This blissful torture

Танцы. Должно быть, это было одно из тех немногих развлечений, которые Наместник Гондора предпочитал наблюдать со стороны: во время танца, в свободной и лёгкой одежде он почему-то чувствовал себя куда скованнее, чем в кольчуге и латах на поле брани. Тем временем, это был праздник в честь короля Элессара и его только что обретённой супруги — прекрасной Арвен Ундомиэль; Фарамир сидел поодаль под свежей листвой молодых деревьев и смотрел, как его невеста, отдав себя всю движениям и музыке, кружилась в танце вместе с другими гостями. Он с улыбкой наблюдал, как золотым вихрем развеваются вслед за Эовин её длинные волосы и как изящно двигаются её руки, поднятые высоко к звёздам. Она танцевала так, словно в этом мире нет больше ничего, о чём стоило бы волноваться. Что ж, сейчас это и было так — Саурон повержен, и Тьма больше не омрачает их дни Тем временем чья-то рука легла ему на плечо. Фарамир оторвал взгляд от танцующих и увидел рядом Арагорна. Со счастливой улыбкой он уселся рядом и спросил: — Почему ты не присоединишься к Эовин? — Боюсь что своими нелепыми движениями лишь всё испорчу. Уж лучше посмотрю со стороны. — О, так ты лучше посмотришь со стороны, как она танцует с кем-то другим? — шутливо сказал Арагорн, вскинув брови. — А мне-то показалось, что ты куда больше ею дорожишь. — К счастью, ревность — далеко не основная черта моего характера. И к тому же, я верю ей. — Он улыбнулся, встретившись на мгновение с Эовин взглядом. — Да, очевидно, что она от тебя без ума. — Завоевать её сердце было непросто, — понизив голос и выразительно посмотрев королю в глаза произнес Фарамир. Однако через мгновение он рассмеялся: — И поэтому я не хочу всё испортить, отдавив её ногу во время танца. — Тем не менее, боюсь, что тебе придётся. В день вашей свадьбы, — заметил Арагорн. — У тебя вряд ли выйдет избежать брачного танца - я пытался. — Арвен бы этого не потерпела? — Элронд бы этого не потерпел, — сказал Арагорн со смешком. — Он сказал, что проделал весь этот путь из Имладриса, чтобы убедиться, что его дочь вышла замуж и счастлива, и что не покинет город, пока все обычаи не будут исполнены. Тем временем, Арвен наконец нашла своего мужа, пытавшегося избежать свадебных обычаев, и увлекла его от Наместника за собой в толпу. Фарамир усмехнулся умоляющему взгляду Арагорна, с которым тот обернулся прежде чем закружиться с эльфийской супругой в танце. Впрочем, было очевидно, что королю это на самом деле очень даже нравится. Песня закончилась под всеобщие аплодисменты, но Эовин в толпе почему-то не было видно. Фарамир уже собирался подняться и отправиться на поиски, как две руки обплели его шею и несколько длинных золотых прядей упало ему на лицо. — Кто эта прекрасная леди, что решила составить мне компанию? — Ты как будто удивлён увидеть меня, — проговорила Эовин, оставив поцелуй у него на щеке. — Скорее счастлив. Эовин немного, но ощутимо стиснула пальцы на шее у Фарамира, из-за чего тот непроизвольно закашлялся и ослабил своими руками хватку. Её смех зазвенел у Наместника в ушах, и он тоже не смог сдержать улыбки. — Пойдём куда-нибудь, где не так людно, — предложил он, наконец обернувшись к ней. — Как насчёт прогулки по саду? Эовин понравилась эта идея, так что она коротко кивнула и протянула свою руку Фарамиру. Тихо и не привлекая внимания, они покинули праздник и вскоре уже были в намного более тихой части дворцовых садов, до которой почти не доносились голоса людей и музыка. Ночной воздух холодил кожу, и Эовин шла, прижавшись к Фарамиру, чтобы не замерзнуть. К конце концов, она ведь танцевала и была одета намного более лёгкую одежду. Заметив, что ей зябко, Фарамир повлёк Эовин за собой к скамье под густыми кронами каких-то садовых деревьев. Он сел и жестом предложил ей устроиться рядом в его объятиях, что Эовин без промедления сделала, и ещё больше обрадовалась, когда Фарамир снял свой плащ и накинул его ей на плечи. — Ты выглядишь волшебно сегодня, — сказал он, смотря в глубину её глаз. — Прекраснее всех леди на этом празднике. Эовин немного зарумянилась от этих слов. — Я надеялась, тебе понравится моё платье. Кажется, ты очень любишь этот цвет. Фарамир улыбнулся её наблюдательности и провёл пальцами по тонкой и гладкой материи, из которой был сделан её наряд. У него действительно был очень красивый цвет: благородный зелёный, в свете праздничных огней ткань переливалась и блестела как лесной мох в капельках утренней росы. — Оно тебе и правда очень к лицу. Чудесно оттеняет золото прядей и, особенно, твои глаза. — Никогда в своей жизни я не встречала мужчин, похожих на тебя. Ты очаровываешь своими словами каждую встреченную леди? — О нет, только тебя. Эовин рассмеялась и приподнялась, касаясь его щеки. Он поцеловал её один, второй, третий раз, легко и нежно. Для него не было секретом, что его поцелуи рождают жар и, должно быть, целый поток неизвестных ранее ощущений в её теле. Эовин трепетала от каждого прикосновения. — Если эти поцелуи лишь маленькая толика того, что предстоит, то я умру счастливой девой в нашу брачную ночь, — прошептала Эовин, не пытаясь скрыть желания в своем голосе, когда он сильнее прижал её к себе. Фарамир удовлетворённо улыбнулся и, отведя волосы, поцеловал её сначала за ухом, после чего, заставляя невесту дрожать всем телом, постепенно спустился к основанию шеи. Да, очевидно, что она желает его. Возможно, так же сильно, как и он её. — Твои губы — пытка для меня, — с трудом выдохнула Эовин, когда тот коснулся особенно чувствительного места. Фарамир поднял взгляд и провел пальцами по её щеке. — Пытка? А мне показалось, что это то, чего ты хочешь, — шутливо ответил он. — И то и другое. Чем больше ты целуешь, тем сложнее мне себя контролировать, — объяснила она. — Я хочу тебя больше, чем что-либо в этом мире, Фарамир, и я умру от этого томления, хоть ждать осталось не так уж и долго. — Свадьба всего через три дня, — напомнил Наместник. — Да, и это так много! — Безумно много, — согласился он и вновь прижался к её губам. Эовин выпустила тихий стон и обвила руки вокруг его шеи, прижимаясь ещё сильнее, чем прежде. Зарывшись пальцами в его волосы, она углубила поцелуй, который и так был более страстным, чем все ему предшествовашие. Казалось, прошла вечность, прежде чем она обнаружила себя уже полностью на коленях Фарамира абсолютно бессильной перед своим желанием и жаждой его любви. Поцелуев было явно недостаточно. — Фарамир, — прошептала Эовин. — Я не вынесу этой пытки ни минуты больше. Она сведет меня с ума. — И я проклинаю себя за это, ибо я положил бы весь мир к твоим ногам, если бы ты захотела. Но в этом мне придется тебе отказать, - дыхание у Фарамира сбилось, но он старался вновь обрести над ним конторль. - Мы пожалеем, возьмем друг друга сейчас, за три дня до того, как получим на это законное право. Эовин выпустила полный боли вздох и прижалась щекой к его щеке. Фарамир чувствовал, что его сердце бьется так же сильно, как и её. Да, это было пыткой для него в той же мере, но у него всё же лучше получалось сдерживать свои желания. — Любимая, — тихо проговорил Наместник через некоторое время. — Мне кажется, на празднике вскоре заметят наше отсутствие, если мы не вернемся сейчас. — Да, наверное ты прав. Нам стоит пойти назад. Эовин выскользнула из объятий Фарамира и расправила свои одежды, не пропуская ни одной складки. Фарамир поправил её растрепавшиеся во время поцелуев волосы, и пригладил свои собственные. После того как они убедились, что ничего не выдает пережитых мгновений страсти, Эовин взяла Фарамира под локоть, и пара как ни в чем не бывало пошла назад той же дорожкой, по которой они сюда пришли. Незаметно вернувшись на праздник, Эовин ушла к танцующим, а Фарамир с облегчением обнаружил, что никто, кажется, не заметил их отсутствия. Насидевшись перед уходом, он решил присоединиться к гостям и их веселым разговорам и, возможно, удовлетворить их любопытство по поводу его собственной предстоящей свадьбы. Прошло уже довольно времени после их прогулки в саду, как вдруг он внезапно натолкнулся Эомера: в его глазах бурлила плохо скрываемая ярость. — Эомер, — поприветствовал его Фарамир, слегка напрягшись. — Разве это так сложно — подождать до брачной ночи, прежде чем обесчестить мою сестру? — тихо процедил Эомер так, чтобы его услышал только Наместник. — Но ничего такого не было, — опешил Фарамир, однако почувствовал, что краска всё же прилила к его лицу. — Ну ладно, почти ничего. Суровый взгляд будущего короля Рохана дал ему понять, что так легко отделаться не выйдет, и они вдвоем направились в сторону от толпы. Возможно они сделали это чуть быстрее, чем следовало, из-за чего часть гостей заметила их далеко недружеский уход и, сопоставив факты, обратила вопросительные взгляды к Эовин, предположив, что она каким-то образом замешана в размолвке Эомера с будущим зятем. Однако прекрасная роханская принцесса как ни в чем не бывало продолжала танцевать, так что вскоре все пожали плечами вернулись к своим развлечениям. — А в чем, собственно, дело? — спросила Эовин Арагорна, когда они оказались в танце друг напротив друга. — Ну, возможно, тебе стоит что-нибудь сделать с этими следами на твоей шее.