Самый дорогой демон

Даррэн просыпается от тёплых солнечных лучей, блуждающих по коже. Морщится — просил же слуг закрывать шторы плотнее. Давно пора уволить несколько и нанять новый штат, да всё руки не доходят. В воздухе витают микроскопические частицы пыли, отчего обострённому обонянию демона очень хочется чихнуть, но он сдерживается, как может: рядом спит любовь. Любовь, конечно, в метафорическом плане — лежащий сзади беловолосый Сал никак не вяжется с тётей Любой из третьего подъезда. Такое он когда-то прочел в одной книге. Старший бесстыдно обнимает нагое после вчерашних любовных утех изнуренное тело, плотно прижав к себе, но, извернувшись, Алекс переворачивается и утыкается в плечо спящего. — Сааал, — зовёт он тихо на ушко. В ответ ворчание, но и только. Тогда принц игриво прикусывает мочку уха, и тут же чувствует, как плотнее сжимаются руки на талии. Значит, не спит его Прелесть. — Вставай, чудо. — Он ласково проводит по белоснежным шелковым волосам мужчины, вдыхая запах. Такой странный: ведь, вроде, Салах такой весь мужественный, а пахнет лилиями. И чем-то ещё, таким странным, манящим, неизведанным. Такое только вдыхать без устали. Слышит внезапно смешное и по-детски наивное: — Не хочу. Тихий смех в ответ. Они немного меняют позу, и теперь Салли лежит на груди принца, а тот неспешно поглаживает его волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. — какие планы на вечер? — спрашивает у любимого. — хочу съездить на восточную границу. отпустишь? — Алекс задумывается. Отпускать не хочется от слова «зачем?», что и озвучивает тут же. — по слухам, готовят восстание, я бы придушил в зародыше. — не очень хорошая идея. Слухами земля полнится, а даже если так, когда это произойдёт, отыскивать и наказывать виновных будет легче. — разумно. Так и лежат ещё где-то с полчаса, нежатся в объятиях друг друга, заряжаются на будущий день. До тех пор, пока Дар, вывернувшись, не уйдет в гардеробную неспешно, покачивая бедрами. Потому что знает: Сал смотрит. И тот правда смотрит, улыбаясь таинственно и чуть свысока.