Лишь понимание

      Кто же знал, что всё обернётся именно так? На душе лишь чувство горести и обиды. За что Мишель всё это? Только она начала думать, что в её жизни наступила долгожданная светлая полоса, как всё рухнуло в один момент. Даже разговор с тем парнем не до конца помог Мишель. Придя домой, она сразу же плюхнулась на кровать и просто смотрела в потолок. «Мам, пап, как бы мне хотелось, чтобы в такой момент я смогла поговорить с вами… " — Думала Мишель. Слезы ручьями стекали по щекам. Хотелось кричать, крушить всё вокруг себя. И если бы не стук в дверь, это бы и происходило следующие полчаса, если не больше.       Осторожно и нехотя, Мишель подошла к двери. — Кто? — Сказала она, пытаясь говорить обычным своим голосом, а не тем, что в любую минуту мог сорваться. На самом деле Мишель было совершенно все равно, кто там. Ей хотелось просто быть одной ближайшие несколько дней. Плевать на конкурс, плевать на этот чёртов контракт, просто уже на всё плевать. — Мишель, открой, пожалуйста. — Брэндон. Его голос был подавленный и тихий. Мишель поняла, что он пришёл к ней в минуту собственной слабости. Но зачем? Думает, что она ему поможет? Глупо, потому что ей наверняка хуже. Тут же она подумала, что именно он и разрушил всё буквально в одно мгновение. Он всегда причинял ей только боль после времени, полного счастья. Ох, как же она ненавидела его в эту минуту. Но дверь все равно открыла.       Какого же было её удивление, когда перед собой она увидела уже совершенно другого Брэндона. Глаза его были красными от слез, мокрые следы от них блестели на его щеках. Но в глазах был холод, что вполне естественно для него. Мишель не испытывала и капли жалости. Она подняла руку, чтобы сделать пощёчину. Мишель ожидала, что он схватит её руку, но нет, удар всё-таки произошёл. Багровый след на щеке Брэндона теперь не давала покоя Мишель, она словно на своей щеке почувствовала этот удар, и рефлекторно приложила руку к ней. — Надеюсь, что на этом ты закончила. — Наконец произнёс Брэндон и вошёл в номер девушки, после сев на кровать. — Какой же ты… — Козёл? Ублюдок? Бессердечный мудак? Этот список можно продолжать вечно, лапуля, я привык к таким словам в свой адрес. — Ты от этого уже получаешь удовольствие, раз ничего не меняешь в себе. — На это Брэндон лишь усмехнулся. В комнате повисла тишина. Мишель только сейчас заметила, что на улице идёт дождь. — Брэндон… Что я тебе сделала? —Мишель присела на другой край кровати. — Почему ты так обращаешься со мной? Я для тебя не более, чем те девушки, которых ты сначала задабривал приторно-сладкими речами, а потом показывал суровую реальность своей личности? Если так, то давай не будем поднимать эту тему и разойдемся. Брэндон долго ничего не отвечал на её слова, будто что-то обдумывал. Он лёг на кровать, смотря в окно, за которым шумел ливень. — Мишель, помнишь наш разговор в баре, когда мы праздновали нашу первую победу? Именно тогда я понял, что ты словно видишь мою личность насквозь. Когда ты тогда мне всё сказала, то я понял, что ты только что описала меня в точности. От этого стало жутко, наверное от осознания собственной ничтожности. Но что-то ёкнуло в моем сердце в этот момент. Это глупо и звучит, как фраза из какого-то любовного романа, но твоя улыбка стала для меня самой красивой на свете. Ты понимала мою мудацкую натуру, но всё равно улыбалась мне так искренне и нежно. А когда был наш с тобой первый раз, то я понял, что ты тот человек, которого я никогда не смогу выбросить из своего сердца, которого — как ты когда-то дала понять — попросту нет. Но я всё равно сказал тебе, что не хочу продолжения этих отношений. А знаешь почему? Потому что боялся, что тебя когда-нибудь настигнет участь других девушек, что успели до тебя побывать в моей постели. Мишель не произнесла ни слова. Опять повисла эта давящая тишина. Снова из её глаз полились слезы. Как бы Мишель ни пыталась не издавать всхлипов, у неё это не выходило. — Мишель, не нужно… — Почему это происходит со мной? Почему я должна постоянно разбираться где правда, а где ложь? Почему я чувствую себя овечкой в лапах волков, с которой сначала добры, а потом без сожаления растерзают на куски? Почему последние несколько лет я понимаю, что единственный человек, что никогда не предаст меня — это моя маленькая сестра? Почему, в конце-концов, я должна довериться тебе после всего? — Мишель повернулась к Брэндону, ожидая ответа. Тот смотрел на неё таким завороженным и прикованным взглядом, что Мишель сама начала также смотреть на него. Все-таки в нём была искренность. — Мишель… — Он медленным движением прикоснулся к её руке. — Я чувствовал когда-то же самое. Но сейчас я понял, что ближе тебя для меня уже не будет. Когда я это понял, то было поздно. Я осознанно теряю всё, что дарует мне жизнь. Разве не смешно? — Мишель, не отрывая взгляда от Брэндона, легла на другую сторону кровати. Он всё ещё держал её руку. — Брэндон, я хочу быть ближе к тебе больше, чем к кому-либо другому. Могу ли я быть уверена, что больше не останусь одна? — Лапуля, я никогда не повторю ту ошибку, что совершил. Ты не достойна такого. Не сдерживая эмоций, Мишель прижалась к Брэндону и вновь заплакала. Он гладил её каштановые волосы и ничего не говорил, она тоже молчала.       Так они и пролежали до самого утра. Проснувшись, Мишель была рада увидеть рядом его столь любимое лицо. Может быть это всё было очередное затишье перед бурей, но об этом ей хотелось думать в последнюю очередь.