И ты будешь медленно сходить с ума!

-Мы приехали. - туманно глухо опрокидывает хриплый голос Гольер из вне... -Твой дом. От этого я дёргаюсь, нечаянно неловко ударяясь коленом о скрытый ящик бардачка, на что тот нехотя вальяжно разворачивает свое содержимое в слабой распорой подсветке ...а мой разум пытается проснуться, вернуть ясность мысли и, по возможности, рациональное мышление к первородному. В секунду, чуть опешив, безуспешно глотаю воздух, проталкивая к легким, пока неподвластная сердечная мышца пропускает 3-4 удара. Пальцы начинает дико покалывать, перечеркивая действительное ощущенческое восприятие, кожа вспыхивает волной жара, а глаза чуть увеличиваются в размерах, почти не моргая, паузируя работу слезных желез... В этом ящичке почти ничего и не было, кроме трех весьма интригующих вещиц: небольшая фляга для алкоголя (а зная предпочтения Гольер, там, можно поспорить, наверняка, коньяк или виски), револьвер Colt Python и ...тонкая пачка фотографий. Глаза разбегаются от такого противоречивого изобилия предметов. Но, черт возьми, понимая, что у меня есть лишь жалкая секунда перед тем, как до Гольер дойдет моя оплошность и она захлопнет перед носом маленькую дверцу (теперь абсолютно точно!) в ее истинно глубинные мысли, - концентрирую свой взгляд и всё возможное внимание на фотографиях. Стоит сказать, что сначала все расплывалось в расфокусированном свете, а затем, все же вгрызаясь первично в прекрасное лицо Софи на изображении, а после и Мое рядом с ней - понимаю, что это снимки с той неофициально НАШЕЙ фотосессии к юбилейному номеру... когда для остальных прочих глаз всего мира рядом с Гольер стояла Анна... Как маленькая рыбка вновь безуспешно хватаю ртом воздух. Сказать нечего, потому что одновременная тревога, переодевающаяся в волнение - остаются ночевать в горле на половине пути к свободе. И... как и ожидалось, Софи тут же захлопывает с силой бардачок без каких-либо слов и криков. 'Так, Александра, думать над увиденным будешь позже, в безопасности собственной квартиры, а сейчас просто мило попрощайся, поблагодари Гольер и быстро отсюда уноси нахрен ноги..., пока та не решила проверить свой ствол в действии!' - впервые я была полностью солидарна со своим подсознанием. -Простите, госпожа Гольер, спасибо за вечер. До свидания. - аккуратно, как можно более спокойно, роняю, почти не глядя в столь желанные карие глаза. -До свидания. - только и разносит громогласно холодно и безэмоционально Софи, пока за мной окончательно не закрывается дверь машины. Твердо-пьяный шаг. За ним второй - резче. Третий - уже стремительный. Дыхание скупо выполняет лишь два жизненно противоположных действия в нервном неровном ритме. Закрыв за собой дверь, сжимаю пальцы в кулаки, чтобы те так сильно не дрожали. Мне страшно. И даже не от того, как Гольер захлопнула перед моим носом ящичек, а, скорее, за все его содержимое. 'Черт возьми, зачем этой даме нужен револьвер?... И зачем она хранит эти странные фотографии у себя - не понимаю...' Только бессильно рухнув устало тушеным овощем на кровать, до моего сознания начало доходить, что вообще произошло со мной за весь этот чертов сумасшедший день!: Кажется, сегодня случился лучший поцелуй за всю мою историю подобных близостей! И он был с Софией Гольер! Как не устаю повторять себе - самой опасной женщиной во всем мире для моего хрупкого, буйного сердца. Засыпаю, в итоге, с весьма нетрезво шальными мыслями на губах: а)насколько сильно мне хотелось бы повторить поцелуй с Гольер от 1 до 10. (В итоге, перессорившись, полушария договорились на 7-рочку). б)зачем все же ей в бардачке те престранные вещи...? (Тут уже лобные доли сделали вывод, что больше для приворотов, отворотов, заворотов, поворотов, чем с целью любования и прочего сладко - тахикардийного...). Утро воскресенья не заставило себя долго ждать за поздним сложным покрытием сонной субботней вуали. Но разливать на строчки воду хочется сейчас меньше всего. Потому шагаю на кухню кипятить эту воду для утреннего смородинно-арбузного чая. Весь день пришлось мотаться по делам - сначала бытовым, а позже и деловым. Как раз ожидая светофор в грамадной, бесчеловечно змеиной пробке у меня начинает крякать телефон (действительно крякать - как утка! Порой, нравится наблюдать за эмоциональной бурей людей на подобные внезапные звуки) с целью предупреждения о входящем вызове. Это отец. -Сан, милая, добрый вечер. - весело легко бросает Артур в трубку. -Как твои дела? Нормально вчера добралась до дома? На этом я чуть выпадаю из реальности, снова вспоминая, прокручивая ленту недавних событий. Вновь туманно перед глазами проплывают губы Гольер, небрежной судорогой отдаются мурашками касания сильных чувственных пальцев девушки. И нон-стопом последующие кадры машины, револьвера, волнующих фотографий, на которых каким-то магическим образом с Гольер все же стою я, а не Анна... Дальний громыхающий гул машин сзади выплевывает меня к ситуативной реальности на дороге и к отцу в ухе, вынуждая скорее повернуть направо, на другую смежную улицу, ведущую к моему дому. -Ам... кхм, папа, привет. Да, все в порядке, спасибо. Ты по поводу галереи что-то хотел объяснить?! - погранично отвечаю, одновременно наблюдая за дорогой. -Да, Александра, ты нужна мне будешь во вторник вечером. Приедут некоторые иностранные инвесторы, которые не успели тогда на открытие... для них будет специальный вечер...- я чуть перебиваю его многоточие: -Прекрасно. Зачем же нужна я? - в нетерпении захлебываюсь возбужденным удивлением. -Ты нужна мне для поддержки... - тянет отец, видимо, распаляя перед основной информативной частью новости. -И, Александра!!! - его интонация сейчас меня начала пугать куда больше, чем тот факт, что Гольер возит с собой по пятам револьвер (не удивлюсь, если еще и заряженный!). -Что? - только и кидаю чуть раздражённо. -Там будет Рэй. Прошу тебя... -Умоляю тебя!! Артур!! Я поняла все ваши с мамой прямые и кривые намеки в лоб! Я со всем разберусь, не переживайте! Ладно!? - снова эта брачно-семейная тема чрезвычайно выводит из себя! -Хорошо, дорогая! Во вторник к 18:00. Будь паинькой! - мило беззаботно бросает отец напоследок, мигом обрывая разговор. А я, уже подъезжая к дому и расправляясь со всеми сумками и пакетами, попутно несколько разочарованно нахожу в голове глупейшую мысль о том, что мне было невероятно приятно, если бы Гольер вдруг написала... хоть дала о себе знать. 'Черт, Арье, ко всем святым ежикам!! Ты, кажется, втюрилась в самую холодную пустыню современности, по сравнению с которой Сахара и Атакама - полноводные бассейны слез! Так вот, спрашивается, зачем ты ей нужна? Мм? - Поиграть, посмеяться... и определенно свести с ума!' - с каждой секундой собственный мозг отравлял меня изнутри и расчленял по кусочкам оставшиеся уверенность и самолюбие. Понедельник прошел, как и воскресный вечер, в тишине с другого конца провода. Все вроде бы казалось на своих местах, положение дел - обычным... но, тем не менее, внутренние убеждения и надежды не покидали сознательные поля мозговых клеток, оживляя каждый раз (как на яву) образы Гольер - то ее пальчики, скользящие по моей шее, то губы, чуть распухшие от поцелуев, глаза - перемешивающие в себе все янтарные и кофейно-шоколадные оттенки глубокой сексуальности... В мрачном итоге мой день прошел за безумными, нескончаемо важными бумажными делами, отграничивающими любые намеки памяти на недавнюю интимную сакральную близость с самой обжигающе ледяной, неподвластной и загадочной девушкой моих последних лет. Вторник начался весьма обыденными традиционно любимыми вещами: утренним домашним крепким черным кофе с цедрой апельсина, новостной лентой и звонком Лин по поводу сегодняшних конференций и сдачи документации. Маленькие радости-шалости домашнего бытия вкупе с чудесной теплой летней погодой. Потому с деловым настроем наваяла на себя сегодня обтягивающую гранатовую юбку чуть выше колена, несколько заправленную прозрачно-белую блузу на тоненьких бретельках, на ногах эспадрильи рубинового цвета. Передние локоны аккуратно забрала назад. Последние штрихи в виде матовой помады в тон и любимых концентрированно насыщенных цветочных духов выгнали таки меня на работу - к благим делам. 'Прекрасно! Теперь во всеоружии!' До издательства без пробок уже, видимо, добираться не получается. Как с этим форменным ужасом и беспорядком мириться и родниться - не знаю! Но, тем не менее, приезжаю без опозданий, где, как обычно, почти у порога меня распростерто встречает Лин, мигом подсовывая миллион бумаг на подпись и утверждение. Так в прекрасном трудовом, боевом режиме проходит почти весь день. Но стоит ли все же упоминать одну мааааааленькую, я бы даже сказала гномью, досадную глупость, сквозящую в моей голове через бурный поток всего дня...?! 'Александра Арье! Когда ты уже успокоишь свои флюиды, феромоны...да что угодно, и обрежешь натянутые канаты нервов? Эта ядовитая женщина вспоминает о тебе только тогда, когда ей не с кем позабавиться... - нет того приторного окуня, снующего рядом с ней, как верный песик или еще кого получше!' - весь этот пожар внутри меня горит уже второй чертовый ненастный день! И я никак не могу от него убежать! Бросая скорый смазанный взгляд на часы, понимаю, что можно начинать выдвигаться в галерею до появления дорожных пробок и бесчинств! Встаю, попутно укладывая некоторые бумаги в органайзер, как внезапно тихий стук расползается где-то недалеко, разрушая тихую идиллию праздника конца рабочей смены. Я не успеваю обернуться на стук, но человек, не заставляя себя ждать, сразу спокойно проходит ко мне. Это Гольер, мать ее! 'Боже! Что она тут делает?' -Александра... - тихо, несколько глухо провозглашает Софи с порога, тут же аккуратно прикрывая за собой дверь. На что я лишь молчу, забыв как дышать и все адекватные приветствия для этой скрытной Мадам. Потому что сегодня Она прекрасна как никогда: на своих высоких черных каблуках, наверняка, от Gucci, и в недлинном вкусно изумрудном приталенном платье из шифона и батиста, с забранными в конский хвост волосами, красиво уложенными сверху, в тон винклипирам - тонкие серьги-протяжки, акцентирующие внимание на чувственной узкой шее девушки. -Что за таинственное протестующее молчание?- чуть позже хрипло отзывается Гольер, медленно наступая на меня со своей обычной львиной харизматичной грацией и возбуждающим интересом, словно не замечая, как я поедаю ее взглядом, аккуратно разрезая кукольным ножичком часть за частью... но даже эти маленькие элегантные кусочки кажутся вполне оправданно приторными - эту девушку целиком точно не съешь! К сожалению... -ВЫ тоже себя невероятно тихо ведете, госпожа Гольер! - еле выдавливаю с намеком на предыдущие пустынные дни, вместе с тем отчаянно пытаясь проглотить огромных размеров ком, стоящий в горле, пока руки недвижимо так и остаются покорно держать некоторые бумаги с папкой. -Надо же! - слишком вызывающе срывается у Софи, пока та дефилирует ко мне почти вплотную, нарочито сарказменно оглядывается по сторонам, явно давая знать, что рядом никого нет... и можно.. Боже, да мне самой ужасно хочется!!!: -Софи... - тут же слетает с губ в мгновенном тяжелом грудном выдохе, разрезающем кабинет и оцепляя все пространство вокруг нас невидимыми, но точно ощутимыми вибрациями возбужденного таинственного нетерпения и, возможно, желания.. да, точно, его самого! -Мне... - я безотрывно нервно слежу за насыщенным заваренным темно-кофейным взглядом девушки, стоящей совсем рядом. -Что тебе? - буро сипло переспрашивает Гольер с легким намеком на озорную улыбку. -Мне нужно собрать вещи и документы... - звучит весьма странно, словно в умирающей, молящей глухой просьбе о пощаде безумного. -Так собирай... - опасно гипнотизирующе издает Софи, на что я лишь неуверенно разворачиваюсь, на едва держащих меня ногах, возвращая свое внимание обратно к бумагам. Хотя, кого я нахрен обманываю?! - всё мое нутро обернулось в слух к девушке за спиной, которая даже не пошевелилась и не дернулась, чтобы отойти и дать мне личное пространство... Внезапно Гольер невесомо мягко, одними пальчиками убирает прядь моих волос, отстранив их, открывает правую сторону шеи и спины для своего взора. Я едва вздрагиваю от столь вызывающе неожиданного и одновременно такого желанного действия. Секунда. Я ощущаю невесомое касание губ у основания затылка, что медленно проскальзывает полукругом через С7-й позвонок, дорсальную часть правой лопатки к плечу, будто сбрасывая бомбами после себя - мурашки, рождающие внутри невыносимо прекрасное чувство нежности и легкости, переходящее в знойное возбуждение, вонзающее ядовитые клыки в мое бешено бьющееся сердце. На что я лишь чуть поворачиваю голову в сторону Гольер, учащенно дыша и пытаясь как можно более внятно и четко вывести: -Почему Вы сегодня без помады, Мадам Гольер?- вновь гулко сглатываю, вибрирующий уже где-то глубоко внизу, ком, пока руки из последних сил сжимают бедные жалкие рабочие бумажонки. -Предыдущий опыт подсказал, что без нее удобнее... - заигрывающе тихо шепчет у уха Софи, пуская очередную гурьбу мурашек по всему телу. 'Боже, почему она сейчас стоит так близко, что я могу явственно ощущать спиной ее небольшую выпуклость груди, подтянутый живот... и в конце концов - она несколько прижимает меня бедрами к столу - это отдельно заочно сводит с ума настолько сильно, что сердце в осознанном наркозе пропускает 2-3 удара. Внезапно я, собираясь развернуться, рукой с документами нечаянно сбиваю с края стола подставку с ручками и карандашами. Те дико громко падают на пол, оглушая и придавливая собой всю царившую до этого сбивчивую тишину. На что Гольер мигом отзывается, несколько отступив назад и наклоняясь за ними: -Александра, что же это ВЫ...? - вызывающе и хрипло произносит Софи, тихо спускается к моим ступням за этими адскими ручками, буквально вынуждая стоять неподвижно, как оловянный солдатик. Проводит пальчиком вдоль лодыжки, через ступню, икорную мышцу, подколенную ямочку... поднимаясь все выше и дальше... 'Мать моя женщина, где же ты!'- сказать, что ее пальцы в данный момент приводят меня в огненно-истерическое исступление - не сказать ничего. Эта девушка будит самые потаенные клетки моей души, вместе с заспанными ниточками неминуемого кричащего возбуждения, все больше концентрирующегося где-то между ног. -Мне... - еле-еле сиплю, сквозь страшную кружащую вуаль желания, несколько вздрагивая от аккуратных ласковых касаний пальчиков Гольер. - ...Мне нужно в галерею к отцу... - протяжно сглатываю без воздуха в легких и без какой-либо возможности противиться сладкому пленительному наступлению девушки рядом. -Прекрасно, я подвезу. - чуть улыбается Софи на мою внезапно удивленно выгнутую бровь. -Мне туда же...