Неделей ранее

      Бен ушел сообщить папе, что нужно сделать томографию. Оставшись в смотровой одна, Рей начала одеваться — бледная, дрожащая, как лист на ветру. Боль была везде. Кожу на бедрах стягивала неприятная липкость. То, что случилось, не укладывалось в голове.       Спустя какое-то время за кровью на анализ зашла медсестра и заметила, что Рей «какая-то бледненькая». Рей молча взяла у нее чашку с водой и принялась пить маленькими глоточками — едва женщина ушла, она подскочила к мусорному ведру, куда ее тут же вырвало. Живот скрутило, в ушах раздавался звон. Бен только что… Бен…       Дверь смотровой приоткрылась. Бен разговаривал с папой, и с ними была тетя Лея — все они улыбались и посмеивались над чем-то… Боже, они все поймут? Они знают?       — Она очень нервничает на обследованиях, — объяснил Бен, когда папа наткнулся на нее взглядом и нахмурился.       — Типично для молодой девушки, — пожимая плечами, отмахнулась Лея и поприветствовала Рей элегантным взмахом пальцев. — Здравствуй, милая. Сейчас Бен отвезет тебя в амбулаторный центр на томографию, идет? А потом поедешь домой отдыхать.       — Ты… Ты точно уверен, что с ней все в порядке? — взволнованно спросил папа.       — Для уверенности я бы хотел получить результаты томографии, но более чем убежден: с нашей Рей все нормально, — улыбнулся Бен. — УЗИ выявило парочку незначительных кист.       У папы запищал пейджер. Рей напряглась, сглатывая подступивший к сухому горлу комок, и замотала головой, когда папа наклонился, явно собираясь поцеловать ее на прощание. Нет, нет! Пусть не оставляет ее од…       Папа схватил Бена за плечо.       — Слушай, не хочу обременять тебя в выходной, но меня срочно вызывают в больницу. Не возражаешь, если…       — Разумеется, — Темные глаза Бена замерли на Рей, и она, не выдержав, отвернулась. — Кто-то должен присмотреть за ней на сегодня. На всякий случай.       Похлопав Бена, папа отчалил на работу. Тетя Лея с улыбкой помахала и тоже уплыла по своим делам, вновь бросив Рей на попечение сына.       В клинике звонили телефоны, разносились голоса. Бен засунул руки в карманы и с непроницаемым видом наблюдал за ней, склонив голову. В животе у Рей холодело. Показалось, что сейчас ее снова вывернет. Она еще не оправилась, не отошла от того, что Бен сделал с ней…       — Поехали на томографию, солнышко.       — Я… — сглотнула Рей и качнула головой. — Я хочу домой.       — Скоро. Сначала мы должны удостовериться, что нет ничего серьезного.       По-прежнему в белом халате на плечах он смотрел на нее, будто ничего не случилось. Рей выпучила глаза, затрясла головой, чувствуя, как глаза щекочут слезы.       Кузен поджал губы и, повернувшись, захлопнул дверь. Рей попятилась, но он схватил ее за руку, с увещевающим «тише, тише» подтаскивая в свои объятия. Сердце Рей колотилось как сумасшедшее — она в шоке уставилась ему за плечо. От каждого прикосновения Бена кожу пробирало мурашками.       Он уткнулся носом в изгиб ее плеча. Рей вздрогнула, ощутив его жаркое дыхание.       — Тебе больно? — шепотом спросил Бен. Она несмело кивнула, и он с тихим стоном растер ее спину своими ручищами. — Моя бедная малышка… Я позабочусь о тебе, как только мы вернемся домой.       Его рука внезапно нырнула ей под пояс и стиснула за ягодицу. Рей всхлипнула, пытаясь освободиться, и Бен, прицокнув языком, шлепнул ее по заднице, размыкая медвежьи объятия. Еще одним легким шлепком он подтолкнул ее к двери.       Для поездки на обследование он одолжил «Мерседес» тети Леи. Центр располагался не очень далеко, и дорога была тихая, что дало Рей немного времени подумать о том, что произошло. Разум не хотел это переваривать, и в итоге она просто уставилась в окно. День отдавал чем-то нереальным.       В центре им не пришлось долго ждать. Бен оказался знаком с техником, с которым они обнялись при встрече, и вскоре Рей забрали на процедуру. Она шла, и ей мерещилось, что она видит себя со стороны.       После, подошедший доктор, а вместе с ним Бен, сели за компьютер, щелкая по снимкам. Рей стояла рядом, уткнувшись невидящим взглядом в экран, на который, за неторопливым обсуждением, показывали собеседники. В кабинете пахло чистящим средством.       — Ничего серьезного, — вынес свой вердикт незнакомый доктор. — Мелкий разрыв, но это мелочь.       Палец Бена указал на экран.       — Сколько их у нее? Три?       — Да-а, похоже. Прилично для такой юной особы, не находишь?       — Хм. Странно.       Побеседовав с ним еще несколько минут, Бен наконец поднялся. Он отписался папе, который тут же перезвонил и проговорил с Беном весь их путь обратно до машины. Кузен, улыбаясь, неторопливо шествовал впереди, кивал и коротко отвечал на многочисленные вопросы. Рей тихонько шла следом, пока Бен вдруг не развернулся, протягивая ей трубку.       — Рей? Как ты себя чувствуешь?       Она покосилась на Бена, на его улыбку, и почувствовала, как на спину легла его теплая рука.       — Хорошо, — пробормотала Рей.       — Замечательно, ты не представляешь, как я рад это слышать! Я заеду за тобой чуть попозже, окей? Повеселись сегодня с Беном.       Глаза Рей наполнились слезами, но она кивнула, шмыгая носом, и вернула телефон кузену. Она не могла заставить себя сказать папе. Вдруг он подумает, будто она сама вешалась Бену на шею? И как будет стыдно, если папа узнает, что у нее был секс! Позор какой!       Бен поглаживал ее между лопаток, провожая к машине. В животе все еще противно ныло.

***

      Закинув тете Лее ее «Мерседес», Бен вызвал убер до дома. Устроившись с ней на заднем сиденье, он сразу зарылся в телефон, отвечая на бесконечные письма по электронной почте и предоставив Рей самой себе. Она отвернулась к окну.       Кузен редко появлялся в ее жизни. И нельзя сказать, что надолго. Собственно, и объявился-то мимолетно за пару месяцев до развода, пока в прошлую пятницу не заявился к тете Лее на целых несколько часов. Рей избегала его, потому что его присутствие всегда заставляло ее нервничать.       Перекинув через локоть рабочий халат, он подвел ее к двери. Рей еще никогда не бывала в его новом доме, смутно припоминая прошлый, где он жил с бывшей женой. Как там ее звали?..       — Как твое самочувствие, дорогая?       В замке скрипнул ключ. Место было тихое — глухой тупик уходящей в крутой уклон улицы, окруженный старыми раскачивающимися деревьями. Уединенное. Папа упоминал, что Бен не любил шумных сборищ.       Рей сглотнула, не находя слов.       Бен оглянулся, распахивая дверь, и с усмешкой поднял брови. Его пальцы поигрывали со связкой ключей.       — Плохо? — уточнил он. Дверь скрипнула, и он переступил порог. — Что ж, мне определенно не по душе твое состояние, Рей. Почему бы тебе не расслабиться на диване, пока я закажу пиццу и найду тебе лекарство?       Папа разрешал есть пиццу только раз в месяц… Разволновавшись, Рей стояла на месте. Правила нарушать нельзя! Папа накажет, если она нарушит правила. Но выбора не оставалось, поэтому, когда Бен поманил ее в дом, она пошла за ним.       В доме оказалось красиво. Паркет, стены в бежевых тонах, предметы искусства, создававшие впечатление, будто ее занесло в какой-то фешенебельный отель. Рей теребила руки, пока Бен проводил для нее импровизированную экскурсию по первому этажу — от утопленной в пол гостиной с модным электрическим камином до кухни со сверкающей отделкой из нержавеющей стали. Напоминало дом тети Леи — в основном тем, что в нем не чувствуешь себя дома.       Бен вернул ее в гостиную, и Рей настороженно опустилась на кожаный диван. Он поскрипывал от любого движения, поэтому она старалась сидеть тихо, даже когда Бен ушел наверх за обезболивающим. Вдруг поможет? Неприятные ощущения в животе не утихали, и после секса тоже было неуютно.       Рей бросило в холодный пот. Рядом потрескивал электрокамин, и, его не считая, дом окутывала тишина. Бен занимался с ней сексом — Бен! Ее кузен Бен!       Ступеньки на лестнице заскрипели, ознаменовав возвращение Бена. Рей стоило огромных усилий сохранить спокойствие, когда он предложил стакан воды и две белые таблетки. Ее лежащие на коленях руки задрожали.       Бен перекатил таблетки на ладони.       — От боли, — коротко пояснил он.       — Что… — Рей прочистила горло, но голос все равно звучал хрипло: — Что это?       — Обезболивающее.       Она взглянула на него из-под ресниц. Да, самочувствие было так себе. Лучше, чем утром, да и переживания перекрыли неприятные ощущения, но те никуда не делись, потягивая низ живота. Просто сейчас это отошло на второй план.       Рей подобрала таблетки с руки кузена и аккуратно запила их водой.       — Наша пицца приедет через час, — Он погладил ее по макушке. — Хочешь, посмотрим телевизор?       — Мне все равно.       Ненадолго отлучившись, Бен вернулся с пледом. Рей поежилась, когда он сел рядом, раскидывая теплую шерстяную ткань по ее и своим коленям. Потом вытянул руку вдоль спинки дивана, а ногу в туфле взгромоздил на край кофейного столика.       Было прохладно и темно. Тени от огоньков в камине играли на паркете, а свет телевизора едва доставал до стеклянной поверхности столика. Пока кузен листал каналы, Рей опустила взгляд на свои руки, спрятанные под пледом.       — Люк очень оберегает тебя, как я заметил?       Она подняла глаза. Бен продолжал щелкать пультом и не смотрел в ее сторону — на секунду задержав на нем взгляд, Рей снова потупилась. Это правда. Папа был таким еще до смерти мамы.       Остановившись на кулинарном шоу, Бен отложил пульт и почесал подбородок.       — В былые времена Лея постоянно сплавляла меня к нему на лето и все каникулы, пока он не познакомился с твоей матерью. — Кузен вскинул брови. — Для дисциплины.       — Дисциплины?       — В свое время твой отец придерживался весьма строгих религиозных взглядов.       Рей нахмурилась? Что?.. Папа? Он про Люка Скайуокера говорит? Ну да, папа иногда посещал церковь, дома у него были свои правила, но утверждать, что его привычки чем-то мешали жить с ним под одной крышей никак нельзя. Папина «дисциплина» подразумевала «сесть и поговорить», в крайнем случае, посидеть дома неделю без прогулок, но… папа никогда не поднимал на нее руку, даже голоса не повышал!       Бен пожал плечами. Его пальцы под пледом коснулись руки Рей.       — Полагаю, тетя Мара смягчила его нрав, — Потемневшие глаза Бена казались отстраненными. — Но я и поныне помню каждое лето.       Спину Рей окатил холодок. Бен оторвал взгляд от телевизора и с улыбкой повернулся к ней.       В следующую секунду он наклонился — и поцеловал ее. Рей отдернулась, закачала головой, но кузен уже приник к ней, удерживая за щеку и продолжая поцелуй. Его язык проскользнул ей в рот, вынуждая отвечать, и Рей ответила, просто потому, что деваться было некуда.       Когда Бен отстранился, поглаживая ее щеку большим пальцем, Рей облегченно выдохнула. Но в глаза ему старалась не смотреть.       — Что папочка говорил тебе о сексе до свадьбы? — промурлыкал кузен.       Рей закачала головой, растерянно пожимая плечами. Папа предупреждал никогда этого не делать. Поучал, что подобает ждать, иначе можно забеременеть или заболеть. Но Рей не хотела рассказывать об этом своему кузену!       Бен вновь захватил ее губы. Ужасно хотелось расплакаться. Дыхание у него было теплым, с привкусом мятной жвачки, а раздавшийся голос — низким, бархатистым и пугающим:       — Папочка не обещал, что ты отправишься в Ад? — Рей быстро закачала головой. — А мне обещал — поэтому я терпел до свадьбы с Базин. — Он легонько коснулся ее лба своим. — Знаешь, сколько мне было, когда я женился на ней?       Они поженились всего год назад… Папа так часто высказывался по поводу их развода, что Рей привыкла притворяться, будто внимательно слушает.       — Тридцать… четыре? — робко предположила она.       — М-м. Да, мне было тридцать четыре.       От желания заплакать перехватило горло, мозг заволокло душным вязким туманом. Бен поцеловал уголок ее рта, и Рей почувствовала, как дрожат губы. Творилось что-то неладное.       — Мы… Мы совершенно не подходили друг другу, — продолжил свою речь кузен. Его рука соскользнула с ее лица, и он выпрямился, поглядев в телевизор. — Наш развод по большей части был по обоюдному согласию.       — Б-Бен… Бен…       Он сжал ее лицо за щеку, подводя ближе, чтобы коснуться губами растрепанной макушки. Продержал так с минуту, выдохнул и уткнулся носом в ее волосы.       — Все нормально, солнышко. Просто позволь этому случиться.       Странные ощущения будоражили руки и ноги. Рей сглотнула, вынужденная бороться со внезапно потяжелевшими веками и теплом, наполнявшим голову, как в мамин день рождения, когда ей удалось тайком ухватить шампанского. Происходило что-то странное… Бен… Бен дал ей не обезболивающее. Это не обезболивающее!       Рей медленно привалилась к его боку. Пальцы подергивались, дыхание затруднилось. Все тело вдруг стало грузным и неповоротливым.       Щелчком пульта Бен выключил телевизор и встал на ноги, аккуратно перекладывая Рей на диван. Заправляя рубашку под ремень, он направился к встроенному в стену шкафу. Туфли кузена кликали по паркету, и Рей, открыв вмиг пересохший рот, смотрела в его широкую спину.       — Мне всегда хотелось заняться любовью со своей женщиной перед камином, — Взглянув через плечо, он послал ей улыбку. — Наверное, пересмотрел мыльных сериалов.       Бен достал с полки стопку одеял — и расстелил их на полу. Рей круглыми глазами смотрела, как он зашагал к ней.       Зашептав что-то успокаивающее, Бен уложил ее на одеяла. Тело почти не подчинялось… По коже расползался жар, но Рей озябла, не хватало сил даже поднять руки. Дорогой паркет был твердым и холодным, этот холод просачивался сквозь плотную ткань.       Бен опустился между ее колен, как и прежде улыбаясь, и потянулся к ее губам. Рей всхлипнула, почувствовав на себе тяжесть его тела — кузен милосердно оперся на локоть. Огонек в камине потрескивал, плясал, и ступни Рей сползли, касаясь холодного пола.       — Все в порядке, малышка, — прошептал Бен. И взял ее лицо за щеку. — Будь хорошей девочкой, позволь случиться тому, что должно.       Случиться… Это случится снова! Дурман в голове мешал испытать панику в полной мере, но осознание того, что ее ожидало, заставляло кровь стыть в жилах. Губы Бена опустились к ее шее. Это случится снова.       Половицы скрипнули, когда он передвинулся, стягивая с нее штаны. Зубы Бена задели ее кожу, он прерывисто вздохнул и убрал ее волосы с лица, начиная позвякивать своим ремнем. Физическая близость доставляла ему особенное удовольствие, рассеянно подумала Рей. Ей казалось, она теряет сознание.       Но не двигалась. Не могла, тихо поскуливая и вздрагивая, задевая его рубашку кончиками пальцев.       — Тише… — К шуршанию одежды прибавился приглушенный стон. — Лежи смирно, Рей, как подобает хорошей девочке.       Гостиная нещадно кружилась перед глазами. Бен что-то зашептал, склонился ниже, и она испуганно задышала от прикосновения теплого члена. На этот раз без всякой смазки кузен надавил, заставляя ее охнуть и заерзать под ним. Слишком большой, он напирал без всякой жалости, и только дурман в голове помогал заглушить боль.       Бедра Рей дернулись, когда он начал погружаться дальше, дюйм за дюймом. Ее тело не сопротивлялось — вялые, расслабленные мышцы впускали Бена, будто она сама этого хотела. Ее остекленевший взгляд блуждал по потолку, она почти не заметила, как Бен начал ритмично покачивать бедрами. Ноги безвольно сползли на паркет.       — Сколько же всего мы с тобой перепробуем, малышка, — прошелестели губы кузена у самого ее уха, мягко, обволакивающе и немного пугающе. Осекшись на стоне, Бен замер, пробравшись в нее до предела. — Боже… это неописуемо. Как же хорошо….       Внизу тело ужасно распирало, широко раздвинутые бедра ныли, плавно покачиваясь с каждым толчком Бена. Мозг уже не пытался разобрать запутанные ощущения и эмоции, погрузив Рей в отрешенную расслабленность. Ей хотелось, чтобы Бен двигался быстрее — быстрее покончил с этим, но вместо это кузен размеренно входил в нее, то и дело останавливаясь, чтобы прильнуть с поцелуями к ее шее. Тело покрылось мурашками.       Внимание Бена переключилось на ее волосы. Он накрутил их на руку, пропустил сквозь пальцы, целуя ее то в щеку, то в губы. Рей передернуло, когда она опять почувствовала его язык. Наверное, целоваться с ним взасос она ненавидела больше всего на свете.       Кузен с улыбкой замедлился. Внутри нее все сжалось, но через секунду расслабилось. У губ разнесся довольный вздох. Его большой палец погладил ей щеку.       — С этими таблетками трудно кончить, — промурлыкал Бен. И снова поцеловал. — А ведь твое прелестное тело так жаждет этого, не правда ли?       Толчки возобновились, тщательные и неторопливые — его большой палец обвел ее губы, прежде чем скользнуть между ними. Рей неосознанно пососала его, и по Бену прошла дрожь. Он обдал ее пронизывающим взглядом, его бедра заработали быстрее. Ему это нравится, подумала она, но продолжала делать то, что делала. Так было немного легче.       — Вот оно, — выдохнул Бен. Его большой палец скользил между ее губ. — О, Рей… Вот так…       Ее трепетавшее нутро внезапно скрутило и столь же стремительно отпустило. Рей изумленно заморгала, охнула и сотряслась от резкой разрядки — короткой, яркой, совершенно ошеломительной, от которой ее всю встряхнуло. Руки пытались зацепиться за Бена, найти опору. Бедра дрожали, чувствуя, как ритмично двигается его тело.       — Ш-ш-ш… — шепнул кузен, тяжело дыша ей в шею. — С тобой все в порядке, моя хорошая девочка?.. — Его член напрягся, раздался в размерах, и Бен выдохнул сквозь зубы: — Сейчас я наполню тебя, солнышко. Наполню до краев.       Кто-то постучал.       Огромная ладонь припечатала Рей рот, не давая повернуться. Взгляд Бена обратился в сторону холла, но потом он закрыл глаза и продолжил прерванное занятие, спрятав лицо у нее на шее. Кузен глубоко задышал, когда по дому разнесся звонок в дверь. Бен открыл рот, его член запульсировал.       Спустя мгновение он принялся кончать, грубыми движениями сбивая одеяло. Из его горла послышался приглушенный хрип. Горячая влага брызнула в Рей, наполняя ее до тех пор, пока не просочилась наружу, стекая по дрожащим бедрам.       Бену понадобилась минута, чтобы отдышаться. Он молча чмокнул ее в щеку, встал, поправляя штаны, и перевел взгляд на прихожую. Пригладил волосы обеими руками и достал оранжевый пузырек, спрятанный в неприметном углу просторного шкафа. Вытряхнул на ладонь одну таблетку.       Рей всхлипнула, когда он присел рядом со вполне очевидными намерениями. Он раскрыл ладонь, предлагая ей взять все самой, но когда она отвернулась, под аккомпанемент нового звонка насильно запихнул таблетку ей в горло.       — Прости, малышка, — произнес, пока она откашливалась. — Жаль, что мы не успели немного понежиться.       Бен подхватил ее на руки и отнес наверх, в спальню. В бреду Рей слепо потянулась к нему, но он, укрыв ее одеялом, поцеловал ее в лоб и ушел. Где она? Что происходит?       Внизу открылась дверь. Раздались голоса, смех и шаги по паркету, но никто не поднялся по лестнице, и Рей лежала одна, дрожащая и растерянная, пока таблетка, которую скормил ей Бен, неотвратимо начинала действовать.       Это было что-то не настолько отупляющее, как прежнее. Рей с трудом держала глаза открытыми, но оно проникало в мозг, отравляло мышцы, лишая ее способности говорить или двигаться. На лбу выступили капельки пота, глаза невидящим взглядом прошлись по комнате. Помогите… пожалуйста…       Возникла узкая полоска света — дверь приоткрылась. Рей не осознавала, сколько времени прошло, но услышала папин голос:       — О нет… Как она?       Кто-то дотронулся до ее лба. Его кожа была прохладной и мягкой — наверное, папа.       — У нее поднялась температура, поэтому я дал ей жаропонижающее. Полагаю, сегодня лучше оставить ее здесь.       — Может, отвезем ее в больницу? У ее матери был… — Голос папы сорвался. — В ее возрасте раком болеют очень редко, правда?       — Можно сделать кое-какие анализы, когда ей полегчает, но во время осмотра я не заметил ничего настораживающего. Такие кисты могут вызывать болезненные ощущения, но в большинстве своем проходят без вреда для организма.       — Ты абсолютно уверен, Бен?       Туфли кликнули по паркету. Рей разлепила глаза и увидела, как Бен смотрит на нее и улыбается — почувствовала его теплую руку на волосах. Он вскинул брови.       — О, с ней все будет в порядке, — сказал он. — Питаю самую твердую в этом уверенность.       Папа поцеловал ее в лоб. Прошептал, что безумно любит ее, но Рей не могла ответить, бессильно провожая его и Бена глазами.       Кузен остановился в дверях и засунул руки в карманы. Улыбаясь, поднес к губам указательный палец и незаметно подмигнул. Рей не моргала, глядя, как он выходит вслед за папой, плотно прикрывая за собой дверь.       Наступила тишина. Парализованная Рей смотрела в одну точку, очнувшись, когда дверь внизу хлопнула.       На лестнице раздались шаги. Она безуспешно попыталась спрятаться под одеялом и крепко зажмурилась, услышав, как по опустевшему дому поплыло мелодичное насвистывание. Оно приближалось. Папа вернется завтра. Папа вернется завтра. Папа вернется…