Куда нас занесёт

      Комната была словно необитаемой, но каждый день сюда кто-то ходил. Всякий раз, когда прозвище этого забытого места звучало в разговоре, все знали, что здесь происходит. Это был последний раз, когда Крика видел Район Рэй. Ему не верилось, что момент избавления наконец наступил, хотя будущее всё ещё было в руках искусственного интеллекта, который мог унести их к далёким звёздам, а мог отправить на Землю. Крика никогда не видел Землю, совершенно, но это место оставалось самым знаменитым пристанищем тех, кто полагался на разумность своих машин и отдавал управление им.       Он один среди пустыни изо льда и снега. Стоит перед дверью, не в силах войти. Сколько он в завязке с психином? С того момента, как умерла его жена, наверное. С отказа от наркотиков он стал лучше чувствовать всё вокруг, словно ощущения резко стали поступать к мозгу в невероятном количестве. Свинья Цервекса говорил, что обычно это не так. Крика жался, словно ребёнок, когда его ведут ко взрослым и говорят, что сейчас отчитают. Дело было даже не в том, что Рэймонд глуха с очень давних времён, а из-за повреждений позвоночника лежит без действий. Скорее в том, что он улетает без неё. Оставляет здесь умирать.       Единственной рукой открыл тяжёлую дверь, входя в узкое и больше подходящее на чулан помещение, освещаемое одной лампой и обогреваемое одним лишь прибором. Всё из скучных каменных блоков, но за многие годы всякий привыкает к этому. На лице не дрогнул ни единый мускул. – Привет, – на выдохе тяжело произнёс он, оставив ладонь на ручке. Крика отвёл взгляд от неподвижно лежащей Рэймонд. Она была лишена всякой красоты, без обоих ушей, с ужасным месивом из плоти вместо носа, со шрамом на голове. Истинная жительница этого ужасного места. Кто бы мог быть прекраснее для Крика сейчас? – Это глупо, знаешь, – протянул он, осторожно отпустив дверь. Освободившуюся руку пещерник положил в карман пуховика, а затем отвёл взгляд. Ему было… стыдно? – Кхм… – прокашлялся, не зная, что сказать. Всё же он говорил больше сам с собой, чем с ней. – Ты была здесь так долго, а теперь мы просто… улетаем от тебя.       Он, постояв несколько мгновений, осторожно подошёл к кровати и сел на зелёное одеяло, непрерывно смотря на "спящую красавицу". Что он вообще хотел сказать ей? По сути, извинится. Извиниться за кусок металла и пластали. – Я буду скучать, Рэй, – Крика выдавил из себя только это, сдерживая подступающие к горлу судороги, которые всегда появлялись в такие моменты. – Мы все будем скучать… Спасибо тебе, – он остановился, отвернулся, думая над тем, можно ли будет прикоснуться к ней в последний раз. – Я не хочу провести эту ночь здесь, знаешь… у нас есть урана только на одну капсулу, – шумно сглотнул, добавив после: – Тебе просто не повезло. Помнишь, ты рассказывала о том, кто жил в Утёсе тогда? Ладно…       Крика не любил поддаваться своим внутренним порывам, хотя сейчас сам выбрал заставить всех ждать и сидеть здесь. Он нёс какую-то околесицу, лишь бы что-то говорить, и всё никак не мог сказать что-то, что бы выразило все мысли сразу. – Никто не заполнит пустоту, которую ты оставила в наших сердцах. В моём сердце, – снова повернулся.       Ему было безмерно одиноко, настолько одиноко, насколько хватало в нём эмоций. Он перенёс так много смерти и горя, сколько вынес бы со всей своей короткой жизнью, но Рэй вынесла бы больше. Крика знал, что она сильнее, чем он, и оттого ему было стыдно. – Я просто хочу забрать тебя.       С крайней осторожностью, словно от этого зависела чья-то жизнь, поднял руку, поднеся к лицу Рэймонд ладонь. Крика провёл пальцами бионической конечности по щеке, по которой шёл длинный шрам от брови, оставшийся с какой-то схватки с животным. Всей своей сущностью он ощущал, что в груди Рэй бьётся храброе сердце, и лишь это тело мешает ей стать лучшей версией себя. – Я не хочу никого, кроме тебя. Ты была лучшей…       Голос Крика звучал глухо, изнутри, но со всей нежностью, оставшейся в нём. – Никого похожего. Ни один человек в мире не заменит нам… мне тебя, – он положил руку на её плечо, к которому была странным образом присоединена деревянная рука. – В том сражении ты была невероятной, – он замолк на минуту, пытаясь собраться с мыслями и всё никак не сумея это сделать. – Прости, – выдал вдруг пещерник, убрав ладонь с лица девушки. – Иногда я думал, что ты просто ненавидела всех вокруг. Теперь я, кажется, понял, что ты просто хотела сказать нам так что-то важное… с дубинкой наперевес. Вот только я до сих пор не смог понять, что. Я долго думал, что я буду тебе говорить, а сейчас просто сижу и… говорю тебе это. Прошу прощения за то, что не смог защитить тебя вовремя. Оставляю тебя умирать. Среди холода, льда, мороза… Без надежды.       Он осёкся, всё ещё впиваясь глазами в неподвижную Рэймонд, словно что-то могло ей помочь. – "Прости", какое странное слово… Но когда тебе больно… его очень сложно сказать. Если я попаду куда-то, с Шершнем, со всей командой, один, то… я всё равно буду искать тебя. В каждом, кого встречу. Ты не дашь мне покоя даже на другой планете. Прости, – он не знал, что делать сейчас. Совершенно не знал, как поступить. Не сказав чего-то сейчас, он будет корить себя все оставшиеся дни, пока что-то не лишит его сердце возможности биться. – Скорее всего, я снова найду другое дно, чтобы умереть там наконец. Жаль, ты не увидишь этого позора. Я уже готов ко всему, после этого-то. Если есть какие-то высшие силы, то, надеюсь, ты сможешь найти меня там. Обещаю, я тоже буду тебя искать. Где-то, я даже не знаю. Ох, что я такое говорю…       Крика вдохнул, так глубоко, как смог, а затем, неожиданно для самого себя, наклонился к Рэймонд, не в силах держать себя в руках, и обнял её. Крепко, держа её за спину. Ему было плевать на всё. Он больше не увидит её никогда, и лучше сейчас сделать что-то не так, чем не сделать этого никогда. К горлу снова подступили судороги, и пещерник не стал сдерживаться снова. – Чтобы снова в тебе нуждаться… чтобы снова, ох-х, ё-моё. Я искать буду тебя… я уже скучаю, Рэй. Я уже скучаю по тебе.       Куда бы их не занесло, это место останется таким одиноким навечно. Последний житель погибнет в холодном покинутом месте, в поселении, которое сам основал. Кто бы ни нашёл его, повторить всё заново не решится никто. А Крика будет искать её в каждом мгновении, пока капсула криптосна не погрузит его в длинный сон, чтобы однажды проснуться где-то в далёком "завтра".