Жгучий лёд

Волнительный ритм живой музыки манил ворваться в огромный бальный зал, кружась в легком танце. Не чувствовать многолетней усталости, отчаяния и разочарования в своей жизни. Забыть проблемы, невзгоды и окунуться в вечное веселье в полночь, прячась за маской таинственной гостьи. Взмах красивых платьев приковывал взгляд. Кавалеры поддерживали своих спутниц за талию, следуя такту и волнуя зрительские сердца. И лишь одна единственная фигура, скрывавшаяся у самой дальней колонны, не разделяла всего веселья. Саэна была из тех немногих, кто не любил развлекаться с таким размахом. Излишне ярко, шумно и душно. И в чем же здесь веселье? Одни проблемы и неудобства. Музыканты старательно играли строго по нотной тетради, пока остальные зеваки, оставшиеся без пары или пожелавшие испробовать дорогого вина в одиночестве, стояли поодаль от центра, прижимаясь к стенам. Заправив за ухо выпавшею прядь темных волос, Могами продолжала равнодушно смотреть на танцоров. Хотелось выскользнуть из туфель, приподняв ненавистный подол чёрного платья и сбежать, как самая настоящая Золушка. Но увы, деваться было некуда. Она должна присутствовать на мероприятии, выказывая таким образом своё уважение к новому партнеру адвокаторской конторы. Теперь, когда речь зашла о нём, а где же сам организатор? Бездушные карие глаза бегло прошлись по небольшим балконам, что располагались на втором этаже. Именно там, в последний раз, мужчина поднял тост и уединился с сенсеем, когда она снова отказывала надоедливому кавалеру. По-видимому, не только ей надоели пёстрые сороки. Сороки? Именно. Так Саэна называла дам в ярких нарядах, больше походивших на раскрашенных кур, нежели на изящных аристократок. Уж слишком много они на себя навешивали, выбрав не спокойствие и нужное соотношение украшений и цветов, а правило «чем больше, тем лучше». Но если странные дамы походили на сорок, то она была белой вороной. Такие мероприятия — это праздник для всех, независимо от того, простой рабочий или же состоятельный. Но что самое главное — каждый мог выбрать любимый цвет, нарядиться во что-то пёстро, красиво, что вызывало у него улыбку и радость. Могами же… Решила иначе. Её бальное платье было чёрным как смоль. Будто она пришла не на праздник, а на собственные похороны. Длинные темные локоны подчеркивали округлые плечи и длинную шею. Приталенный наряд с деталями из однотонного кружева создавали к темному образу тонкую нотку интриги. Могами нельзя было увидеть ни в чем, кроме привычного официального костюма и офисной юбки с аккуратно собранным пучком. Но не в этот раз. И коллеги это прекрасно понимали, практически пожирая взглядами Саэну. Адвокат выглядела порочно. Даже так, отдаленно от всех, равнодушно реагируя на происходящее, она представляла собой настоящее олицетворение всех грехов. Хотелось подобраться поближе. Заговорить с ней, проникнуться её отчужденной натурой. Но адвокат одним взглядом темных топазов, пропитанных желчью и ядом, давала понять, что не нуждается ни в чьих комплиментах. Очередной вальс был окончен. Танцоры разошлись, а музыка затихла. Свет в зале погас, выделяя в шумной темноте одну единственную фигуру. Прожектор выжег белый круг в центре зала, выводя его прямо на сцену рядом с оркестром. Гости замерли, вслушиваясь в постепенное нарастание ударов по барабанам. Вспышка! И на мраморных ступенях появился хозяин дома — Такарада Лори. Всё такой же восхитительно прекрасный, эпатажный и громкий. На нём не было сюртука или короны. Хвала его костюмеру, он не был одет как фараон или лесной король, о нет, он был в прекрасном белом фраке. Вот только… С вышивкой павлина на весь костюм. Женская компания по правому боку громко ахнула, когда президент улыбнулся восторженной публике. Саэна, прикусив губу, воздержалась от острого желания сделать им замечание. — Добрый вечер, уважаемые гости! — воскликнул мужчина в микрофон. — Я рад приветствовать вас на своём ежегодном вечере «Феникс». Надеюсь, вы прекрасно отдохнёте и получите удовольствие от весёлой компании и чудесной живой музыки! Он поднял бокал вина. — Бал официально объявляется открытым! — гости начали беспрерывно аплодировать, кто-то восклицал, а некоторые вместе с ним подняли бокал. Этот человек умел зажигать огонь в людях. Умел и обожал этим пользоваться. Саэна вряд ли бы поверила, что такой интриган и позёр, как Такарада Лори, мог быть прекрасным психологом, если бы сама не стала жертвой его хитрых глаз. Саэна не умела врать, особенно, самой себе. Новый партнер Катагири-сенсея был красив и умен, чтобы не обращать внимание на его персону. Мужчина-загадка. Она не знала, сколько ему, не знала, какая история жизни была за его плечами, но чувствовала огромный опыт и развитый ум в его уверенном поведении. Лори делал то, что считал нужным, чаще всего, не интересуясь и не советуясь ни с кем, кроме себя. Это она успела заметить за неделю, что они поработали бок о бок. Походя поведением и характером на взрослого ребёнка, он легко завоёвывал доверие в людях и легко манипулировал ими, не прикладывая сил. Такарада медленно спускался по лестнице, попутно улыбаясь и лично здороваясь со своими гостями. Как вдруг женская орава оживилась. Она окутала мужчину, пытаясь словесно затянуть в водоворот пустого и глупого флирта. Президент долго и упорно пытался отшутиться и вежливо покинуть их, но всё было бестолку, дамы не велись на серьёзные причины и оправдания, продолжая наступать. Саэна тихо усмехнулась, не скрывая наслаждения от этой картины. Так приятно видеть, как бестактный шут получает долгожданное внимание своей публики, совершенно не зная, что с ним делать. Но её откровенность была поймана темным омутом его глаз. Лори словно почувствовал, как над ним смеются. — Могами-сан, я так рад, что Вы почтили меня своим присутствием, — обойдя недоумевающих недо-кавалерш, которые на мгновенье потеряли дар речи, Такарада подошёл к адвокату. Сначала всё было достаточно мирно и спокойно, женщина была готова с ним вежливо поздороваться, но Лори, не рассчитав расстояния, подошёл непозволительно близко к ней. Повеяло диким холодом. Её ледяной взгляд столкнулся с беспринципным теплым. Огонь пытался объять сухой лёд, желая разжечь что-то большее, чем обыкновенную воду из ненужных слов. Она бросила ему вызов своим смехом, а он ответил, не желая быть засмеянным жесткой женщиной. — Приятного вечера, Такарада-сан, — спокойно произнесла она, разворачиваясь на каблуках в противоположную сторону. — Если вы не против, я лучше пойду, у Вас и так хватает милых собеседниц на этот вечер. Но как на зло, оркестр вспомнил о своих обязанностях развлекать гостей. Скрипки заиграли на её нервах, выуживая последний смелый глоток воздуха. Люди столпились, кто куда, закрывая путь к балкону. Западня. Это уже не было таким смешным, коим казалось несколько мгновений назад. И что дальше? Куда отступать? Назад? В руки к этому интригану? — Могами-сан, позвольте, — Лори протянул свою руку, приглашая на танец. — Я ужасно танцую. — возразила женщина. — Не страшно, хуже Марии Вы вряд ли сумеете станцевать, — подступив на полшага, он изящно выхватил её холодную ладонь и потянул на себя. — Что Вы…! — едва она успела возмутиться, как почувствовала терпкий привкус мужского одеколона. Во рту всё пересохло. Адвокат сдала свои позиции, растеряв едкую смелость. Она никак не ожидала от него таких действий, и уж тем более, что будет их частью! Опустив глаза в пол и засматриваясь на чистые белые туфли своего кавалера, Саэна позволила вести этот танец, как ему угодно. Теплые тонкие пальцы Лори сжали её. Вызывая приятную дрожь, что волнами прошлась по всему её телу. Вся кожа покрылась крохотными мурашками, натягивая её нервы до предела. Адвокату казалось, что она танцует на острие заточенного ножа. Лавируя на тонкой грани, чтобы не упасть в пропасть прошлого, она глубоко вдохнула теплого воздуха. Его ладонь осторожно прихватила её за талию. Могами подняла на него глаза, но не встретила никаких оправданий или волнений. Он словно наслаждался тем, что делал. Саэна никогда не подпускала к себе мужчин. Ей хватило всего лишь раз обжечься, чтобы поставить перед собой нерушимое правило — никаких романов, никакой влюбленности и любви. Хватит. Она поймала взгляд мужчины. Его зрачки неустанно смотрели прямо на неё, пытаясь уловить что-то безумно важное. Он не спрашивал, продолжая держать легкую тишину. Но и спутница не хотела её прерывать, чувствуя некую защиту и иллюзорную надежду на то, что он не решит сыграть на её нервах свою сладкую балладу. Могами только сейчас заметила то, о чём так шепталась та орава. Острые скулы, тонкие губы, густые брови и ухоженная шевелюра, что была зачесана назад. Сколько ему? Тридцать? Сорок пять? Подобно загипнотизированной, она вернулась к его темным глазам. В них что-то было. Но Саэна не могла понять, что именно её так привлекало. Тьма, вперемешку с ненастоящими чувствами, под призмой маски добродушного мужчины, была ужаснее любой ядовитой смеси. Что в этой неразберихе может интриговать её пустую душу? Её сердце дрогнуло, кровоточа пуще обычного. Заросшие шрамы начали гнить, вызывая невыносимую боль внутри адвоката. Ей нечем было влюбляться. Нечем любить. Она не доверяла противоположному полу, но больше всего она не доверяла своему сердцу. Ей было хорошо и одной, без чувств, без желаний и мечт. Зачем он что-то ищет в ней? Опомнитесь, Такарада-сан, под черствой подкоркой льда сплошная пустота. Но его большие ладони держали её слишком крепко, не веря холодному взгляду её глаз. Саэне становилось ужасно душно, терпкий парфюм пропитал её легкие. Запах становился непривычно родным, чего она и боялась, неоднократно пытаясь отступить назад — во тьму. Но чем сильнее хватка его рук сдерживала её жалкие попытки спрятаться, тем больше она вдыхала пепел ушедших чувств. Потухнувшие угли вспыхнули, разжигая живительное тепло в её сердце. Могами прижала ледяные пальцы сильнее к его, поддаваясь странному порыву. — А говорили, что плохо танцуете, — адвокат слегка дернулась от тона его голоса. — А у вас талант. — Тут нечем гордится. — Занимались в детстве? — учтиво спросил Такарада. — Зачем спрашиваете? — черство ответила она, не желая отвечать на поставленный вопрос. — Интересно, — честно признался кавалер. — Вы мало что о себе говорите, поэтому и спрашиваю. — Откуда такая заинтересованность во мне? — Могами раздражало, когда лезли её в душу, да ещё как? Таким наглым образом! — Всё, что Вам важно знать, написано в моём личном деле. — А оно действительно так важно? Уверен, есть что-то значительнее даты рождения и места жительства. — Например? — Хм, — Лори отвел на мгновенье взгляд, придумывая ответ. Когда его карие глаза снова посмотрели на неё, женщина поняла, что попалась в настоящий словесный капкан. — Что Вам нравится? Как Вы любите проводить свободное время? — Я не обязана отвечать. — Не обязаны, — согласился он. — И мне становится всё интереснее и интереснее, чем же Вы можете заниматься, кроме работы. — Если я отвечу, Вы оставите меня в покое? — Не обещаю, но постараюсь. — он рассмеялся. — Вы даёте отвратительную гарантию. — Какая есть, Могами-сан. Она вздохнула, прикрыв глаза на мгновенье. — Читаю книги, — признался адвокат, делая виск. — Какие? — Вы издеваетесь? Уговор был на один вопрос. — Всё верно, он был один, но, когда Вы ответили, у меня появился другой, вполне логичный. — Вы жульничаете. — Отчасти, — Лори усмехнулся. — И что в этом плохого? Саэна выразительно посмотрела на него, выражая негодование и злость. — Хорошо-хорошо, только не делайте такое лицо, — он снова подхватил её и вывел к центру зала, привлекая к их паре всё больше внимания. — А что по-вашему нравится мне? — Я не играю в угадывания. — Так, значит, Вам и вправду любопытно? Вам не понравилось угадывать, но не мои увлечения. Я Вам интересен? Могами выразительно поджала нижнею губу, явно сдерживая себя от ругательств в его сторону. — Я сказала, что не люблю угадывать. — И проигрывать тоже, — подметил он. — Вы не любите говорить о себе, но сами даёте ответы на мои вопросы, даже постоянно отталкивая меня. Забавная Вы, Саэна. Адвокат не помнила, как он отпустил её, как поблагодарил за подаренный танец, как безмолвно поцеловал её руку и ушёл, прячась среди многочисленных масок и костюмов гостей. А она продолжала стоять, чувствуя до боли знакомое отвратительное чувство. Лишь когда всё внимание снова было обращено на танцоров, что сменили вальс на медленный танец, она подняла свои глаза, держа белую розу в правой руке. Какой же он ненормальный… Уйти, сунув ей цветок в руку, при этом решив, что это чертовски красиво и эстетично? Саэна усмехнулась. И ведь не сможет выкинуть странный подарок. Адвокат дотронулась кончиками пальцев до белых лепестков, снова привыкая к позабытой боли. Её сердце снова обожглось. И кем? Этим интриганом, шутом, что наряжался в странные наряды, устраивая эпотажные выступления? Ненормальная. Почему же тебя утягивает в этот водоворот непредсказуемых событий? Почему? Ответь хотя бы себе. Почему ты тянешься к тому, чего не понимаешь? «Я не давала ему разрешения ко мне так обращаться, — подумала Саэна, улыбнувшись. — Но он всё равно сделал так, как хотел».