Never Let You Go

Знаете этот стереотип, что Лондон всегда мрачный и дождливый? Обычно, это лишь искаженное представление о столице Великобритании, но сегодня Лондон как никогда говорит, что не такой это уже и стереотип. За окном льет так, словно на небе произошло извержение водяного вулкана, люди, крепко держа в руках зонты, торопились попасть в автобус, такси или в свои офисы, проклиная творца за то, что позволил им родиться в этом туманном Альбионе. Но мне нравилась эта погода: появлялась причина не скрывать недовольство, отпадала необходимость объяснять, почему на моем лице отразилась печаль всего мира. Дверь в кафе открылась, запустила прохладный воздух внутрь. Я оторвала глаза от телефона и сразу заметила его. Он остановился возле входа, обвёл зал взглядом, пока не остановил его на мне. Он широко улыбнулся, помахал мне и направился к моему столику. — Привет, — шепнул Джордж, слегка чмокнув меня в щеку. — Спасибо, что пришла, невзирая на этот ливень. — Ты же знаешь, я не упущу возможность встретиться с тобой. Особенно сейчас, когда ты так занят. Да, он знал это, но ничего не ответил. Джордж не был из тех парней, которые используют доброту, дружбу и преданность других в своих целях. А еще он никогда не отказывал в помощи, всегда был готов подставить плечо, поддержать, сделать все возможное, чтобы помочь другим. Сейчас он выглядел уставшим, сказывались бесконечные интервью, разъезды, вспышки камер и красные дорожки. Но знаете, Джордж редко жаловался на все тяготы работы, потому что он любил то, чем занимается, жил своей работой. Я бы с удовольствием спросила, как проходит промо-тур нового фильма, куда он поедет следом, что будет делать в будущем, но вряд ли Джордж пришел поговорить о работе. Мы редко виделись, особенно в последнее время: сначала один проект, потом длительная подготовка к съемкам «1917» и сам процесс создания фильма, новые отношения, и как следствие — времени на наши обычные посиделки у него не было. Я не вправе обижаться, потому что искренне радовалась его успехам, его счастью. Но сейчас, мне показалось, что его что-то мучает, словно кто-то скребется в его душе. Он взял мою чашку с кофе, сделал глоток, почесал затылок и сделал глубокий вдох. — Мне нужна твоя помощь. Я знаю, что ты не откажешь, и… Ты ведь не откажешь? — Если это не будет массовым убийством или чем-то подобным, то можешь полностью на меня рассчитывать, — Джордж засмеялся, легко коснулся пальцами моей руки и в этот момент, меня словно ударило молнией. Такое было впервые. Он словно одним прикосновением задел что-то такое, что сидело во мне, что-то, о чем я не знала и то, что я пыталась спрятать, игнорировать. Мы с Джорджем знакомы около 5 лет, он всегда относился ко мне как к частичке его семьи, словно мы были знакомы всю жизнь. За последние годы мы вместе прошли как мои, так и его взлеты и падения, я видела, как он менялся, как становился лучше как актер и как человек. Джордж был моей поддержкой, стеной, которая защищала от всего плохого, а я, в свою очередь, всегда была готова быть его якорем, приземлить, чтобы он немного остановился, расслабился и побыл собой. — Так в чем я тебе должна помочь? — Я хочу сделать предложение Алексе, — я едва не подавилась кофе. Глаза Джорджа сверкали от радости, а я смотрела на него, будто призрака увидела. Вот он это сейчас серьезно? — А в чем состоит моя роль? Я-то тут при чем? — В голосе можно было услышать нотки раздражения. — Ты злишься? Оу, ты злишься, — Джордж начал смеяться. — Ну, ты чего, мне действительно нужна твоя помощь. Да, я злилась. Из-за его девушки, из-за её ревности, мы давно перестали гулять, выпивать в пабе, сократили наше общение до минимума. Каждый раз, когда она звонила, а Джордж отвечал, что сидит со мной, я слышала, как Алекс разражалась недовольством, что её парень проводит время с какой-то девкой, а не с ней. Я всегда делала вид, что не слышу это все, тихо вставала и выходила из паба. Но почти сразу меня догонял Джордж, и мы возвращались внутрь, но разговор уже не клеился так, как до звонка. Та атмосфера была разрушена, мы допивали пиво и расходились по домам. Как бы мне ни хотелось это признавать, но я привязалась к нему. Сильно. И сейчас, мысль о том, что я могу потерять его, была невыносимой. Как я могу остаться без него? Он не может взять и пропасть, исчезнуть из моей и без того никчемной жизни. — МакКэй, рожай быстрее, что ты хочешь. Или я должна угадывать? — Ладно, не дуйся. Ты же знаешь, что я люблю тебя и всегда буду твоим другом, — он быстро переместился на стул рядом со мной, крепко обнял и положил голову мне на плечо. — Так ты согласна помочь? — Да, я помогу тебе. Но, объясни ты мне уже, что ты хочешь? Я же не гадалка какая-то. — Посоветуй, как можно сделать предложение, чтобы это было романтично и не банально. Сначала я не поверила собственным ушам, а потом, когда поняла, что он это серьезно, не смогла сдержать смешок. — Мне всегда казалось, что ты очень романтичный и оригинальный. — Я просто хороший актер. Ну, пожалуйста, ты же умница, ты точно что-то придумаешь. — Точно придумаю, я же специалист в этом. Мне каждый день делают романтичные и сумасшедшие предложения. Или это я их делаю, — я провела пальцем по губам и снова усмехнулась. — Ладно, я подумаю. А сейчас, вернись на свое место, мне неудобно. — Неудобно? То есть, вот так сидеть тебе неудобно? А вот так? — Он потянул к себе на колени, но я ударила его по рукам, и он отпустил меня. — Тина, ты чего… — Ничего, просто не в настроении шутить. Джордж внимательно смотрел на меня, хотел было что-то сказать, но лишь вздохнул, провел ладонью по рыжеватым волосам и откинулся на спинку стула. — Прости, я действительно не настроена дурачиться. Да и не хочу, чтобы сейчас кто-то увидел, как Джордж МакКэй валяет дурака с кем-то. Никому от этого пользы не будет. Я положила на стол купюру в 20 фунтов, взяла пальто и ушла, слегка улыбнувшись ему на прощание. Дождь, казалось, еще больше усилился, капли с невероятной силой били по зонту, обувь промокла насквозь, было такое чувство, словно я иду по колени в воде. Добравшись домой, я быстро сняла с себя всю мокрую одежду, надела широкие спортивные штаны и старую толстовку, приготовила чай, положила туда лимон и ложку мёда, села за ноутбук и заплакала. Повела себя как ребенок, у которого хотят забрать любимую игрушку, и открыто об этом говорят. Как после этого меня можно воспринимать всерьез? Никак. «Соберись, тряпка», мысленно приказала я себе. Успокоившись, я собралась и начала искать красивые места, где можно было бы устроить что-то необычное и романтичное. Я действительно хотела помочь Джорджу, как бы больно ни было. Хотелось быть полезной, чтобы он помнил, что я всегда приду на помощь, что бы ни случилось. Пока я рассматривала разные достопримечательности в Лондоне, почему-то вспомнилось, что он только вернулся из Глазго, и это стало бы отличным поводом вернуться туда обратно. Тем более, насколько я знаю, Алекс никогда не была в Шотландии. «Я придумала, Позвони мне», написала я Джорджу и легла читать книгу с чувством выполненного долга. Через час раздался телефонный звонок. — Я знал, что ты что-то придумаешь, — послышался тихий голос Джорджа на той стороне. — Выкладывай. — В общем, отвези ее в Глазго. — И все? Серьезно? — Теперь его голос звучал удивленно, но в то же время возмущенно. Он определенно ожидал чего-то большего. — Ну, да, — я засмеялась, а потом, сделав глубокий вдох, продолжила. — На самом деле — нет. Съезди в Глазго, поводи по городу, а потом отвези Лох Ломонд, что в тридцати километрах от Глазго. Этот парк очень красивый, а во время прогулки по нему сделай предложение. Не очень банально, даже немного романтично. Можешь потом устроить романтический ужин или просто проведите приятную ночь в отеле. Это уже как ты сам решишь или как обстоятельства сложатся. — Ты… Ты прелесть. Я твой должник. Что бы я без тебя делал, Тина? — Жил бы и беды не знал. Надеюсь, смогла помочь, а сейчас, прости, но меня ждет книга с очень интригующим сюжетом. Пока.

***

В одной сковороде скворчало мясо, в другой жарились блинчики, а в кастрюле варился овощной суп. Не успела я перевернуть блинчик, как в дверь постучали. Я решила проигнорировать это, ведь кто решит навестить меня в 10 часов вечера? Да, я люблю готовить именно ночью — вдохновение приходит. Но стук раздался снова и на этот раз громче и настойчивее. — Черт. Я вытерла руки, подошла к двери, посмотрела в глазок. Джордж? Что он здесь делает, еще и в такое время? Почесав затылок, я повернула ключ и открыла дверь, как раз в этот момент МакКэй поднял руку, чтобы постучать еще раз. — Надеюсь, ты не по моей голове стучать будешь? — Нет. Нет, прости. Я… Можно войти? — Да, конечно. Проходи. Я впустила Джорджа, он снял куртку, повесил ее в небольшой шкаф, снял обувь и прошел в гостиную, сел на диван, кивнул, чтобы я села рядом. — Пошли на кухню, у меня там еда горит. Переместившись на кухню, Джордж сел за стол, а я встала у плиты, поставила чайник, положила перед парнем несколько блинчиков и готовую творожную начинку. — Угощайся, сейчас сделаю чай. — Спасибо, пахнет вкусно. Он широко улыбнулся, взял блинчик и откусил от него кусочек. Закрыл глаза, словно ничего вкуснее прежде не кушал. — Тина, что с тобой сегодня было? Что происходит? Что происходит между нами? Меня будто облили холодной водой с головы до ног. Я стояла, пыталась придумать ответ, чайник начал кипеть, его свист сводил с ума, но заглушал глупые мысли. Скрежет стула по полу, Джордж ладонью прикасается к моему плечу, от чего я вздрагиваю. — С чего ты взял, что что-то происходит? — Я посмотрела на него, вскинув бровь, голос слегка дрожал, хотя я пыталась вести себя как обычно. — Просто день с самого утра пошел наперекосяк: сначала дерьмовая погода, я промокла, пока шла в кафе, потом ты огорошил меня новостью и… — Так вся проблема в том, что я поделился с тобой своими планами? — Что? То есть, сейчас ты скажешь, что я не рада за тебя и в том же духе? — А ты рада? — Господи, Джордж, — я сбросила его руку со своего плеча и залила заварку кипятком. — Мне похрен на ком ты женишься. Мне вообще похрен на то, что ты будешь делать со своей жизнью. Я просто… Просто не хочу тебя терять. Вот и все. Господи, я сказала это? Я сказала это вслух? Подняв глаза на парня, мне стало еще хуже. Он пристально смотрел на меня, будто я залепила ему пощечину. Он взял мои руки в свои. Мои ладони казались слишком маленькими в его больших, широких ладонях. Поднес их к губам и поцеловал мои костяшки. А потом заключил меня в крепкие объятия, прижимая к себе так крепко, будто хотел раздробить мне кости. — Ты никогда не потеряешь меня. Слышишь? Ты… Я… Я тоже не хочу терять тебя. Веришь? Ты мне очень дорога и… Он замолчал, и между нами повисло гробовое молчание. Я даже могла услышать, как быстро стучит его сердце.

***

Я вошел в квартиру Тины, и меня сразу охватило чувство, словно я дома, вернулся после длинного, рабочего дня и сейчас отдохну. Если честно, у Тины, я всегда чувствую себя, как дома: отдыхаю, расслабляюсь. Просто наслаждаюсь возможностью быть самим собой. Я наблюдал за Тиной, как она двигалась, насколько напряжено было её тело, как пыталась скрыть волнение, раздражение, которое, словно сражаясь с её разумом, пытались завладеть ею. Она всячески пыталась отвлечь себя какой-то деятельностью, только бы не смотреть на меня, не говорить со мной, игнорировать меня и мое присутствие, будто меня вообще нет. Это раздражает. Господи, знала бы она, как плохо я себя чувствую, когда она пытается избегать меня. Но сегодня Тина удивила меня сильнее всего: её резкая реакция на мое желание жениться, она даже не поздравила, не подбодрила, даже не пошутила. Это так не похоже на нее. Я знаю, что она не ладит с Алексой, но она и не должна ладить, хотя, хотелось бы. Тина очень дорога мне, я не представляю жизни без нее. Она неотъемлемая часть моего бытия, она всегда рядом, всегда со мной, в любое время, в любую погоду и мне бы не хотелось, чтобы после свадьбы она исчезла, растворилась, будто ее никогда в моей жизни и не было, а меня в ее. Она моя реальность, напоминание, что я живой человек, а не робот, запрограммированный только на работу и любовь. Я подошел к Тине, прикоснулся к ее плечу, и она содрогнулась, будто ей было неприятно, словно моя рука обожгла ее кожу. — Так вся проблема в том, что я поделился с тобой своими планами? — Что? То есть, сейчас ты скажешь, что я не рада за тебя и в том же духе? — А ты рада? — Господи, Джордж, мне похрен на ком ты женишься. Мне вообще похрен на то, что ты будешь делать со своей жизнью. Я просто… Просто не хочу тебя терять. Вот и все… Меня словно по голове молотком ударили: я не верил собственным ушам. Она это сказала так, будто… будто, действительно боялась, будто вот-вот оживет её самый страшный кошмар. Я взял ее руки в свои, поцеловал костяшки и заключил в крепкие объятия. Он обняла меня в ответ, сжала рубашку в кулаки и глубоко вдохнула. — Ты никогда не потеряешь меня. Слышишь? Ты… Я… Я тоже не хочу терять тебя. Веришь? Ты мне очень дорога и… Я люблю Алекс, она прекрасна. Но сейчас, я задался вопросом, почему же я решил жениться на ней. Алекс невероятная девушка: добрая, нежная, заботливая. Она занимается волонтерством, а еще — начинающий юрист. Многие сказали бы, что она идеальная. Но всегда есть одно «но». Ревность. Все наши ссоры с ней начинаются на почве ревности: она не доверяет мне, не верит, что между мной и Тиной ничего нет. А может, она видит то, чего не видим мы с Тиной? Может, между нами больше чем дружба, а мы словно слепые котята ходим вокруг да около, ищем что-то, сами не знаем, что? Сейчас, я стою здесь, в доме лучшей подруги, и мне так спокойно, хорошо, ничего больше не надо, только стоять вот так. Уходить не хочется совсем. Тина отпустила меня и попыталась выбраться из моих объятий, но я все еще держал ее. — Пусти, у меня сейчас все сгорит. Она выключила под кастрюлей и сковородками, повернулась ко мне, открыла рот, чтобы что-то сказать, но я слегка наклонился и поцеловал ее. Просто взял и поцеловал, коснулся пальцами её щеки, после запустил пальцы в её волосы, слегка сжал и снова прижал Тину к себе. Сначала она прижалась ко мне, провела ладонями по моим волосам, поддалась поцелую, и это казалось таким… Правильным. Настоящим. Но, потом, он просунула руки между нами, слегка прикасаясь пальцами к моей груди и отодвинулась, закусила нижнюю губу, опустила голову: она не хотела смотреть на меня. — Это неправильно, так не должно быть, Джордж. Пожалуйста, уходи. — Тина, я… — Послушай, я люблю тебя. Черт, да я люблю тебя, искренне, как любят только того, без кого жизни не представляют, но это неправильно. Все это неправильно, мы неправильные. Мы не можем быть вместе, не можем. Это… Это все иллюзия. Джордж, пойми, мы столько времени с тобой дружим, у тебя есть девушка и… Боже, зачем ты все так усложнил? Голос Тины дрожал, она обхватила себя руками, словно хотела защититься от меня, боялась, что я причиню еще больше боли, чем сейчас. Внутри все сжималось от ее вида, особенно от ее слов. Я хотел прикоснуться к её плечам, хотел, чтобы она верила мне, в мою искренность. — Это все так глупо, Тина. Очень глупо. Ты же сама сказала, что любишь меня и… И я, кажется, тоже тебя люблю, — кажется? Нет, не кажется. — Я хочу, чтобы ты была в моей чертовой, неугомонной и вечно занятой жизни. Я не хочу менять тебя на кого-то другого. Я совершил ошибку, когда… — Джордж! Ты вообще меня слышишь? Так не должно быть! Господи, зачем ты пришел? Чтобы все разрушить? Ты сейчас пытаешься разрушить то, что мы столько строили. Тебе кажется, что ты любишь меня, тебе кажется, что так правильно, тебе просто кажется. А мне нет. Мне не кажется, мои чувства настоящие и они приносят дохрена боли. Я попытался взять ее за руку, чтобы убедить, что и мои чувства реальны, что мне тоже больно, но она оттолкнула меня, в глазах блестели слезы. — Просто уйди, пожалуйста. — Ты действительно хочешь, чтобы я ушел? — Да, я хочу, чтобы ты ушел. Уходи. — Уходить? Вот просто взять и уйти? — Да. Я пошел к выходу, едва сдерживаясь, чтобы не начать снова кричать. Внутри была пустота, меня будто истерзали и выбросили. Я остановился возле двери, развернулся и пошел обратно на кухню, где стояла Тина, будто ее там пригвоздили. — Тина, дорогая, милая, прости. Прости меня, — я взял её лицо в ладони и начал покрывать его поцелуями, ощущал соленые слезы на ее щеках. — Прости. Господи, прости. Я не хочу, чтобы между нами все закончилось. Только не так. Не хочу оставлять тебя, не хочу тебя отпускать, не хочу терять. — Не теряй. Не отпускай, — она слегка улыбнулась, коснулась пальцами моих ладонь, посмотрела на меня. — Просто будь со мной. — Буду, — шепнул я, крепко обнимая ее. — Только не прогоняй меня. Позволь остаться. Позволь быть твоим. Только твоим.