То, что ты можешь почувствовать

Мико прислонилась к дверному косяку который раз за день, и запустила руку в волосы, портя всю укладку. Ника каждый день до обеда проводила комнате, проходя различные тесты с Илайасом, и Хольт каждый из этих дней во время перерыва приходила к ней то с тарелкой фруктов, то с печеньем. Недолго постояв, она села на пол с левой стороны и прислонила голову к рукояти кресла. — Если бы не эта Мойра Лонгривер — с тобой бы всё было в порядке, — уставившись на худую задубевшую руку, сказала Мико. — Вообще без всех этих оперённых жилось бы намного легче. — Давай сейчас не будем об этом, — взмолила Ника. — Каждый раз когда мы говорим про оперённых мы начинаем ссориться, а я хочу этого меньше всего. — Ладно, ладно, оставлю это для серьёзных разговоров со всеми остальными. Вы на сегодня закончили? Я забинтую? — Хольт перевела взгляд в сторону руки. Ника одобрительно закивала. Мико с некоторой неохотой поднялась с пола и придвинула табуретку, тем самым сев напротив Ники за небольшим журнальным столиком. Но, вместо того чтобы начать бинтовать руку, она поднесла её к губам и принялась невесомо целовать. Ника резко вздохнула от удивления. — Я практически не чувствую эту руку… — Я знаю. Казалось, Хольт это совсем не волновало. Она зацеловывала каждый палец, тыльную сторону ладони. Она оставляла лёгкие поцелуи, несмотря на то, насколько рука ужасно выглядела — от локтя до кончиков пальцев всё сморщилось и потемнело, словно это была рука мумии, а не живого человека. — Я буду делать так до того момента как ты не станешь её вновь чувствовать, — гордо заявила Мико, наконец-то садясь ровно и приступая к бинтованию. Закончив, она сняла перчатки и показала Нике свои протезы. — Я больше никогда не почувствую того, как ты бы целовала их. Глупые пластмасски, смотреть на них не могу. Голос Мико звучал очень обиженно, казалось, что она злиться на саму себя за то, что потеряла руки. Ещё немного и она бы заплакала, погрузившись в воспоминания. Но Чайкина вовремя встала со своего места и заключила её в объятия. — Тихо, всё в порядке, — словно предугадывая слова Мико, утешала её Ника. — Тем более что я люблю тебя не за какие-то там руки. Хольт улыбнулась, уткнувшись в шею и прижимая Нику ещё ближе к себе. Они провели в таком положении какое время, прежде чем пересесть на диван. Мико положила голову на плечо Чайкиной и переплела пальцы с живой рукой. — Знаешь, я ещё в шестнадцать лет представляла, что так всё будет. Не прямо так, за исключением некоторых деталей, конечно. Я как очнулась в больнице, так пообещала себе найти тебя и больше никогда не отпускать. Я и сейчас тебя ни за что не отпущу, раз уж нашла. А ты вспоминала про меня? Мико немного поёрзала на плече, поудобнее устроила голову и закрыла глаза. Ника в то время съела пару яблочных долек, любовно нарезанных Хольт. — Постоянно, — сказала чистую правду девушка. — Тогда сразу произошло много всего и я не была уверена, что выживу, но всё равно вспоминала про тебя. Страшно жить, точно не зная, где ты и очнулась ли. Когда мы встретились в Асулбурге я так была рада, что ты жива и ещё помнишь меня. Тогда ты была такой уверенной и смелой, хотя почему только тогда, я в этом каждый день убеждаюсь. Сейчас, выговорившись, Ника ощущала расходящееся по телу тепло. Она потревожила Мико, которая казалось сейчас уснёт на её плече, и, взяв за подбородок, притянула для нежного поцелуя в губы. Хольт на это отреагировала очень бодро и ответила на поцелуй, перехватывая инициативу. Девушки могли бы ещё долго сидеть так, целуясь и обнимаясь. Но Ника нарушила тишину ровно в тот момент, когда Мико легко повалила её на диван. — А что ты чувствуешь сейчас? — спросила она. — Любовь, — коротко и с улыбкой на лице ответила Мико, вновь целуя Нику.