* * *
— Значит, Лау, мы договорились? — уточнил Сиэль, подаваясь вперёд за столом и опершись на трость. — О, конечно же, граф! — сузив и без того узкие, как щёлочки, глаза, Лау сладко улыбнулся, поглаживая по плечу прильнувшую к нему и развалившуюся у него на коленях, точно кошка, большеглазую Лан Мао. Они двое сидели на мягком плюшевом диване, Сиэль же — в кресле напротив. — Такой заказ — большая честь для нашей кампании, — продолжал Лау, — мы поставим для вашей фирмы самый первоклассный шёлк. Значит, вы задумали выпустить новую партию кукол в платьях из натурального китайского шёлка? Очень правильное решение… — говоря, он слегка растягивал слова, и время от времени прикладывался к мундштуку кальяна. Сиэль с Себастьяном пришли в одно из «подпольных» злачных заведений, в котором верховодил глава английского отделения шанхайской внешнеторговой кампании «Кунь Лунь» Лау Тао. Вообще-то глава фирмы «Фантом» предпочёл бы заключать договоры в каком-нибудь приличном офисе, но Лау больше любил такую вот неформальную обстановку, в которой чувствовал себя, как рыба в воде. Чтобы вокруг были стены с множеством тайных коридоров и занавесок, китайские фонарики, роскошные ковры и запах благовоний, а так же нежная музыка флейты сяо и пекинских скрипок, которую тихо наигрывали скрытые где-то среди ширм девушки. И, конечно же, тут повсюду были курильщики кальяна и опиума. Сиэль примерно представлял себе, сколько Лау приходится отстёгивать «на лапу» блюстителям закона, чтобы эти заведения оставили в покое… — С вами очень приятно работать, граф, — не открывая глаз и продолжая улыбаться, проговорил тот, — к тому же, я надеюсь, что могу рассчитывать на пониженные таможенные пошлины? У вас ведь такие связи с Её Величеством королевой Викторией, вы даже выигрывали королевский гранд на поставку карри… — Всё, что от меня зависит, я сделаю, — заверил его Сиэль, — тогда я подготовлю все необходимые бумаги для договора, если никаких разногласий у нас не возникает? — О, ну что вы, какие могут быть разногласия? — Лан Мао томно потянулась на коленях босса, прогнувшись и выпячивая свой пышный бюст. Лау поощряющее обнял её за талию: — Правда, сестрёнка? — Господин, бумаги уже готовы, — вмешался Себастьян, стоявший рядом с креслом хозяина, и извлёк откуда-то папку с пухлой стопкой исписанных листов. Сиэль поражённо взглянул на него, но промолчал. Не говоря ни слова, он взял у своего дворецкого папку и передал её представителю компании «Кунь Лунь»: — Сколько дать вам времени на ознакомление с договором? — В этом нет никакой нужды, — Лао вновь с наслаждением затянулся через мундштук кальяна, — подай мне перо, Лан Мао… Благодарю. Где нужно поставить свою подпись? В конце? — Даже не станете читать? — удивился Сиэль. — Заключая сделку на пять тысяч фунтов стерлингов? — Я вам полностью доверяю, дорогой мой Сиэль… Не захотите же вы обмануть своего постоянного партнёра и, надеюсь, друга? — он неожиданно открыл оба глаза. Потом размашисто расписался в договоре, отложил папку в сторону и снова улыбнулся. — Ну вот, с делами покончено и теперь я хочу от всего сердца поблагодарить вас за приглашение нас на бал в честь вашего тринадцатилетия… Какая прекрасная дата, верно, сестрёнка? Лан Мао только посмотрела на Сиэля такими же огромными, как у него, глазищами, и ничего не ответила. — А что такого особенного в этой дате? — пожал он плечами. — Ну ка-ак же… Это возраст согласия. Правда, не в нынешней Англии, а в Японии. Себастьян, ты, наверное, жалеешь, что вы живёте не там, верно? Англия — она так консервативна, а Восток… где столько традиций, непостижимых для нынешнего поколения… — О чём это ты говоришь? — Сиэль уставился на него левым, не закрытым повязкой, глазом. — Ах, дорогой граф, неужели вы настолько невинны? — сладко удивился его собеседник. Себастьян пронзил Лау убийственным взглядом, но непонятно, заметил ли тот из-за своих вечно опущенных ресниц. — Господин, нам пора идти. У вас на сегодня запланировано ещё немало дел, — он опустил руку мальчику на плечо. — Да, да, конечно, идите, граф. Простите меня. Не смею вас больше задерживать и тем более становиться преградой на пути вашего множества дел… Хотите, попрошу моих девочек проводить вас к выходу? — Сами справимся. Идём, Себастьян! — Сиэль поднялся, Лау встал тоже, ссадив с коленей Лан Мао, и церемонно раскланялся, пряча руки в длинных рукавах пёстрого кимоно.* * *
— О чём это он говорил? — требовательно спросил Сиэль, как только они вышли из заведения Лау и направились вверх по переулку. — Не стоит обращать внимания, милорд. Лау, наверное, очень скучает по дому. — Он говорил о Японии, а не о Шанхае! Что это ещё за «возраст согласия» такой? Себастьян вздохнул. Вот чёртов Лау с его скользкими намёками! — Рано вам ещё узнавать о таких вещах, мой господин, — сделал он попытку отвертеться от объяснений. — Ах, рано?! — рассвирепел Сиэль, останавливаясь и оборачиваясь к нему. — Значит, как головы людям отрывать у меня на глазах — это мне показывать не рано? А как что-то объяснить — так сразу: «Господин, вам пора пить горячее молоко и ложиться спать»?! — он вцепился ему в рукав, — немедленно всё рассказывай, или я вернусь к Лау, и это сделает он! «Даже не сомневаюсь», — угрюмо подумал дворецкий, а вслух укоризненно проговорил: — Совсем не обязательно кричать на весь Лондон об «оторванных головах», мой лорд. Не вводите в истерику горожан. Если вам так угодно — хорошо, я объясню. Мистер Лау имел в виду… — Себастьян тщательно подбирал слова, — что в Японии в возрасте тринадцати лет молодые люди получают право на то, чтобы решать — готовы ли они вступать во взрослые отношения, или же ещё нет… — Взрослые отношения? — переспросил Сиэль. — Это какие ещё? — и испытующе уставился на него своим бездонно-синим глазом. Дворецкий ощутил, что покрывается испариной, и пообещал про себя, что в следующий раз голова будет оторвана у Лау. — Ну, какие… Те же, какие бывают у взрослых людей, вступивших в брак, скажем. — Хм, — мальчик задумался, — это значит, что если бы я жил в Японии, то леди Элизабет уже была бы мне не просто наречённой невестой, а могла бы стать моей женой? Себастьян возблагодарил Небеса и Ад, что Сиэль понял всё именно так. — Да, всё так и обстоит, — с облегчением подтвердил он. — В Японии вы уже вполне могли бы вступить в брак, если бы оба выразили такое желание. Потому что вы с леди Элизабет уже достигли «возраста согласия». Хотя на самом деле — это вовсе не официальный возраст для принятия решения о браке. Как правило, он наступает гораздо позже… — Жениться в тринадцать лет… — Сиэль его, похоже, не слушал и говорил сейчас больше сам с собой, словно бы размышляя. — И Лиззи всегда была бы рядом со мной… днём и ночью… В особняке, на прогулках и приёмах… — Да, милорд, — проглотив комок, согласился Себастьян. — В своих милых нарядах, не оставляя меня ни на минуту… — Вы совершенно правы. — Какое счастье, что я живу не в Японии! — заключил молодой граф. — Идём, что ты стоишь? Они двинулись дальше, и дворецкий почувствовал себя так, словно гора свалилась с его плеч и крылья развернулись за спиной. Во-первых, не пришлось объяснять все подробности и нюансы понятия «возраст согласия», а во-вторых — порадовало его такое отношения хозяина к леди Элизабет… что там греха таить? Она ведь норовила наложить лапу на молодого графа, а Себастьян давно уже привык считать его исключительно своей собственностью. — Если бы мне пришлось жениться на Лиззи прямо сейчас, думаю, это кончилось бы печально для нас обоих, — продолжал Сиэль. — Потому что или бы она свела меня с ума, или бы я рано или поздно придушил её подушкой… — Что вы, мой лорд! — старательно ужаснулся Себастьян, торжествуя в душе́. — Разве так можно говорить про свою невесту?! Сиэль скорчил мину и не ответил. Некоторое время они шли молча, а потом он снова остановился и вкрадчиво спросил: — А теперь не объяснишь ли ты мне, дорогой дворецкий — почему Лау, когда говорил про «возраст согласия» и про Японию — добавил при этом: «Себастьян, ты, наверное, жалеешь, что вы живёте не там, верно?» Если речь шла только про вступление в брак, то при чём здесь ты? Живо объясняй и не вздумай мне лгать!.. 7 марта 2020г.