В компании с тобой

Мягкие и тёплые лучи заходящего солнца медленно проникали в гостиную через огромное окно. Настенные часы размеренно тикали, отдаваясь эхом в комнате и хоть как-то разрушая тишину в доме. В принципе в доме не было так тихо, по крайней мере, пока его не покинул один человек. Эдд молча сидел на диване, когда его кошка – Ринго – решила хоть как-то растормошить своего хозяина, что сидел не двигаясь и смотря в одну точку довольно долгое время. Сложно сказать, о чём он думал – точнее не думал – ведь даже банка его любимой колы, которую он держал в руке, так и была закрыта. Можно сказать, что он о ней забыл. Животное подобралось к парню ещё ближе, практически залезая на колени Гулда и тыча своим маленьким мокрым носиком в его вторую руку. Из-за этого зеленоглазый пришёл в себя, прекращая сверлить взглядом стену, и наконец обращает внимание на свою кошку. Ринго промуркивает что-то Эдду и усаживается на его колени, предварительно тыча головкой в его руку. – Что, девочка? – парень широко улыбается, отлично понимая к чему этот жест. Так сказать это призыв к тому, что Гулд должен её погладить. – Хочешь ласки? Не волнуйся, Эдд тебя обязательно погладит. Рука опускает колу куда-то между левой ногой и подлокотником дивана, начиная вместе со второй поглаживать мягкую шёрстку Ринго на спине. Кошка довольно замурлыкала, изредка задирая голову наверх, когда Эдд чесал ей голову. Парень улыбнулся ещё шире, совершенно забыв о том, что вообще-то кое-кого должен встретить у двери. Идиллия прекращается, когда Гулд почувствовал чьё-то горячее дыхание на затылке и холодные руки, что медленно и не спеша накрыли его глаза, тем самым теснее прижимая к спинке дивана. Тихий шёпот "угадай кто" на ухо заставил парня вновь улыбнуться. Широко, ярко, но теперь ещё и нежно. – А у кого ещё может быть ключ от нашего дома? – зеленоглазый касается своими тёплыми руками холодных костяшек, медленно переходя к тыльной стороне ладоней и отводит их от глаз. – Том, я скучал. Том Риджуэлл – человек, который стал для Эдда нечто большим, чем просто друг пять лет назад. Оба парня так или иначе отличались друг от друга, но только вместе им было хорошо и комфортно. Черноглазый не был самым общительным, да и в принципе не любил людей, что уж говорить про общение с ними. Но Гулд был для него исключением – он им стал сразу после знакомства. Зеленоглазый же был наоборот очень общительным, и его никогда нельзя было найти в одиночестве. Он общался со многими, но только к Тому его тянуло куда больше, чем к кому-то другому. Возможно от его отстранености, возможно от чего-то ещё. Парни, если не скрывать, толком не могли понять, как вообще умудрились сойтись, но тем не менее не жалели и очень боялись в один день разойтись. Особенно Риджуэлл. Он не видел смысла в жизни, если дома тебя не ждёт одно маленькое солнышко, что так пропахло колой, а после – тобой. – Как тур? Черноглазый не спешно обошёл диван и примостился рядом со своим парнем. Его рука потянулась к Ринго, и та охотно дала Риджуэллу погладить себя. – Да в принципе, как и все предыдущие, – отвечает Том, поднимая взгляд с кошки на Гулда. Парень уже давно зарабатывает тем, что играет в одной рок-группе и немудрено, что с годами она стала популярнее, из-за чего черноглазый со своими приятелями нередко отправляются в туры в другой город, а иногда и страну. Отъезды обычно не бывают долгими, но даже за такой короткий промежуток времени Том очень сильно скучает по Эдду. Конечно, бывало пару раз, когда парень смог забрать Гулда с собой в поездку, но это было так редко, что можно и по пальцам пересчитать. Так или иначе у зеленоглазого тоже была работа – делать анимации на заказ в принципе парень мог и в поездках, но Эдд не стал врать и сказал, что это немного его отвлекает от работы. Из-за этого Гулд постоянно оставался в их доме и не спал ночами, чтобы сделать тот или иной проект. – Хотя, знаешь, – Риджуэлл хитро прищуривается и выпрямляется, после чего нависает над лицом своего парня. – Была парочка фанаток, что пытались меня закадрить. Один чёрт знает, как они вообще умудрились пробраться за кулисы без билета. – Мне стоит начать ревновать? – Эдд начинает улыбаться не менее хитро и тянется в ответ к лицу Тома. Ринго, промяукав что-то недовольное, спрыгивает на ковёр и спешит прочь из гостиной, когда черноглазый наваливается на её хозяина. Парни, вцепившись в друг друга, словно в последний раз, целовались так страстно, словно ничто не могло их отвлечь друг от друга. Казалось, что даже если на землю упадёт метеорит, парням это не помешает. Как изголодавшийся зверь Том терзал губы Эдда, сжимая ладонями бока парня, да прижимая того к себе всё ближе и ближе. А сам Гулд едва успевал вздохнуть, прежде чем черноглазый утягивал его в следующий страстный поцелуй. Его руки, что поначалу удерживали лицо Риджуэлла и тянули его к себе, сейчас наоборот пытались отстранить. Впрочем, это кое-как, но повлияло на парня: он прекратил терзать губы зеленоглазого. Однако после Том спустился к шее, где собирался продолжить свои делишки. Но, как говорится, не тут-то было. – Том, погоди, – позвал Эдд Риджуэлла, правда, всё безуспешно. Ну, почти: парень слушал, но действия свои не прекращал. – Том, Мэтт и Торд должны скоро прийти! – Зачем? На этом моменте черноглазый наконец-то отстраняется от шеи Гулда и недовольно смотрит на него, продолжая удерживать парня за бока. Том не особо горел желанием увидеться со "старыми друзьями" именно сейчас. Да и в принципе вообще. Однако Риджуэлл был недоволен всегда, когда к ним кто-то приходил. А если приходили с ночёвкой – так это вообще был ад. Эдд не позволял парню делать с собой что-либо, когда в их доме кто-то посторонний, ибо "имей совесть, это неприлично". – Почему именно сегодня? – бурчит Том, отпуская наконец зеленоглазого. – Они же точно останутся на ночь, а у меня планы на твой зад, милый. Сразу после этих слов черноглазый демонстративно проводит рукой по внутренней стороне бедра Гулда. – Если вы не набухаетесь, то возможно они и не останутся. Эдд вновь улыбается и вновь касается лица Риджуэлла своими тёплыми ладонями, начиная поглаживать большими пальцами его скулы. И именно в этот момент Том перестаёт хмурится. Ведь невозможно долго злиться, когда рядом такое яркое солнышко. А самое главное родное.