К черту любовь, когда в ней трое

— Ты в курсе, что ты самая жуткая, лживая и эгоистичная стерва из всех кого я встречал в свои 22, Джен? — полушепотом, пьяно выдыхает Чонгук в пухлые губы, с легким тинтом. Он обводит её пристальным взглядом: нежный румянец на щеках, тёмные, безумно-чёртовые глаза, которым Чонгук раз за разом сдаётся под её бешеным ласковым натиском. Поначалу это пугало, потому что означало утонуть в ней — зависит от этих глаз. Но сейчас просто неизбежность. Прямолинейный и упрямый Чон Чонгук и сегодня в своем репертуаре. Он не стыдясь бросит любую фразу своему собеседнику, брату, друзьям, пусть это даже будет возлюбленная старшего брата, которая по ночам чуть не срывает свой птичий голосок под ним. Такое поведение парня можно объяснить только тем, что он просто не знаком со словами: «Не всегда нужно рубить с плеча и говорить всем в лицо то, что думаешь о них прямо сейчас». Даже если он познакомится с этой истиной, то его собственные тараканы в голове высмеют. Ложь, лживая, обманщица — эти слова неприятны для каждого. Но Дженни они преследуют ещё со времён школы. Ровно с тех пор, как она переехала из Керена в Сеул — город мечты, место рождения её матери, которая, к сожалению, уже как пару лет не с ними. Именно здесь Дженни и влилась в общество двух братьев: Чонгука и Тэхена, с которыми она познакомилась и подружилась в школе, в начальных классах. Если маленький весельчак по имени Тэхен заворожил Дженни своей очаровательной, квадратной улыбкой и заразительным смехом, то Чонгук своей загадочностью, с иногда пугающим и вселяющим ужас взглядом, за которым, наверняка, он утаивал что-то неизведанное смертным. И это не одна из причин, почему Дженни не сомневается в своём выборе. Потому что она до помутнения рассудка любила шоколадные глаза Тэхена, которые настолько тёплые и терпкие, что напоминают расплавленный шоколад. Тот, который они оба обожали. Его глаза изумительны. В их цвете легко утонуть и можно даже потеряться в собственных мыслях. Но в то же самое время Дженни находит безрассудство сходить с ума от родинки под губой его младшего брата, не говоря о том, что у глаз Чонгука цвет черного кофе, без которого Дженни не представляет своё утро. Любимое утро для Дженни — это свежесваренный и бодрящий по утрам не отменный черный кофе, приготовленный собственно Чонгуком. Честно говоря, варить кофе единственное, что умеет готовить парень с угольным цветом волос, отливающий крылом ворона, и при этом он в этом деле не лениться, что вообще невероятно не для девушки, а, скорее для его брата. И в то же время есть он — Тэхен. Тэхен — стройный, высокий, с теми правильными тонкими чертами юного лица, сводящий с ума своими удивительными глазами, восторженными хитрыми и в то же время мудрыми. Умеющий красиво говорить и пользоваться успехом у противоположного пола. Любитель часто экспериментировать с едой, стоя перед плитой на их совместном кухне, и каждый раз он находит умение создавать какой-то райский шедевр. Если Чонгук умеет только портить, крушить и бездействовать, то у Тэхена есть Божий дар делать всё наоборот. В такие моменты Дженни нравится сидеть за столом, попивая кофе, наблюдать за покачивающимися бедрами, накачанными в спортзале не за один месяц. Наблюдать за тем, как он плавно и соблазнительно двигается в такт, под выбранной ею музыкой. Картина, где Тэхен сосредоточен на готовке выглядит слишком сексуально и дико завораживающе. Он одновременно вроде бы и танцует, манит. Но в то же время стоя спиной к ней, заставляет лишиться Дженни разума. Он будто находится в химической лаборатории и колдует. Колдует не только с едой, но и с ней. Только после всех этих хитрых манипуляций коварная ухмылка трогает его губы, и парень с платиновыми волосами, продолжая пританцовывать, медленно двигается к ней. Пока в его глазах искры пляшут, Тэхен протягивает руку и приглашает её присоединиться. Пару слов с сарказмом перед танцем обязательны. Только потом Дженни без сомнения вкладывает свою ладонь в его, делится своей доверенностью и позволяет кружить себя в обваражительном танце. Дженни любит танцевать. Она прекрасно двигается, чувствует музыку, а Тэхен не сомневается в том, что его гибкости позавидует каждый. Только потом она прикрывает глаза. Позволяет урвать ему свой запах, прикосновения. Сама прижимается спиной к его груди. Тэхен обхватывает ее за тонкую талию, она плавно оборачивается и не отказывается от соблазна утонуть в его глазах. Губы накрываются не менее мягкими губами Дженни, и Тэхен сразу же углубляет поцелуй. Только потом пару минут просторную кухню оглушают громкие стоны, которые она не пытается сдерживать. И совсем плевать на то, что на втором этаже находится его брат. Наверняка с наушниками в ушах. Дженни любит Тэхена. Любит, когда бешеные чувства стучат в висок сладкой и тягучей болью, и в то же время не может избавиться от влечения к его брату. Дженни любит Тэхена всем сердцем и сходит с ума по Чонгуку. Это не уместно, такое не влезает ни в какие рамки, такому раскладу нет названия ни в каком лексиконе слов, пока не мере у этих троих. И пусть первый об этом не догадывается, второму похуй, а она просто отрицает. — Между нами что-то происходит, и точно больше, чем секс по ночам. Ты это знаешь, и я знаю, — Чонгук одним глотком опустошает бокал виски с несколькими кубиками льда внутри. Позволяет тонким длинным пальцам зацепиться за красивый хрусталь и отобрать из его руки. Дженни опускает своеобразный хрустальный бокал на стол и моментально возвращается под взор черных глаз. Она нащупывает его затылок, запускает свои пальцы ему в волосы и ставь на носочки, припадает к его приоткрытым губам и проводит влажным языком по ним. Легкий поцелуй превращается в горячий, отчаянный, с языком, сопровождающий пошлыми причмокиваниями. — Ты лжешь мне, лжешь Тэхену, и самое главное лжешь самой себе, — Чонгук резко, будто ошпаренный, отрывается, а Дженни устало выдыхает, не имея никакого желания признавать сказанные им слова. Она кладет ладонь на обнаженную грудь парня, чувствуя под ней бешено колотящееся сердце. Правота в глазах Чонгука постепенно переливается на вызов во взгляде, и он поддавшись на неё вплотную, одной рукой скользит по осиной талии, которая прикрыта прозрачной кружевной сорочкой, цвета угля. Чонгук любит чёрный цвет, который ей к лицу, но он ненавидит Дженни за то, что она его носит. Он продолжает скользить ладонью на упругих ягодицах и до синяков зажимает бедра, специально оставляет глубокие царапины на пояснице. Эта чертовка сводит его с ума, каждым движением, словом. Он реагирует на неё так, как ни на кого больше и за это он себя ненавидит. Ненавидит и своего брата, которому всегда достается самое лучшее. За то, что он первым влюбился в Дженни, и за то, что она принадлежит ему. С ней как после самого яркого прихода, также, когда Чонгук пускает вены двойную дозу лучшего порошка, добивающий для него другом. Но он сомневается, потому что это и рядом не стоит с запахом, узостью её тела, сладостью блядских губ, которыми она делиться не только с ним. За эту «делимость» хочется сделать ей больнее и наблюдать на каком моменте она сломается, потому что именно сломать, это не игра — это уже цель Чонгука. — Я не лгу, Гуки, — Дженни снова поднимается на носочки, из-за своего недостающего роста даже до широких плеч парня, и продолжает поддаваться не совсем нежным ласкам. Именно в такие моменты Чонгук теряется от безумства. Он правда копается в себе, в своих мыслях и пытается разобраться в своей ненормальной голове. Как человек может иметь детские черты лица, наивность в характере и в то же время стонать под ним всем своим нутром, которой любая порно-звезда позавидует? — Ты мне не безразличен, — с той же невинностью в голосе, заглядывая в кофейные глаза, говорит Дженни. Она зарывается рукой в угольные волосы парня и скользит взглядом к темной, обожаемой родинке под губой. — Это правда, зайчик, — оставляет нежный поцелуй на родинке и становится на ноги парня. — Но я люблю Тэхена и всегда буду любить только твоего брата, — начинает вырисовывать только ей известные узоры на татуированной шее парня. — Ты блефуешь, играешь, снова и снова... Чонгук выпускает совсем незапланированный вздох, и до крови закусывает щеку изнутри, когда эта стерва сквозь мягкую ткань домашних штанов кладет ладонь на его пах и острыми ноготками впивается в его достоинство. Этим действием она обрывает продолжение слов парня, как и сомнения. Чонгук знает, что будет дальше. Он снова поведется на её совсем нехитрые действия. Женская рука медленно проскальзывает к кромке его штанов, поспешно справляясь со шнурками. Алкоголь внутри Чонгука стирает всё до и после, оставляя перед ним только её. Нет девушки брата. Нет запретной любви. Нет лжи. Только Дженни, такая же чистая, как увидел ее впервые. Именно в тот момент Чонгук влюбился до безрассудства. Именно в такие моменты хочется собрать всех людей во всём этом гребаном мире и, опустив её с плеч на землю показать, чья она и кому принадлежит. И плевать, что это всего лишь несбыточная реальность. Воображение. Только в его голове. Через пару минут комнату оглушают глухие стоны, которых Дженни очень старательно пытается сдерживать и максимально довести до минимума. Она лежит на рабочем столе парня, не раз проверенный ей на прочность. У Чонгука сознание отключается. Не позволяет ни о чём думать кроме того, чтобы брать снова и снова. Показывать принадлежность этой ночью грубыми толчками и показывать его реальность. Чонгук никто — Дженни все для него. Жилистая ладонь Чонгука на лице девушки, которой он так тщательно пытался закрыть рот, не может заткнуть её. Его срывает, он слетает с катушек, выпускает в свет зверя и позволяет ему свободно управлять им над нею, не смотря на то, что внутри каждого из них страх. Страх того, что через две комнаты крепко спящий Тэхен после тяжелой работы может их услышать, повышает адреналин в крови обоих. Ходить на кончике ножа — это их привилегия. — Сука, — ядовито шипит в губы парня Дженни, бьет по плечам, в попытках отталкнуть, когда Чонгук делает финальные толчки и бурно изливается в нее. — Просила же не в меня, — беснуется, что он никогда ее не слушает, и вечно вытворяет, что вздумается. При этом осознавая, что этим одновременно дико её цепляет. — Не удержался, — расплывается в коронной ухмылке Чон. Он глубоко дышит, пытаясь выровнять сорванное дыхание после накрывшего с головой ошеломительного оргазма. Потом примеряет ладонь на чужом бедре, специально не выходит из нее, доводя до истерики, и, резко хлопает. Дженни вскрикивает от неожиданности, а Чонгук любуется наливающимся красным отпечатком своей руки. Впивается болючим поцелуем в приоткрытые губы, откуда хорошо видны идеально ровные передние зубки, и только тогда отстраняется. — Тебе пора, только одному дьяволу известно, что будет если Тэхен застукает свою «возлюбленную» со своим братом, — кривит рот Чонгук. — Мечтаю, чтобы он застукал тебя за дрочкой на моё фото в твоём смартфоне, и врежет с размаху. Я то знаю, что врежет, — Дженни не задумываясь бьет в ответ словами и поспешно натягивает на себя, то что осталось. — Кто бы говорил, это ты каждую ночь врываешься в мою комнату и домогаешься меня, — парирует Чонгук и идет к тумбе, чтобы снова наполнить бокал любимым напитком. — Не моя вина, что ты охуенно трахаешься, — следуя за ним, Дженни делает глоток из его бокала. Она двигается на него, по привычке желая урвать напоследок горячий поцелуй, но тот делает шаг назад. — Джен, — как-то обеспокоенно отзывается Чон, чем вызывает у нее недовольство, — это был последний раз, когда ты заходила ко мне. Дженни заглядывает в привычные глаза, которые вернули свой холодный отблеск и слишком резко отрезает: — Шутишь что ли? Или совесть разыгралась? — до скрежета сжимая зубы, Дженни в злости покидает его комнату, так и не получив ответа. — Ты так и не поняла, — шепчет в пустоту Чонгук и с некой тоской смотрит на чемодан с собранными вещами в углу. На дворе глубокая ночь. У Чона в голове одна мысль и жуткая боль в груди. Он изначально был увлечен, казалось, новой игрушкой в классе, которую Тэхен с первой секунды прибрал в свои руки и заманил в сети. До этого момента он отрицал это и только сейчас осознает, что не просто влюблён, а одержим. Настолько, что это не может дальше продолжаться.                                        ◇ Утренние лучи солнца тепло греют обнаженную грудь, проникая через щель между кремовыми шторами. Тэхен крепко спит, лежа на спине, чуть склонив голову на бок, не подозревая о предстоящем. Дженни проснулась ещё пятнадцать минут назад и сейчас, сидя перед ним, разглядывает мерно вздымающуюся грудь своего парня, на которой явно играют солнечные лучи и заманивают прикоснуться. Ким тихонько подползает ближе, себе не отказывает, да и не привыкла этого делать. Она небрежно оттягивает одеяло вниз и закусывает губу. Открывшаяся картина перед карими глазами пускает и так по возбужденному телу приятные разряды, по одному заменяя мурашками. Она двигается ещё ближе и присаживается на ноги Тэхена. Сразу же цепляется пальцами за резинку боксёров, под которыми отчётливо виднеется утреннее возбуждение, что вызывает на лице брюнетки коварную ухмылку. Она медленно оттягивает боксеры вниз, высвобождая возбужденную плоть, и обхватывает немаленький член своими длинными пальцами и наклоняет голову, касаясь кончиком языка головки. Тэхён во сне чуть хмурит брови, и Дженни обводит языком головку, медленно, словно наслаждаясь своей любимой сладостью. Она в удовольствии прикрывает глаза, обхватывает её губами, всё больше вбирая в рот, посасывая и лаская языком. У Тэхена дыхание становится тяжелее, он морщится и неосознанно сжимает пальцами простыни. Дженни не останавливается, берёт по всей длине, помогая себе рукой. Сверху слышится тяжёлый вздох, и она поднимает глаза, встречаясь с ним взглядом. Ким расплывается в пошлой улыбке и облизывается словно дикая и изголодавшаяся кошка, и сразу же виновно закусывая губу. Тэхен выругивается по-итальянски и зарывается в каштановые волосы рукой, слегка сжимая и заставляя закончить начатое. Тэ обожает минет по утрам, особенно губы Дженни вот так смыкающиеся вокруг его члена. И прямо сейчас она будоражит каждую клеточку его и так возбужденного тела. Дженни отстраняется облизывая губы и разрывая ниточку слюны, идущую от сочащейся головки к покрасневшим губам. Она также хитро улыбается и садится прямо на его член. — Доброе утро, любимый, — хрипло шепчет Ким, водит пальцами по татуированной груди, обводит указательным пальцем набитое под сердцем «Jennie» по буквам, и наклоняясь накрывает мягкие губы поцелуем. Дженни ерзает голой задницей по возбужденной плоти, двигает бедрами,  слегка толкается вперёд-назад, имитируя толчки, закатывает глаза в блаженстве, и прищелкнув языком, заставляет желать себя сильнее, больше, безумнее. — Привет, котёнок, — глубоким от природы голосом шепчет парень, мягко покусывая опухшие губы и поглаживая обнажённое тело под ладонями. Тэ медленно проводит по позвоночнику пальцами, опускается всё ниже, Дженни немного приподнимается, помогая в этом парню и тот вводит внутрь два пальца, разводит, и получает хриплый стон в ответ, сразу же добавляя еще два. — Котенок подготовила себя для своего папочки? — с легкостью проникая внутрь, продолжает Тэ. Дженни выгибается, отбрасывая подальше тот факт кто именно её готовил, и сама насаживается. Тэхен вынимает пальцы пока она самостоятельно насаживается до самого основания. Дженни впивается ногтями в крепкие татуированные плечи, пока Тэхен сжимает пальцами бедра, с каждой секундой набирая темп, и никто не видит стоящего в проёме Чонгука. Чонгук стоит у двери, оперевшись плечом на неё, скользит плотоядным взглядом по белоснежной и фарфоровой спине Дженни, по тонкой осиной талии, спускается ниже, облизывается от отпечатка его руки и наблюдает за тем как член брата, явно внушительного размера исчезает внутри девушки. Дженни стонет поистине, по-блядски, не сдерживается, как бывает это с ним и он завидует черной завистью. — Что насчёт тройничка? Дженни на секунду застывает, резко оборачивается, а Тэхен приподнимается на локтях и сверкая на брата с ненавистью: — Какого хрена, Чонгук, — разгневанно шипит. — Свали из нашей комнаты! — Да ладно вам, давайте я тоже присоединюсь, — нагло предлагает Чонгук, который явно в игривом настроении с самого утра, — если я увижу то чего не видел, то плачу один миллион вон. — Пошли его нахуй, тигрёнок, — тихо шепчет в ухо парня Дженни и нагнувшись, специально провоцируя Чонгука, который и так на грани, выгибается, словно кошке. Тэхен же наоборот тянется за покрывалом, чтобы прикрыть её. — Чонгук, клянусь дьяволом, если ты сейчас не свалишь... — Кофе готов, — заявляет Чон. — Сливки, сахар, горький, все как любите, вряд ли у вас будет шанс еще раз опробовать его, — добавляет он и выходит, игнорируя сердце, которое крошится на мелкие осколки. Чонгуку пора привыкнуть к этой боли, признать эту грязь в себе, как и то, что с ума сходит по девушке брата. Привыкнуть к ядовитой боли, которая растекается по венам, и отравляет организм, провоцируя медленную смерть. Это единственное чего он достоин. Наверное... *** Дженни сидит у бортика бассейна с ногами в воде и держит в руке бокал красного вина Каберне Совиньон. Она двигает ими, создавая легкие волны и слушает едва уловимый плеск. На чистом вечернем небе полностью скрылось солнце. Ночное небо усыпано звездами, похожими на маленькие бриллианты. В округе тишина, и только её мысли вслух. Это продолжается уже два года, и сколько будет продолжаться и какой итог неясен. Дженни больше всего боится услышать от Тэхена, прежде чем тот разорвет какие-либо существующие отношения с единственным братом, семьей, с самым близким: «Все кончено. Это часть жизни связанная с ней окончена. Что он не захочет больше её видеть, или быть с ней, и, что ужаснее всего, захочет, чтобы она ушла». Дженни не так давно начала осознавать всю неправильность происходящего, но ничего с собой поделать не может. Один неверный шаг и все рухнет, словно карточный домик. Она шумно выдыхает и тихо шепчет слова, которые унесет легкий ветерок с собой: — Я просто не знаю, что мне делать. Если я выберу одного из вас, то потеряю другого. Я уже потеряла столько близких. Я не хочу терять кого-то за вас! — Его нет, — слышится за спиной родной голос, и Дженни неосознанно вздрагивает, боясь, что её могли услышать. Тэхен все так же тихо подходит со спины и обнимает девушку за предплечья. Он нагибается и оставляет поцелуй на её затылке. — Я не понимаю куда он мог уйти, забрав все свои вещи, — совсем тихо говорит парень, но у Дженни уши закладывает вчерашними словами. Комната Чонгука пустует с обеда, а в сердце Дженни какая-то неизвестная пустота, которая постепенно отравляет её кровь. — Я вообще не понимаю поведение своего брата и никогда не понимал, — Тэхен устало выдыхает от безысходности и усталости, он сегодня целый день в поисках брата, который как будто сквозь землю провалился. — Не волнуйся о нем, — Дженни сама не верит своим словам и подставляется под ласки парня, который оставляет нежные поцелуи на подрагивающих плечах и плавно скользит к шее. — Он в своем репертуаре, это полностью в его стиле. — Иногда мне кажется, что только ты знаешь его настоящего и даже лучше чем я, но... все равно, — взволнованно добавляет Тэхен. «Он не мог уйти!» — в голове без умолку повторяет Дженни, и первые секунды не может справиться с овладевшим ею страхом и легкой паникой, которая постепенно перерастает в нечто большее, ужасное и невыносимое. Страх того, что Чонгука может не стать в ее жизни. Страх не увидеть глаза подобные этой ночи, и страх того, что Дженни возненавидит любимый горький привкус его кофе по утрам, которого может не стать больше. Страх потерять Чонгука и дополнить свою запись потери близких...