Погружение

      Понадобилось время, чтобы справиться с собой. В тот момент его так захлестнуло… Хакс еле сдержался. А уж когда увидел её лицо, такое красивое, красное и потное, с прилипшими волосами, и глаза, полные блаженства… Уравновесить себя получилось до странности легко. Хотелось смотреть на неё веками, тысячелетиями. И она назвала его красивым, так искренне, как будто и правда так думала. Роуз вгонит его в гроб. Как с ней расстаться через неделю? Как уехать к себе, в свою жизнь, и не сойти с ума без неё?       Они лежали в полумраке комнаты и Роуз целовала его шрамы. От этого дрожало сердце. Хакс обнял её и думал, что был почти на грани, чтобы причинить ей боль. Где-то на этом этапе его бросила первая девушка, швырнув в лицо «конченный сумасшедший ублюдок». И это при том, что он сразу рассказал ей о всех своих отклонениях и проблемах. Роуз же не знала о нём… ничего. И доверительно лежала в его руках, позволяла прикасаться к себе. Это было так удивительно, так важно для него, что Хакс просто не знал, что делать дальше. Его мысли метались испуганными птицами по голове, качая чашу весов туда-сюда. С ней было до невероятного хорошо, она была прекрасна. Она не заслуживает того, что он хочет с ней сделать. Значит, всё та же схема. Но если Роуз ещё раз посмотрит на него теми глазами, так же покорно будет принимать всё то, что он делает, то вряд ли получится сдержаться.       Лея прервала их трогательный момент единения, и Хаксу, на короткую секунду, хотелось швырнуть в мать Бена чем-то тяжёлым. Но он отпихнул эту мысль подальше и вышел к ней.       — О, Арми, спал? — женщина суетилась на кухне, складывая пустые тарелки и расставляя новые.       — Вроде того, — сейчас Хакс подумал, что можно было и не выходить. Лея оставила бы еду и ушла, а они с Роуз продолжили бы лежать и нежиться после крутого секса. И зачем он пошёл? Тупень…       — А Роуз у себя? — он чуть не дёрнулся. Ага, точнее, у него. Лежит в его постели, голая и красная. Что сказать-то?       — Вы… что-то хотели? — Лея внимательно на него посмотрела, и Хакс неловко пригладил волосы. На нём где-то написано, чем и с кем он занимался недавно?       — Думала пригласить её к нам попить чай. Она, знаешь ли, очень милая и интересная девушка, с ней приятно разговаривать. Так что, она наверху? — мать Бена остановилась и с усмешкой посмотрела на него. Догадалась? И ждала, как он выкрутиться?       — Она у себя… Спит. Устала за день на море, — еле нашёлся Хакс с ответом.       — Ну нельзя столько спать, надо разбудить её, — Лея двинулась к лестнице, и он кинулся ей наперерез.       — Она крепко спит!       — А ты откуда знаешь? — она всё-таки усмехнулась, и Хакс сглотнул.       — Знаю.       — Да ты что? Уж не у тебя ли в комнате она крепко спит? — судя по выражению лица Леи, он просто неприлично покраснел, чем спалил всю контору. — Что ж… Тогда пойду, приготовлю бритву и машинку.       — Что?..       — Хорошего вам вечера, милый! — со смехом, Лея покинула дом, унося с собой тарелки, и Хакс остался стоять в коридоре с самым глупым видом. Чёрт бы побрал всю семейку Соло! Откуда они такие вылезли?       Хакс побесился ещё немного, вышел, покурил, чтобы успокоиться, пока не вспомнил, что, вообще-то, у него в комнате лежит затраханная девушка. Надо о ней позаботиться. Он принёс для Роуз воду и, как дебил, смотрел на её голую грудь, будто вообще никогда такого не видел. Будь проклята эта капля воды! Он хочет ей быть!       Но Роуз попросила включить свет, и при взгляде на неё, у Хакса выбило воздух из лёгких от ужаса. Всё ещё хуже, чем он думал. На её шею без слёз не взглянешь. Живого места нет. Как будто она не с мужчиной была, а с диким зверем. И хоть Роуз просила его не паниковать, даже воззвала к его гордости, заявив, что из-за него её не держат ноги, помогло не надолго. Пока он одевал её, вёл до комнаты, мягко поддерживал за плечи и талию, хотелось окружить Роуз заботой. Отмыть от себя и своей грязи, сделать что-то с долбанными синяками и укусами, прекратить уже творить подобное!       Он спустился вниз, чуть не плача, оглядел свою комнату и бардак в постели. Ничто не стоит такого дерьма, которое он сделал с ней. Наверняка она в шоке, сейчас увидит свою шею, потом наверняка побежит читать его книги, всё поймёт и съедет из этого дома.       Хакс поменял постельное бельё, но отнести грязное в стирку не смог. Он сел в кресло и, как умалишённый, почти час нюхал ткань, которая пахла им и Роуз. Вспоминал каждое мгновение с ней, каждый её стон, каждое движение внутри этого мягкого маленького тела… А как он почувствовал себя внутри неё! Да только за это можно благодарить всех богов мира до конца дней! Брякнул телефон, и Хакс в ужасе откинул ткань. Господи, его опять уносит, срочно таблетки…       Он наглотался успокоительных и прочей сильной дряни, а потом пошёл блевать в туалет. Крыша съезжала страшно. Не помогали ни сигареты, ни выкинутое в стирку постельное бельё. Роуз никогда не должна узнать об этом. Она убьёт его. Почему, когда она была рядом в прошлый раз, он смог взять себя в руки? А сейчас со скоростью, от которой закладывало уши, скатывался в кукушку? Помогли только два самых проверенных метода.       Хакс засел в пустой ванной, закутавшись в чистую простыню, с ноутбуком и писал, пока его не сморил сон там же. К концу написанного текста стало полегче, всё его безумие выливалось в слова. С прототипом Роуз в своей книге он делал всё то, о чём кричало его больное сознание. Когда спустя несколько часов тревожного сна он проснулся, Хакс перечитал и удалил всё нахрен. Это не вписывалось в сюжет, просто было выплеском, чтобы хоть как-то затормозить его.       Он нормально помылся, оделся и вышел на улицу. Солнце уже встало, начинался новый день. Магазины откроются через час, а пока он позавтракал и скурил полпачки. На веранде ему пришла в голову первая светлая мысль за все эти дни. Нахрен лекарства, надо звонить своему психиатру и ложиться в больничку, повторно. То самое, больное, внутри него запротестовало и поставило ультиматум: только после отпуска. Он не сможет сейчас уехать от Роуз. Хакс пострадал, доел всё то, что принесла вчера Лея, помыл посуду и пошёл на лицу. Проходя мимо хозяйского дома, он с радостью не увидел ни одного из супругов.       Солнце уже начинало жарить, но Хакс держался. Ему всего-то недалеко. Он зашёл в магазин, купил себе сигарет, пару шоколадок, потом пошёл в аптеку. И уже там набрал мази от ушибов и синяков, от воспалений, от отеков и припухлостей, плюс, кучу витаминок. На обратном пути к дому его ждал неприятный сюрприз: Хан уже сидел на веранде. Он надеялся пройти мимо, но папаня Бена бдил, как ястреб.       — О, Армитаж! Добрейшего утречка! — окликнул он его, и Хакс сжался.       — И вам доброго…       — Видок у тебя убогий, я скажу. Права Лея, надо тебя в порядок привести. Такое чувство, что ты не на отдыхе, а помирать сюда приехал, — Хан поднялся со стула и вышел к нему. Очень хотелось забиться подальше от этого человека, но тут, как и с Беном, не работало. Соло-старший ухватил Хакса за шиворот и потащил в дом, приговаривая: — Сделаем из тебя просто красавца, будешь первым парнем на районе! Милая! Доставай бритву!       Лея будто ждала команды. Она вылетела из комнаты, отобрала пакет с покупками и усадила Хакса на стул. Пока они с мужем обсуждали, как стричь будут своего подопытного, он пытался утечь из дома, но Хан хлопнул его по плечу и вернул на место. Спустя час мучений, ругани, проклятий рода Соло вплоть до десятого колена, Хакса отпустили на свободу. Лея была довольна, она даже сфоткала его и скинула Бену, чтобы похвастаться. Хотелось плакать, закутаться в простыню и не выходить из своей комнаты до скончания веков. Варварская забота этой семейки может посоревноваться с Роуз со сведением его в могилу.

***

      Просыпаться вот вообще не хотелось. Сладкая истома разливалась по телу, мышцы ныли, особенно на внутренней стороне бедра, и Роуз с улыбкой вспомнила, как Арми задирал её ногу, пока пытался войти ещё глубже в неё. Надо бы найти этого паникёра и успокоить, что она совершенно не злится на его выходку. И очень хочет ещё, как можно быстрее, желательно.       Она поковырялась в телефоне, отвечая подругам, поленилась немного, а потом встала, когда на часах уже почти было одиннадцать. Если Арми спит, то она пойдёт на море, всё равно в тихой бухте никто не будет её разглядывать, а до неё она замаскируется платочком. Преисполненная радостных мыслей, Роуз умылась, ещё полюбовалась на засосы и укусы на своей шее, и спустилась вниз. Здесь её ждало два сюрприза. Первый на кухонном столе в виде пакета с шоколадками и кучей мазей, и — ого, как мило! — витаминками. И записка от Арми. У него невероятно красивый и аккуратный почерк.

«Роуз. Это для тебя. Прости за вчерашнее.

Арми»

      Прижав записку к сердцу, Роуз пыталась стереть глупую улыбку с лица. Ну точно, он с ума сходит. Надо было вчера доползти до него и втолковать, что всё супер и она не в обиде. А так бедный парень мучался всю ночь, вот, даже в аптеку сходил. Это Арми-то! С его социальными проблемами! Но было чертовски приятно, настолько, что она чуть петь не начала от радости. Роуз, порхая по кухне, приготовила завтрак и вышла на веранду с тарелкой. И вот тут был второй сюрприз. Вообще самый неожиданный.       За столом сидел мужчина. По всем признакам — рыжие волосы и зелёные глаза, а так же бледная кожа и привычный тёмный прикид — это был Арми. Без бороды и с короткими волосами. Роуз чуть тарелку из рук не выпустила. Она знала, что он хорош, но не догадывалась, что настолько… Отсутствие лишней растительности будто скинуло ему разом лет десять-пятнадцать, и сейчас казалось, что он даже младше неё. Кто-то красиво подстриг его, причём так, как было модно у молодёжи, с подбритыми висками, которые плавно переходили в длинные волосы на макушке. И даже уложил. Вау, просто вау. Он поднял голову и слегка улыбнулся ей.       — Привет, — сказал Арми. Ну точно, это же он. Роуз не могла глаз оторвать. Молчание затягивалось, и он наклонил голову на бок. — Всё хорошо?       — А… Ага… — она опустила тарелку и кружку на стол и буквально упала на стул напротив. И всё это не отрывая от него глаз. — Офигеть…       — Эм, ну, меня тут Лея подстригла… Почти насильно… — он почесал голову, и его волосы легли ещё более круто и сексуально. Если он в таком виде захочет подкатить к девушкам, даже если будет при этом биться в припадке, то соберёт толпу поклонниц. Твою ж… А она-то, наивная, думала, что ему идёт борода и длинные волосы. Идут, но сейчас он просто невероятно огненный…       — Очень хорошо выглядит, — промямлила Роуз, рукой пытаясь нащупать вилку. Арми вяло улыбнулся и уткнулся взглядом в её шею. И мгновенно стал мрачным, как тучка. Сейчас борода не скрывала так сильно движения его губ. Неудивительно, что он потрясающе целуется, с такими то губами… Она потрясла головой. Так, надо срочно убедить его, что всё замечательно. — Спасибо за мази, я ими воспользуюсь!       — Прости за вчерашнее… Я бы хотел найти достойное оправдание, но…       — Арми! — Роуз нащупала вилку и стукнула ей по столу так, что мужчина напротив подпрыгнул и замер испуганным сусликом. — Я не обижаюсь, ни в чём тебя не виню и хочу знать, когда мы повторим. Желательно, в ближайшее время, но можно я сначала схожу на море, а то после наших акробатических выкрутасов я полдня в себя приходить буду. В положительном смысле!       Арми чуть под стол не упал от такого заявления. Роуз наблюдала всю гамму его эмоций, от шока до невероятного восторга, и ей даже показалось, что его сейчас закоротит.       — Эм… Сегодня? — выдал он, округлив глаза, и она кивнула.       — Хорошо, отлично, сегодня, так сегодня. Пойдёшь со мной на море? Посидишь в тенёчке, — Роуз приступила к еде, наконец-то, но при этом не могла оторвать взгляда от него. Ну хорош, дьяволёнок…       — Ну, там жарко… И солнце печёт… И как ты пойдёшь с… этим? — он указал на её шею, но Роуз отмахнулась.       — У меня есть прекрасный платок, как раз подойдёт. А тебе дам кепку и кремом намажу. Пойдём? — она склонила голову, надеясь выглядеть милой и заставить его согласиться. Арми помучился немного, помялся, глядя куда угодно, только не на неё, и, наконец, кивнул. — Отлично! Завтракаем и выдвигаемся!       Закончив с едой, они разошлись по комнатам, собираться. Роуз тщательно намазалась и мазями, и кремом против загара, нашла кепку, замоталась в шарф с головой, чтобы не припекало голову. Осмотрела себя в зеркало. Вчерашние приключения выдавал только укус на ноге, но кто будет смотреть? А если и будет, пусть завидуют молча.       Она спустилась вниз и чуть ли не приплясывала от нетерпения. Но Арми всё не было, и не было… Повинуясь своей, неведомо откуда взявшейся решительности, Роуз пошла к нему в комнату, врываясь без стука. И застала удивительную и милую картину. Голый Арми, даже трусов не было, стоял над боксерами и плавками, уперев руки в бока. Он обернулся к ней и покраснел весь, даже грудь залилась румянцем. Неловко прикрыл свой член руками и отпрыгнул за простынёй.       — Эм, Роуз? — он замотался по самую макушку, только нос торчал. Какие контрасты… Вчера он тут её просто выдрал, с видом главного хищника в этих джунглях, а сейчас мялся в углу комнаты в своей спасательной шторе. Воистину, невероятный мужчина.       — И что ты тут делаешь? — Роуз прошлась по комнате, кинув сумку на стол. Она дошла до Арми, встала рядом, притираясь к нему бедром.       — Д… Думаю… — робко ответили из простыни. Она ещё сильнее его двинула бедром и он трагично охнул.       — И над чем же?       — Буду ли я плавать… Или нет…       Ох, мамочки, ну какой же он… Роуз правда не хотела, не планировала даже, но дразнить его… Одна из лучших вещей, которые с ней случались в жизни. Она шагнула вперёд, уперевшись грудью в его, протянула руку, ухватилась за его нос пальцами и вытащила его лицо из простыни. Разумеется, он был весь красный, так ещё и очаровательно зажмурился. А в свете своей новой стрижки и гладкого подбородка, вообще выглядел подростком.       — И что решил? — она мягко погладила его нос, и Арми несмело открыл глаза, поглядывая на неё.       — Пока не решил…       — Может, ты поплаваешь? Со мной? Никто на тебя смотреть не будет, я со своими синяками явно привлеку больше внимания…       Ого, так это был не предел его румянца! Чтобы ещё такого сделать? Роуз потянула его за нос к себе, и он послушно наклонился.       — Под водой много чего можно скрыть… Не только наш с тобой странный внешний вид… — она прошептала ему это прямо в краснющее ухо, и Арми тяжело задышал. А потом отпустила его нос и крепко-крепко поцеловала. Прежде чем он успел ответить, Роуз со смехом выскочила из комнаты, подхватив свою сумку. — Я тебя жду!       Появился он на кухне через пять минут, полностью одетый и по-прежнему красный, как рак. Если честно, она уже думала, что переборщила, но судя по его виду, это был пока не предел.       — Давай руки! — он послушно протянул к ней их, и Роуз тщательно намазала белую кожу кремом, очень плотным слоем. А потом заставила его наклониться и проделала то же самое с его лицом, попеременно целуя в нос и в виски. Арми жмурился, вообще не сбавлял в пятидесяти оттенках красного, но позволял всё это делать с собой. — Так, остальное на пляже!       Роуз триумфально натянула кепку ему на голову, и он разогнулся. А потом сам взял её за руку. Теперь уже пришлось смущаться ей. Они вышли из дома, молча и оба красные, дошли до хозяйской веранды, где их, как будто ждал, окликнул Хан:       — О, наша молодёжь! На пляж, ребятишки? — Роуз пыталась вытянуть свою руку из руки Арми, но потерпела поражение. Ладно, они всё равно планируют заниматься этим до конца отпусков, так что их хозяева по-любому узнают.       — Да, решили сходить, — ответила она.       — Ну давайте, смотрите, не сгорите! — Хан помахал им рукой, и они бочком доковыляли до ворот, выходя на улицу.       Всю дорогу до пляжа Роуз казалось, что на них пялятся. Точнее, на парня за ней, которого она тащила на буксире. Не то чтобы Арми сильно сопротивлялся, он просто не знал, как шагать, чтобы его длинные ноги не наступали ей на пятки и при этом не отпускать её руки. Всё это Роуз находила невероятно милым. И, судя по взглядам девушек на улице, не она одна. Хотелось либо надеть на него мешок и в таком виде дотащить до пляжа, либо снять свой платок и каждому встречному с гордостью объяснять, что вот этот смущённый рыжий мужчина в кепке, вообще-то, её курортный парень! И он во-о-от так сильно вчера её хотел. И сегодня тоже хочет!       Они добрались до своего пляжа, и стало поспокойней. Старички были на месте, всё те же, и они кивнули им даже в знак приветствия, когда Роуз с Арми прошли мимо. Сегодня море так же штормило, как и вчера, и Роуз порадовалась. Она снова покатается на волнах! Они кое-как устроились на своём камне, и Арми уселся с видом мученика, оглядывая воду.       — Эй, ты будешь раздеваться? — она стащила свой платок и уже даже платье, на что он уставился с широко открытыми глазами.       — З… зачем?       — Мне надо намазать тебя кремом, и потом мы пойдём плавать.       — А это обязательно? — в его голосе прозвучала такая тоска, что на мгновение Роуз захотелось сдаться и оставить его сидеть в тени деревьев. Она оглянулась на море, потом на мужчину и отрицательно помотала головой.       — Ты же надел плавки? — он кивнул. — Значит, будешь плавать. Раздевайся!       Скрипя всем и очень медленно, он принялся стаскивать с себя одежду, то и дело оглядываясь по сторонам. Старичкам не было никакого дела до молодёжи, так что пришлось раздеться до плавок. Только сейчас Роуз смогла хорошенько его рассмотреть.       И правда, Арми был худой. Весь узкий, угловатый, состоящий из одних сплошных костей. Но она уже знала, на что способно это тело, а качки ей никогда не нравились. Кожа у него была просто невероятно белая, будто фарфор, и на секунду Роуз охватила зависть. Она, как любая азиатская девочка, боролась за такую кожу кучей масок и других примочек современной индустрии красоты. На вторую секунду ей пришло в голову, что их дети были просто чудо как хороши. На третью она вышибла эти мысли из головы. Потому что шрамов у него и правда было много. В каких-то угадывались ожоги от сигарет, какие-то были рваными, будто пилой прошлись, некоторые прямые и тонкие. Он повернулся спиной, складывая одежду, и сердце Роуз сжалось от боли. Вся белая, прекрасная спина Арми была усыпана следами порезов, и даже на ногах они были. Он весь сжался, плечи сдвинулись вперёд, ещё чуть-чуть и заплачет, залезая обратно в свой кокон. И Роуз с ужасом осознала, что она заставила его сделать. Он же дико стесняется, боится оголяться, то, что они занимались сексом без одежды на нём, вообще было чудом, не иначе. И она знала, откуда все эти шрамы. Картины из его книги встали перед глазами, чуть не выбив из неё слёзы. Нет, так нельзя. Она не может наступать на его больное место.       — Стой так, я начну со спины, — Роуз достала крем и принялась втирать его в мягкую кожу, аккуратно проходясь по шрамам. Арми вздрагивал первое время, но потом успокоился и позволил намазать всего себя сзади. Судя по расходу крема, если они ещё раз пойдут на море с ним в такое пекло, то надо будет спустить на него целый тюбик. Она закончила и развернула его к себе лицом. Конечно, он был красным. Более того, у него эрекция. Роуз уставилась на его плавки, думая, как разрешить всю эту ситуацию. Презервативов у них с собой не было, она их оставила в его комнате, и он вряд ли собирался на пляже трахать её. Но оставлять его в таком виде просто… Ладно, сначала крем.       Стараясь не смотреть ни ему в глаза, ни на его член, Роуз втёрла защиту, опустилась на корточки, приступая к ногам. Арми задрожал, натурально. Она подняла глаза и поняла, что он видит. Девушку у своих ног на уровне его члена. Как он ещё не кончил от такого… Быстро-быстро она закончила и убрала пустой тюбик в сумку.       — Идём? — она протянула ему руку, Арми послушно вложил свою и они двинулись к воде.

***

      Хорошо, что Роуз на него не злится за синяки. И плохо. Потому что лучше бы злилась. Но она отмахивалась, таскалась за ним, смущала, вгоняла то в краску, то возбуждала, и так на него смотрела… Надо будет всё-таки сказать Лее спасибо.       Хаксу казалось, что он попал в сказку. С ним красивая девушка, которая его хочет, держит за руку, втирает в него крем от загара, смущается в его присутствии. И стоит перед ним на коленях. Да, втирая тот самый крем, но на коленях. Возбуждение долбило по всем органам, Хакс то и дело оглядывался на стариков, которые читали газеты. Он очень надеялся, что у них плохое зрение. Потому что его стояком сейчас можно было рубить деревья.       Роуз вела его к воде, как обычно нереально сексуальная в этом своём бикини. И Хакс думал: ну правда, зачем он ей? Поразвлечься на отдыхе? И зачем тогда вся вот эта забота, которая выбивает его из колеи? Он никогда не заводил таких романов, не знал всех точных правил игры, но был уверен, что там нигде не прописано вот это всё. До того момента, как она проснулась, он так и не смог сесть писать, его мучило и крутило собственное чувство вины. Но сейчас он мог бы сесть и настрочить целую книгу, настолько его распирало. И это тоже было не нормально. Ладно, он вообще ненормальный, это да, но вот конкретно в этом случае всё не так.       Когда они подошли к воде и волны лизнули их ноги, Хакс осознал. Он привязывается к ней. Стоя рядом с Роуз на берегу огромного моря, он будто стоял перед своим будущем. И видел рядом с собой эту же девушку. Она так хороша, добра к нему, прощает всё то, что он делает. И Хаксу казалось, что даже если он расскажет ей всю правду, то она не уйдёт. Он снова подсаживался на внутреннюю карусель своих желаний. Надо было уже где-то с неё сойти.       Роуз завела его в воду, брызнула на него, зачерпнув ладошкой, и радостно улыбнулась. Он не смог не улыбнуться в ответ.       — Ну что, попрыгаем на волнах? — она дёрнула его глубже, и Хакс кивнул.       За следующие полчаса возбуждение сексуальное сменилось на совсем другое. Радостное. Они и правда прыгали, катаясь на волнах, и это было так круто. Хакс не делал ничего подобного вообще никогда. Он смеялся, улыбался без остановки, нырял с головой и плавал вдоль берега, практически как нормальный человек. Роуз то и дело плескалась в него водой, и он отвечал ей, хохоча и откидывая волосы со лба. Господи, это просто невероятно. Из-за роста она не могла зайти так же глубоко, как и он, так что стояла где-то в метре, улыбалась, ныряла и её чёрные волосы прилипали к коже. Это было красиво, безумно. На секунду Хаксу захотелось разрыдаться от счастья. Она как будто почувствовала это, подплыла к нему и крепко обняла, прижимаясь всем телом.       — Тебе пока не припекает? — спросила нежно и ласково. Хакс обхватил её руками и закрыл глаза. Припекало, ещё как. Он по-любому сгорел, даже после крема. Но пока кожа не болит и Роуз рядом, он хочет побыть с ней подольше.       — Нет, мне нормально. А ты?       — Жарковато, но в воде хорошо, — она слегка отодвинулась и улыбнулась. Волны шумели вокруг них, толкали в спину. И тут он потянулся к ней с поцелуем. Роуз ответила мгновенно. Они ушли под воду, не в силах оторваться друг от друга, бултыхались до тех пор, пока воздуха стало не хватать. А потом вынырнули, оторвались, продышались и снова повторили. И так долго, очень долго, как будто в поцелуях под водой была какая-то особая прелесть. Хотя, это совершенно не так. Вода забивалась в нос, в уши, и Хакс не мог видеть Роуз… Но продолжал это делать. И она тоже.       Более того, эта невероятная девушка обхватила его ногами за талию и прижалась своей промежностью прямиком к члену. Хакс чуть воды не глотнул, так резко изменилось настроение их купания. Ах, ну да, она же сказала, что под водой ничего не видно. Реально, ничего не видно. Они вынырнули, и Роуз не отодвинулась от него телом, только слегка отклонила голову.       — Тут рядом есть замечательные камни… Их не видно с берега. Поплыли? — у неё была потрясающе лукавая улыбка, и Хакс просто кивнул. Вот и что ему делать?