Уилл волновался за Нико. Что ж, ладно, Уилл
всегда беспокоился о Нико: волновался о том, достаточно ли он ест, достаточно ли спит, получает ли достаточно витаминов в свой рацион и все такое, но сейчас он был просто в ужасе.
В последнее время Нико все больше и больше запирался в своем домике, нехотя тащился на ужин, ни с кем не разговаривал, почти не ел, а затем снова исчезал. Он выглядел усталым, как в старые добрые времена, когда они еще не были вместе, а Уилл не заставлял его больше заботиться о себе.
И этот страх и едва сдерживаемое беспокойство привели Уилла к дому Аида сразу после ужина, на который Нико так и не явился. Он нерешительно постучал в лакированную дверь. Тихое
«одну секунду» за ней вселило в Уилла некоторую надежду.
Нико открыл дверь, одетый в тонкую черную футболку и пижамные штаны с маленькими черепами (
где этот ребенок вообще достал их, святая Гера). И выглядел он, ну, мертвым.
Его глаза были пустыми, а волосы тусклыми. Нико выглядел больным. Уилл подавил в себе острое желание заключить подростка в объятия, вместо этого он сказал:
— Могу я войти?
— Да, конечно, — Нико моргнул и тихо пробормотал, прежде чем отойти в сторону, чтобы пропустить Уилла. Дом Аида не сильно изменился с тех пор, как Уилл был там в последний раз: большая часть интерьера все еще была черной или просто очень,
очень темно-серой. Он стянул кроссовки у двери и последовал за Нико. Он заметил, что Нико устроил себе гнездо из одеяла на диване, которое ему в итоге пришлось разворошить, чтобы Уилл мог сесть рядом.
Он позволил Нико устроиться в оставшейся части импровизированного гнезда, прежде чем спросить:
— Ты в порядке?
Нико посмотрел на свои руки, покачал головой и сказал тем же тихим голосом, что и раньше:
— Я не знаю, что случилось. Я чувствую, что окончательно ломаюсь.
Уилл наклонился к Нико, протягивая ему руку, и очень обрадовался, когда тот обхватил её в ответ.
— Позволь мне помочь тебе? Пожалуйста. Я целитель, я могу помочь.
— Я знаю, — ответил Нико. Он посмотрел на Уилла, и глаза его наполнились слезами. Уилл понял, что Нико всерьез думает, что сходит с ума. Он выглядел таким же испуганным, как и Солас.
— Как ты себя чувствуешь? Какие у тебя симптомы?
— Я не могу есть, не могу спать. Я чувствую постоянный озноб и тошноту, у меня болит голова. Трудно встать с постели и что-то сделать, а еще.. еще! — Нико начал задыхаться, заставляя Уилла прижать его к груди, гладить по спине и шептать на ухо успокаивающие слова.
— Тихо-тихо, все в порядке, Нико, я с тобой. Глубоко вдохни и глубоко выдохни. Тс-с, я здесь и не собираюсь никуда уходить, — успокаивал его Уилл, и Нико, казалось, вновь смог нормально дышать.
— Прости. Я.. теперь я в порядке, спасибо, — сказал Нико, впрочем, из объятий не выбрался. Во всяком случае, Уилл точно лучше одеяла.
— Нико?
— Да?
— Я думаю, у тебя депрессия.
— Я не сумасшедший! — сказал Нико, быстро садясь. — По крайней мере, я так думаю.
— Депрессия не делает тебя сумасшедшим, солнышко. У многих людей она есть, и это нормально — просить о помощи. Ты даже можешь принять лекарства, чтобы прийти в норму, в этом нет ничего плохого.
— Да-да, я знаю, — проворчал Нико. — Но я не хочу глотать таблетки.
— Конечно, как хочешь, — сказал Уилл. — Но я хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
— Да, хорошо. Я бы.. я бы хотел, чтобы ты просто остался здесь. Это было бы здорово. Хотя было бы намного лучше, если бы я смог хоть немного поспать, — Нико вздохнул, выглядя разбито.
Они переделали гнездо из одеяла, теперь оно было достаточно большим для двоих. Нико чувствовал странную прохладу в объятиях Уилла, но было приятно лежать у него на груди. Нико выглядел довольным, чувствуя руку Уилла под футболкой, которая успокаивающе гладила его по пояснице.
Примерно через двадцать минут, проведенных в молчании под тихое гудение телевизора на фоне, Уиллу в голову пришла интересная идея.
— Я мог бы спеть тебе, если хочешь. Может, это поможет тебе хоть немного расслабиться?
Нико кивнул, принимая предложение. Уилл прочистил горло, прежде чем начать.
"You are my sunshine,
My only sunshine,
You make me happy when skies are gray,
You'll never know dear,
How much I love you,
Please don't take my sunshine away."
Уилл не мог сказать, что заставило его выбрать именно эту песню, но она всегда успокаивала его, когда он был маленьким и её пела его мама. Похоже, это сработало и на Нико, что определенно было хорошим знаком. Его дыхание стало ровнее, и часть напряжения ушла. Несмотря на это, Уилл почувствовал необходимость закончить.
"The other night, dear, as I was sleeping,
I dreamt I held you in my arms,
When I awoke, dear, I was mistaken,
So I hung my head a cried."
Нико, казалось, почти заснул, и Уилл улыбнулся.
— С тобой все будет в порядке, солнышко. Я позабочусь об этом. А теперь постельный режим. Предписание врача.
Он поцеловал Нико в макушку и позволил ему уснуть.
