Дуэт

Я раздраженно выдохнула, закрывая приложение с почтой. Результаты конкурса всё не приходили, и я уже отчаялась попасть в финал. А ведь это могло бы мне открыть двери в мир большого искусства! Решение поступать в музыкальный колледж, а впоследствии в консерваторию родителями было воспринято негативно. С того момента прошло уже почти десять лет, а старшее поколение Разенграффе было так же непреклонно, как и раньше. Проще говоря, свою дочь они видеть не желали. Им повезло, что младшая, Анна, пошла по стопам отца, получила образование и сейчас усердно работает в фирме, планируя в будущем занять его место. Гордость семьи, не иначе. И, надо признаться, чем больше времени проходило, тем больше мне казалось, что родители всё-таки были правы. Наверное, пианизм – это не моя стезя. Конечно, я училась достаточно усердно, чтобы закончить музыкальную школу и колледж с красным дипломом, но всем известно, что трудолюбия тут недостаточно. Хочешь регулярно выступать на сцене – нужен талант. Нельзя сказать, что я им не обладала. Наоборот, мои способности были на очень хорошем уровне, но всё время рядом оказывался кто-то, кто мог играть лучше. И дело ведь не в том, что я не проводила целые сутки за инструментом, в попытке отточить технику или отработать интонацию, заставив рояль звучать именно так, как мне нужно. Дело не в этом. Просто кто-то удачливее, талантливее, чем я. Вот и вся загадка. - Что, всё ждешь свою птицу счастья? Джек Фрост. Вот кто был действительно удачливым гением с достаточным трудолюбием. Идеальная комбинация, чтобы завоевать признание публики уже в двадцать пять. Молодой, красивый, талантливый – слушатели любят таких исполнителей, дерзко врывающихся на сцену, ненавязчиво отодвигая тех, кто не может удержаться на плаву. Новые уникальные лица всегда привлекают внимание. А если эти лица удивляют своими талантами уже не первый год подряд, то они действительно могут быть удостоены всеобщего признания. И такие люди меня раздражают. Я уверена, что прилагаю в разы больше усилий, нежели этот Джек, чтобы поддерживать тот уровень, которого достигла на данный момент. Но уже сейчас я вполне сильно ощущаю шепотки за моей спиной, да и сама осознаю – мой предел близок. А вот он не собирается останавливаться, он не знает границ. И даже если его что-то неожиданно загонит в рамки, Фрост просто их сломает. Такое уже случалось раньше. Эпическое событие, ничего не скажешь. - Просто мне досталась с топографическим кретинизмом, - рыкнула я в ответ, резким движением убирая телефон в карман. Было как-то неловко признавать, что всё-таки он прав. Подтекст в его вопросе читался слишком просто: я слишком наивна, если полагаю, что мне что-то светит. Но соглашаться с этим вслух я не собиралась. Особенно, когда подобный посыл идет от него. - Да-да, конечно, - он снял пальто, обувь, а после, захватив футляр с инструментом, прошёл в комнату. – Ну, может, тебе ещё повезёт, - в голосе проскользнула нотка сочувствия, смешанная с заботой. Я приподнялась на диване, чтобы получить приветственный поцелуй в губы. Ну, как вы поняли, мы с ним встречаемся. Как это случилось? Не спрашивайте. Полагаю, я была слишком восхищена юным домристом, захватывающим внимание публики с первых звуков. Поначалу я сама была такой зрительницей, завороженно наблюдающей за этими руками, перебирающими струны. По-настоящему познакомилась с ним, будучи его аккомпаниатором. Ансамбль – обязательный предмет, и мне не оставалось выбора. В свое время я играла вместе со скрипкой и саксофоном, поэтому приноровиться к домре было нелегко. Маленький инструмент, способный озвучить весь зал только с усилителем. Одним аккордом на рояле я могла бы вытеснить этого нелепого солиста, поразив слушателя настоящим, полным звуком. Однако мне стоило поумерить свою гордость и признать, что Джек – мастер своего дела, а игра на домре ничем не легче игры на фортепиано. А после я просто попалась в ловушку. Фрост не делал этого специально. Полагаю, во всём виновата моя женская натура, которая не способна игнорировать привлекательного мужчину в радиусе пяти метров. Наш ансамбль стал для меня чем-то жизненно необходимым, а посещение концертов, где он выступает, приравнивалось к глотку воздуха в потоке жизни. Что у него было в голове, почему он предложил мне встречаться, я не знаю. Но иногда я даже думаю, что это было закономерно: мы невольно (или из-за моей настырности) проводили много времени вместе, что Джек просто сказал: «Было бы глупо искать кого-то ещё, раз у нас с тобой всё так далеко зашло». Что зашло, куда зашло, я не знаю до сих пор, но после года этой немного однобокой дружбы и ещё года «встречаний» мы съехались, уже даже не задумываясь о том, что жизнь могла свести с кем-то другим. Я поднялась с кровати, проходя на кухню и включая чайник. Рука невольно потянулась к телефону, словно заранее предчувствуя заветную вибрацию уведомления, оповещающего о том, что я прошла в следующий тур. Однако ничего не произошло, и я с тоской бросила взгляд на календарь. Это мой последний год в консерватории, и если я ещё хочу зарекомендовать себя как выдающийся исполнитель, мне надо стать лауреатом (а ещё лучше победителем) около десяти конкурсов. Но удача поставила мне подножку прямо на первом. Джек появился на кухне уже в спортивных штанах и футболке. В руке он нес очередную партитуру. - Даже не думай, - он поднял на меня удивленный взгляд, но всё же положил ноты на стол. - Да ладно тебе, - протянул парень, заглядывая в ящик в поисках сладкого. Удивительно, как при такой любви к углеводам и сахару Фрост остается довольно стройным. – Оно просто длинное, но не сложное, - вытянув из шкафа упаковку печений, он уселся за стол и открыл партитуру. - Ты же знаешь, сейчас мне стоит сосредоточиться на другом, - проговорила я раздражённо, закипая не хуже чайника. Когда речь заходила об этом, меня словно подменяли. - Твой Рахманинов никуда от тебя не денется! – Джек проигнорировал мой недовольный тон, погружаясь в изучение текста. – К тому же, разве тебе не стоит готовить запасной вариант? Его голос не звучал так, словно он пытался меня задеть. Джек вообще порой говорил какие-то вещи, не думая, обескураживая своей бестактностью. За эти годы я почти привыкла к этому и даже научилась либо мягко осаждать его, либо не реагировать вовсе. Но, пожалуй, ключевое тут «почти». - Считаешь, мои навыки настолько плохи, что даже думать не надо об исполнительстве? – я громко опустила чашки на стол, заставляя парня чуть вздрогнуть и поднять на меня взгляд. - Ну, аккомпанемент тоже исполняют, знаешь ли, - Фрост пожал плечами, откидываясь на спинку стула. - Вот как? Но что-то ты не рвёшься играть в оркестре, например. Там тоже ты «исполняешь». Что, не твой размах? Мой голос сорвался на тон выше, обнажая все мои эмоции. Уверена, Джек считал смену моего настроения сразу же, ещё до того, как я что-то сказала, но стоит дать выход этой волне, и я становлюсь понятна, словно открытая книга. Однако назад пути нет: брешь пробита, а на фоне повторяющихся неудач рана зияет только сильнее. - Эльза, тебе просто не везёт слишком часто, поэтому я считаю, что стоит задуматься о…, - но договорить я ему, естественно, не дала. - Не везёт? Отлично! Этим лозунгом я смогу решить все свои проблемы! – я рванула обратно к кухонной тумбе, наливая кипяток в заварочный чайник. Руки почему-то тряслись, и вода лилась неровными струями. - Почему бы тебе не прислушаться к голосу разума? Так или иначе, ты отличная пианистка. Можно же не только играть, но и аккомпанировать, создать группу, пойти преподавать, в конце концов, - в отличие от меня, Джек умел оставаться спокойным, даже немного отстранённым, словно происходящее относилось и не к нему вовсе. - Да какого черта я тогда столько пахала? Чтобы потом стать невзрачной училкой в музыкалке в родном городе? Джек молчал, внимательно наблюдая за мной. Наверное, мне бы стоило остановиться, но нет. Кнопка «без ограничений» была включена и обратного хода тут не предусматривалось. - Ты же видишь, что происходит! Неважно, занимаюсь я семь, десять, двенадцать часов в сутки, обязательно найдётся какой-нибудь вундеркинд, способный переплюнуть все мои старания с полноты. По щекам потекли непрошеные слезы, и я резко повернулась спиной к парню, с диким звоном закрывая крышку чайника. В какой-то момент мне даже показалось, что от такого напора она могла треснуть. - Даже Жоан перестала верить в мой успех, - голос дрожал пуще прежнего, но, похоже, выговориться мне было необходимо. – А родители… Наверное, они были правы. В конце концов, я расплакалась окончательно. В комнате повисла напряженная тишина, и я уже жалела о том, что позволила себе нарушить покой. Я почувствовала тепло Джека ещё до того, как его руки опустились на мои плечи, провели вниз по лопаткам, опустились к талии и сомкнулись вокруг моего живота, прижимая к груди парня. Я глубоко вздохнула, прислушиваясь к уже родному запаху, исходящему от парня. Его я узнаю где угодно. Я подалась спиной назад, упираясь спиной в парня, словно стремясь раствориться в нем, желая скрыться от всех проблем. - Эльза, - он наклонился к моему уху, и я невольно заёрзала от щекочущего дыхания. – Ты сейчас зря это делаешь. Его голос и сам по себе был низким. Помню, как поначалу привыкала к этому диссонансу между его внешним видом и «звучанием». Тембр Фроста был низкий, глубокий, немного хриплый, потому что в детстве парень любил затянуться сигареткой за ближайшим гаражом. Безусловно, чарующий. Может, конечно, только я его так воспринимала, но факт остается фактом: я могла слушать вечно. Но когда Фрост что-то говорит вот так, намекая на несколько далекие от меня вещи, я готова провалиться сквозь землю от смущения. Я не была абсолютно не сведуща в таких делах, более того, благодаря жизни с Джеком мои познания стали значительно шире, однако я всё ещё покрывалась мурашками и начинала дрожать, стоило услышать этот тихий, хриплый, немного взбудораженный голос у себя над ухом. - Джек, - я попыталась развернуться, но сделала только хуже: тут же почувствовала, что имел в виду парень под «зря». – И что теперь? Я застыла, прислушиваясь к неровному дыханию Фроста. Место, где лежали его ладони, казалось, нагрелось больше, чем должно было, да и спиной я уже ощущала, как напрягается парень, чтобы что-то выдавить из себя. И как это вообще происходит? - Как ты думаешь, что теперь? Я ждал три месяца, пока ты подготовишься к этому чертову конкурсу, так могу я получить свою награду? – он перешёл на рык, а руки сжались сильнее, прижимая моё тельце ещё ближе. - Ну, хоть кто-то из нас должен получить приз, - я улыбнулась, уже смелее оборачиваясь. Джек умел задать нужный настрой, заставляя забыть о том, что вызывало такие негативные эмоции. Конечно, если прятать голову в песок, то проблемы не исчезнут, но тут я хотя бы могу насладиться ощущением временного комфорта и расслабления. Пожалуй, это то, что мне необходимо сейчас. Поцелуй был долгим, немного неумелым с моей стороны, что с лихвой компенсировал Фрост (даже знать не хочу, где и когда он научился). Я уже бесстрашно прижималась к нему, вставая на носочки, чтобы дотянуться. Пальцы невольно оттянули пучок его волос, когда он прикусил мою губу, и я резко отстранилась, тяжело дыша. - Ну, всё, увертюра окончена. Пора переходить к действиям, - Джек подхватил меня на руки, увлекая в очередной поцелуй и унося в спальню. Я снова стояла на кухне, ожидая, когда вода в чайнике закипит. Заварка, очевидно, была уже достаточно крепкая. Джек опять сидел за столом, увлеченно разглядывая партитуру. И это снова-опять меня в равной степени напрягало и веселило. В этот раз главное держать себя в руках, иначе все опять-снова закончится чем-то очень смущающим. По крайней мере, для меня. В этот раз я даже успела разлить чай в чашки и выставить на стол угощения. Печенья, что были в пачке на столе, уже канули в небытие. Какая прыть, однако! - В следующий раз тебе стоит предусмотреть что-то более сытное, - промычал парень, даже не поднимая глаз от текста. Я подавилась чаем, внимательно наблюдая за Фростом. Не похоже, что он шутит, но разве можно так спокойно заявлять такие вещи? - Это что ещё за разговоры? - Ну, знаешь, учитывая, какая конкурсная деятельность тебя ожидает в этом году, думаю, подобный отдых тебе будет нужен чаще, чем раз в три месяца, - он ухмыльнулся и, наконец, отложил ноты в сторону. – Думаешь, нет? - Да ты самовлюблен даже больше, чем кажется! Думаешь, это отдых? – я сложила руки на груди, пытаясь показать, что управляю ситуацией. На деле это был блеф чистой воды. Стоит хотя бы посмотреть на меня сейчас и на меня несколько часов назад. Очевидно же, что такая разрядка мне просто необходима. - Да-да, храбрись дальше, но тебе просто надо признать, что твой успех зависит от меня, - он улыбнулся ещё более самодовольно и отпил чай. В этот раз я поперхнулась воздухом, не веря такой наглости. - По-моему, всё немного иначе, если не четко наоборот, - я наклонилась к столу, полагая, что грозный внешний вид хоть как-то поможет мне победить в этой «дуэли». - Что-то не заметил, - он пожал плечами. – К тому же, я это слышу от человека, который занимается круглыми сутками, а в итоге аккомпанирует мне. - Ничего не желаю слышать от того, кто выбрал такой инструмент просто потому, что он необычный! Я увидела, как моя фраза заставила парня на секунду смутиться, но после его лицо приняло прежнее выражение. - Ну, да, пианистов пруд пруди, так что в ваших услугах уже мало кто нуждается. А вот хороший домрист – другое дело. - Хороший домрист тот, кто много занимается, а не приходит к успеху благодаря удаче! Тут я, конечно, была неправа. О Фросте однозначно нельзя было сказать, как о человеке, который мало трудится. Как я уже говорила, ему упорства не занимать. Но Джек обладал достаточным чувством юмора, чтобы не среагировать на мой неудачный выпад. Или, вернее, среагировать в свою пользу. - Ты, наверное, уже подзабыла, какие у меня мозоли, - нахальная ухмылочка не сползала с его лица, а взгляд медленно опустился к шее, потом ниже, к зоне декольте, опустился до солнечного сплетения и поднялся обратно. Уж что-что, а его намеки я научилась распознавать за эти годы. Конечно, я не забыла его «мозоли». Такое сложно забыть. Подушечки его пальцев действительно были жесткими от постоянного перебирания струн, но удовольствия они доставляли даже больше, чем мягкие (по крайней мере, я в этом уверена). В конце концов, мне даже стыдно вспомнить, где были его шаловливые ручонки, поэтому я предпочитаю лишний раз об этом и не думать. Моё молчание и алеющие щеки были красноречивее любых слов, поэтому он добродушно рассмеялся и подошёл ко мне, заключая в объятия. - Я просто шучу, - уткнувшись ему в живот, я наслаждалась мягкими поглаживаниями по голове. – И знай, я никогда не буду в тебе сомневаться. Ты одна из лучших, и ты точно добьешься того, что хочешь. Я застыла, вслушиваясь в эти слова. Мне их никто не произносил. Я не слышала таких слов поддержки ни от родителей, которые изначально были против моих занятий музыкой, ни от Жоан, которая в последнее время становилась всё безразличнее к нашим урокам. Даже Анна, с которой у нас были прекрасные доверительные отношения, никогда не говорила мне чего-то такого. На глазах снова выступили слезы, и я решила, что моя нервная система уже не выдерживает от всплесков эмоций. - Кто бы сомневался, - он отстранился, вытирая с моих щёк слезы. Его яркая улыбка заражала меня своим радостным настроем, и я действительно была готова броситься сначала к парню на шею, а потом к инструменту. Я мыла посуду, когда телефон неожиданно завибрировал. Меня передёрнуло, но, бросив все, я схватилась за смартфон. Пальцы немного подрагивали, когда нажимали на иконку почты на рабочем экране, а после обновляли список входящих писем. Визг счастья разлетелся по квартире, телефон отлетел в сторону, я же мчалась к Джеку. - Твоя птица с топографическим кретинизмом таки долетела? – он обернулся ко мне через плечо с видом абсолютно уверенного в такой развязке человека. - Да, да, да! – я радостно прыгала на месте, не в состоянии сдерживать своего счастья. Наконец-то, что-то начало удаваться. Может, всё не так уж и плохо? - Так, когда там финал? – он снова отвернулся, возвращаясь к домре. Я на мгновение задумалась, наблюдая за тем, как от движений рук Джека на его спине немного ходят мышцы. - Через две недели. А что? - Хочу заранее заказать еду, чтобы потом не чувствовать себя голодным, - Фрост снова обернулся, высовывая язык. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, к чему он клонит. Когда я, наконец, поняла, то реагировать было поздно: Джек снова увлекся игрой, а я была слишком смущена, чтобы что-то сказать. Ну, ничего. Я тебе ещё покажу, чертов домрист, из чего сделаны настоящие пианисты!