Маче

Сегодня апрель, и сегодня Милош в который раз убедился, что Москва все же кардинально отличается от родного Белграда и вообще Сербии. Хотя бы потому, что-то, что в Белграде называется пробкой — в Москве лишь светофор. Одно из небольших отличий, но оно каждый раз доводило серба до трясучки, когда он ехал по столице России когда-либо. Дома ты можешь пойти куда-то на другой конец страны по делам, а вернуться к обеду, а тут, если тебе надо хотя бы на несколько часов выйти в город — считай, что день пропал. Наверное, Москва была одним таким городом во всем мире. По крайней мере, он других таких не видел, хотя в своем возрасте уже успел покататься по миру. Вот и сейчас, молодой человек заказал такси за час до встречи, а пробки, что удивило даже разговорчивого таксиста, были чуть меньше обычного, и Бикович прибыл на место назначения за сорок минут. Петляя в машине между офисными высотками, серб надеялся, что стереотипы о вечно опаздывающих москвичах не относятся к деловым людям. По крайней мере, к съемочной команде его нового фильма. Расплатившись с водителем, он вышел из салона автомобиля, мягко захлопнув за собой дверь. Молодой человек надел солнечные очки, расправил рукой серый пиджак и огляделся вокруг. Гиперактивный и гиперразговорчивый водитель оставил актера во дворе высоких зданий, чьи последние этажи и крыши уходили далеко в небо, сливаясь с белыми облаками. В отличие от Белграда, где самым высоким зданием была башня Генекс, в Москве высотки были обычным делом. Не было места в этом городе, где не стояло бы что-нибудь очень высокое и не очень внушающее спокойствие. Милош задрал голову вверх, жмурясь от яркого белого солнца, которое норовило прожечь ему сетчатку даже через затемненные линзы очков. Десятки этажей здания были покрыты темным глянцевым стеклом, отражающим яркий свет, и казалось, что эта громадина накреняется с каждой секундой и сейчас рухнет. Но она стояла. Как стояли курящие охранники возле офиса, в который должен войти Милош. Эти здания никогда не вызвали у него доверия. Уж слишком хрупкими выглядели эти лощеные стеклянные глыбы. Эти карточные домики уж точно не сравнятся с Белградской крепостью. Послышался визг колёс и сигнал автомобиля где-то во дворах, на который обернулся Милош, затем чересчур комичный вопль кошки, которую дернули за хвост, а потом и отборный русский мат. Вот еще одно отличие России от Сербии. Мужчина отошел от дороги подальше и встал в тень, которую создавал противоположный офис, и думал постоять на относительно свежем воздухе немножко, а потом подняться наверх. Вдоль стены еще одного высоченного здания бежал смутно знакомый Биковичу светловолосый взъерошенный парнишка. Вряд ли, конечно, этого молодого, симпатичного человека можно было назвать парнишкой, но сербу почему-то очень хотелось назвать его именно так, хотя, вроде, между ними было всего пару лет разницы. Милошу казалось, что он был похож на того самого кота, который орал меньше минуты назад — такой же встрепанный и недовольный, бурчащий что-то себе под нос. Он приближался все ближе к офису, рядом с которым стоял Милош, а последний все пытался вспомнить, где же он видел этого милашку. Неожиданно парень поднял взгляд на серба и немного оторопел, чуть не выронив два стакана из местной именитой кофейни вместе с подстаканником. Он сменил траекторию и дерганными неровными шагами приближался к Биковичу, обтирая ладошку об светлые джинсы и приглаживал неистовый хаос на голове, и лыбился. Милош почему-то вмиг заразился его улыбкой, и уголки его губ поползли вверх. Он понял, наконец, кто этот милый парнишка, и теперь улыбаться хотелось еще сильнее. — Красивый, блин, капец просто, — отчетливо сказал парень с видом, будто прокомментировал погоду, чем впервые поразил серба. Саша с нечитаемой широкой улыбкой остановился в метре от своего нового коллеги и протянул свободную руку для рукопожатия, но потом отчего-то резко одернул, до того, как серб успел отреагировать. — Привет… — начал было он, а потом вынул из кармана джинсов сложенный вчетверо тетрадный лист, — В смысле… стой… Петров показал жестом, чтобы Милош подождал. А тот и не собирался уходить, он все еще стоял молча, и снял очки, вешая их на ворот футболки. Петров нервно одной свободной рукой развернул листок, дважды перевернул, пытаясь понять, с какой стороны читать. — Эээ… Dobro jutro, kako ste? (Доброе утро, как дела?), — прочел Саша с измятого листа бумаги, а потом добавил на русском: — Кстати, у тебя классная задница. Милош вскинул брови от удивления. Неужели Петров смог найти сербский разговорник, но не смог найти пару интервью и открытую информацию о том, что Бикович свободно говорит на русском? Или же парень пытается покрасоваться перед иностранцем? Позаигрывать? В любом случае, серб решил подыграть. Уж слишком комично выглядели попытки Петрова. Нет, Милош не утверждал, что он сам на русском заговорил с полуслова и вообще-он-урожденный-полиглот. Но от улыбки он точно удержаться не мог. — Zdravo, mače (Ну привет, котенок), — промурчал Милош, ухмыляясь и оценивающим взглядом пробежавшись по Саше. Петров резко наклонил голову вниз, снова всматриваясь в исписанный лист, а потом поднял выпученные глаза и покрылся лихорадочными пятнами румянца. Он смял этот лист в ком и сунул обратно в карман. Бикович успел заглянуть в записи и прямо сейчас заливался смехом, сгибаясь пополам. Петров определенно пытался кадрить серба. — Dobro sam, hvala (Хорошо, спасибо), — серб решил, что невежливо игнорировать вопрос, и сквозь смех выдавил ответ. Милошу подумалось, что за полминуты общения и две фразы, произнесенные его новым коллегой, его настроение существенно улучшилось. Парень продолжал мяться, но в итоге решительно прочитал с ладони: — Zovem se Alexander. Mogu li da… (Меня зовут Александр. Могу ли я…) Э-э-э… — Петров не мог прочесть, кажется, то, что было на линии изгиба ладони и стерлось, — Vam ponudim са… cafu? (Предложить тебе ко… кофе?) И он протянул Милоша бумажный стаканчик и выжидающе глянул на серба. Тот утер слезы с уголков глаз, благодарно кивнул и принял стаканчик, покрутил его в руке. На белом боку его маркером было выведено его имя на русском и смайлик-солнышко, — Слушай, тут это… — начал было Саша, но запнулся, — Короче… Он пытался лепетать что-то на сербском, то ли хорватском, то ли украинском, получалось плохо. Милош наслаждался пусть и излишне сладким, но все-таки вкусным кофе и бубнением Саши, а у того кончалась издержка и терпение. Он тяжело вздохнул, замолчал и уставился в пол. Да уж, языковой барьер — штука коварная и безжалостная. Бикович подошел чуть-чуть ближе и смотрел на его светлую макушку, пока сам Саша разглядывал асфальт, видимо, смущенный ситуацией. — Мда, склеил иностранца, придурок, — шептал себе под нос светловолосый, сжимая свой стаканчик в руке. — Лошара, надо же было так облажаться. Котенок, блин. Как теперь с ним заговорить? Милош еле разбирал, что он там говорит самому себе, но это веселило его с каждой секундой все больше. Надо же, как он с «котенком» попал метко. Неожиданно Саша поднял голову и чуть было не сбил ею стаканчик Милоша, когда тот собирался отпить, и вдохновлённым взглядом посмотрел в глаза серба. — О! Ду ю спик инглиш? Милош хихикнул и дотронулся до груди Петрова, поправляя смявшуюся фланелевую рубашку. — Расслабься ты, Александр, я понимаю по-русски, — сказал он, наблюдая, как меняется лицо Петрова. — Блин, а чего ты ниче не сказал-то? — С досадой спросил Саша и выпучил глаза, будто это был самый большой позор в его жизни. Милош обаятельно улыбнулся и отпил кофе. — Это было очень забавно, прости. Саша в момент возмутился и надулся под хохот серба, сложил руки на груди и отвернулся от него, делая вид, что очень обижен, хотя и сам еле сдерживался от смеха. Да уж, тупо, наверное, выглядело. Лучше бы он сразу с английского начал и без комментариев на русском. Очень, блин, стыдно. — Да ладно тебе, — Милош мягко положил руку на плечо русского и развернул его к себе. — Можешь считать, что я склеился. И за задницу спасибо, я польщён. Уши Саши продолжали полыхать, но сдерживаться теперь было выше его сил, они засмеялись так громко, что охранники, все еще курящие недалеко от них, немножко напряглись. — Ну что, котик, как насчет после сбора отметить наше знакомство?