Вопреки

      В её глазах давно застыл синими льдинками холод Севера. У неё безусловно были великолепные в своём коварстве и жестокости учителя: Серсея, Джоффри, Рамси, Мизинец, в конце концов.       Не только Ланнистеры готовы всегда готовы платить по счетам, Север тоже помнит всех тех, кому задолжал или кто должен ему. Рано или поздно, но он без колебаний стребует все долги. Внутри Сансы давно уже бушевала буря, требуя сатисфакции с врагов.       В детстве Санса грезила о любви, воспетой в балладах. В мечтах её ждал благородный рыцарь, а после и прекрасный принц. Кто бы мог подумать, что сказки столь далеки от реальности, причём, существовали и белые ходоки, и драконы, а вот благородных рыцарей, тем более, принцев почти не осталось.       Санса бы рассмеялась, но некогда слишком обожглась о собственные мечты.       Кто бы знал, что ближе всего к её выдуманному идеалу окажется человек, которого некогда она избегала, считая позором отца и унижением матери.       Джон Сноу слишком честен, отважен и упрям. Им пришлось через многое пройти, чтобы увидеть, разглядеть друг друга. Джон не носил масок, не играл в благородство и презирал любого рода лицемерие и фальшь. Он был тем, кому Санса могла доверять, пусть для неё подобное было непростительной роскошью.       Странно было осознавать, что они невольно, вопреки всему тянулись друг другу: Санса чувствовала, Санса знала. Пусть и не понимала до конца причин, не желая бередить раны на истерзанном сердце.       Они оба слишком ценили Винтерфелл, а потому цеплялись за прошлое, осколками которого стали друг для друга.       Они точно обручены холодом, зимой и Севером, невзирая на происхождение и титулы, вопреки воле Старых и Новых богов. Они могли не сходиться во мнениях, но лишь потому, что Санса боялась. Боялась вновь потерять Винтерфелл, но куда больше — Джона. Каменные стены можно восстановить, а вот ушедших людей? Смог бы Джон вернуться во второй раз? Точнее, захотел бы?       И в её сердце успокоилась буря, когда Джона Сноу объявили Королём Севера.       Так правильно. Так надо.       Правда, ненадолго.       В её душе снова клокотал, вьюжил гнев: Джон Сноу посмел привести в их дом Драконью королеву. Не просто привести, но и преклонить перед ней колено, подарив их Север.       Санса чувствовала себя преданной, растерзанной. Всё то, что она так долго и тщательно собирала воедино, казалось, выпало из ладоней и рассыпалось мелкой снежной крошкой по каменному полу Винтерфелла.       Гордость и обида застилали ей глаза. Раз Джон не осмелился показать Дейенерис её место, то Санса была готова взять на себя эту роль. Она ждала, что Джон поговорит с ней, попытается защитить возлюбленную, и тогда Санса могла бы дать волю изводившей её ярости. Однако Джон старательно избегал открытых конфликтов и тем более разговоров с Сансой.       …Они столкнулись в одной из галерей Винтерфелла, к стенам которого уже подошла смерть.       Время отсчитывало последние минуты перед началом кошмара.       Санса злилась на Джона, но куда больше злилась на себя. В конце концов, что за глупости лезли ей в голову. Джон посмеялся бы над ней. Любой бы посмеялся. Тирион выпил бы вина за её глупость, отсалютовав ей кубком, а Арья презрительно фыркнула, поджав губы.       Они не отстранились друг от друга, точно желая испытать на прочность.       Между ними в воздухе льдинками так и застыли невысказанные слова. Как много Санса хотела сказать ему, но не могла.       Ей казалось, что их непрочная связь разрушена, сожжена в пламени Королевы Драконов, но теперь, глядя в глаза Джону, Санса уверена, что ошиблась.       Впервые Джон оказался слишком близко к ней, и эта близость заставляла её трепетать, отбросить прочь самообман, как некогда ей пришлось избавиться от слепой детской наивности.       Они оба ждали чего-то друг от друга, вот только Король Севера не смел первым коснуться леди Винтерфелла, точно прирученный лютоволк.       Санса провела ладонью по его щеке, почти невесомо, а Джон прикрыл глаза, точно заворожённый, зачарованный этой лаской.       Это мгновение казалось столь хрупким, что стоило сделать вдох, как оно бы разрушилось. Наверное, потому Санса забыла, как дышать.       Время замерло, застыло. У Севера своя магия, своё колдовство.       Санса привстала на цыпочках и коснулась губами губ Джона. Всё так же, почти невесомо. Большего он не заслужил, на большее у неё не было права.       Дальнейшее бессмысленно, если их не станет к утру.       Санса отступила на шаг, отстранившись. Поймала на себе тёмный взгляд Джона, но лишь молча пошла прочь.       Вопреки всему переживи эту ночь, Джон Сноу.