В целях инструктажа

Перед обедом начальник охраны Кадокура решил наведаться в хозяйственную часть. Личного кабинета, Инудо, разумеется, ему не выделил, поэтому приходилось сверять инвентаризацию прямо на складе - среди тазов, тяпок и наволочек. Он как раз организовал себе стол и стул из трех ящиков, когда внутрь зашел Усами со стопкой оранжевых одежд. Токишиге вздрогнул, не рассчитывая, видимо, увидеть внутри вообще кого-либо, и поспешил доложить: - Я принес новую одежду и белье для заключенных. Сгорбившийся над «столом» Кадокура даже головы не поднял. От этого он показался Усами еще более усталым. - Поставь в угол, - вслепую указал начальник и спустя паузу добавил: - Сегодня пойдем на досмотр. Будь готов. Токишиге замер и спустя миг молча убрал одежду, куда было велено. Кадокура поднял на него глаза. - Тебе не приходилось раньше этого делать, так? Усами потупился. - Нет, сэр. - Ну хоть зад чей-нибудь ты раньше видел? - Видел, сэр. Просто это смущает... Кадокура скривил половину рта. - Смущение - это как раз то, чего следует избегать. Заключенные твою слабость за версту почуют. А это уже опасно. - Я не знаю, насколько удачно у меня выйдет скрывать это. - Надо не скрывать, а перестать смущаться. - Боюсь, не получится, сэр, - развел руками новичок. - Многие заключенные и больше, и старше меня. Кадокура отложил бумаги. - Возраст и сложение не имеют значения. - А что тогда имеет? Власть? - Нет, давление заключенных только злит. Достаточно показать, что в любой момент ты можешь отразить их атаку и пресечь неповиновение установленному порядку. - Это будет трудновато. Меня учили уважать старших и не перечить им. - Одно другому не мешает. - Разве? Кадокура вздохнул. - Ну к примеру, ты сейчас говоришь со мной вежливо, но если в следующий миг я наброшусь на тебя с заточкой, ты ведь дашь отпор? - Да, но перед этим немало опешу. Кадокура устало потер переносицу. - А вот это уже плохо. Иногда может не хватить одного мгновения. Может, эта работа и впрямь не для тебя? Усами посмотрел на свои ботинки. - Мне очень нужна эта работа, сэр. Просто броситься с заточкой, это совсем не то, что... Кадокура лениво отмахнулся. - Осматривать зад безоружного человека куда легче. - Вам говорить проще, сэр. Вы в возрасте и вам легче заставить воспринимать себя всерьез. - Повторюсь: возраст ни при чем. Главное - отбросить смущение. - И вас невозможно смутить? - Чужой наготой? - Кадокура фыркнул. - Невозможно. Про себя начальник невесело улыбнулся - для него чужое голое тело давно было лишь объектом обыска или наблюдения во время гигиенических процедур. - У меня так не выйдет. Кадокура вздохнул. Трудно такому тут будет. А работать надо. Придется помочь, может выйдет из молодчика толк. - Хорошо, проверим. Кадокура поднялся, закрыл дверь на ключ и принялся раздеваться с обыденным выражением лица. У новичка глаза полезли на лоб. Он хотел отвернуться, но Кадокура поднял ладонь. - Если хочешь остаться в Абашири, смотри до тех пор, пока нагота не перестанет казаться чем-то особенным. И Усами решил смотреть. Нельзя сказать что тело начальника было красивым или ухоженным, но и неприятным глазу тоже не было. Токишиге почему-то вспомнилось выглядывание пугливого гладкого моллюска из раковины. Он даже поймал себя на том, что наблюдение показалось ему не столько постыдным, сколько интимным зрелищем. Будто он был юным натуралистом на природе. Покатые плечи и выпирающий живот Кадокуры показались ему мягкими настолько, что невольно хотелось их помять. А сжавшиеся на холодном полу стопы показались ему маленькими и милыми. - Вот. И что такого? - Кадокура с привычно наигранной скукой развел руками и его член качнулся. Усами не смог отвести глаза в нужный момент. Хотя по большей части его сейчас поражала не нагота, а сами ситуация и абсолютное спокойствие начальника. - Глядеть-то легко. Чувствуешь себя, будто в сэнто. А вот осмотреть... Прикоснуться... - Усами прикрыл глаза с обреченным вздохом. Кадокура озадачено выпятил губу, но подумал, что научить парня отбрасывать смущение, начиная вдруг смущаться самому, как минимум, непедагогично, как максимум - лицемерно. - Ладно. Учиться, так по полной программе. Из стопки, что принес Усами, Кадокура выбрал оранжевую форму себе по размеру. Надев ее, он развернулся к новичку. Усами смотрел завороженно. И оттого, что действия начальника были неожиданны, и оттого, что в форме тот смотрелся мрачнее и опаснее. И оттого, что невольно Токишиге почувствовал трепет от возможности подавлять человека и старше себя и выше по должности. Кадокура последнего на его лице не прочел, и привычным движением поправил ворот кимоно. - Вот. Теперь покажи мне, как будешь действовать на досмотре. Усами застыл с выпученными глазами. Кадокура хмыкнул. - Если ты будешь бояться заключенного, больше чем он тебя - ничего не выйдет. Усами сделал глубокий вдох и подошел к начальнику почти вплотную. Нарочно посмотрев ему прямо в глаза, он протянул руки и развязал пояс его кимоно. У Кадокуры невольно сбилось дыхание, но он поспешил состроить на лице недовольство и укор. - Ты его обыскивать собираешься, а не любовью с ним заниматься. Руки Усами отпрянули. Глянув на невозмутимое лицо начальника, Токишиге стиснул зубы, крепко обхватил того за талию и развернул к себе спиной. И только спустя миг понял, что это было почти трусливо. Кадокура повернул к нему голову. - Тем более. Усами опешил. - У тебя язык есть. Достаточно приказать. Сам посуди: ведь вряд ли кому-то нравится, когда его запросто хватают руками как вздумается. Хотя находятся и такие... Не раздевай заключенных сам. Подчиняться - их обязанность. Усами выдохнул и замер. Его все смущало, но провалить проверку он тоже не хотел. Да и в глубине души любопытно было покомандовать начальником - вряд ли еще такой случай выпадет, верно? - Мне продолжать? Кадокура осекся. С одной стороны, можно было выгнать новичка за некомпетентность. Но ведь тот просил его оставить, и «не боги горшки обжигали». С другой стороны, его вопрос был одновременно и смелым до дерзкого, и вежливым. Да и упорство на работе следовало одобрять. С третьей стороны - он сам должен быть верен своим словам, а значит не должно быть никакого смущения. Лучший способ научить - показать на примере. Кадокура хмыкнул. - Спрашивать разрешения у заключенного - прямая дорожка в гроб. Усами прищурился, рассматривая его спину, и прочистил горло. - Снимите брюки, Кадокура-сан. Мне надо вас осмотреть. От холодно-официального тона что-то сжалось в груди начальника охраны. Неужели его голос звучит для заключенных также неприятно-подавляюще? Кадокуре пришлось вспомнить, что это лишь обучение новичка. Куда только хваленая невозмутимость делась? Он стянул штаны до колен. Кимоно осталось прикрывать ягодицы. Усами за его спиной молчал. - Теперь... - Нет, не подсказывайте, начальник Кадокура! - перебил Усами, будто проснувшись, и шумно вздохнул. - Брюки - до пят. И ноги - на ширину плеч. И наклонитесь. Дыхание Кадокуры замерло. Все вот-вот зайдет слишком далеко. Он должен это прекратить, но к нему так давно никто не прикасался... и ведь он не принуждает парня, так? Кадокура поджал губы до боли, но произнес ровно. - Хорошо. Я вижу, что ты справишься, когда потребуется обыск. Усами сглотнул, рассматривая подол кимоно, едва прикрывавший волосатые ягодицы начальника. - Не уверен... - Тебе еще не раз представится возможность потренироваться. - Вы... просто хотите закончить на этом? Мужчина сглотнул. Все в нем кричало в опровержение, но он молчал, также не в силах сказать необходимое «да». - Вас это смущает? - взгляд Усами вперился в оранжевую форму так, что зарябило в глазах. - Нет, - тишина в голове Кадокуры зазвенела от напряженного ожидания. И кажется, этот звон резонировал и в голову новичка. - А я тоже... предпочел бы продолжить обучение. Кадокура прикрыл глаза. Вот, что такое - везение. Что такое рай. Своеобразный абаширский рай. Хоть чуть-чуть. Хоть недолго, и может, даже неприятно, но замечательные руки будут к нему прикасаться. - Поднимите кимоно. Голос Усами совсем охрип, а Кадокура прошептал по-суфлерски: - Масло и перчатки на полке. Все равно новичок подумает, что он просто делает вид, будто не подсказывает. Усами с трудом отшатнулся от мужчины, но за «табельными» средствами после ринулся на носочках, чтобы начальник его рвение не заметил. Кадокура очень осторожно глянул за плечо. Увидев, что лицо Усами было красным, как от кипятка, он поспешил отвернуться. Любой намек на неофициальность происходящего наверняка спугнет столь молодого парнишку. - Кимоно, - спокойно и твердо повторил Усами, но едва его приказ был выполнен, тут же подумал, что возможно нарушил порядок: теперь было сложно натягивать перчатку, не отводя взгляд от ягодиц Кадокуры. Нет, его зад не был красивым. Усами признавал, что он был волосатым, немного дряблым, но... предлагающим свои тепло и тесноту так отчаянно и стеснительно, что было сложно удержаться от того, чтобы не схватить его немедленно со всей силой. Его рука потянулась сама собой, и он чуть не забыл про масло. Кадокура замер. Только прохладный воздух касался его ягодиц, и даже скользнувшее по ним кимоно чуть не отправило его на грань безумия. Уязвимый и выставленный напоказ, он едва не дрожал от волнения, но еще больше боялся, что парень не захочет к нему прикоснуться. К его радости, кисть Усами, протянувшаяся к флакону на ящике справа, тоже подергивалась. - Спокойнее, - произнес Кадокура мягко, и Усами кивнул, хотя начальник и не мог его видеть. Задержав дыхание, Токишиге потянулся указательным пальцем меж ягодиц Кадокуры. Точно в центр не попал, но мужчина под ним дернулся, и Усами тоже едва не отдернул руку от неожиданности. Однако еще более сложным оказалось подавить в следующий миг желание опустить вторую ладонь начальнику на поясницу. Он ведь должен представлять, что это заключенный. Что все это - просто проверка. Руку Усами убирать не стал, и даже через перчатку кончики пальцев отмечали, как горяча под ними кожа. Кадокура едва дышал. Он не знал, что ему делать, и единственное, чего хотел, чтобы новичок не отнимал своей руки. Неуверенный в направлении, Усами поднял глаза к затылку Кадокуры, будто это делало обращение более приемлемым. - Наклонитесь вперед. Кадокура подчинился, стараясь не дрожать. Усами попытался продвинуть кисть, но начальник под ним напрягся с невнятным звуком и застыл. - Не всеми пальцами сразу. - Ой. Простите. - Не вздумай перед заключенными извиняться. Это станет твоей смертью. - Ох. Верно. Торопясь сгладить оплошность, Усами надавил сильнее одним пальцем. Сопротивление его слегка удивило, и он пихнул сильнее. Палец юркнул внутрь быстро, заставив начальника на миг снова выпрямиться. Кадокура прикрыл веки. Ощущение было странным, немного некомфортным, но палец Усами совершенно восхитительным - длинным, тонким и стремительным. Не исключено, что парень практиковал каратэ. - Иногда этого оказывается достаточно. Новичок замер, и Кадокура прислушался. Усами не стал использовать шанс все закончить. Значит, можно было продолжить. - Но не всегда. Порой у заключенных хватает терпения и всю кисть себе затолкать. - Это возможно? - Бывает. Но редко. Обычно, если что находишь - то сразу. Усами вздохнул. Его так и разбирало начать ощупывать глубже, и лучше не одним пальцем. - А я... по какому сценарию досматриваю? У Кадокуры пересохло в горле. - Всегда решает надсмотрщик. Усами погрыз внутреннюю сторону щеки, а его глаза забегали. Не в силах сдержать предвкушающую улыбку, он пропихнул второй палец, пригнувшись так, будто собирался нырнуть за своей рукой целиком. Кадокура выгнулся к нему с шумным выдохом, и Усами понял, что хотел бы наблюдать это снова и снова. Чтобы начальник стонал под ним, просил, извивался. Но, все что было допустимо - лишь осторожно ощупывать его изнутри. Все внутренности Кадокуры изнывали от недостаточного давления, а прикосновения одежды лишь усиливали этот голод, дразня кожу. Усами осторожно добавил к двум пальцам третий, едва не задыхаясь от того, как туго они теперь были сдавлены. Кончики их по пути уперлись в преграду, и колени Кадокуры подогнулись. Он едва не упал - успел опереться руками в бедра, одновременно стараясь не отстраняться от пальцев Усами. - А вот эту точку при досмотре следует обходить. - Так больно? - Усами постарался произнести так, чтобы слышался только профессиональный интерес. - Нет. Наоборот. Но это точно нарушит порядок на досмотре. Усами переступил с ноги на ногу. - Я случайно. Но... ведь я должен наверняка знать, чего избегать, верно? Рука Усами застыла, и Кадокура сглотнул. Он приложил все усилия, изображая голосом отстраненность. - Верно. Только мне тогда придется опереться на что-нибудь. Их взгляды одновременно уперлись в ближайшую стену. - На стену, - бесстыдно быстро подытожил Кадокура и неуклюжими шагами устремился к опоре, стараясь не терять контакт с рукой «конвоира», семенящего за ним точно в шаг. Едва Кадокура положил ладони на стену, Усами перестал осторожничать. Ранее попавшуюся ему выпуклость принялся медленно растирать, потом надавил, и буквально начал насиловать ее кончиками пальцев, заставляя начальника цепляться за стену, и неистово тереться щетиной о костяшки собственной кисти. - Новичок... Начальник не оборачивался, и даже иногда, казалось, подставлялся его движениям, и Токишиге решил своего «упражнения» с его телом не останавливать. - Начальник... Кадокура... Мужчина чуть не сполз на пол, услышав, как паренек сзади задыхается. Но испортить все просьбами или требованиями было бы ужасно. - Усами... Подчиненный, не останавливая толчков и потея в форме, и без слов понял. Следовало только спросить разрешения. - Есть ведь и другие вещи, которые запрещено делать на досмотре, верно? - Мгм. Усами поглядел на большой палец своей кисти между ягодиц Кадокуры. Он единственный оставался снаружи, массируя, пока кисть продолжала биться в «волшебный» выступ, что заставлял Кадокуру корчиться у стены, будто в камере пыток. - И их мне тоже лучше изучить... опытным путем, верно? - Верно... Когда рука новичка покинула его, он думал, что вскрикнет. Но глухой лязг пряжки и последующий шорох ткани, дали ему возможность промолчать. Кадокура не стал уточнять, что прикоснулось к его уже «досмотренным» частям тела. - Ты ни в коем случае не должен делать подобного с заключенными. Усами улыбнулся: это прозвучало строго. Если не ревниво. - Я сделаю это только с вами, сэр, уверяю вас. Усами медленно наклонился вперед и Кадокура едва успел заглушить непристойный крик в предплечье. - Так нельзя, да? Усами снова отстранился, но не до конца, и тут же втолкнулся снова, прижав начальника всем телом к стене. - И так тоже? В третий раз он двинулся с размаху и под углом кверху, будто хотел насадить мужчину на себя. - И так? Кадокура глухо стонал, на каждое уточнение. У новичка оказалось очень много вопросов. Он все спрашивал и спрашивал, пока его голос совсем не сел, а движения и дыхание потеряли ритм. А когда короткий стон прямо на ухо чуть не остановил бешено колотящееся сердце, Кадокура почувствовал, как внизу стало приятно и горячо. Он слушал, как восстанавливается дыхание парня сзади. С минуту оба застыли в прострации, не соображая что делать или говорить дальше. Первым нашелся Усами. - Оденьте брюки, Кадокура-сан... Ему нельзя было прикасаться к заключенному, так ведь? А жаль. Кадокура брюки надел, но заставить себя повернуться к Усами не мог. Да, конечно, он привык к презрению в чужих глазах, и часто - не только от Инудо. Но столкнуться с презрением того, кто только что делал так хорошо... Нет. Это было выше его сил. Сейчас, еще чуть-чуть. Надо только немного отдышаться. Усами его молчание встревожило. Наверное, теперь, отрезвев от ощущений, начальнику все это видится оскорбительным. Не зная куда деть бесполезные руки, Токишиге снял перчатку и застегнул брюки. - Начальник Кадокура... А можно после досмотра успокаивать заключенного? Токишиге приложился губами к его шее, к уху, и к скуле - приподнявшись на носочках. - Нельзя, - выдохнул Кадокура, и Усами только сейчас подумал, что его последнее действие могло показаться тому издевательской пародией из жалости. Усами отстранился, только щекой задевая оранжевую ткань. - Простите, что я такой неопытный, сэр. Может нам следовало начинать с этических вопросов, и мне самому следовало побыть на стороне заключенного. А может, надо было начать с защиты от нападения заключенного... и вообще, может нельзя учить новичков тому, что нельзя... Кадокура улыбнулся, осторожно развернулся к Усами лицом и положил руки ему на плечи. - Одного можно. Чтобы исключение подтвердило правило. Усами не выдержал, осторожно прижался к нему всем телом и шепнул в оранжевую ткань. - А еще: повторенье мать ученья. Кадокура улыбнулся еще шире и прижал его к себе. - Есть еще много опасных ситуаций, в которых ты можешь здесь оказаться. - Но ведь мне лучше потренироваться в них наперед? Кадокура усмехнулся. - Разумеется. Но не все сразу. Усами почувствовал, как что-то твердое упирается ему под пояс. - Ох, кажется, я все-таки не удовлетворил требованиям начальства. Кадокура усмехнулся, прижав его лицо к своей груди. - Удовлетворил. Мы оставим все так, чтобы в следующую проверку заключенный был разгневан, как все семьсот. Усами вздохнул, втянув носом чуть неприятный аромат абаширской робы, и Кадокура с неохотой отстранил его. - Приходи на инструктаж вечером. Токишиге кивнул и, не переставая улыбаться, вышел наружу. Губы не унимались в улыбке, и он даже прикрыл рот рукой, довольно хихикая. Нет, Който определенно прогадал, открещиваясь от наблюдения за Инудо. В Абашири было весело, а роль недотепы-новичка легка и приятна. И давалась ему так хорошо... Он потом расскажет этому зазнайке, насколько... Усами вдруг остановился в коридоре. Нет, это будет его новым секретом. На двоих с начальником охраны. Чертовски жаль будет потом того убивать... Усами вытянул губы напряженной трубочкой. Но ведь до этого еще далеко, а стажировка только началась...