louder

      Я взрываюсь громче бомб.       До беспамятства играю на фортепиано, судороги в пальцах туманят мозг, охрипший голос не позволяет взять си первой октавы. Со злостью захлопываю инструмент и иду на балкон вдохнуть жизнь, которой не осталось в квартире. В поисках будущего я потерял настоящее. Не знаю, обрету ли снова. Замечаю, что рассвет неуверенно врывается в моё пространство. Лучи ослепляют красные от недосыпа глаза. Кроме как начать новый день, у меня ничего не остаётся. В забитом метро бегаю взглядом по нотам, написанным в порыве отчаяния, и пытаюсь понять, в какой момент я свернул не туда. Бегу на пары в надежде показать свои наброски, но это никому не нужно – «Это не касается учебного процесса, Чонгук» или же «Ты опять мечтаешь, Чонгук». После занятий я бегу в актовый зал, пока не начались репетиции концерта, в который меня не взяли, и стою на сцене. Молча, потому что страшно развеять голос эхом. Смотрю на пустые сидения и представляю людей, которые с любовью смотрят на меня и ждут, когда я начну петь. Закрываю глаза и бегу по сцене, беззвучно шевелю губами и улыбаюсь. Однажды я выбрал музыку или она выбрала меня.       Но верный ли это выбор?       Я говорю громче бомб.       Мой тихий голос словно пеленой покрывает аудиторию. Духота в помещении и свирепый взгляд преподавателя не дают вдохнуть полной грудью. Губы пересыхают, воздуха будто вот-вот не станет, но я продолжаю говорить. Закончив с теорией, сел за рояль и начал играть выученный материал. Настолько сильно проникаясь мелодией, я под нос подпевал себе, чем разозлил профессора. Он подошёл и медленно закрыл рояль, останавливая мою игру. Держа в руке чашку кофе, отпил и сухо произнёс: «Вокал». Потной рукой я поправил свой галстук, вышел в центр сцены и начал петь. Всё так же тихо, неуверенно. В какой-то момент жестом мужчина остановил меня и сел за стол, начиная размашисто что-то выписывать в зачётной книжке. Девяносто девять баллов и фраза: «Ты можешь петь громче» не дали мне спать следующие несколько ночей.       Каждый день мне приходится оправдывать своё существование проделанной работой.       Это невыносимо, когда тебя отказываются слышать, но я всё ещё говорю, потому что молчание равно поражению.       Я пою громче бомб.       Я не уверен, наступит ли завтрашнее утро; прикоснусь ли я снова к клавишам фортепиано; увижу ли наконец-то на своём лице счастье. Единственное, что движет мной, это музыка.       Внутри зарождается что-то большее, чем просто мечта. Я переживаю неизвестность, но больше не боюсь.       Обещаю, что буду громче взрывающихся бомб, и однажды меня услышат.