Две моих слабости

Денис уехал в Москву на неделю, но Артём решил, что ему даже некогда скучать. Поездка оказалась неожиданной, а он, словно чувствовал, нагрузил себя работой. Сразу появились какие-то проекты, несколько идей для видео на канал, друзья звали встретиться. Он думал, что будет тухнуть, потому что больше чем на два-три дня они с Денисом не разбегались в последние, наверное, полгода, однако Шмальц по-прежнему писал, а жизнь на месте не стояла. Но Артём понял, что соскучился, когда прошло пять дней. Шмальц скоро уже должен был приехать, а Тинто тупо привык, что можно позвать его к себе или приехать к ему практически в любой момент. Захотел увидеться — завел машину. Сейчас это не прокатывало. Было мало голосовых, а на видеозвонки не хватало времени: то Артём занят, то Дэн где-то шлялся. Судя по усталым вздохам, Шмальц соскучился ещё раньше, а это уже даже радовало, но при этом и бесило — Артём ненавидел, когда не мог развеять его скуку мои грусть. Сейчас они страдали вместе, как недавно влюбленные подростки. Это было хорошо, потому что грело сердце, но и вызывало множество проблем. Так зависеть друг от друга было сложно, однако, больше приятно. Возможно, они оба были страшными мазохистами. Они как начали отношения неожиданно, так дальше и покатились. Артём думал, что они прошли эту стадию, когда хочется видеться каждый день, но все оказалось сложнее. Этот почти двухметровый стремительный вихрь бесповоротно завертел, да так, что Тёма и сам не хотел освобождаться. Шмальц больше гулял с друзьями. Артём понимал его, говорил себе, что не ревнует. По факту, он им просто завидовал. Он ждал позднего вечера, когда Шмальц, уставший и иногда чем-то угашенный или пьяный, орал ему что-то в телеграм. Каждый раз хотелось, чтобы расстояние между городами было меньше, но Артём также знал, что тогда точно бросил бы все. Он не считал себя озабоченным, но чувствовал именно так. Артём уже видел, что и как сделает с Денисом, когда тот вернётся. Было страшно представить, что было бы, если бы Шмальц свалил на месяц, потому что их переписка становилась эротической день на третий, и то потому что на второй Шмальц тупо уснул, перепив, и бросил Артёма одного с его болезненным стояком. А ведь тогда они просто баловались. Когда Артёму пришло фото от Дениса, он долго смотрел на уведомление, подозревая, что ничего путевого в час ночи там быть не может. Днём Дэн писал, что пошёл с другом с сексшоп — выбирать подарок его девушке. Шмальц спросил, не хочет ли подарочек и Тёма, на что тот ответил, что предпочитает самого Дениса. Шмальца этот ответ более чем устроил, но он всё-таки обещал удивить. Артём был не против удивляться, стал ждать приезда Дениса ещё сильнее. Он как-то не подумал, что его могут удивить так рано, но неожиданное загадочное фото переубедило его. Ему нужно было хорошенько настроить себя прежде чем открывать сообщение. Возможно, тупил он излишне долго. Шмальц вдогонку отправил голосовое сообщение. Артём мотнул головой и всё же открыл диалог, включил аудио до того, как прогрузилось фото. — Я не поверю, что ты лег спать раньше меня! Живо ответил, пока я не передумал! — заорал Денис. Артём тихо рассмеялся. Шмальцу явно не терпелось, а ещё он был немного пьян. У него дрожал голос, и Тёма понял, почему, когда открыл то самое фото. Шмальц сфотографировал свою ногу, обтянутую тонким тёмным чулком. Возможно, это были и колготки, но Тёма видел лишь ступню, колено и половину бедра. Нога точно принадлежала Шмальцу, потому что Артём слишком хорошо её знал: длинная, стройная, по-мужицки волосатая. Денис сам по себе был бледный, поэтому черный чулок ему очень даже шёл, однако, первой реакцией был смех. Он понял, что все плохо, когда долго рассматривал эту ногу. Артём никогда не замечал за собой футфетишизма, но ноги Шмальца не могли не привлекать его внимание. Они были стройные и красивые. Бедра были полнее, чем казалось, такие мягкие, что бесконечно хотелось их мять. Артём испытывал какое-то странное удовлетворение, когда мог вести ладонью по его икрам. Да, Шмальц и не думал брить ноги, но Тёме было как-то похуй. Он был практически влюблен в эти острые колени и мягкие бедра. Возможно, был уже влюблен. Он так и не ответил, вертел телефон в руке, рассматривая изгиб колена. Десна чесались — хотелось сжать зубы на колене, провести языком по бедру, зацепить зубами край чулок. Шмальц отправил ему ещё одно голосовое. Тёма про него совсем забыл. — Уже дрочишь, что ли? — спросил Денис. — Без меня, значит? Ладно, окей, продолжать не буду. Продолжать?.. Во горле разом пересохло. У Артёма затряслись руки, но он нашёл в себе силы переползти на кровать, радуясь, что телефон полностью заряжен. Он сел удобнее, подумал, что ответить Шмальцу, чтоб голос не дрожал. Ему просто скинули ногу в чулке, а эффект был сильнее, чем после дикпика. — Пока не дрочу, но близок к этому, — ответил Тинто. Возможность отправлять голосовые сообщения была сейчас так кстати, но больше хотелось, конечно же, позвонить по видео. — О, и не дрочи! Хочу, чтобы ты кончил лишь от вида моих роскошных ног. — Это невозможно. Разве что ты будешь дрочить мне ими. — А было бы прикольно... Надо попробовать! Они сворачивали куда-то не туда, больше шутили, но почему-то Тёма возбудился. Если бы Шмальц подрочил ему ногой... Артём, пожалуй, спустил бы слишком быстро, потому что ступня Дениса и без того выглядела вкусной, а тут ещё и чулок, ещё и на его члене. Тёма мог испачкать черные чулки спермой, попасть на самые пальчики. — Кажется, ты обещал мне продолжение, — напомнил Артём. Шмальц быстро прочитал, а потом ненадолго исчез. Артём сразу вспомнил про пробку, с которой Дэн иногда приезжал к нему. Он помнил свой ахуй, когда почувствовал ее впервые, нащупав между ягодиц Дениса, удивлялся каждый раз, находя ее там вновь. Шмальц не таскал ее достаточно часто, но иногда баловался, и это каждый раз было неожиданно. Оказалось, пробка была достаточно удобной вещью, когда сил и терпения на подготовку нет. Быть может, Тёма терял терпение именно в тот момент, когда понимал, что Денис готовился для него: растягивал себя сам, ласкал себя, думал о нём в процессе. И Тинто подумал об этом, когда ему пообещали продолжение. Шмальц мог быть временами сумасшедшим, а угадать его намерения — всегда нереально. После сексшопа Денис мог реально удивить. Тёма решил не гадать, потому что заводил себя сильнее одними мыслями. Всё оказалось куда легче, но Артём не расстроился. В этот раз Шмальц отправил видео: он гладил и сжимал свое колено, сводил щиколотки. В этот раз можно было увидеть обе ноги, и обе были в чулках. Тёме нравилось, когда Шмальц фриковал, но сейчас им мешал один важный фактор. Фото и видео было недостаточно. Он не выдержал и позвонил ему, но Шмальц сбросил вызов. — Никаких видеозвонков! — ответил Денис. — Стесняешься, что ли? — спросил Артём. — Я хочу увидеть больше. — А я хочу, чтобы это всё осталось потом где-то помимо твоей и моей головы! Артём понял его не сразу, а потом тихо ахнул. Эти фото и видео сохраняются, а значит, он сможет открыть их в любое время. Денис заботился о нём. Тинто ощутил себя той самой девочкой с мема, которая кричит в подушку после того, как парень ей ответил. Он пару раз глубоко вздохнул, включил видео. Ему безумно хотелось схватить эти щиколотки, сжать в своих ладонях, потянуть на себя, чтобы Денис оказался под ним. Можно было закинуть их себе на плечи, поцеловать каждую. Можно было порвать чулки зубами. — У меня встал, — признался Артём, посмотрев на напряжённые икры несколько раз. — У меня уже давно стоит! Но ты же, блять, по три часа отвечаешь! — Я любуюсь. Шмальц опять пропал. Он был какой-то злой. Неудовлетворённый. Артём с радостью удовлетворил бы его несколько раз, трахнул прямо в этих чулках. — А это чулки или колготки? — спросил он. В ответ ему отправили ещё одно фото. Денис был в колготках. Без трусов. У него действительно стоял, что выглядело красиво и болезненно одновременно. Колготки были его размера, но давили. В этот раз во рту скопилось слишком много слюны, а челюсть заныла, потому что Артём захотел облизать его прямо поверх колготок, сжать ягодицы. Колготки выглядели дорогими, наверняка, были приятными наощупь. Как же хотелось потрогать. Шмальц отправил ещё несколько фото: колени, член, задницу. Он сильно старался, изгибался, потому что на последнем фото встал на колени и выпятил зад. Обычно в такой позе его ягодицы немного раздвигались, что можно было увидеть его анус. Артёму хватало одного вида, чтобы сорваться. Сейчас же он видел лишь то, как красиво обтянуты ягодицы, а яички — крепко прижаты. Он вдруг понял, что молча разглядывает Дениса, хотя тот очень старался. — Тебе идёт, — сказал Тёма. — Мне прям нравится. Хочу потрогать ужасно. Реально хотел. Обычно он не отказывал себе в удовольствии гладить ноги Дениса, а сейчас физически не мог этого сделать. Видимо, он настолько часто этим занимался, что Шмальц заметил его фетиш. — Хочу зацеловать каждую. Я бы закинул одну из них себе на плечо и долго гладил и целовал. Знаю, что у тебя чувствительная кожа в подколенной ямке. Я бы укусил тебя там, а потом вылизал. Ткань давила на член уже болезненно. Он спустил штаны и трусы, погладил себя. Невыносимо. Шмальц мог быть между его разведенных ног, мог изогнуться так, чтобы отсасывать ему, пока сам Тинто гладил бы его ножки и бедра. Он множество раз искусывал ягодицы Дениса, оставлял на них следы своих зубов. Он бы мог повести носом по нежной ткани, оставить стрелку, сжав зубы. — Пиздец как хочу тебя, — вырвалось у него. Вот так просто. Было тяжело делать одну запись, потому что палец отказывался так долго давить на микрофон. — Хочу порвать эти твои колготки прямо на твоей заднице, вылизать тебя всего между ног. Чтобы ты кричал. Шмальц долго не отвечал, но слушал, и Артём понимал, что тот явно дрочит. — Покажи ещё. В этот раз не удержался Денис и позвонил сам — видимо, решил, что сохраненного материала достаточно, а нормально кончить хотелось. Он был румяный, а из губы уже шла кровь. — Щас сдохну, — застонал он, все ещё показывая лицо, — хочу кончить. Чтобы ты мне присунул и оттрахал. Нагнул и выебал. — Блять, Денис!.. Шмальц прикрыл глаза и тихо застонал. Артём слышал, как тот хлюпает. — Покажи! Шмальц развернул камеру. Артём не сдержался и сам застонал. Денис порвал колготки, но приспустил, вытащил одну ногу и отвёл в сторону. — Неудобно дрочить член и трахать себя пальцами, когда ноги стянуты этим говном, а в руке телефон, — захныкал Денис. Показалось, что он сейчас разрыдается. — Был б ты рядом, — продолжил он уже спокойнее, — мне бы вообще не понадобились руки. — Сколько пальцев? — глупо спросил Артём. — Два. Но мне мало. Артём выругался, задвигал ладонью сильнее, тоже повернул вид, показывая, как толкается в собственную руку. Шмальц протяжно застонал, тоже ласкал свой член. Артём мог наблюдать то, как вздулись вены на его ладони, когда он сжимал пальцы у головки, но больше пялился на ногу в колготках, которую Денис так красиво изогнул, скорее всего, даже не подумав об этом. — Блять, Тёма, заказывай новую кровать, потому что старую мы сломаем, когда я приеду, — прохрипел Денис и резко скатился ниже, развел ноги шире. Это могло прозвучать смешно, если бы Артём не был с ним согласен. Он подозревал, что именно так все и будет, потому что сперва они наиграются с колготками, потом трахнутся, потом ещё раз трахнутся, но нежно. Потом они могут поменяться, и тогда уже Шмальц отдерёт его. Неизвестно, сломают ли они кровать, но нужно было заранее освободить день-два. А лучше четыре. Шмальц громко сладко стонал, а Артём плыл. Его голос немного искажался, да и картинка тряслась, но ему нужно было совсем немного, чтобы кончить. В идеале хотелось, чтобы Денис скакал верхом, но он довольствовался и тем, что было: сладкими стонами, прерывистым «Тёма...» и пониманием того, что Денис совсем скоро вернётся.

***

Артём ожидал чего угодно, но точно не собаку. Пёсель скакал вокруг него минут пятнадцать, звонко тявкал, то ли злясь, то ли радуясь. Денис молча пожал плечами, но смотрел на них с улыбкой. Тинто слышал, что пса подкинула мать Дениса, поэтому ни слова не сказал, даже потянулся погладить. С псом они как-то быстро подружились. Артём забирал Шмальца по дороге в кальянную. Дэн сказал, что его можно подождать в машине, но Тёма решил подняться. Про собаку он успел забыть, поэтому дёрнулся, увидев её на пороге. Она вытаращила глаза, но позволила себя погладить, а потом сама потянулась к руке. — Я уже устал, — застонал Денис из комнаты, — это как ещё один ребёнок для матери. Тинто смотрел на собаку, и ему показалось, что она чем-то похожа на Дениса, но вслух этого не сказал. Они легко шли в руки Артёма, смотрели огромными глазами, носились вокруг, как умалишённые. Пока Шмальц собирался, Тёма не заметил, как заигрался с собакой, понял, что изначально поднялся сюда, чтобы заобнимать своего парня, но как-то отвлёкся. Они рискнули, оставив собаку дома одну, но отменять планы никто не собирался. Не караулить же её всё время. Денис сказал, что умаялся так часто выходить на улицу, решил, что совершенно точно не заведёт себе собаку, хотя животных любил. Сразу вспомнилась бедняжка-курица. Артём изначально предлагал засесть дома, ощущал себя совсем животным. Он соскучился и вот наконец-то дорвался, хотел завалить его с порога, а Шмальц вдруг потащил его в кальянную. Конечно, было круто посидеть вот так, пока Денис якобы шутливо строил ему глазки, но Тинто слишком ждал и успел себе многое напридумывать. Ему как будто снова было пятнадцать. С Дэном по-другому не получалось. Его было невозможно не хотеть, а их недолгая разлука вдруг начала казаться огромной. Он счёл забавным то, что его давно так не крыло, чтобы руки уже тряслись, когда ещё не было ни намёка на продолжение вечера. Конечно, он знал, что сейчас они поедут к Денису, а там уже оторвутся по полной. Но опять надо было ждать, а Шмальц как будто специально издевался. Он игрался с мундштуком, рассказывал, как ему было одиноко. Артём ему искренне верил и предложил потом показать, как именно Денис соскучился. Шмальц вспомнил, что они в отношениях, на подъезде к дому: положил ладонь Тёме на колено, погладил. — Тогда я показал тебе не всё, — шепнул он Артёму, и тот мгновенно завёлся. Войдя в квартиру, они сразу припали друг к другу. Артём успел подумать, что они впервые обнялись за сегодня, а значит — за неделю. Когда он вошёл к Денису в первый раз, несколько часов назад, они отвлеклись на собаку, а потом поторопились. Денис охуительно пах собой, улицей и немного освежителем из машины. Артём был готов сожрать его губы, вздрогнул, когда холодные пальцы Дениса коснулись его горячей шеи. Он приоткрыл глаза, сталкиваясь с обдолбанным взглядом Дениса, ощутил, как тот улыбается, но поцелуй никто не прервал. Они так и стояли: медленно целовались и смотрели друг другу в глаза, пока Шмальц не опустил веки, крепче вжимаясь в его тело. Однако их скоро прервали, и вновь пришлось ждать. Собака уже носилась везде, терлась об их ноги, когда они пришли, поэтому торопливые горячие поцелуи пришлось прервать. Они хотели подождать, когда собака устанет и уснёт, но, казалось, ей было по кайфу вот так доёбывать. Всё это ужасно отвлекало и сбивало настрой. Тогда они решили измотать её, отвести погулять, а заодно немного остыть, потому что находиться в одной комнате и не сосаться они не могли. Во дворе было темно, но Шмальц никогда не рисковал, поэтому они снова превратились в друзей, походили, потом Денис заявил, что устал. Они оба давно устали. Утомить собаку оказалось сложно, поэтому пришлось гулять на износ. Артём подумал, что и сам очень хочет запрыгнуть Дэну на колени, как эта собака, потереться носом о щёку. Он просто смотрел на Дениса и тоскливо вздыхал, вспоминая, как ему предлагали поехать к нему, но он отказался. Однако, он понимал, что его терпение будет вознаграждено. Денис был рядом и вряд ли куда-то от него уже денется. От тёплого чувства захотелось улыбаться. В итоге они справились. Они вернулись, когда замёрзли, и собака почти сразу уснула в коридоре, а Денис пошёл в душ. Артём, не стесняясь, развалился у него на кровати, закрыл глаза. Оставалось совсем немного, но вся эта беготня сильно утомляла. Он уже начал засыпать, когда ощутил, как прогнулся матрас, а сверху залезло что-то влажное и тяжёлое. — Ты, сука, уснул, что ли? — спросил Денис. Он уселся Артёму на бёдра, и Тинто сразу положил ладони ему на задницу, приятно сжимая, открыл глаза и проморгался. — С вами уснёшь, ага, — пробубнил он, осмотрел Дениса. Тот остался в одних трусах. Артём тоже скинул штаны ещё до этого, решив, что заебался тянуть время. Шмальц нетерпеливо оттягивал край его футболки, но улыбался. Улыбка стала шире, а потом его влажно поцеловали. Артём скользнул рукой Денису под бедро сзади, оглаживая внутреннюю сторону, пощекотал пальцами, вернул на ягодицу. Шмальц не до конца обтёрся, и сейчас был горячим и мокреньким. От него так сладко пахло, что Артём не удержался и зацеловал его за ухом, потом вернулся обратно к губам, чувствуя, как чужой язык приятно ласкает его собственный. Шмальц застонал ему в губы, потёрся, но целовал всё так же медленно, будто разогревал. Артём провел ладонями по бёдрам вниз, до колен, вернулся, с нажимом погладил спину. — Что ты мне там хотел показать? — спросил Тёма. Дэн хихикнул, звонко чмокнул его в щёку, поднялся и свалил. Когда он вернулся, сразу кинул что-то блестящее почти Артёму в руки. Было решено, что это новые гладкие колготки, но оказалось, что в этот раз Денис купил чулки. — Я извлёк из прошлого опыта небольшой урок, — сказал он, — колготки давят, а потом быстро рвутся. А так ты можешь трахнуть меня, пока я в чулочках. Он странно хихикнул, а Артём поражённо ахнул. Как же он любил этого ебанутого парня. — Можно я сам надену? — попросил Артём. Прозвучало так жалобно — так он, наверное, и выглядел. Руки сами тянулись потрогать, хотя они даже упаковку не открыли. — Нет! Я сам. А ты смотри, — Денис схватил чулки, начал торопливо открывать. — Вообще будешь только смотреть! Трогать тоже нельзя, пока я не разрешу. Артём обречённо застонал. И в какой момент его жизнь превратилась в это? Он сел, подложив под спину подушку. Его потряхивало от предвкушения. Он столько думал об этом после той ночи, несколько раз пересматривал фото и видео. Такое невозможно было забыть. Артём мечтал увидеть всё то же самое, но вживую, потрогать, сжать, поцеловать. Он хотел увидеть, как Шмальц задыхается, почувствовать, как обнимает своими ногами, затянутыми в те рваные колготки. От чулок Артём тоже не отказался бы. Артём не был фанатом таких переодеваний, но попросту влюбился в ноги Дэна Шмальца. Как жить с этим всем, он не знал, но пока его активно баловали. Денис справился с упаковкой и уже доставал чулки, сидел на краю кровати так, что можно было видеть его ещё немного влажные ноги. Артём не сразу понял, что это за узор, надеялся, что они не будут в эту омерзительную сеточку. Денис аккуратно сосборил один к носку и раскатал по ноге. Как будто тренировался. — Хотел взять в сеточку, но они неприкольные, — ответил Денис. Он вытянул ногу, поправляя кружевную резинку, и посмотрел на Артёма. У Тёмы все на лице было написано. Это были простые чёрные чулки с кружевной резинкой, и они смотрелись в миллион раз сексуальнее, чем в сеточку. Плотный чулок крепко обнимал ногу Дениса, а тот ещё и вытянул её, напряг мышцы, поиграл пальцами. Захотелось взять их в рот. — Не задохнись, дедуля, — сказал Денис, отвлекая, — так громко дышишь. — Ты слишком красивый, — прямо ответил Артём. Шмальц мгновенно заткнулся и отвернулся, взял в руки второй чулок. Когда обе ноги оказались одеты, Шмальц встал и покрутился, то поднимая ноги, то опуская, показывая себя со всех ракурсов. Артём с трудом держал свои руки при себе. Нельзя. От таких манёвров чулки потихоньку съезжали вниз, потому что не были ничем закреплены, и Денис постоянно поправлял их. Артём с радостью сделал бы это за него. Но Денис поставил ногу на край кровати, показывая колено и то, как чёрное кружево смотрится на его бледном бедре. Теперь стало особенно тяжело. Хотелось потрогать, оттянуть резинку, погладить бедро. Шмальц смотрел на него внимательно, но уже не улыбался. Артём поднял голову, понял, что не заметил, как подполз к его ноге ближе. Ему позволили подобраться близко — настолько, что он дышал на колено, но не трогал. Тинто решил, что в эту игру можно играть вдвоём, поэтому тупо пялился, но у Дениса оказался ужасный садистский план. — Садись, — приказал Шмальц и кивнул туда, где только что была его ступня. Он вновь выпрямился. Артём покорно послушался. Выполнять приказы парня в чулках — звучит дебильно, но Тинто уже с ума сходил. Он всё смотрел на его коленки и это кружево, облизывался, а ведь Денис ещё ничего не сделал. А потом Шмальц встал ближе и поставил ступню ему на бедро. Артём расценил это, как разрешение потрогать, но не спешил, зная, что его могут нагло наебать. И был прав. Денис гладил его бедро ногой, перебирал стиснутыми чулком пальчиками. Тинто отставил руки назад, уперевшись на них, чтобы не было соблазнов, словно это могло ему помочь. Смотрел. Денис гладил его, постепенно подбираясь к краю трусов, залез пальчиками под них, натянул ткань, вернулся обратно к колену. Артём не знал, куда ему смотреть: на ловкую ступню или на лицо Дениса, который покраснел и шумно глубоко дышал от возбуждения. У него встали соски, да и трусы уже натянулись. Они оба молчали, но от этого из громкое дыхание было слышно сильнее. Денис баловался, гладил его неторопливо, почти касался члена пальчиками, но быстро убирал их, давил на бедро. Артём несколько раз порывался схватить его за ногу, усадить себе на колени и поцеловать. Хотя бы поцеловать. Стоять на одной ноге Шмальцу было неудобно, поэтому он забавно заваливался пару раз, но потом просто встал ровно, опустив ногу. Артём наконец-то посмотрел ему в лицо. Щёки Дениса немного заалели, а губы были влажные, словно их долго нещадно целовали. Артём зачем-то представил, что чулки будут держаться на поясе. Тинто мог бы уложить его себе на колени животом или просто поставить кверху задницей, смотреть, гладить и шлёпать. Артём хотел всего и сразу: притянуть к себе и поцеловать, потрогать, узнав, каковы эти чулки на ощупь. Денис по-прежнему не брил ноги, но чулки были плотными, поэтому ноги должны быть гладкими, мягкими. Шмальц чуть приглушил свет, оставив свою подсветку, но даже так было видно, что чулки не блестят, они матовые, и, возможно, дорогие. Они казались мягкими. И во всё это были облачены тёмины любимые ножки. Они вновь смотрели друг другу в глаза. Денис закусил губу, перестал шутить и баловаться. Напряжение приятно возбуждало, накатывало постепенно и оседало где-то внизу живота. Шмальц тяжело дышал — тоже хотел уже сократить это расстояние. — Денис, — тихо позвал Артём. Сердце билось быстро — даже больно. Артём сидел с раздвинутыми ногами, внимательно следил за тем, как Денис поднимает ступню и ставит ее на постель на небольшой треугольник между ногами Артёма. В этот раз он не давил, чуть приподнял её, чтобы опуститься выше — прямо на член. Пальцы игриво сминали ткань трусов. Тинто перестал дышать и сдавленно застонал, когда Денис погладил его ступней и несильно надавил. У него давно стояло, и Шмальц доводил его лишь сильнее, почти дрочил ногой, но делал это медленно, издевался. Без трусов было бы куда эффектнее, но тогда Артём мог быстро спустить. На ступне чулок был плотнее и темнее. Денис не делал больно, скорее, игрался, и Тинто едва не выл от желания. Он не мог оторвать взгляд от этого вида, но Шмальц взял его за подбородок и поднял голову, вынуждая смотреть на себя. Он легко улыбался, но чуть опустил веки. Руки у него тряслись. Нога пропала слишком быстро, но Артём решил, что больше не станет терпеть и мучить Дениса: схватил его за пояс и утянул на себя, сразу целуя. Он не стал ждать разрешения, потому что Денис никогда бы его и не дал — выжидал, когда Тёме окончательно сорвёт башню. Чулки действительно были мягкими. Артём сжал пальцы на его бёдрах, ощутил, как скользит ткань из-за его движений. Денис застонал ему в губы, обнял за шею, садясь на одно колено. Тинто понимал, что он хочет, но психанул и повалил его на спину, нависая сверху. Они долго целовались, радуясь, что теперь можно. Денис обнял Артёма за талию своими бесконечными ногами, сжал бока коленями, яростно отвечая на каждый поцелуй. Он был горячий и дрожал от возбуждения. Тёме это безумно нравилось. Его крыло лишь от осознания того, что Дениса так колотит из-за него. Но сдаваться так быстро и легко всё-таки не хотелось. Артём оторвался от его губ, посмотрел на то, как Денис похабно ухмыляется. Довольный, сука. Он выглядел так, будто его уже выебали, но они лишь начали. Артём огладил его бедро, осознавая, что ему ужасно нравится это мягкое кружево. Он смял кожу, зацепился пальцем за кружево, потянул вниз, стиснул ягодицу. Денис был такой, что его все время хотелось трогать и ласкать. Артём не понимал, как не замечал этого раньше, но сейчас был готов гладить эти ноги вечно. Он постоянно хватал его за колено, когда они валялись после секса или утром, либо же просто сидели и что-то смотрели. Ситуаций была масса, но его ладонь вечер тянулась к коленкам Дениса. Артём уже не представлял, что не сможет сжать его бедро, когда она будет совсем рядом, не знал, как не зацелует его икры и щиколотки. Он аккуратно скинул ноги Дениса со своей талии, опустил их на кровать и развел шире, понимая, что для идеальной картинки на Денисе не должно быть ничего, кроме чулок. Пришлось снять с него трусы. Теперь он сидел между красивых стройных ног в чёрных чулках, мог трогать коленки, ступни, мог насадиться ртом на член, вылизать Дениса между ягодиц. Артём повёл носом от колена по внутренней стороне его бедра, влажно поцеловал резинку чулок, зализал кружево по краю. Шмальц выругался. Тинто стиснул зубы на середине бедра, но не прокусил ткань. Денис прерывисто выдохнул, дёрнул бёдрами. — Пришла моя очередь тебя мучить, — сказал Артём, погладил другую ногу. — Мне кажется, я кончу только от твоего хриплого голоса и взгляда, — предположил Денис. Артём проморгался. Ого. — Извращенец, блять. — Надо будет аккуратно с ними, потому что я хочу многое попробовать. — Артём уже не слушал, удобно устроившись между его ног, боялся кусаться слишком сильно, но ткань местами уже намокла из-за его поцелуев. — Похуй! Куплю ещё. И в сеточку тоже. И чисто кружевные, — Денис высоко застонал, прерываясь, потому что Артём снова целовал его бедро, кусался, с позволения не жалея ни чулки, ни Дениса. — Найду самые сексуальные, надену и сяду тебе на лицо. Он говорил быстро — дыхания не хватало. Артём подбирался с поцелуями ближе к его члену, укусил за ягодицу, оттянув ее, наслаждался высокими стонами. Денис совсем не сдерживался, развёл колени шире. Его глаза блестели, а губы чуть припухли, но он держался — не трогал себя, но нетерпеливо просил сделать с этим что-нибудь. Артём лизнул его член по всей длине, а потом всё-таки опустился ртом, взял поглубже. Шмальц вздрогнул, схватил его за волосы. Он накручивал на пальцы его кудри, толкался в рот, совсем не сдерживаясь. Только Артём не планировал заканчивать так скоро. Он сжал себя через трусы, а затем вообще снял и их, и футболку, сел, вновь залюбовался Денисом. Тот раскидал ноги по всей кровати, вцепился в покрывало пальцами. Тинто взял его за щиколотку, поцеловал ступню. Шмальц громко цокнул. Артём его понял, поэтому продолжил: взял в рот эти ловкие пальчики, насколько смог, выпустил, чтобы через мгновение укусить за большой палец. Денису шла эта смесь возбуждения и смущения. Он то просил большего, то стонал и прятал взгляд, и это очаровывало. У него были такие нежные пяточки, словно он не ходил пешком или позаботился о том, чтобы они стали такими. Артём снова целовал его щиколотку, оставил след зубов на пятке, пока мял другую ступню. — Возьми меня уже, — попросил Денис шепотом. — Жёстче. Артём зацеловал другую его ногу, поднимаясь вверх, подцепил резинку чулка зубами и оттянул её, глядя на Дениса. Он отпустил её, и кружево звонко шлепнуло о кожу. Шмальц решил уже не сдерживаться и сжал себя. — Возьму — не переживай, — ответил Артём, наблюдая, как головка его члена быстро исчезает в кулаке. Денис кинул ему смазку, достав её из-под подушки. Ждал. Артём налил немного на пальцы, решил не ждать, сразу размазывая между ягодиц. Денис был мягкий, горячий. Артём смог сразу войти двумя пальцами, вопросительно поднял бровь. — Я как всегда пытался подготовиться, но психанул, — пояснил Денис. — Ты с этим лучше справляешься. — А я думал, ты скажешь, что играл с собой, думая обо мне. — Не без этого! Артём пожал плечами, двинул резче. Денис застонал, снова приласкал себя, поднял взгляд. Смотрел так, словно был сильно пьян, ухмылялся. Терпеть такое стало невозможно. Тинто вышел, схватил его за бёдра и потянул на себя, уложил одну ногу себе на плечо, а вторую отвёл в сторону, согнув в колене. Шмальц сжимал его пальцы, двигался в ответ. — Надо отфоткать тебя такого, — решил Артём, раскатал резинку, потёрся головкой между ягодиц. — Нас. Хочу профессиональное фото для дрочки. Артём рассмеялся, но картинка возбуждала. Они наверняка смотрелись чертовски круто. Ощущалось всё именно так. Денис лежал под ним, неторопливо ласкал себя, пока Артём нависал сверху. На плече Артёма была невероятно красивая длинная нога его невероятно красивого парня. Он чмокнул его в ступню, мысленно поставил себе напоминание, что обязательно надо отфоткаться вместе. А лучше снять видео. Денис принял его легко. Он выдохнул довольное «блять, да!», и Артём вошёл до конца. У Шмальца было блаженное выражение лица: он разомкнул губы, тихо стонал от каждого движения. Артём захотел его поцеловать, но побоялся сломать, поэтому задвигался быстрее, размашисто трахая. Он отдавался полностью. Артём обожал его крики, иногда даже не затыкал. Сейчас он понял, что ужасно соскучился, поэтому старался максимально довести его, трахая так, как им обоим нравилось. Лицо Дениса выражало множество эмоций. Это тоже хотелось сфотографировать, распечатать в тысяче экземпляров и развесить по всей квартире. То, как он смотрел, Артём не мог выразить словами. Это было ценнее любых их лютых извращений. Денис просил сильнее, скинул ногу с его плеча, чтобы притянуть к себе ближе. Они сразу начали целоваться, и Денис немного заткнулся. Будить собаку в такой ответственный момент совсем не хотелось. Хотелось насладиться родным теплом, горячей узостью и нетерпеливым прикосновениями. Шмальц царапался, оттягивал за волосы, вторил каждому движению. Он красиво откинул голову назад, подставляя шею, и Артём не удержался, кусая над кадыком. Сегодня он много кусался. — Сожру тебя сегодня, — прохрипел Артём. Денис что-то невнятно ответил, но показалось, что это было «пожалуйста». Артём обнял его до хруста костей, ощущая, что скоро кончит. Денис и сам задвигал рукой сильнее, лизнул в щёку и крепко стиснул внутри. Тёме хватило несколько глубоких толчков и протяжных стонов Шмальца прямо на ухо, чтобы последовать за ним. Голова кружилась и совсем не соображала. Денис опять раскидал свои ноги, но подвинулся, позволив Артёму лечь рядом, закинул на него колено, когда полез обниматься. Артём сразу схватился за его колено, и стало так спокойно: Денис был рядом, пыхтел ему в ухо, опаляя кожу горячим дыханием. Ему этого сильно не хватало. Шмальц вернулся — вернулось и его сумасшедшие, но больше Артём скучал по таким тихим моментам. Он долго смотрел на ногу Шмальца, отмечая, что чулки реально оказались качественными — пошла всего лишь одна стрелка. — Я ради тебя чулки надел, — сказал Денис, — хочу, чтобы ты тоже что-нибудь такое сделал, но пока не придумал. Артём рассмеялся, поцеловал его в лоб. А то он будет против. Конечно, фантазия Дениса была способна на многое, но он заранее был готов на что угодно. Шмальц вдруг поднял голову и посмотрел в лицо, довольно улыбнулся. — Чтобы наши отношения были такими же крепкими, как эти чулки! — решил Артём и звонко опустил ладонь на его бедро, вновь оттянул резинку, но уже пальцами, так же больно её отпустил. Денис поморщился. — Звучит как тост. У меня вроде и бутылочка есть, — вспомнил Шмальц, довольно ухмыльнулся и поднялся аж со второго раза. — Только там собака. Надеюсь не разбужу. Денис потянулся сидя, снова посмотрел на Артёма и задорно подмигнул ему, после чего встал и двинул к кухонной зоне. На его ягодицах и бёдрах уже проявлялись следы их буйной ночи. Артём вокруг подумал, что хочет мягко поцеловать каждый, а ещё — что он безгранично счастлив.