгадать. Интерес к тебе нарастал с каждым днём. Я хорошо помню один из дней наших тренировок, который всё поменял и заставил меня думать ещё больше.***
— Тренировка закончена, ребята. Отлично поработали сегодня. Жду вас завтра в 9:00 как обычно. Попрощавшись, все зашагали в раздевалку. Все, кроме нашего мишки. Я заметил, что он подходит к тебе. Любопытство взяло вверх и я делая вид, что говорю по телефону, остался в студии. Я не был на достаточном расстоянии, чтобы услышать всех подробностей, но твой ответ расслышать мне удалось. — Эм, это очень неожиданно, Джастин, но почему бы и нет?, — эту тренировку покидаете вы вместе, что приводит меня в ярость. Именно тогда я и стал подозревать, что со мной что-то не так. И это "что-то не так" началось именно с твоим приходом в мою жизнь.***
Заснуть мне в ту ночь совсем не удавалось. Мысли крутились в голове, словно подхваченные гигантским торнадо. Я запрыгиваю в машину, несмотря на позднее время и направляюсь в "своё место". Звучит как клише, да и вообще не вяжется с моим образом этакого бабника-пофигиста, коим я и был и тем не менее, место существовала. В действительности оно было мне необходимо. С ним связаны все самые лучшие и худшие мои воспоминания. Мне всегда было с кем делиться своими переживаниями, но я не был любителем этого. К слову, не являюсь им и сейчас. Я просто приезжал сюда с лет так 14 и сидел на берегу уже прохладного океана, думая о своём и занимаясь глубоким самоанализом. Ты не была мне девушкой, подругой или даже знакомой. Ты была хореографом нашей команды и если бы не этот чёртов конкурс, то я бы даже не знал кто ты такая. Я понимал, что не имею на тебя никаких прав и что я не имею права ревновать тебя, но я ничего не мог сделать с собой. Ревность — это в первую очередь чувство. Что вызывает чувства? Эмоции, а эмоции трудно поддаются контролю. Учитывая ещё и мой пылкий нрав. Я в сотый раз переобновляю страницу твоей социальной сети, чтобы узнать когда ты заходила в неё в последний раз. Где ты? Куда он тебя повёл? Я жалею, что не помешал ему тебя увести, но чтобы я ему сказал?***
Следующая неделя тренировок даётся мне непосильно тяжело: флирт Джастина не знает конца. Видимо ваше свидание его вдохновило, потому что он так и вьётся вокруг тебе, вызывая во мне гнев. И я всё ещё не могу понять почему. Слово за слово. Толкаю его в грудь. Получаю удар. Ударяю в ответ. Не совсем понимаю сколько прошло времени прежде чем ребятам удалось нас разнять и я выбежал из студии. Слышу твой голос за спиной. Я был крайне удивлён тем, что ты побежал за мной, а не за ним. Чего уж там скрывать, мне безумно это понравилось. – Давай я обработаю твои раны И вот, мы уже у меня дома. Ты прижигаешь мои раны, пока я любуюсь твоей возвышенной красотой. Мне больно, но в этот момент, клянусь, я готов был бы просидеть так всю жизнь и терпеть, лишь бы чувствовать твою заботу. Увы, этот процесс длится недолго, и ты уже принимаешься убирать аптечку на место, когда мы случайно сталкиваемся лбами. Чёрт, я сделал тебе больно. Обхватываю твоё лицо руками как-то по-детски целую в лоб. Твоя кожа ещё мягче, чем я представлял. После этого невинного действия, я чётко ощутил, что хочу быть ближе. Мне плевать на Джастина, на разодранную губу и на то, что я не имею ни малейшего понятия о том, как завтра посмотрю тебе в глаза. Мне хочется коснуться тебя, показать тебе как сильно я могу любить. В миллисекунду притягиваю твоё лицо к себе и впиваюсь в губы. Я ощущаю вкус клубничный помады на своём языке. Нехотя прерываю поцелуй, чтобы вдохнуть, но ты тянешься ко мне. Ты... тянешься ко мне? Я ожидал чего угодно: того, что ты дашь мне пощёчину, накричишь, но точно не того, что ты пойдёшь навстречу. Горячо. Холодно. Снова горячо. Я чувствую как моё тело пылает, в нехватке твоей любви. Вижу как ты дрожишь под тяжестью моего тела и мурашки бегущие вдоль твоей спины. Целую впадинку меж твоих ключиц, провожу языком по шее, доходя до груди. Твоё дыхание неровное, губы приоткрыты, руки жадно обвивают мою спину, сдавливая плечи. Ещё чуть-чуть, совсем немного и нас отпускает. Я слышу твой пульс. Проходит пару минут. На нас с жутким грохотом опускается реальность. Я слышу как ты встаёшь и принимаешься одеваться. Перевожу на тебя взгляд, но всё ещё молчу. Я вижу оттенок разочарования на твоём лице. Я не знал, чего именно ты сейчас хотела: возможно услышать слова любви или чтобы я тебя не отпускал? У меня никогда не было серьёзных отношений и я попусту не знал как мне себя вести. Но ты оказываешься сильнее. – Тренировка завтра, не опаздывай, – ты скрываешься за дверью оставляя меня наедине с моими мыслями. Я не знаю почему тебя тогда не остановил. Знала бы ты как сильно я корил себя за то, что это не сделал после твоего ухода. Ты не была первой, кто лежал у меня в постели, но почему именно после тебя на душе так тошно. Я ещё больше запутываюсь в тебе, Мишель.***
Полуфинал. Мы одержали победу и идём дальше. Я совсем не чувствую радости. Мы почти не разговаривали после того, что произошло. Я стал чувствовать, что ты абсолютно ко мне равнодушна и это пожалуй худшее из того, что человек в принципе может ощущать. Уж лучше бы ты ненавидела меня, чем была так холодна. Я вижу как сияют твои глаза и как ты принимаешь поздравлению от ребят из команды и от других команд. Мои ноги сами несутся к тебе, ведомые какой-то неведомой силой. Я нахожу себя стоящим перед тобой и выпаливаю первое, что приходит на ум. – Хочешь сбежать отсюда? Поверить не могу, но ты сидишь в моей машине и я везу тебя в своё место. В место о существовании которого не знает ни одна живая душа. Я не понимаю почему везу тебя туда и почему ты так быстро кивнула мне в знак согласия. Мы сидим на берегу, греясь у разведённого мною костра. Заметив как твои хрупкие плечи чуть дрожат от холода, я накидываю на них свою куртку. Ты одариваешь меня своей благодарной улыбкой. – Почему ты согласилась поехать? – Это трудно объяснить, Брэндон, – ты молчишь около минуты, прежде чем ответить. – Я уверен, что пойму. – Я так долго отказывала себе во всём, что приносит удовольствие: не ела сладкого, потому что занималась балетом, не разрешала себя отдыхать и гулять с друзьями, потому что учёба важнее. И сейчас я понимаю, что совершала ошибки. Это и есть жизнь и нужно позволять себе минутные слабости. Мне 24 года, Брэндон и мне совсем нечего вспомнить. Я не совершала безумных поступков, не позволяла себе жить так, как я хочу. Всё, что я помню это труд и боль... А потом я встретила тебя. Сперва твоя философия "Жизнь – это удовольствие" показалась мне вопиюще несправедливой. Я не понимала всех тех девушек, что ложатся к тебе в постель, но в тот день, я... Я просто решила сделать так, как я чувствую. И пусть мне больно сейчас, я всё равно не жалею о том, что сделала, – я увидел слёзы, стоящие в твоих глазах, которые ты мужественно сдерживала. Я не ожидал услышать такой поток искренности, но мне было приятно быть тем, с кем ты решила поделиться. Я чувствовал, что становлюсь ближе к тебе и, что ты потихоньку начинаешь впускать меня в свой мир. – Мишель. – Да? – Ты не всегда должна быть сильной. Быть уязвимым – это первый шаг к открытию сердца. Это именно то, чего не хватает мне. Этим ты и притягиваешь людей, меня... Ты... Ты... – Почему мы всё ещё не вместе?, – твой вопрос застаёт меня врасплох. Треск огня заполняет неловкое молчание. Что я должен был ответить тогда, Мишель? Что я просто боюсь подпустить тебя к себе, боюсь, что ты причинишь мне боль? Что я никогда не состоял в серьёзных отношениях и я даже не знаю как мне себя вести? Всё из этого показывало лишь мою трусость, за которую мне безумно стыдно сейчас. Мы просидели так час, греясь теплом костра, молча. А после я отвёз тебя домой. Я чувствовал чудовищную вину за то, что терзаю и себя, и тебя. Я не мог отпустить тебя просто так и прежде, чем ты вышла из машины, я сказал, что мне жаль. Ты лишь отвернулась в другую сторону, вышла из машины и подойдя к моему сказала, что тебе тоже очень жаль. Я проводил тебя взглядом до дома, пока твоя тень не исчезла за дверью.***
Всё следующее время я стараюсь не думать о тебе. Джастин всё также отчаянно старается привлечь к себе твоё внимание, но я вижу твоё безразличие. Я думал, что оно появилось после того разговора у костра, но теперь понимаю, – ты всегда так смотрела на него. Я чувствую, что начинаю тебя понимать. У меня появляется чувство, что я подхожу ближе к разгадке тайны под именем "Мишель".***
Прошёл месяц после нашей победы на полуфинале. Мы активно готовимся к финалу, но мне плевать. Я не думаю ни о чём, кроме тебя. Пытаюсь разобраться в своих чувствах к тебе, но это безумно трудно. Может быть мне нужна помощь специалиста? Я мчусь в то место, где мне всегда лучше думается. Оставив машину, я спускаюсь вниз по дороге, вымощенной галькой, прямо к берегу. Я уже чувствую лёгкий бриз, который приносит с собой бодрящий запах океана, когда вижу твои густые волосы. Я бесшумно подхожу ближе и сажусь рядом. Мы наблюдаем за морской гладью. Я беру твою руку в свою и сжимаю её, в попытках согреть. – Я сказал, что мне жаль, – ты поворачиваешь свою голову ко мне. Жаль, что я не могу любить тебя. Жаль, что я тебя поцеловал. Жаль, что всё это произошло, – ты внимала меня с большим интересом. Но знаешь, мне не жаль. Мне совсем не жаль. Хочешь знать почему?, – ты слабо киваешь головой. – Я понял одну важную вещь, когда увидел тебя сидящей здесь, – Из всего того немного, что мне удавалось когда-либо ощутить и пережить, – Ты всегда была самой чёткой мыслью в моей голове и самым сильным чувством в моём сердце. Ты улыбаешься мне и мы молча сидим на берегу, на котором я теперь больше никогда не буду сидеть один. Мы на нашем месте, во всех смыслах этого слова и я точно знаю, что всё будет хорошо.