«Нельзя обучить человека суеверным страхам, которые были заложены в его сознании, независимо от того, как сильно его разум может их отвергать.» — Оливер Венделл Холмс-старший.
Джастин
Я лежал на кучи подушек в квартире Дафны, рассматривая свои ноги. Какое-то время назад я начал снимать обувь, и по какой-то причине я был только в одном носке. — Где мой носок? Она затянулась в косяк и протянула его мне, её голос был задушен. — Я же говорила. На диване. Я наблюдал за дымом, выходящим из косяка в моей руке. — А, да. Я поднял ноги над головой и внимательно осмотрел пальцы ног. Я покачал теми, что были в носке, потом голыми, а потом снова теми, что в носке. — Дай мне. Дафна потянулась за косяком, который я держал в руке. Я покачал головой. — С тебя хватит. — С меня? Она скрипела, когда произносила это. — С нас хватит, — исправился я. — ты не можешь просто утопить свои горести в наркотиках и алкоголе. Она фыркнула. — С каких пор? Почему бы и нет? Я позволил ногам упасть на пол с глухим звуком. — Тебе также нужно огромное количество нездоровой еды. Этому я научился в подростковом возрасте у Брайана. Она вздохнула, прижавшись головой к моим волосам. — Думаю, мы могли бы заказать пиццу. Я покачал головой. — Слишком долго. У тебя здесь нет еды? Она подумала. — У меня есть микроволновые пирожные. Мы могли бы съесть их, пока ждем пиццу. Они будут готовы через 10 минут. — Отлично. Пиццу не доставили к тому времени, как мы съели все пирожные, на готовку которых действительно ушло всего десять минут, и две минуты на то, чтобы их съесть. — Их не так уж и много, — сообщил я ей, вытирая с щеки пятно шоколада, — Сколько их было, четыре? Она подняла коробку. — Я думаю, мы должны были разрезать их на квадраты поменьше. Тут написано, что получается двадцать четыре пирожных. — Это безумие. Я забрал у неё коробку и бросил в раковину. Она согласилась. — Я действительно думаю, что они делают их так, чтобы женщина с ПМС или разбитым сердцем могла получить мгновенное удовольствие от приготовления и еды, не запачкав более одной миски и не уходя с кухни. Я заглянул в холодильник, но там ничего не было. Я занялся шкафчиками. — Знаешь, я помню, когда я порвал с Итаном, я вообще не ел. — Я достал коробку попкорна из микроволновки. — Давай сделаем это, пока ждём пиццу. Она положила упаковку в микроволновку и нажала кнопку «попкорн». Мы стояли и смотрели. — Ты не был влюблен в Итана. — Я думал, что любил. Она склонила голову в одну сторону. — Действительно, но ты не был, так что твоё сердце на самом деле не было разбито. По крайней мере, не из-за него. Я смотрел, как увеличивалась сумка в микроволновке. — Ты влюблена в Альфи? Она вздохнула. — Наверное. Он был… уютным присутствием на заднем плане. И я подумала, что он будет рядом достаточно долго, чтобы я поняла, действительно ли я люблю его, ну знаешь, по настоящему. Микроволновка сообщила, что наш попкорн готов, я пересыпал его в чашу, которую она поставила на прилавок. — Он попросил тебя поехать с ним? — Да. Она вошла в гостиную и упала на диван. Я последовал за ней с попкорном и сел рядом. Я положил ноги на кофейный столик. — Что ты ответила? — Я сказала, что не могу бросить колледж, работу, всё, что здесь есть. — Она смотрела на свои ноги, хотя на них на обоих были носки, и я не понимал, на что можно так долго пялиться. — Наверное, я любила его настолько, что это разбило мне сердце, но не настолько, чтобы отказаться от своей жизни здесь, чтобы уехать с ним. — Она посмотрела на меня. — И не говори мне эту речь о том, что это не любовь, это жертва, бла-бла-бла. Я покачал головой. — Я больше не произношу эту речь. Я вытащил косяк из пепельницы, зажег его, затянулся и передал Дафне. Она сделала паузу перед тем, как взять его. — Хорошо. Потому что это херня. Я выпустил дым, что держал в легких. — Знаю. Доставили пиццу. Мы съели всю и разделили газировку, которая была в её холодильнике. Мы смотрели телевизор, когда я понял, что она храпит у меня на плече. Я выключил его с помощью пульта, обернул руку вокруг неё, чтобы она смогла устроиться поудобнее, и шевельнулся так осторожно, как только мог, пока доставал мобильник из кармана. — Привет. Брайан звучал отвлечённо, я мог слышать музыку на заднем плане. — Ты в Вавилоне? Что-то не так? — Если мое пребывание в Вавилоне означает, что что-то не так, то очевидно, я должен пересмотреть свои жизненные приоритеты. Но нет, я в Вуди с Майклом. — Вся эта работа и отсутствие игры делают Брайана… ну, ты никогда не можешь быть скучным. Я придумаю что-нибудь проницательное, когда буду менее под кайфом. Дафни издала во сне звук, и я попытался понизить голос. Брайан посмеялся. — Ты утешаешь Дафну наркотиками, алкоголем и нездоровой пищей так, как я тебя учил? — Сработало как заклинание. Но теперь я под кайфом, а она спит. Я слышал много шума на заднем плане, а потом голос Эммета. — Я тоже здесь, сладкий. Почему бы тебе не присоединиться к нам? Я засмеялся. — Ты только что отобрал телефон у Брайана? — Мне помогли. Майкл отвлёк его ради меня. Я покачал головой. — Я у Дафны. Она порвала со своим парнем, а я напоил и обкурил её, и теперь она спит. Я всё равно не могу сесть за руль. Телефон вновь перешел из рук в руки. — Я приеду за тобой. Брайан звучал удивительно непринужденно для человека, чей телефон был украден. Хорошо. Ему нужно было расслабиться. — Не-а. Я останусь с Даф. Позвони мне, когда вернёшься домой. Я отключил телефон и положил его рядом с собой на диван. Дафна храпела, её рот немного открылся. Я положил щеку на её упругие локоны и уснул.Брайан
После того, как я забрал Джастина с его вечеринки у Дафни, он проспал почти весь следующий день. Что было очень плохо, так как у меня были другие планы на мой последний выходной, прежде чем я проведу большую часть следующей недели в Лос-Анджелесе, работая над сделкой. Я уезжал во вторник, в понедельник же не было ничего, кроме встреч, которые перемежались длительными периодами раздражения. Ремонт в соседнем помещении был сделан, но городской совет ещё не дал нам зеленого света, чтобы переехать в него. Мы были зажаты в старом офисе, несмотря на то, что новое здание было первозданным и готовым к работе, за исключением брезента, протянувшегося через арку между двумя пространствами. Дорогой, сделанный на заказ, достаточно привлекательный брезент, но тем не менее. Тед, который, по-видимому, думал, что я не заметил, как он прокрался в мой кабинет, положил кучу бумаг на край моего стола и попытался сбежать обратно. Я подождал, пока он не положил руку на дверь. — Теодор. Когда этот грёбанный городской инспектор собирается расписаться здесь? Почему, блядь, это так долго? Он расправил плечи и повернулся. — Четверг. Он должен быть в четверг, как и в течение последних трех недель, только в последнюю минуту каждый раз все переносит. — Есть ли кто-то, кому мы можем заплатить? Уволить? Убить? Какого хуя задержка? Прошло пять месяцев. Должно было быть три. Я сделал это место за два. Тед смирился со своей гибелью с большим изяществом и достоинством, и вернулся к столу. — Это место было ничем иным, как поверхностями и перегородками. Не было никаких структурных изменений. Мы уже обсуждали это раньше, так что я просто проворчал и вернулся к своему ноутбуку. — Кто-нибудь собирается принести мне панели для сделки с Plessmont? — Брайан. С этим разобрались. Ты должен научиться позволять людям, которые на тебя работают, ну знаешь… работать на тебя. — Я бы позволил, — заметил я, — если бы они не проёбывали всё постоянно. — Может быть, они бы лучше справились, если бы ты не дышал им в затылок всё время. Я замечаю продуктивность в этом месте, когда тебя нет в городе. Я спрятал свою улыбку от явной страсти Теда к отслеживанию статистики производительности моей компании. — И качество падает. — Наш рейтинг по количеству заказов идентичен по тем кампаниям, которые ты подписываешь лично, и тем, которые одобрила Синтия. Я не знал этого. — Ты это выдумал? Он покачал головой. — Брайан, ты должен научиться передавать полномочия. Немного. Ты позволил менеджеру в Вавилоне нанять барменов и ди-джеев. Ди-джеи в настоящее время не были ужасно популярной темой в моем доме, но я не стал упоминать об этом. — Вавилон… другой. Я взял кучу бумаг, которые Тед положил мне на стол. Ещё кое-что на подпись. Он кивнул. — Я знаю. Но принцип тот же. Я постучал пальцем по столу минуту, а потом покачал головой. Я взял ручку и начал подписывать строки, аккуратно помеченные маленькими красными съемными стрелками с надписью «Распишитесь здесь», как будто я не знал, что это обычно значит, если под ней есть пустая строка с моим именем, напечатанным под ней. — Ну, у вас будет возможность в течение недели показать мне, насколько лучше «Киннетик» обходится без меня, пока я пытаюсь заключить сделку на сумму 1,3 миллиона долларов, которая внезапно захочет стать сделкой на сумму 7,5 миллионов долларов. Я вручил ему первый подписанный документ с расцветом. Тед положил его на стол. — Я никогда не предлагал тебе поручить поездку в Лос-Анджелес кому-то другому. Некоторым вещам нужна рука хозяина. Но сделка с Plessmont не относится к ним. Я нахмурился на него, и вернулся к подписанию бумаг. — Ты стал значительно успешнее в обструкционизме с тех пор, как начал жить с терапевтом. — Он консультант по наркотикам, а не терапевт. — Он подождал, пока я подпишу последний документ, затем взял всю кучу и подошел к двери. Я разглядывал свой ноутбук, когда он повернулся прямо перед тем, как выйти из кабинета. — И если есть что-то, чему я научился за все эти годы, Брайан… Мне нужно любое преимущество, которое я могу получить. Несколько часов спустя, когда позвонил Джастин, я застрял в пробке на полпути домой. — Где ты? Я посмотрел в окно и сказал ему. — Я буду через десять минут. — Капли дождя попали в лобовое стекло Корвета. — Пятнадцать, максимум. — Хорошо. Потом он повесил трубку. Когда я, наконец, заехал в гараж, звук воды, стекающей на крышу машины, прекратился. Я зашел в дом и стал искать Джастина. В его студии было темно. Я нашел его в джакузи. Его голова лежала на краю, и я почти подумал, что он спит. Но когда я посмотрел на него, он открыл глаза и улыбнулся мне. Я встал на колени позади него, поддавшись порыву, и поцеловал его, мои руки соскользнули с его шеи, потянувшись за членом в горячей воде. Он засмеялся мне в рот. — Брайан! Ты намочил рубашку. Ты её испортишь. Я просто продолжал целовать его. Меня не волновала моя рубашка. Я сжал руку на его член и почувствовал, как он начинает твердеть, протянул другую руку чуть дальше и погладил его яйца. Джастин встал на колени и повернулся, я поднял его из воды. Он забыл о моей рубашке и прижался своим мокрым телом ко мне. Он почувствовал, как мне жарко и мокро в одежде. Его руки лихорадочно открывали мой ремень, пока я расстеггивал верхнюю пуговицу рубашки и стягивал ее через голову. Я подтянул его ближе и поцеловал, пока мы оба избавлялись от остатков моей одежды. Я ощущал край спа коленями, руки Джастина держались за мои бедра, в то время как он опустился передо мной на колени. Всё было похоже на воду, его мокрые руки на моей коже, дождь по крыше, пузырьки спа позади меня. И его рот был похож на воду на моем члене, кружился и ласкал, пока я не выплеснулся в него, мои пальцы сжались в его волосах.Джастин
Брайан лежал в горячей воде, его глаза были закрыты. Я сидел на краю спа, одна его рука была обернута вокруг моей лодыжки. Я наклонился и поцеловал его в лицо. — Не засыпай там. Он повернулся ко мне и открыл глаза. — Ты ешь мороженое. Я выкопал еще одну ложку из коробки и кивнул. — Хммм… — Я протянул ему её, но он покачал головой. Я засмеялся и провёл капящей ложкой по его губам, но он спустил её по подбородку в горячую воду. — Боже мой, ты боишься маленького ванильного мороженого. Он поднялся, вода струйками стекала по его телу. Я посмотрел на него, ложка была забыта. Я взглянул ему в лицо, его улыбка была хищной. Я не думал, что это из-за мороженого. Но он просто спросил: — Когда ты его принёс? — Когда ты потерял сознание от минета, который я тебе сделал. Возможно, я звучал слегка самодовольно. Он вышел из спа и потряс мокрыми волосами. Он проигнорировал груду полотенец на скамейке и подошел к столику, где лежала еще одна ложка. Он сел и посмотрел на меня. Я засмеялся и пошел за ним, передая ему коробку. Когда она была наполовину пуста, я отодвинул ее. Я встал и расположился у него на коленях, лицом к нему. — Знаешь, чего я хочу? Я поцеловал его в лоб. Он сморщился на мне. — Чего? — Я хочу, чтобы ты трахнул меня четыре раза сегодня вечером. Один раз за каждую ночь, когда тебя не будет. Потом я моргнул. Очень медленно. Хищная улыбка вернулась, но только на секунду. — Минет засчитался как один? Я подумал. — Нет. Нет, если только ты мне тоже не отсосешь. Это считается как половина. — Значит, если ты отсосешь мне ещё раз, это будет один? Я пошевелил задницей по его члену, который твердел в течение всего разговора. — В твоих снах. — В моих снах. В противовес твоим снам, блондинистый мальчик? Где тебя трахают четыре раза с этого момента и до завтрашнего утра? Я наклонился и прижал рот прямо к его уху. — Ты что, возражаешь? Я ещё раз опустился на его член, и он задохнулся. — Нет. Он протянул руку, схватил меня за бока и поцеловал. Его рот был ещё сладким и липким от мороженого, и я продолжал целовать его до тех пор, пока он не стал таким же на вкус, каким всегда был Брайан. Я провел руками по его плечам, затем по спине, чувствуя, как его лопатки двигаются под моими ладонями. Я провел рукой по его правой руке и расправил её так, что она оказалась рядом с нами на стуле. Затем я очень осторожно позволил его запястью коснуться удерживающих устройств, которые я прикрепил к перекладине, что проходила вокруг спинки сиденья. Он понял, что это было, как только почувствовал это, и его глаза зацепились за мои. С Брайаном это всегда было непростым моментом, но я просто смотрел на него. И снова моргнул. — Скажи мне сделать это. Он облизал губы, и на секунду прикусил нижнюю. Но он ничего не сказал. Я снова переместился у него на коленях, немного приподняв бедра, и почувствовал, как его член смещается, пока он не встал между нами и не прикоснулся к моему. — Скажи это. Он смотрел чуть дольше, а потом, почти незаметно, кивнул. — Хорошо. Я аккуратно обернул ограничение вокруг левого запястья, убедившись, что оно не слишком затянуто. Затем я наклонился с другой стороны, опустил правое запястье и закрепил его. Он ненадолго напрягся и ткнулся своим пахом в мой. Я протянул руку через стол и вытащил смазку из-под полотенца. Он смотрел на меня полукруглыми глазами, но по его дыханию было видно, что он возбудился сильнее, чем мог бы признать. — Кажется, я был в отключке чуть дольше, чем я думал. Я улыбнулся. — У меня это было здесь ещё до того, как ты вернулся домой. Он немного посмеялся, я наклонился и поцеловал его снова, смазывая оба наших члена, где они соприкасались между нами. Я мог видеть ребра в его животе, я потерся о них влажной головкой члена, прежде чем обернуть ладонь вокруг наших членов и начать медленно дрочить их. Брайан опрокинул голову назад, глаза закрылись, я смотрел на него, пока двигал рукой, наши мокрые члены скользили взад-вперед внутри моих сжатых пальцев. Он содрогнулся, достав смазку и покрыв ею свои пальцы, я пропихнул их себе в задницу, подготавливая. Он наблюдал за мной, и на секунду я снова увидел эту улыбку. Только Брайан мог выглядеть как хищник, когда его приковывали наручниками к стулу, подумал я. Потом я приподнял себя над его членом, держа его в руке. Я вставил в себя головку, удерживая её, и просто дал себе почувствовать это. Он попытался подтолкнуть меня, но я приподнялся и не позволил ему этого сделать. Он не мог схватить меня за бедра, и рычал от разочарования. Я прижал руки к его плечам, держа его так неподвижно, как мог, и просто остановился. Было больно, но в то же время приятно. Я хотел, чтобы он проник глубоко внутрь меня, но это растяжение, что характерно, болезненное, судорожное чувство, как мои мышцы боролись с вторжением, отвлекало меня. — Иисус, блядь, Джастин. Я проскользнул еще чуть-чуть вниз, чувствуя, как голова проходит мимо отверстия, и моя задница сжимается на его стволе. Он снова застонал, и я позволил себе успокоиться, медленно и неуклонно, пока не сел на его член. Я посмотрел ему в глаза, улыбнулся, приняв его как можно глубже. Он снова откинул голову назад, каждая мышца в руках, шее и плечах была напряжена, мокрая от воды, моих поцелуев и пота. Я видел, как его руки хватались за бока стула, как он тянул ремни, когда дергался за них. Я приподнялся, пока внутри меня не оказалось ничего, кроме головки, и снова опустился вниз. На этот раз я закричал, когда его член прошелся по моей простате. Я крепко держал его за плечи, и сделал это снова, а затем снова, воздействуя на его член внутри меня. Я слегка повернул бёдра из-за толчка, и мы оба застонали на этот раз. Я больше не мог удерживать его плечи, просто обхватил его за шею и скакал на нем. Он целовал мою шею, кусал меня за плечо, я прижимался щекой к его волосам, мои ноги ровно стояли на земле, когда я толкался вверх, а бедра горели, когда я опускался вниз. Руки Брайана подергивались о сцепления, и я позволил рукам проследить по напряженными мышцами, бегая вверх и вниз по его плечам. Я качался на его члене, сжимая его изнутри, толкаясь им по простате, я чувствовал, каким твердым он был внутри меня. Я знал, что он был близок к тому, чтобы кончить, потому что он был таким охуенно твёрдым, потому как он стонал моё имя, потому что он был весь в поту. И я тоже, качаясь на нем бедрами, не отрываясь, чувствовал, как жар внутри начинает распространяться по моим яйцам. Я оттянул от него одну руку и начал дрочил свой член, пока жар не взорвался, расрространяясь от того места, где мы соединялись, до каждой части моего тела. Еще до того, как он закончил кончать, пока моя задница ещё сжамалась на его члене, я протянул руку вниз и отстегнул его левое запястье. Как только его рука освободилась, он обернул её вокруг моей спины, пальцами сжимая мою кожу. Отстегнув его правую руку я обернул ноги вокруг него, когда он встал. Я был слишком тяжёл, но казалось он этого даже не заметил. Он просто уложил меня на пол, его член всё ещё был внутри меня, мои ноги обернуты вокруг его талии. И он поцеловал меня, руки прошлись вверх по спине, закопавшись в волосах. Он долго целовал меня, и я почувствовал, как его член, который никогда по-настоящему не становился мягким, снова стал твердым внутри меня. Я никогда, никогда не привыкну к этому, к тому, что его член утолщается и наполняет меня, пока он ещё находится во мне, я всё ещё был мокрым от его спермы. Я держался за него позволяя ему кусать меня и трахать, пока мы, наконец, не утонули в каком-то жгучем, почти болезненном оргазме, прежде чем я позволил своим ногам упасть вокруг его талии и просто лежать там, измотанным.Брайан
Я лежал на полу между спа и столиком напротив Джастина. — Это был один или два? Джастин провел рукой по моему плечу. — Думаю, было больше похоже на… десять. Я рассмеялся. Мой член выскользнул из его задницы, и распутав наши ноги я встал на колени рядом с ним. Я протянул руку и, вставая, потянул его за собой, обняв за талию. — Тогда моя работа здесь окончена. Он был слишком оттраханым, чтобы делать что-то больше чем улыбаться мне в кожу. Джастин был таким лёгким. Член, мороженое, два умопомрачительных оргазма, и он был спокоен и сонлив, как котёнок. — Как думаешь, у нас на кухне есть что-нибудь более питательное, чем мороженое? Слишком поздно было заказывать доставку сюда, в дебри элитного пригорода. Он всё ещё выглядел ошеломлённым, но кивнул. — Думаю, да. Что-то есть. Яйца, может быть. Я не стал готовить кофе в высокотехнологичной кофеварке, которую Джастин подарил мне на прошлое Рождество. Довольствовался пивом и парой таблеток аспирина, так как у меня было ощущение, что мои мышцы шеи и плеч будут чертовски болеть, когда эндорфины закончатся. Джастин пришел в себя достаточно, чтобы стебать меня за то, что я приготовил ему яичные белки, но он все равно их съел. Он поднялся наверх, пока я клал посуду в посудомоечную машину, а когда я добрался до спальни, он крепко спал, одна нога торчала из-под одеял. Я тихо собрал чемодан для поездки, затем сел на край кровати, глядя на него. Он слегка пошевелился и открыл глаза. — Привет. Я забрался под одеяло, а он перевернулся так, чтобы его голова была на моём плече. Я посмотрел на него. — Тебе нужно вставать утром? Он покачал головой. — Я обедаю с Майклом, чтобы решить, с какой обложкой будет новый выпуск, а потом заскочу к Линдси, чтобы забрать рецензии на Бостонскую выставку. Так что не буди меня. — Я постараюсь вести себя тихо, раз уж ты так плохо спишь. Я ощутил, как его нога пинает меня по лодыжке, но он уже практически уснул. Он спал, губы раздвинуты, в углу рта появилась слюна, когда в 5:45 сработал будильник. Я потянул его за волосы, он облизал губы, сморщил нос и открыл глаза. Он выглядел ошеломлённым, потом слегка раздражённым. — Моргрррррр. — Я подумал, что ты захочешь приготовить кофе, пока я принимаю душ. Я ждал осознания, а когда оно пришло, он фыркнул, всё ещё полусонный. — Подумай ещё раз. Я наклонился, неторопливо прижал губы к его шее. — Кофе. Он обхватил мою шею руками и подтянул меня ближе. — Сначала трахни меня. Я засмеялся и чуть было не спросил, не достаточно ли ему досталось вчера вечером, когда вспомнил, с кем я разговаривал. — У меня нет времени. Он хрипло прошептал против моего сердца: — Разве ты не хочешь сесть в свой самолет, думая о том, что я лежу здесь, тёплый и потный, полный твоей спермы? Это заставило мой член дёрнутся, но я покачал головой. — Лучше подумай о том, чтобы ты сделал кофе, пока я принимаю душ. Я увернулся от брошенной подушки и засмеялся, когда вошел в ванную. И я сам сварил кофе перед отъездом. Я не был в Лос-Анджелесе с февраля прошлого года, когда мы были здесь вместе с Джастином. Я рассчитывал провести время в магазине дьюти-фри, но вместо этого потратил его на Джастина в мужском туалете — занятие, которое, как я думал, мне уже надоело в Коста-Рике, но, как Джастин неоднократно доказывал мне, иногда его бывает действительно не достаточно. Мы с Джастином провели там нашу последнюю пьяную ночь, сентиментально отзываясь о том, что у нас никогда не было медового месяца, и я разумно заметил, что у нас и свадьбы никогда не было. Он просто причесал мои волосы и заверил меня, что понимает. Я заметил своего водителя на обочине и сел на заднее сиденье машины. Я уходил из модного ресторана в Лос-Анджелесе после четырехчасовой встречи за обедом с Эриком Роханом и инвесторами, работающими над проектом курорта и выхода на пенсию в Коста-Рике. Масштабы того, что они предлагали, удивили даже меня. Эрик начал называть цифры, намного превышающие то, что мы первоначально обсуждали для приобретения 120 акров земли, прилегающей к земельным участкам, которыми они владеют в настоящее время, и перепланировки текущей недвижимости. Я не сомневался, тем более, что всё это сопровождалось значительным увеличением бюджета на их маркетинговую кампанию. У нас была ещё одна встреча, назначенная на следующий день, на территории курорта Палм-Спрингс, принадлежащего Эрику, но остальная часть ночи была моей. Пока машина преодолевала пробки в час пик, я решил, что хотел бы заняться чем-нибудь получше, чем провести её с прижатым к одному уху сотовым телефоном и Тедом на другом конце, в то время как мы вычеркивали цифры и прогнозы на наших сетевых ноутбуках. Мне было любопытно, не были ли случайные предложения между ним и Синтией, которые я научился делегировать, совершенно необоснованными, когда зазвонил мой мобильный телефон. Я с удивлением взглянул на номер: это была Дженнифер Тейлор. — Брайан? В её голосе было что-то, что говорило мне, что она не звонила по поводу перспектив на рынке коммерческой недвижимости Питтсбурга. Я не представляю, откуда я это знаю. Просто знаю. — Что случилось? — Джастин болен. Я в доме, жду скорую. Я не могу его разбудить. Когда ты с ним последний раз разговаривал? Я не ответил ей. Я никак не мог заставить горло открыться настолько, чтобы прозвучал звук. — Брайан. Её голос был четким. — Прошлой ночью. У него была головная боль. Это была просто головная боль, сказал он. Он смеялся над этим. — Скорая здесь. Я позвоню тебе, как только что-нибудь узнаю. — Я еду в аэропорт. Она повесила трубку. Я сидел там некоторое время, с открытым телефоном в руке, затем наклонился вперед. — Можешь отвезти меня в аэропорт? Водитель кивнул и не задавал никаких вопросов. Я уверен, что должен был что-то подписать, заплатить ему. Но я ничего не помню о том, как добрался до аэропорта. Я знаю, что был очень вежлив и осторожен с женщиной у стойки продажи авиабилетов. Я помню, как улыбался ей и вручал кредитку, и я помню, как что-то в моей голове пыталось ускользнуть от моего контроля. Я знал, что если это произойдет, то я не сяду в самолет, но мне нужно было, так что я просто держался. Дженнифер позвонила, пока я стоял в очереди на пункте пропуска. Мой мобильный был в руке, но мне понадобилась минута, чтобы вспомнить, как на него ответить. Она сказала мне, в какой больнице они находятся — в той, что рядом с нашим домом, где я никогда не был. — Они должны были ехать в ближайшую. Я кивнул. Я ничего не ответил. — Брайан? Опять этот четкий голос. — Я в аэропорту. Я приеду прямо туда. — У тебя есть медицинская доверенность, что-нибудь в этом роде? — Её голос был мягче. — Он без сознания. Я попытался подумать. — В сейфе. — Это не слишком удобно. Не мог бы ты сказать своему адвокату передать копии сюда? — Она колебалась. — Они могут вам понадобиться. Я дал белому шуму стать немного громче. — Хорошо. Надо было сказать что-то ободряющее. Но я просто повесил трубку и попытался вспомнить, кто мой адвокат. Я не смог, поэтому позвонил Теду. — Брайан, ты… — Джастин в больнице, и мне нужно, чтобы ты позвонил моему адвокату. Скажи ему, чтобы позвонил мне по этому номеру. Я в аэропорту. Мне нужно, чтобы он позвонил мне в ближайшие пять минут. Я сяду в самолет. — Что не так с… Я повесил трубку. Я прошёл через охрану. Я стоял там и ждал, пока мой телефон появится из сканера. Снаружи я был совершенно спокоен. Я посмотрел на экран. Никто не звонил. Я надел пиджак и обувь. Взял телефон и продолжил идти к воротам. Я почувствовал, как он зазвонил, прежде чем услышал его. Я велел адвокату отправить копию медицинской доверенности Джастина в больницу. Потом я дождался самолета.