Маленькие слабости сира Григора

Санса почувствовала странную легкость. «Я свободна, но не должна улыбаться – на меня смотрят». Королева предупредила ее: что бы она ни чувствовала, миру она должна показывать только печаль. «Я не позволю, чтобы моего сына унизили, – сказала Серсея. – Слышишь?» «Да. Но если я не стану королевой, что со мной будет дальше?» «Это мы решим после. Пока что ты останешься при дворе, как наша воспитанница». «Я хочу домой». «Мы никогда не получаем то, чего хотим, – пришла в раздражение королева, – пора бы уже это усвоить». «А вот я получила, – думала Санса. – Я освободилась от Джоффри. Мне не придется целовать его, и дарить ему свою невинность, и рожать ему детей. Все это будет делать бедная Маргери Тирелл». Когда шум утих, лорда Хайгардена усадили за стол совета, а его сыновья присоединились к рыцарям и лордам в зале. Пока награждали других героев битвы при Черноводной, Санса старалась казаться одинокой и покинутой. (С) Мартин Джорж Р.Р. Санса 1 Санса не услышала, как к ней подкрался человек, которого она меньше всего ожидала увидеть рядом с собой на галерее. Несколько солдат, с наглыми ухмылками на лицах и тремя чёрными псами на жёлтых сюрко, бесцеремонно оттеснили от неё немногочисленных придворных, которые стояли рядом. Их место занял сир Григор Клиган. Лжерыцарь и цепной пёс Тайвина Ланнистера изобразил на своём обросшем густой чёрной бородой лице некое подобие улыбки. Казалось, что он раздевает её взглядом. Санса привычно опустила глаза, машинально отметив почти вызывающую простоту его платья, особенно на фоне наряженных по случаю торжества придворных. Даже шуты получили новые одежды... Тем временем Клиган был обут в высокие кожаные сапоги, даже без рыцарских шпор, широкие полотняные бриджи песочного цвета. Короткий камзол скрывался под воронёной кольчугой, перетянутой широким кожаным поясом с висящим на нём кинжалом, больше похожим на короткий меч. Ни на самом оружии, ни на ножнах не было даже следа украшений. На широченные плечи зловещего лжерыцаря был небрежно накинут плащ из тонкой шерсти, в складках которого прятались такие же самые вышитые псы, как и на сюрко его подручных. Голова была не покрыта. - Ты довольна, пташка, подарком нашего короля? - Клиган наклонился к её голове и втянул в себя воздух, как будто принюхиваясь. "О Боги, неужели он меня нюхает, подобно собакам со своего герба?" Лицо смущённой девушки мгновенно покрылось красными пятнами, в нос ударил запах самого Клигана, явно не пожалевшего сегодняшним утром мыла, сдобренного розовым маслом. Через этот аромат едва пробивался запах оружейной смазки и дублёной кожи. "Наверное, так должен пахнуть Рыцарь Цветов, одетый в зелёный бархат, отороченный соболем" - в смятении подумала Санса. - Мой сюзерен тоже кое-что тебе подарил! - Клиган продолжил, так и не дождавшись её ответа. - Не знаю, понравится ли тебе его подарок. Но, по крайней мере, у него есть одно достоинство. Он большой. - И что же мне подарил Десница короля? - Санса вздрогнула, и Тайвин Ланнистер, восседавший за столом совета, посмотрел прямо на неё. - Меня! - Клиган издал звуки, которые, вероятно, обозначали смех. Ноги девушки стали ватными, а по телу пробежала предательская дрожь. "Ланнистеры решили скормить меня своему бешеному цепному псу". В одно мгновение перед Сансой промелькнули картины с умирающим в каких-то десяти футах от неё рыцарем, сражённым копьём Клигана, имя рыцаря она уже давно забыла. Сам Григор Клиган с перекошенным от злобы лицом, одним ударом огромного меча срубивший голову своего коня и намеревавшийся сделать то же самое с прекрасным сиром Лорасом. Горячий шёпот Сандора, родного брата Григора, и его обезображенное страшным ожогом лицо с дырой вместо уха. Чьи-то слова о том, что у Горы, -вспомнилось прозвище Клигана-старшего,- "уже было две жены, а теперь он желает жениться в третий раз". - Никак, моя леди замёрзла? - В голосе огромного рыцаря послышалась насмешка. Но не успела Санса открыть рот, как на её плечах оказался плащ Клигана. Она беспомощно оглядела Тронный зал. Но кто во всём Красном Замке мог ей помочь? Кто бы смог пренебречь желанием самого короля Джофри, его Десницы и деда Тайвина Ланнистера и королевы-регентши Серсеи, которые с явной заинтересованностью и улыбками, больше напоминавшими звериный оскал, наблюдали за тем, что происходило на галерее. Сир Лорас, рыцарь цветов, что-то увлечённо обсуждал со своим отцом и братом, до неё ему не было никакого дела. Внезапно Клиган шумно чмокнул её в макушку и взял под руку. - Идём отсюда, пташка. Больше нам здесь делать нечего. Не дай Семеро наши львы передумают. "Твои львы, пёс!" Сама не своя, на негнущихся ногах, она пошла рядом с Клиганом. Не к месту и не ко времени она вспомнила, как тысячу раз мечтала о будущей свадьбе, и о том, как жених, высокий и сильный, окутывает ее плащом и нежно целует в щеку, застегивая пряжку. Боги услышали её молитвы, но тут же жестоко подшутили. Единственное, что нельзя было отнять у Клигана, так это его рост и силу. А в остальном... Из глаз девушки покатились слёзы. "Все люди заключают брак перед ликом Богов, Старых или Новых, в Богорощах или септах. Но Боги цепных псов - их хозяева. Хозяева Клигана - Ланнистеры, и на их глазах он укутал меня в свой плащ и поцеловал. А сейчас утащит меня в своё логово... Нет, у псов логова нет, это для благородных волков. У псов - конура, жалкая конура. И имя этой конуры - подаренный его деду-псарю Клиганхолл. Подачка Ланнистеров". Неожиданно Клиган остановился, извлёк из кармана бриджей надушенный розовой водой платок и бесцеремонно вытер ей лицо. Затем сунул платок в карман и, взяв за подбородок, заставил посмотреть на себя. - Не грусти, моя маленькая леди. Могло быть и хуже! - Гора неловко чмокнул её в покрасневший нос. - Куда уже хуже! - Санса ответила с трудом сдерживаемой злостью в голосе. - Леди сегодня забыла поддеть под платье свои доспехи? - В голосе Клигана послышался неприкрытый сарказм. "Он что, мои мысли читает? Мои старые мысли? Хотя откуда? Скорее всего он услышал это от одной из своих покойных жён, а та, как и я, от своей наперсницы-септы". Тем временем из недр Тронного зала донёсся какой-то шум и крики. А вскоре сир Илин Пейн, "Королевское Правосудие", с обнажённым Льдом её отца в руке, выволок во двор Красного Замка какого-то человека в перепачканном в засохшей грязи и крови камзоле. Затем с силой толкнул его на землю и, когда тот попытался встать и задрал голову - одним быстрым ударом обезглавил. Древняя валирийская сталь разила без пощады, кровь хлынула на утоптанную тысячами ног землю Красного Замка. - Если хочешь, можем зайти в твои... - Клиган несколько замялся, - апартаменты и ты возьмёшь там всё самое ценное. Считай, что я тебя похищаю. "И что мне делать? Кричать, звать на помощь? Кого? Королевского палача, убийцу отца?". Сир Илин Пейн с окровавленным Льдом скрылся в Тронном зале, обезглавленное им тело подрагивало, с каждым мгновением всё слабее. Солдаты с чёрными псами на сюрко шли по пятам. "Не убежать, ни попытаться сопротивляться". Санса тяжело вздохнула, пытаясь смирится с судьбой. Сир Григор слегка подтолкнул её в направлении входа в Богорощу. Санса не заметила, куда исчезли его люди, но по Пути Предателя они с Клиганом шли уже вдвоём и никому во всём Красном Замке не было до них дела. - Ты предпочитаешь церемонию в Септе или Богороще? Юридически между ними никакой разницы нет. Санса с тоской посмотрела на возвышающиеся над оградой Богорощи кроны могучих Чардерев, так напоминавших ей Богорощу родного Винтерфелла. - В моём замке тоже есть Богороща, только небольшая, да и Чардеревья молодые. Септа тоже есть. - Клиган замолчал, а потом тяжело вздохнул. "Видимо, с Септой Клиганхолла у него связаны не лучшие воспоминания. Неудивительно, ни один нормальный септон не будет рад видеть в своём Храме столь закоренелого грешника. Интересно, отчего умерли его жёны? Чем то разгневали и поплатились за это жизнью, подобно бедняжке коню на турнире Десницы?" Ни ему, ни ей было совершенно нечего сказать друг другу. Не иначе как для того, чтобы хоть чем-то занять себя, лжерыцарь начал негромко насвистывать какую-то смутно знакомую мелодию. Санса любила петь и в памяти сами собой начали всплывать слова и складываться в песню. Ты будешь спать, моя любовь, В постели пуховой, Ходить в шелках и кружевах, В короне золотой. Клянусь тебя всю жизнь мою Лелеять и беречь, И защитит от всех врагов Тебя мой верный меч. С шелками и кружевами, судя по бедному, почти нищенскому одеянию Клигана, в его замке явно будут проблемы, а вот его ужасный двуручный меч ... Санса непроизвольно улыбнулась, представив, как на первом же турнире после окончания войны на бой с Клиганом выйдет сир Борос Блант или сир Меррин Трант. Гора точно их не пожалеет, как не жалел даже родного брата! "Лютоволк - свирепый зверь, заведи ей пса и пусть радуется," - Когда то давным - давно сказал покойный король Роберт её отцу. Псом, правда, звали Сандора Клигана, пропавшего из Королевской Гавани в день штурма и бросившего в её комнате свой перепачканный в копоти и крови белый плащ Королевского Гвардейца. Но Григор, как и Сандор, тоже был псом Ланнистеров! А настоящую собаку ей так и не купили. Санса с некоторым интересом взглянула на своего спутника, когда до моста через ров, отделявший Твердыню Мейгора от остального Красного Замка уже было рукой подать. На дне рва по прежнему стояли пики, на одну из которых была по приказу Джофри насажена голова лорда Винтерфелла Неда Старка, её отца. Стоявшие на страже у входа в Твердыню воины Ланнистеров без лишних слов пропустили Сансу и Григора внутрь "замка внутри замка". Наверное, их узнали, Клигана уж точно было ни с кем не спутать, в армии Тайвина Ланнистера Гору знали все. Санса так и не поняла, почему при этом на лице Григора появилась гримаса неудовольствия. "Как только Гора войдёт в мою комнату, моей репутации конец," - Санса ощутила, как её лицо неудержимо заливается краской. - "Остаться наедине с мужчиной, а что если он сейчас набросится на меня, к чему насильнику и жестокому убийце ждать свадебной церемонии?" Однако, Клиган всего лишь окинул цепким взглядом покои, сложил снятый с её плеч плащ и, постелив его на покрытый тростником пол уселся, поджав под себя ноги. Через какое-то время Клиган стянул с себя сапоги и освободил ноги от плотно намотанных на них тряпок. Не зная, куда себя деть, Санса не торопясь начала перебирать свои немногочисленные драгоценности, заглянула в шкаф с одеждой и в конце концов уселась на кровать. За всё время Клиган не проронил ни слова, даже когда служанка принесла ужин. Санса в дверях приняла от служанки поднос с горячим хлебом и свежим маслом, густой говяжий суп, каплуна с морковью и персики в меду, в душе надеясь, что той не удастся рассмотреть что она в комнате не одна. Присутствие постороннего испортило разыгравшийся было аппетит. Проглотив несколько кусков под странным взглядом Горы, словно что-то выжидавшего, она отставила от себя поднос. Мысль предложить Григору разделить с ней трапезу Санса с презрением отвергла, но зато с трудом преодолела желание запустить в него липким от мёда надкусанным персиком. Лучи заходящего солнца осветили лицо Клигана. "Какие у него странные глаза, чёрные с синеватым отливом. Где-то я уже видела такие глаза. Вернее, глаз. Только глаза у Тириона Ланнистера был слегка навыкате, а у Григора они посажены глубоко, так сразу цвет и не разглядеть," - Санса скучала, Григор застыл на полу, словно каменный истукан из древней Валирии. Когда стемнело, она накинула было плащ, чтобы пойти по своему обыкновению в Богорощу, но внезапно оживший лжерыцарь произнёс только одно слово: - Сидеть! Санса вздрогнула всем телом и замерла, присев на кровать и сложив на коленях руки. Её Флориан, бывший рыцарь сир Донтос, а ныне королевский шут, должен был ждать её там, но теперь... Счёт времени терялся, комната была едва освещена светом луны и тускло мерцающим огоньком масляной лампы. Сердце девушки готово было выпрыгнуть из груди от волнения и тяжёлого предчувствия, когда в дверь тихонько поскреблись. Григор, казалось, только и ждавший этого, поднялся на ноги и бесшумной огромной тенью проскользнул по комнате. Сансе показалось, что под его босыми ногами не шевельнулся ни один стебель тростника, устилавшего пол. А когда за дверью снова поскреблись, он вдруг ударил в неё ногой. Затем распахнул её и втянул в комнату бывшего сира Донтоса, голова которого бессильно свисала на грудь. - Свет! - шёпот сира Григора был зловещим. Санса дрожащими руками поднесла огонёк масляной лампы к нескольким восковым свечам, ждавшим своего часа в тяжёлом литом канделябре из тёмной бронзы. Тем временем лжерыцарь сноровисто обыскивал лежащего без сознания королевского шута. Кровь отлила от лица девушки, только сейчас сообразившей, что может подумать о ней Григор Клиган и чем это может ей грозить. - Джофри? - Клиган извлёк что-то из кошелька шута и сунул в карман своих бриджей. - Нннет! Никогда! - Санса с трудом сдерживая стук зубов непроизвольно начала заикаться. - Пёс? Сандор? - Казалось, Григор выплюнул имя своего брата. - Что в твоей комнате делает его плащ? Собрав остатки мужества, Санса, глотая слёзы и сбиваясь, рассказала, как в ночь битвы на Черноводной она обнаружила на своей кровати упившегося Сандора Клигана, и как тот, приставив ей к горлу кинжал, заставил петь, а потом ушёл. - Просто ушёл? - Губы Клигана изогнулись в ухмылке, - И даже не поцеловал на прощание? Санса отрицательно покачала головой, не замечая, что прижимает к груди бывший когда-то белым плащ, в который она завернула шкатулку со своими драгоценностями, несколько любимых платьев и башмачки из оленьей кожи. - Этот? - Успевший обуться сир Григор кивнул на шевельнувшееся тело бывшего сира Донтоса. Глаза девушки расширились от ужаса, когда она вспомнила многочисленные прикосновения слюнявого рта королевского шута. И своих губ к покрытой недельной щетиной щеке. Не говоря ни слова, Клиган нагнулся к шуту, взял его своей огромной ручищей за лицо, приподнял, а затем впечатал затылок несчастного в каменный пол. Хруст ломающегося черепа в ночной тишине показался оглушительным. "Ему тоже доставляет удовольствие убивать людей". Как в тумане, прижимая одной рукой к груди свой узел и ощущая другой огромную лапу Горы, Санса переступила через тело своего Флориана. Она плохо помнила, как Клиган вывел её из ворот Твердыни, затем долго вёл какими-то тёмными переходами Красного Замка. Когда они миновали калитку у входных ворот, она вдруг взлетела в воздух и по городской улице ехала уже на его руках, чувствуя щекой кольца воронёной кольчуги и вдыхая запах, который должен был принадлежать совсем другому человеку. Цепной пёс Ланнистеров уносил девушку в свою конуру, солдаты в жёлтых сюрко, как будто вынырнувшие из-под земли, безмолвно шли рядом, изредка позвякивая оружием и доспехами. Санса уснула, так и не решив чьё лицо её пугает больше. Лицо Сандора со страшным ожогом или заросшее бородой лицо Григора.