***
Мидгард. Идрис. Лофт Верховного мага Аликанте. Энергия от круглого портала с золотистыми всполохами сотрясла довольно просторную квартиру, выпуская из себя двух смеющихся мужчин. — А им каково? — высокий темноволосый юноша, одетый в черную кожаную косуху нес довольно внушительную связку бумажных пакетов с надписями от известных брендов. — Хорошо, что ты додумался у шефа спросить, — второй был чуть ниже ростом и выглядел немногим старше. Темные волосы, уложенные в прическу «ежик» топорщились иглами, сверкая покрашенными в синий концами в тон с орнаментом на виске. В руках он также нес ворох сумок, включая коробку с тортом, оформленном в мексиканском стиле с забавной надписью «Нашей Катрине 18 лет». — Зачем называть тунец жирным? — юноша достал из одного пакета контейнер с сэндвичами. — Это все-таки обидно. — Ну… — его спутник вытащил керамическую фигурку слона, которую он свистнул из храма во Вьетнаме, критично подбирая ему место среди полок. — Вряд ли разъевшийся тунец звучал бы лучше. — Я люблю Токио и Прагу, но красть фигурку слона из Мишона, едва не попав в ловушку к стае шаксов, не худшее приключение. — Весь мир у твоих ног, Александр, — мужчина взмахнул рукой, и его куртка вместе с косухой второго оказались в ближайшем гардеробе. — Магнус, — Алек привлек внимание своего супруга и залился румянцем. — Я тут кое-что приобрел для тебя… — Папа! Папа! — столь интимный момент разбил звонкий радостный крик младших сыновей близнецов Макса и Рафаэля Лайтвудов-Бейнов. — Чернички! — колдун развернулся к детям, едва успев подхватить одного из них на руки. Второй прыгнул на руки Алеку, чудом успевшему спрятать подарок мужу обратно в пакет. Магнус шуточно называл так своих сыновей за их метку магов — она проявлялась в синем оттенке кожи. Также мальчикам достались кошачьи глаза отца. — А когда дедушка Асмодей придет? — хором спросили дети. На беду супругам, их отпрыски души не чаяли в своем демоническом родственнике. В прочем, Князь Ада сам был в восторге от внуков, чем поверг в глубокий шок практически весь сумеречный мир. В каждый его приход высший демон приносил разные фигурки из икора и земли Эдома, а на десятилетие он подарил старшей внучке маску Санта Муэрте. — Скоро ягодка, потерпи, — колдун поцеловал ребенка в висок. — Хела дома? — Алек заправил темную прядь длинных волос за узо сыну. — Заперлась в своей комнате и не пускает нас. А обещала поиграть с нами, — капризно протянул Рафаэль. — Она сегодня открывала портал, я не смог отследить, куда, — Макс с серьезным видом отчитался отцу. — Но я слышал, что когда сестра вернулась, что-то тяжелое упало на пол. Она еще ругалась на индонезийском. — Semua ada di ayah! — рассмеялся Сумеречный охотник, игриво сверкнув ореховыми глазами в сторону мага. — Siapa yang akan mengatakan itu, — не остался в долгу Магнус, закатив свои шоколадные глаза. — Я пойду проверю, — Александр отпустил нетерпеливо выворачивающегося сына. — А вы пока откройте подарки. — Иди, я прослежу за ними. — Хорошо, — Алек поцеловал мужа и направился к комнате дочери.***
Мужчина счастливо улыбнулся. Если бы пару десятилетий назад кто-нибудь ему сказал, что между Сумеречными охотниками и представителями Нижнего мира воцарятся долгожданные гармония и спокойствие, а он сам свяжет себя узами брака с магом, да еще и сыном Князя Ада, про их кровных детей это вообще отдельная история… Алек бы рассмеялся ему в лицо, сказав, что это просто невозможно. Но порой то самое невозможное и становится самой настоящей реальностью. Спустя месяц после свадьбы супруги узнали, что у них будет первенец. Вообще, Алек был уверен, что носить ребенка будет он, несмотря на то, что в постели они часто менялись ролями. Но однажды, после завтрака с супругом и его парабатаем, зашедшим с ночного рейда, Магнуса начало тошнить, после чего колдун заперся в ванной и не впускал мужа и Джейса в течение часа. За это время охотник успел перебрать самые наихудшие варианты, включая некачественно приготовленную им пищу или ошибку в зельях. Маг согласился впустить их только после угрозы выломать дверь (между прочим из Лувра). А спустя пять минут Александр Гидеон Лайтвуд-Бейн, едва услышал фразу «Я беременный», красиво сполз по стеночке в обморок прямехонько в ручки парабатая со словами «Быть не может». Те девять месяцев были одними из самых трудных, но и одними из самых прекрасных в жизни охотника. В итоге у пары родилась девочка. Алек до сих пор помнит, как Катарина с помощью Изабель и Клэри через тонкий надрез внизу живота извлекла из изнеможденного долгим и болезненным процессом мужа крохотное тельце, сокрытое плотным коконом какой-то мягкой материи. Но с того момента начался их персональный ад. Стоило лишь родителям взять малышку на руки, как оболочка треснула и забрызгала всех чем-то вязким и черным, а Джейс, державший пеленки заорал так, что стекла в окнах превратились в мелкую крошку — ребенок не дышал. Алек начал в спешке очищать тело дочери от слизи, подтягивая ее ближе к Магнусу, загородив собой весь обзор. Девушки не могли понять причину суеты. — Святые Ангелы! — на глазах Изабель навернулись слезы — вся левая часть ребенка, которую скрывала слизь, состояла из мертвой плоти. Клэри начала сосредоточенно чертить новые руны, от которых толку было столько же, сколько от стараний новоявленных родителей и Катарины — девочка не шевелилась. — Нет… — Магнус выкачал уже практически все силы не только из мужа и подруги, но и Джейса. — Нет-нет-нет…ты не могла… Изабель уже хотела было предложить свои силы, но внезапно пространство рядом с ними затрещало и открылся черный портал. Клэри моментально нарисовала руну защиты, мысленно попросив прощения у ангелов, окружив всех чистейшей энергией. Джейс еле стоял на ногах с парой топоров, силясь активировать руны, Иззи трансформировала кнут в шест, искрящийся электрумом, а Александр сжимал в одной руке клинок Серафима, в другой похолодевшую ладонь потерявшего всякую надежду супруга. Катарина лишь беспомощно смотрела, не в силах уже помочь. Все понимали — из черных порталов могли выходить лишь высшие демоны. И силуэт одного из них уже сформировался тут, в Аликанте. Однако, едва демон вышел из портала, как напряжение возросло в десять раз, а Магнус не сдержал обреченный рык. — Ты это сделал… — Верховный маг с ненавистью взирал на стан своего отца: все те же черные волосы, та же гордая осанка и надменный уверенный взгляд. — Разве я похож на того, кто стал бы вредить своей преемнице? — Асмодеус сверкнул кошачьими глазами. — А я ведь предупреждал тебя, что связь с нефилимами до добра не доведет. — Она не твоя преемница, — прошипел маг, пытаясь сесть, но из-за все еще незажившего пореза упал обратно на окровавленные подушки. — Магнус заточил тебя в Лимпе, — Клэри держала наготове клинки матери и отца. — Ничто так не дает сил родителю, как отчаянные крики его дитя, — падший ангел многозначительно посмотрел на тело внучки, заглянув через плечо Катарины, решившей защитить ребенка и хотя бы одного из отцов собой в случае опасности. — Я могу помочь тебе, сын мой. Дай мне пройти и твоя дочь сможет жить. — Ни за что, — Эрондейл крепче сжал рукоятки. — Время на исходе, — Князь Ада осмотрел свои ногти. — Я могу помочь или отправиться восстанавливать свои владения от Священного огня, оставив ее умирать. — Откуда мне знать, что ты не лжешь? — Александр! — Алек! — С неба рухнул?! — А ты смышлен, нефилим, — демон страсти прошел вдоль барьера, остановившись напротив. — То, что я здесь разве недостаточно? — Поклянись на крови, что не причинишь вреда никому из нас, а после вернешься в Эдом, — меч Алека угрожающе засветился. — Я поклянусь, — Асмодей магией порезал себе ладонь. — Но при условии, что вы назовете ее Хель. — Только владыка Ада предлагает назвать своего потомка именем богини смерти, — обессилено хмыкнул Магнус. — А из меня сделал отраву. — Хорошо, — охотник отпустил руку супруга и нарисовал руну соглашения. — Клэри. — Алек, я… — Рисуй! — рявкнул Лайтвуд-Бейн. Фэйрчайлд-Моргенштерн растеряно посмотрела на Джейса. В том уверенности было ни на грамм больше, и в итоге девушка нарисовала руну клятвы, снимая барьер. Нефилим и демон соприкоснулись ладонями в рукопожатии. — Я, Асмодеус, принц Эдома и законный владыка Ада обещаю исполнить свою клятву, данную Александру Гидеону Лайтвуду-Бейну, — Асмодей сжал руку охотника. — Я, Александр Гидеон Лайтвуд-Бейн, нарекаю свою дочь Хель Катрина Лайтвуд-Бейн, — нефилим стиснул теплые пальцы демона, чувствуя всю его сущность своей ангельской кровью. От Асмодея отделился сгусток темной магии, который немедленно окружил все еще лежащее на руках Магнуса тело, после чего впитался в кожу. Несколько секунд ничего не происходило, повисла напряженная тишина, продолжавшаяся до тех пор, пока сгнившая плоть не начала срастаться и не по светлела до оттенка слоновой кости. Теперь одна часть девочки была смуглая, как у Верховного мага, другая же бледная. Со стороны казалось, что у ребенка витилиго. Но это было еще не все. — Ты окончательно решил меня добить? — Алек обернулся на голос супруга, с облегчением отмечая первые вздохи дочери. — Считай это моим даром, сын. Нефилимы не до конца понимали разговор, пока младенец капризно не перевернулся на живот, обнажив два красивых черных крыла…***
Охотник подошел к комнате их дочери, сразу наткнувшись на защитные чары. Едва заметно улыбнувшись, Алек щелкнул пальцами и дотянулся до двери рукой, с которой срывались искры голубой магии, мысленно благодаря Магнуса, что вместе с бессмертием колдун разделил с ним и его магию. Хель была сильна, намного сильнее уже подросшей и вступившей в фазу бессмертия Мэдзи, несмотря на разницу в возрасте, но до отца-мага ей было еще далеко. У Хель был еще один дар — как Клэри создавала руны, так и дочь нефилима и мага могла создавать новые заклинания любой сложности. К счастью, Магнус вовремя успел поставить блок еще в ее младенчестве, чтобы избежать ненужных проблем с Конклавом и довольно злопамятно-долгопомнящим характером дочери. В боевых искусствах Лайтвуд-Бейн-младшая уступала только Джонатану, и то, последний уже потихоньку сдавался после того, как Магнус показал ей пару хитрых приемов. Моргенштерну не помогали даже крылья, оставшиеся от крови Лилит. Но Джонатан и не гнался за победой. Этих двоих тянуло друг к другу, словно магнитом. Несмотря на весьма нелицеприятное прошлое, родители Хель были не против, чтобы эти двое встречались. Клэри удалось вытравить из брата ту демоническую часть, которая делала его чудовищем, вернув в душу юноши огонек света и милосердия. И теперь он был нефилимом, пусть и с кровью демона, но с человеческой душой. А пока задачей Моргенштерна была тренировка новобранцев и забота о сестре, которой Разиэль милостиво вернул память по истечению года изгнания, после чего был проведен ритуал, позволяющий всему Сумеречному миру разделить между собой все способности. Исключением стала лишь Мариз — Алек добился того, чтобы маму приняли в ряды бессмертных, как человека. — Хела, — Алек постучал по поверхности двери из темного дуба, активировав руну слуха. — Мы договаривались не создавать барьеров в доме. Хель? Из двери послышался сначала грохот падения чего-то тяжелого, свист, металлический скрежет… От внезапно громкого потока ругани как минимум на трех неизвестных охотнику языках, ударивших по чувствительному из-за руны слуху Александр отшатнулся от двери и в это же время практически прозрачные чары спали, оставляя дверь без защиты. Раздался звук отпираемого замка и в приоткрытую щель высунулась взъерошенная темноволосая макушка дочери. — Пап? — у нее была гетерохромия, как и у ее дяди Джейса: один глаз орехового, второй темно-шоколадного цвета. Но Алек знал — когда дочь взволнована, то обнажается еще одна отцовская и дедовская метка мага в виде кошачьих глаз, что и происходило в данный момент. — Вы уже вернулись? Почему так рано? — Стая шаксов во Вьетнаме, в храме Мишон. Нужно написать отчет. — Ты же инквизитор, почему этим должен заниматься? — У всех есть свои обязанности. К тому же во Священной части Вьетнама демонов не было уже довольно долго. Магнус уже отправил огненное послание в институт Ханоя. Что там у тебя? — Ничего, — гламур почти проявился сквозь чары. — Хель… — Все нормально… — Отойдите, — от металлического голоса супруга, раздавшегося за своей спиной вздрогнул даже Алек. — Отец… — Я сказал, Хель. Девушка посмотрела на обоих отцов и со вздохом открыла дверь. Магнус ураганом влетел в комнату дочери, останавливаясь в самом центре. — Я здесь не при чем! — Джонатан отлетел от дивана, подняв в сдающемся жесте руки и крылья. — Это была ее идея… — Моргенштерн! — Хель, — Алек заглянул через плечо супруга. — Это… — Что же ты натворила, — Магнус напряженно смотрел на тело черноволосого юноши, лежавшее прямо посреди пентхауса. С резким вздохом раненый открыл глаза.