No vivo pero existo

Наблюдая за быстрыми картинками из машины, человек, навряд ли, сможет заметить что-то важное, только если этот человек не Рапунцель. Для девушки это было словно ритуалом, в котором она следила за людьми, машинами, животными. Особенно ей это нравилось смотреть на улицу в хорошую погоду: без дождя, ветра или тумана. И Рапунцель, конечно, обрадовалась, когда увидела, что, несмотря на вчерашнюю плохую погоду, на улице светит яркое солнце. Оно согревало, правда, не так сильно, как летнее. На дорогах остались большие лужи, которые еще не успели высохнуть, и Рапунцель так сильно хотела вместо привычной поездки в школу пройти по ним босиком. Со смехом прыгать по этим лужам, как раньше в детстве, и не думать о проблемах, которые она со всей силы старалась отогнать от своей головы. Но девушка все же садиться в уютную машину и вздыхает, отворачиваясь к окну. Рапунцель почти всегда едет в тишине, хотя и хочется заговорить, но она привыкла, что отец слишком сосредоточен и молчалив. Девушка даже не сразу замечает, что какой-то звук раздается в машине. Она считает, что это снова мысли в ее голове, начинают играть новыми аккордами. Но звук не прекращался, и Рапунцель начинает осознавать, что он происходит в реальности, а не в ее фантазиях. Брюнетка вылезает из своих мыслей и все-таки отворачивается от красивого пейзажа — Ты что-то сказал, пап? В ее голосе слишком заметны нотки некого удивления и непонимания. Отец хоть и был мил с ней на людях, наедине он становился серьезным и требовательным. Он ждал от девушки слишком много. От ее поведения в школе, оценок и отношения с учениками и учителями зависел его авторитет и статус. Рапунцель должна была быть милой со всеми, широко улыбаться, а самое главное стараться всегда быть первой. Это она уяснила еще в детстве, как только ее нога перешагнула порог школы. Появились запреты, правила и наказания. Рапунцель все терпела, и даже не пыталась жить по-другому. Она не знала, что в школе или дома бывает иначе. Почему-то ей даже не хотелось узнавать. Девушка выполняла все требования беспрекословно, считая, что это нормально, когда от тебя всегда чего-то ждут. Рапунцель не видела другой жизни, и не понимала, что именно по этой причине у нее и не было друзей. Она слишком пыталась всем понравиться, а иногда из-за этого чуть ли не давала вытирать о себя ноги. Сделать за кого-то в классе домашнюю работу – легко, остаться после уроков, чтоб убрать следы очередного погрома – еще легче. Но Рапунцель просто не умела по-другому. — Да, Рапунцель. Я спрашивал тебя, как у вас дела с заданием, которое я вам выдал. Вы справляетесь с ним? Голос говорит уверенно и холодно, а по коже Рапунцель пробегают мурашки, и это несмотря на то, что она в теплом салатовом свитере. Девушка ненадолго прикрывает глаза, а в голове проносятся воспоминания. О вчерашнем разговоре с Кассандрой, об их неудавшейся работе с Юджином и о том, что Вэриан не ответил на ее звонок, когда она хотела спросить его о результатах работы с его хмурой партнершей. — Да, пап. Мы… мы отлично справляемся. У нас будет самое лучшее выступление, не сомневайся в этом. Мужчина не отрывает свой взгляд от дороги, и не замечает натянутую улыбку на лице дочери. Она не знала, чтобы произошло, если бы отец догадался о ее маленьком вранье. Брюнетка только слегка ежится в кресле, которое впервые начинает казаться каким-то неудобным. Рапунцель даже радовалась, что отец сейчас не смотрит прямо на нее и не чувствует кислый привкус лжи. — Я надеюсь на это Рапунцель. Ты ведь помнишь, что сказал тебе доктор Филз. Ты должна научиться работать в коллективе. — Да, пап. Я помню. Мурашки танцевали танго по коже Рапунцель, и она слегка дернулась, а в машине повисла слишком напряженная атмосфера, которая давила изнутри. Никакой вид из окна не спасал, особенно при упоминании мистера Филза. Девушка с детства не любила своего лечащего врача, который пичкал все время какими-то странными таблетками, устрашающе улыбаясь. Но почему-то ее отец не хотел менять доктора, как бы Рапунцель его не просила. Фредерик как всегда был серьезен и непреклонен, поэтому девушка просто перестала пытаться как-то с ним спорить. Ее отец был всегда прав, и уяснила это Рапунцель еще в детстве, когда ее впервые привели в больницу. Девочка тогда не болела и знала это. Она просто любила фантазировать, играть, петь странные песни и кушать шоколадное мороженное, заботясь о своем лучшим друге Паскале. И пусть Паскаля видела только она, это ведь не проблема? Просто маленький зеленый хамелеон боялся других людей и прятался от них. Но разве такая простая правда способна убедить ее отца? Конечно, нет. Рапунцель легонько приобнимает себя за плечи, пытаясь унять небольшую дрожь. Она как-то громко вздыхает, видимо, в машине стало слишком тихо. Брюнетка прикрывает глаза, чтоб не видеть ничего, даже свой любимый вид за окном. — Пап, сегодня мы снова встретимся после уроков. Поезжай без меня, я потом дойду пешком. Голос немного дрогнул из-за огромного, неугасающего чувства неуверенности. Рапунцель не могла точно понять, как отреагирует отец, но все равно должна была его предупредить. Если бы она промолчала, то ссоры было бы не избежать, а от криков голова и так слишком сильно болела. — Я надеюсь, ты помнишь, что сегодня важный ужин. От него зависит работа твоей мамы, так что не смей опаздывать, Рапунцель. Девушка чувствует холод в голосе отца и снова вздрагивает. Ей нравилось, когда они ездили молча, и машина тогда казалось уютнее, спокойнее и роднее. Мир за окном же выглядел таинственным и волшебным. Отец же словно любил портить эти минуты именно в самое неподходящее для Рапунцель время. Ей сейчас как никогда нужен был такой простой и спокойный момент, но вместо этого брюнетка чувствовала огромную неуверенность и ответственность, возложенную на ее плечи. Рапунцель не находит сил ответить на слова Фредерика и просто молча кивает, наконец-то сбегая в свой мир, подальше от расспросов и школы. Туда, куда может отправиться только она с Паскалем. Но время пребывания в идеальном для нее мире заканчивается так же быстро, как и начинается. Машина останавливается, и девушке приходиться выйти из нее. Холодный ветер начинает обдувать лицо, сдувая с него пару прядей темных волос. Рапунцель слегка морщит носик от приятного холодка и прикрывает глаза, а затем как-то нехотя снова их открывает и с уже привычной улыбкой направляется в сторону школы. Она слышит тяжелые шаги отца за спиной, и от этого мурашки на коже продолжают танцевать, но только в этот раз незаметно для всех. Люди видят только улыбку директорской дочки, ее хорошую учебу, которая непременно хорошая, только потому, что учителя не хотят злить директора. Рапунцель ведь сама бы не могла так учиться. Почему-то каждый уверен в этой правде, и не пытается узнать истину, а Рапунцель это и не нужно. У нее есть Паскаль, этого хватает. Но почему-то ее отец не может принять такую информацию. Он говорит, что иметь хорошее отношение со всеми и с ними дружить очень полезно. Рапунцель следует его то ли указаниям, то ли советам. Она приносит разные вкусности и задорно смеется, но, видимо, для дружбы этого маловато. Рапунцель заходит в школу, и мурашки со спины сбегают, когда среди шума она перестает слышать тяжелые шаги отца. Брюнетка расслабляется и даже на секунду спокойно вздыхает, а затем снова открывает изумрудные глаза и ярко улыбается. Девушка идет среди людных коридоров, улыбаясь каждому, не забывая со всеми здороваться. Это не ее прихоть, это уже образ ее жизни в школе. Это был ее образ, который она держала отлично. А ее легкая врождённая неуклюжесть дополняли какую-то изюминку в него. Рапунцель быстро находит нужный класс, и со вздохом смотрит на табличку с номером кабинета. Сейчас у нее должна быть химия, которую девушка просто не переносила. И дело было даже не в самом предмете. Учитель был ужасно невыносим и придирчив, а получить пятерку у него, это целый квест, с кучей поворотов и тайн. — Мисс Альварес, если вы забыли, как открывается дверь в мой кабинет, то мне кажется, вы не сдадите сегодняшнюю лабораторную работу. Брюнетка немного ежится и поворачивается в сторону грубого, хрипловатого мужского голоса. Перед ней стоял высокий, смуглый мужчина. Ему было уже за сорок, в светлых волосах уже проскакивала седина, а его серые глаза слегка побледнели. Они бегали по немного испуганному лицу девушки и разглядывали, так пристально, словно она стоит не перед кабинетом химии, а перед банком, который только что сама и ограбила. В горле появился неприятный комок, который Рапунцель сразу же сглотнула. Девушка слегка улыбнулась, уже готовая что-то сказать, но она сглупила, если считала, что у нее и правда это получится. — Мисс, вы так и будете стоять перед моим кабинетом, не давая пройти? Если сами не хотите идти, то можете прогулять мой урок, я просто поставлю вам два, и идите с богом. Он еще что-то бурчит, а затем отставляет девушку от двери в свой кабинет и заходит в него. В классе еще раздавался шум от говора одноклассников, от их звонкого смеха над какой-то шуткой или же корявого пения, чтоб повеселить своих друзей. Такой шум не был раздражающим, а даже приятным. Хотелось просто закрыть глаза, и представить себя в эпицентре этого веселья. Но Рапунцель слишком быстро понимает слова учителя, и быстро заходит за ним следом. — Нет…нет, мистер Свон, простите, я…я просто задумалась. Она поняла, что сказала это уж слишком громко, но хоть как-то в жизни ей должно было повести. Одноклассникам было или слишком все равно на слова Рапунцель, или же они были заняты своими делами, которые были намного важнее. Мистер Свон же закатывает глаза, разозленного смотря на свою ученицу, которая немного краснеет, а затем садиться за свою парту. Рапунцель и не знала, с кем в этот раз будет сидеть на лабораторной работе, да и мысли сейчас были скомканы и настроены на совсем другое. Она даже не слушала объяснения учителя, который начал говорить условия лабораторной работы. Рапунцель прикрывает глаза и мысленно отправляется в идеальный мир, но опять ее прервали. Какой-то шум, похожее на слишком громкий крик и недовольное бурчание раздались по всему классу. Девушка как-то нехотя открывает глаза и вертит головой в поисках источника звука, и сразу же его находит. Вэриан. Парень недовольно смотрит на учителя, а потом резко переводит недовольный взгляд на Рапунцель. — Я всегда работаю один, вы же знаете. — В прошлый раз твоя одиночная работа закончилась взрывом, так что садись рядом с мисс Альварес, и не возникай. Мистер Свон мало кого любил из учеников, и до сегодняшнего дня, на памяти Рапунцель, это был только Вэриан. Но, видимо, взрыв на прошлом уроке, поубавил любовь учителя к парню, от чего Хейл сильно злился. Сама Рапунцель только улыбнулась Вэриану, так как они во время урока, смогли бы и обсудить задание отца, но вот незадача, Вэриан не собирался ничего обсуждать. Хейл схватил свои вещи с парты и переместился к Рапунцель, небрежно кинув тетрадки и учебники на нее. Он недовольно оглядел свою новую, и на его памяти единственную напарницу, и поморщился. Вэриан что-то пробурчал и, взяв нужные реагенты, начал работать за них двоих. Рапунцель хотела ему помочь, но этот взгляд пугал даже ее. Она молча наблюдала за его движениями быстро, записывая результаты в свою тетрадь, и стараясь не отвлекать напарника. Но Вэриан раздражался от всего. От ее слишком пристального взгляда, щелканья ручкой, и даже от ее дыхания. — Вэриан, по моим расчетам, ты добавил слишком много вещества, это не правильно, в учебнике написано по-другому… Рапунцель чувствует, что зря поправила одноклассника, ведь от злости парень льет реагента еще больше, пока пробирка в его руках не начинает нагреваться, и он отбрасывает ее в сторону. Секунда и новый взрыв раздается в кабинете. Второй, который устроил Вэриан. Парня пробирает злость, и он яростно поворачивается в сторону девушки. — Под руки говорить нельзя. Тебя где учили, черт возьми? Из-за тебя все пошло не так. Парень кричал громко, а Рапунцель только ежилась на соседнем стуле. Она словно пыталась соединиться с ним и стать одним целым. А в голове возник жуткий страх. Она ведь никакого взрыва не хотела. Просто брюнетка пыталась помочь, чтоб они быстрее закончили задание, и приступили к реально важным вещам. К тому, что просит у нее отец. — Вэриан, я просто…. — Замолчали оба, быстро к директору, — кричит на них учитель, а Рапунцель бледнеет. Ее впервые посылают отцу за наказанием, а не затем чтоб что-то у него спросить или узнать. Все в классе молча смотрят на нее, и усмехаются. Вот и директорская дочка наконец-то провинилась, вот и ее накажут. Рапунцель словно в бреду встает со стула и направляется к выходу из кабинета, а за ней идет и Вэриан. Он все еще зол, поэтому продолжал недовольно бурчать, пока Рапунцель, только сильнее бледнела и обнимала себя руками. Она не ожидала такого исхода от лабораторной работы. Девушка знает, что отец будет зол, ведь репутация его идеальной дочери испорчена. Брюнетка хватается за голову, прикрывая глаза и останавливается. Ее улыбка, пускай и нервная, пугающая исчезает совсем. — Это…это ужасно. Как я смогла такое допустить? Рапунцель шепчет нервно, а потом начинает смеяться. Внезапно в ее голове, эта ситуация становиться жутко смешной, ведь она вся растрепанная ввалиться в кабинет своего отца, и расскажет, как его милая дочурка устроила погром в ненавистном кабинете химии. Разве не похоже на сюжет какого-то анекдота? Парень останавливается рядом с ней, и его взгляд вмиг становится испуганным. От злости и следа не остается, а руки, хоть и нехотя, но ложатся на плечи одноклассницы. Она выглядит безумно: испачканная, лицо красное от небольшого количества слез, но при этом нервно хохочущей во все горло и сжимающей подол своей юбки. — Рапунцель ? Спрашивает он, а ее слух настраивается на голос. Не тот, которой в ее голове сейчас метался и рыдал, а тот который взывал ее к реальности. Девушка не сразу, но перестает смеяться, а затем смотрит на Вэриана, и натягивает улыбку. — Мне жаль, что твоя лабораторная работа, завалилась из-за меня. Прости. Голос еще немного хрипит. Видимо, она его сорвала, пока смеялась. Парень удивленно моргает глазами, а потом быстро убирает от нее руки, вытирая их о свои штаны. Он ненавидел прикосновения людей, если они были чужими для него. Даже если парень касался их сам. — Ага, ничего. А теперь кончай придуриваться, и идем к твоему отцу, а то вечность простоим в этом коридоре. Рапунцель только кивает с легкой улыбкой и направляется по коридору в знакомый для нее кабинет. Руки начинают потеть, а на кожу возвращаются танцующие марашки. Если утром у них был просто разговор, то сейчас это было бы точно страшнее. Брюнетка аккуратно стучится в кабинет, и когда слышит голос своего отца, то немного вздрагивает. Все считали директора добрым, рассудительным. Его уважали ученики, и только Рапунцель его боялась. Она дрожала от каждого взгляда своего отца, даже если он был добрым или заинтересованным. Девушка вместе с Вэрианом заходит в кабинет, и вздыхает. Уж как-то слишком громко, от чего просто прикусывает свою губу. Ее отец хмурится и потирает руками лоб. — Что-то случилось у вас, Рапунцель? Спрашивает мужчина и хмурится, а девушка, еще сильнее приобнимает себя руками. Ей не хватает сил, признаться в своем провале, поэтому она просто молча кивает. Вэриан это видит и закатывает глаза, решая взять всю инициативу на себя. — Да, сэр. У нас случился небольшой взрыв на уроке химии, когда мы случайно переборщили с дозировкой одного из элементов. Директор только вздыхает, прикрывая лицо руками, а потом встает со стула. Он подходит к Рапунцель, кладя руку на ее плечо и легонько постукивает . Словно пытается подбодрить свою дочь, а затем обращает внимание на Вэраина. — Ох, чувствую, что это и правда была небольшая случайность. Да и на вид, взрыв не такой уж был и большой. Так что вы можете идти на следующие уроки. Парень слишком удивленно на него смотрит, но согласно кивает и попрощавшись только быстро выскакивает из кабинета. Рапунцель хочет последовать за ним следом, переваривая информацию, что отец и правда ее не наказал. Неужели все страхи были беспочвенными и глупыми. Но ее мимолетная радость была недолгой. Рука отца на ее плече сжимается, чутка сильнее, а затем мужчина хмуро произносит. — А с тобой, мы дома поговорим. Девушка немного бледнеет, но только неуверенно кивает на слова отца, а затем чувствует, как он расслабляет хватку на плече. Рапунцель не раздумывая, быстро выходит из кабинета обратно в коридор. Звонок с урока уже прозвенел, поэтому школьники уже переходили из одного кабинета в другой, мило беседуя или громко смеясь. Рапунцель же натягивает улыбку и проходит мимо людей с улыбкой, хотя внутри сердце отбивает быстрый ритм, а воздуха в легких не хватает. Мысли не могут вернуться в нужное русло ни на одном из уроков, а Вэриан в ее сторону даже не смотрит. Парень то ли был еще зол, то ли он начинал считать ее какой-то ненормальной. Рапунцель знала, что им все равно придется встретиться в зале, чтоб все обсудить и продумать, поэтому только со вздохом иногда оглядывалась в сторону парня. После последнего урока она чуть ли не пулей полетела в нужное ей помещение. Сейчас ей уже не хотелось работать над всем, но ничего не делать вообще, она тоже не могла. И даже не потому что так была устроена, просто, отец бы ее не простил,а Рапунцель этого уже не простила бы себе. В зал она приходит самая первая, и усаживается на сцену, нервно качая ногой. Ждать своих напарников было для нее мукой, но вскоре пришел Юджин. И хоть он молчал, было немного спокойнее. Парень сел на место из первого ряда, чтоб находиться близко к Рапунцель, чтоб ее слышать, но не настолько близко, чтоб она смогла до него дотронуться. Вэриан зашел только спустя десять минут после Юджина, и сел куда-то в середину, подальше от них двоих. Рапунцель только вздохнула, и опустила взгляд. Оставалась только Кассандра, но девушка все никак не приходила. — Где же ее могут черти носить, Юджин, ты не знаешь? Вы же одноклассники и соседи? Парень на ее вопрос слегка хмурится и сжимает кулаки. Он явно не горел желанием поднимать этот вопрос, но делать нечего. Ждать человека, который вообще не придет, Фитцерберт не собирался. Он взглянул на Альварес и со вздохом произнес. — Рапунцель, Кассандра вчера сбежала из дома, и больше не возвращалась. Никто не знает, где она может быть. Рапунцель удивленно смотрит на Юджина, а он только опускает вниз глаза. Парень даже сам себе не хотел признаваться, что волновался за свою соседку, так что и сейчас озвучивать эти мысли он не будет. Поэтому Фитцерберт снова вздыхает, немного потирая нос рукой. — Так что мы будем сегодня без холодной леди. Рапунцель хмурится, но продолжает что-то спрашивать у Юджина. А в это время на них смотрит не слишком заинтересованный взгляд из средних рядов. Химик даже не волнуется по поводу Кассандры, ведь он, в отличие от всех, знает, где же находиться пропажа.