Это натворили они Ты не причинил вреда. Красная вода бежит, Через хрупкие руки. Я закрываю глаза И верю, что ты здесь Все, что я сделал неверно Пожалуйста, исправь это. Небо упадет, Когда ты держишь его на руках Кровь на наших руках Мы остались одни.
Проиграв еще пять призрачных песен, Фриск вновь возвращалась в реальность. — Может уехать отсюда по-тихому? — спрашивала она себя перекатывая пену. — Зачем мне здесь находится? Я не хочу и дня пребывать в этом доме с ним. Душ тут же начал трястись и вмиг окатил ванну холодной водой. «Дворец» наполнился девичьим криком. Захотелось какого-то уюта. Фриск снова сделала чай, взяла несколько книг и уселась перед камином. Яркий цвет огненной стихии успокаивал зрение и душу. Сдается, она хотела не столько тепла для тела, сколько для души. Холодная мысль о том, что она больше не окажется в Подземелье, расстраивала. Чтобы скрасить плохой настрой, девушка разорвала упаковку зефира и стала жарить их над с огнем используя найденный шампур. Послышались звуки открывания входной двери. — Значит, устраиваешь поход? Это хорошо, — Дэвид взял одну зефирку и отправил ее в рот. — Но нужно нормально поесть. Скоро будем обедать. Я нашел один интересный рецепт. Ей не хотелось садиться с ним за один стол. Но все-таки идти вместе с тарелкой в спальню было ну никак нельзя. Ну не могла она так просто нарушить долго строящие нормы. Вскоре Дэвид позвал ужинать. Похоже он перепутал название приемов пищи. — Кстати, Грета попросила меня проследить, как идут дела с проектом. Фриск вздохнула про себя. Проект назывался «Что определяет тебя? Что помогает тебе понять, кто ты?». Фриск решила попробовать, так как конкурс был творческий. И надеясь на свое вдохновение и делам проведенным с мамой, она думала, что у нее получится выплеснуть счастье и радость в проект. Но, вот что вышло. Запеченные овощи. Выглядело довольно вкусно. Даже пахло обалденно. Фриск положила вилку в рот. И действительно, запеченные овощи таяли во рту. Она уже было хотела поблагодарить, но содержимое тарелки заставило в себя вглядеться. Фриск внимательно изучила салат. Стало жарко. — Это что, к-кунжут? — спросила девочка, еле шевеля губами. — Ну, да. Полезная, однако штука. Содержит кальций.Он хорош в косметике, помогает при похудении, вызывает… — Аллергию… — завершила Фриск. — Что? — У меня аллергия на кунжут, — пусто произнесла Фриск. — Упс, — только и смог выдавить Дэвид. Девочке очень сильно хотелось дать ему пощечину. Она кинулась к своему чемоданы, где была аптечка. Конечно к её счастью, такое незначительное количество, не свалило бы ее в постель. Но Фриск уже начинала чувствовать жжение в горле и на щеках. — Может, вызовем «скорую»? — Дэвид старался не терять самообладание. — Себе «скорую» вызови, — нахамила Фриск и ушла к себе. На самом деле, это был первый раз, когда девушка могла спокойно высказывать отчиму, все что о нем думает. Ее мозг подсознательно ощущал, что Дэвид мягкотелый человек. И ругаться не любит. Прямо как ее отец. НЕТ! Девушка агрессивно потрясла головой. Ничего общего с её отцом этот человек не имел. «Я помню их всех. Всех до одного. И если первый мужчина после папы еще более-менее вызывал доверие, то после его ухода, я перестала верить любому, кто захотел маминой руки. Но я никогда не понимала зачем маме столько попыток, почему она никак не устает пускать чужаков в свое сердце. Его столько раз разбивали, так почему же оно до сих пор не болит». Сверкающий свет молнии свидетельствовал о новой порции дождя. Девочка, облокотившись на подоконник, рассматривала танец небес. «Вот интересно. А если чисто технически опустить физику… О чем небо пытается сказать в виде молний и грома? О своем настроении? Что-то не так уж и часто оно показывает плохое настроение. Скорее, равнодушие. Хм. Или это только на данный момент оно пытается отразить мое душевное состояние?..» Молния стреляла, с невероятной частотой. Фриск взяла телефон. Видеозапись помогала запечатлеть момент. Лампочка в комнате замигала и потухла. — Класс. — Кажется, проводка сгорела, — сообщил Дэвид с первого этажа. Фриск упорно стояла, вздыхая и ожидая, когда уже Дэвид перестанет копаться в проводах. Рука уже устала держать фонарик. — Ан нет. Похоже проблемы с электричеством. Ну ничего посидим немного в темноте, — с радостью в глазах сообщил он. Девушку не собиралась покидать своей комнаты еще целую неделю. Хотя бы пока не появиться Грета. Чем можно заняться в густой тьме, наполненной лишь звуками дождя? Фриск заглянула в библиотеку. Она притащила толстенную книгу с родословной. Сборник слов и фотографий упал на кровать. Желтоватый свет фонаря бегал по строчкам страниц. Как оказалось практически все «предки» со стороны отца были рабочей силой. Самыми сильными грузчиками, самыми лучшими домработницами, самыми искусными строителями. И кажется именно эта нить обрывалась на Джоне. Потому что ее отец вкладывал в дело не только физические знания, а также самые красивые узоры и роспись. — Интересно, какие они были. Бабушка и дедушка по папиной линии? Такими же, как и моя бабушка Лэйн? Фриск упорно рассматривала последнее поколение со стороны отца. Вот, линия от бабушки и дедушки. Они соединяются и ведут к папе, но… Почему линий две? Ошибка типографии? Рукописи? Девочка изучила почти каждого представителя Ноуледж. Если так призадуматься, то никакой зацепки о девушке или девочке по имени Чара найдено в книге не было. Оставалось лишь сделать вывод лишь о том, что это была одна из девушек, которая снимала этот дом. Хотя надпись на стене выглядела по-детски. Но ведь никто не исключает, что у людей, которые до этого снимали дом, не было детей. Можно было исчерпать вопрос, но что было явно не так. Он все равно вертелся в голове, как надоедливый комар. И не собиралась уходить. Стук стекла привлек внимание. Фриск, вынырнув из мыслей, она посмотрела на окно, направив фонарь. На подоконнике за окном стояла ворона, нетерпеливо перебирая лапами, словно пытаясь отряхнуться от капель дождя. Фриск подойдя остановилась, не веря глазам. Тогда черная красавица вновь стукнула по стеклу, резко напугав девочку. Фриск неуверенно распахнула окно, боясь запустить птицу к себе, но ворона аккуратно переступив раму, встала на подоконник внутри комнаты. Она сверлила взглядом девушку. В ее клюве что-то было. Рука, помнящая раны все равно потянулась к клюву. Птица на удивление «выплюнула» девочке на руку клочок бумаги.Перестань слушать …
— Перестать слушать что? — спросила Фриск вслух. Ворона слегка взмахнула сложенными крыльями, будто пожимая плечами, как человек. Девушке хотелось бы знать, кто послал ее. Но она знала, что пернатый друг помочь ничем не сможет. — Это ты клюнула меня? — голосом родителя, который ругает провинившегося ребенка, спросила Фриск. Ворона лишь низко опустила голову. И снова это непреодолимое желание погладить представителя царства птиц. Но едва заметив руку, двигающуюся по направлению к голове, ворона тут же отпрыгнула в сторону как бойкий воробей. — Хорошо, хорошо. Не буду! — откинула руки назад Фриск. — Прости, пожалуйста, просто ты такая красивая. И твои перья, они такие удивительные, как пух. «Гордые крылья» подняли голову вверх, показывая всю важность своей значимой персоны. Развернувшись ворона вспорхнула и вылетела на улицу. — Прилетай еще! — прокричала девочка в открытое окно. Фриск глядела ей вслед и вспоминала, как в детстве, она стала безумно бояться ворон, после того, как одна из особей клюнула отца за руку. — Не плачь, принцесса. Ей просто не понравилось, что я ее трогаю. Вороны сами по себе удивительно умные птицы. Но все-таки гордость диктует им грациозность. Когда Грета увидела, что Джон с Фриск стоят совсем рядом с воронами, то запретила мужу неделю гулять с Фриск. — Джо, ты хочешь, чтобы она, а потом и ты заразились?! — Ну, что ты Рета, ты же знаешь наш дом магнит для них. Они всегда здесь жили, и будут жить. Маленькая Фриск не понимала, почему любящие родители назвали друг друга совсем не так как положено. Но именно так старшие Ноуледж называли друг друга любя. — Ма, почему вы так называетесь? Вы что, друг друга бесите? — спросила десятилетняя Фриск. — Нет, милая. Да, поначалу меня раздражала такая привилегия отнимания буквы у меня из имени. Но Джон начал первый. Это было, когда мы поссорились. А потом это стало мерительным оружием. Стоило так сказать и улыбка ползет по лицу. Когда Фриск поделилась этим с Вилли, та целый месяц дразнила ее Риск. Правда несмотря на то, что Фриск безумно любила отца, проводить большую часть своего детства она любила с матерью, о чем сейчас жалеет. Мама, тогда еще только начинающий дизайнер, рассказывала своей маленькой единственной дочери о красоте мира. Фриск не понимала большинства ее слов. Но это звучало очень красиво. Мать учила ее передавать красоту любыми способами: музыкой, танцами, рисунками, лепкой и всеми возможными для ребенка видами искусства. Да, впоследствии Фриск выбрала рисование, но также и другие ветви самовыражения восхищали ее и радовали. Правда архитектура давалась маленькой голове с трудом. Но маленькая Фриск любила строить с отцом башенки, замки и прочие здания. Отец пытался объяснять ей, от чего зависит устойчивость и прочность дома или другого здания. Она всегда старалась сделать красиво, не учитывая вес и структуру дома. Ее постройки падали и каждый раз она обижалась на папу.«Почему не может быть по-другому, папочка?» «Ха-ха, принцесса. Ты совсем меня не слушаешь! Большая часть не должна быть поверх маленькой» «Но так же гораздо красивее!»
Фриск не могла уснуть. Вообще мысль о том, что вот-вот может прийти проводник Тэмми и забрать ее туда в мир снов, будоражила и волновала. Время ползло как улитка. Девочка даже потеряла надежду. — Наверное, колодец окончательно закрылся. Думаю, это было первое и последнее мое посещение Подземелья. Она посмотрела на «маленькую себя». В глубине души она надеялась на повтор своих прошлых ночных грез. Это место пропитано тайнами и магией. Здесь другая атмосфера. Необъяснимая, непонятная. То, что и нравилось сердцу подростка. Хотя зная, что второго шанса может и не быть, Фриск все равно приготовила для себя теплую куртку, высокие сапожки и зонтик. Нужно быть предусмотрительной, для такого удивительного места, где существует различная погода. Также девушка тщательно умылась, почистила зубы и надела более-менее чистую пижаму. И, конечно же все это не для того, чтобы впечатлить ЕГО. — Да, обычно во снах бывает что угодно, но все-таки я подготовилась, — расставляла девушка точки над i.