Темный оттенок мечты

Как только мы отходим на безопасное расстояние, я хватаю Роберта за руку и в прямом смысле, тащу на улицу. Подвожу его к машине, в которой сидит Джон и погруженная в свои мысли, начинаю ходить туда-сюда. — Эй, Элла? Тебя перемкнуло? — Дауни щурится, — Мне полагается приз за исполнение просьбы, я его жду! Знаешь, сколько стоит мой съемочный день? — Роб, она не слышит, — замечает Джон — Не глухая же. Все было нормально. Присмотрись, она тебе бледной не кажется? — Кажется. — Она же не могла залететь? — Откуда мне знать. — Родная, ты не беременна? — осторожно спрашивает актер, — Родная? Элла! Я ничего не слышала до тех пор, пока Дауни не схватил меня за руки и не стал трясти. Начинаю приходить в себя, вижу его вопросительно-возмущенный взгляд. В этот же момент звонит мой телефон. — Да, — сухо отвечаю на вызов — Элла, нам нужно поговорить сейчас же, — произносит папа — Не вижу смысла. — Потом будет поздно. Я подыграл тебе, ты мне. Подойди к террасе у парковки. Обсудим кое-что. Дауни и Джон вопросительно смотрят на меня, я на них. Рассказать актеру, что Генри мой отец не входило в мой план. И лучше ему этого не знать. Чего я боюсь больше? Реакции папы? Хотя, кажется, и он сейчас не в выгодном положении. Если изначально моим законом было умалчивание о родителях с целью самостоятельно выучиться и добиться желаемой работы, то теперь, кажется, меня волнует реакция Дауни младшего. Он терпеть не может моего отца, что было видно в их общении, и как мой секрет повлияет на наш договор после того как актер все узнает, непонятно, но ожидаемо. Сказать или нет? — Элла, прийди в реальность! — недовольно скрестил руки Дауни, — Ты вообще-то на работе! — Роберт, ты помнишь дорогу? — спрашиваю я — Какую еще дорогу?! — Куда я тебя возила. Мою. — Ааа, — протягивает актер, косясь на друга, — В общих чертах. — Отлично. Мы можем отпустить Джона к семье и поехать туда? — Интересно. Объяснишь? — он все еще выглядит недовольным — Да, через пять минут. Мне надо отойти. И пожалуйста, сядь за руль ты, — указательным пальцем тыкаю в грудь актера, — Я видела, как ты уезжал от полиции, скорость нужна такая же, — пояснив, я быстро развернулась и пошла в сторону террасы — Что это было? — Дауни ошеломленно посмотрел на друга, — Ее мамашка вывела? Я поэтому своему сыну и не звоню, чтобы избежать подобного состояния. Знаешь куда пошла? — Роб, откуда? Я же с тобой здесь стою! — Значит так, тихо идем за ней. Мне интересно. Да и потом, мы ее не знаем, мало ли? — Что мало ли?! — Джон заметно злился — То, что она может что-то вытворить во вред нам. За спиной, — Дауни взглянул на небо, — Кто ее знает, — тут же, быстрым шагом пошел следом — Кто-то и вытворит, но точно не она, — тяжело шагая, Джон направился за другом Я зашла на террасу. На удивление, людей не было, лишь пустые бокалы из-под шампанского на высоких столиках и тихая музыка. Не знаю, нервничала я или злилась, но мне хотелось поскорее покинуть это место. Практически сразу после меня, появился папа. На нем темно-синий костюм, который мы покупали в Италии, галстук, который сто процентов завязывала мама, туфли сделанные на заказ по его стопе. Только сейчас я поняла, что девушки смотрят на него как на огромный кошелек. Красивый, если смотреть адекватно, богатый, и видимо, не прочь познакомиться. Неприятно об этом думать. — В мире несколько миллиардов человек, а ты сегодня была с этим чудовищем? — громко и с неприязнью начал он — То есть, ты даже извиниться не хочешь?! — меня поразила его агрессия — Вы сделали вид, что не знаете кто мы друг другу?! Зачем? — Пап, вид сделала я, Роберт не знает о нас. Он сказал, что та особь женского пола была новой. Она не первая? Как давно ты живешь двойной жизнью?! — Голос не повышай! И то, как я живу не твое дело! — Что значит не мое? Я твоя единственная дочь! Или не единственная?! — голос стал дрожать от только что встрявшей в голову мысли, — У тебя есть кто-то кроме меня?! — Элла, ты связалась… — Да! Якобы не с тем! Вы с мамой один текст репетировали?! Сколько у тебя детей?! — С мамой? Она знает?! — папа удивленно поднял брови — Мы несколько недель с новостей и обложек не слезаем! Волновала бы моя жизнь, был бы в курсе! — Ты знаешь, какую роль сыграл этот наркоман в моей карьере?! — Мне все равно на твою карьеру! — Все равно? — усмехнулся папа, — Что же ты тогда жила в самых роскошных условиях? Каждый день ездила в лучшие рестораны? Одевалась у самых дорогих дизайнеров? Пока ты была дома, за тобой был закреплен личный повар, служанка и водитель! Любая твоя прихоть выполнялась молниеносно! Не смей говорить, что тебе все равно! — Ты маме изменяешь при своих знакомых, в открытую! Причем здесь деньги?! — Для этого я тебя и позвал сюда, — его тон меняется на деловой, обычно, таким голосом он общается с партнерами, — Она не должна знать о нашей встрече. От слова совсем. Сейчас я в Лос-Анджелесе. Якобы. — Пап… — я закрываю лицо руками — Ты уже в том возрасте, когда можешь понять, что и как, — спокойно отвечает он — Нет. Нет. Я не понимаю. Я не понимаю и не хочу понимать это! — Ты слышишь что-то? — шепчет Дауни — Ничего. И я считаю неправильным находиться здесь, — прошипел Джон — Тссс! Я хочу знать, что связывает этого хрена с Эллой. — Ты не говоришь маме, я закрываю глаза на твоего наркомана, — холодно ответил папа — Как? Что? Нет, скажи, что ты шутишь! Пап! Ты меня шантажируешь? — слезы сами бегут по щекам, — Скажи, что это все розыгрыш. Пап? — Я не шучу. Да, Гретта не единственная, с кем меня связывали отношения. Но я ее, — Генри запинается, — Люблю. — Что?! Да ты для нее старый кошелек, которого доить можно! И она младше меня! Как ты вообще посмел маму предать, еще и втихаря! Ты нас обеих обманул! — Она кричит? — актер снимает очки — Да. И это не наше дело, Роб. — Почему она на него кричит? — Вы встретились на приеме? — спросил Джон — Да. Этот хрен был с новой тупицей, которая видела мои фильмы, а я ему представил Эллу. — Новой? — переспросил друг — Да. Гера, Гира, Гретта, как-то так зовут, — пожал плечами Дауни — Ты ему представил Эллу? — Да. И я явно был на коне. Она молодец, на самом деле. — Так, пойдем ждать ее у машины. Все. Идем, — мужчина делает шаги назад — Тихо ты, я хочу хоть что-то услышать! — Как друг говорю, идем! Она имеет право на жизнь вне контракта. — Тсс! Я слетаю с катушек и кричу на отца, обвиняя в предательстве. Вспоминаю плохие моменты детства, вспоминаю отсутствие нормальной жизни, вечные стандарты, ощущение, что от меня откупались игрушками и дорогими подарками. На поверхность поднялись все детские обиды. Самое обидное, что по его лицу нельзя было сказать сожалеет он о том, что я сегодня узнала или нет. Абсолютно никаких эмоций. Что бы вызвать хоть что-то, я очень грубо, разными словами описала его новую пассию и его. Накрыла их так, как подумала в первые секунды увиденного. Не знаю, от эмоций, от оскорблений, от моих слов в адрес Гретты или лично к нему, но папа замахивается и дает мне сильную пощечину. Я застываю от такого действия. Никогда. Никогда. Ни разу в жизни он не бил меня, толком не наказывал и очень редко по-настоящему поднимал голос. Сейчас, впервые за почти тридцать лет, он ударил меня. Я глубоко дышу, пряча нарастающий крик от шока. Через несколько секунд вырастает Дауни младший, ударяет по лицу Генри и у них начинается потасовка. Прийдя в себя после увиденного, я кидаюсь к ним, пытаясь оттащить актера. Бесполезно. — Роберт, нет! — кричу я, обхватив его сзади за пояс, — Остановись! Тебе нельзя! — Роб! — вижу подбегающего Джона Оба мужчины не обращают на меня внимания, а Джонни еще нужно добежать к нам. Я пытаюсь встать встать между ними. — Папа, нет! — кричу я, когда он замахивается очередной раз, и прикрываю актера собой — Что? — тут же переспрашивает Дауни, — Кто? — Не смей к нему прикасаться! — я продолжаю стоять между ними, спиной прижавшись к груди актера, и игнорировать его вопрос, — Уходи к своей надувной кукле. — Элла, ты оскорбила… — Я?! — вскрикиваю, — Ты не просто изменил маме и предал меня. С сегодняшнего дня, ты умер для меня, Генри, — говорю я с ненавистью, — И если она захочет развестись, я найду лучшего адвоката, чтобы она забрала свою законную половину! — Элла, ты будешь жалеть о сказанном! — со злостью отвечает отец, вытирая кровь с лица, — А ты, — сверлит глазами Дауни, — За то, что посмел прикоснуться к моей дочери, оглядывайся! Жизнь не вечная! — Надеюсь, ты понимаешь, что угрожая Роберту, ты угрожаешь и мне, — зачем-то говорю я — Мне бояться нечего, — в привычной, самоуверенной манере усмехнулся актер, но взял меня за руку Папа гордо выпрямился и пошел в сторону входа в помещение. Меня трусило изнутри с невероятной силой. Сегодняшний день не только дал трещину в идеальной жизни моей семьи, но и поставил меня на сторону Роберта в их войне с моим папой. Я стою молча, закрыв глаза. Дауни отпустил мою руку, я не чувствовала его спиной, как это было секунду назад. — Думаю, что нужно до… — слышу голос Роберта, но не дослушиваю до конца, теряя сознание, — Элла! Дауни и Джон занесли меня в машину, поднеся к носу ватку с резким запахом, помогли прийти в себя и прилечь. Машина ехала с соблюдением скоростного режима. Дауни младший сидел на заднем сидении, жертвуя свои ноги для моей головы. Я обхватила руками его левую ногу и не выпускала ее до тех пор, пока мы не приехали. Поездка прошла в полной тишине. — Я бы хотел объяснений, — сказал Дауни, падая в удобное кресло, — Сделай мне виски, Элле кофе, Джону черный чай с бергамотом, — он махнул девушке, которая приходила несколько раз в неделю, чтобы убрать и приготовить что-нибудь Джон сел напротив актера на мягкий черный диван. Я же взяла полотенце, вылив на него немного перекиси, подошла к актеру, сев перед ним на колени. Кажется, мы уже были в таком положении. Он вопросительно смотрит на меня. Я молча прикасаюсь к левой брови, где уже засохла маленькая струйка крови. От прикосновения, он щурится на левый глаз. Я дую на поврежденное место. — Это был мой папа, да. И я последние лет 10 это не афиширую. Сегодня я увидела то, чего никак не ожидала… — Ясно. Объясни мне другое, — он смотрит на меня как-то странно — Что? Подробно? Мне, если честно, это сейчас трудно. — Нет. Я прекрасно знаю вашу семейку и шаблонную жизнь. Что ты сказала Генри перед уходом? — Что не хочу быть его дочкой? — Нет, Элла! — актер раздраженно хмурится — Он говорит о том, что ты ответила отцу на угрозу, — спокойно поясняет Джон — Ах, это, — опускаю руку с полотенцем, — Если вы спрашиваете, — поворачиваюсь назад к Джону, — То я говорю честно, — возвращаю взгляд к Дауни, — Говорила я серьезно. — И дело ведь в договоре, верно? — уточняет актер — Договор? — спрашиваю я и на несколько секунд замолкаю, опустив глаза, — Роберт, ты… — вовремя останавливаюсь, — Просто… — Верно? — повторяет он — Да, — еле заметно, я отрицательно качаю головой, — Да. — Ты знаешь, что мы не очень ладим с Генри? — Знаю. Мама истерила, говоря о том, что из-за тебя папа деньги потерял, — ответила я, актер хотел что-то вставить, но я его перебила, — Мне все равно, что вы не поделили. Принимать чью-то сторону не хочу. Я нейтралитет. — Джон! — Роберт выглядывает из-за меня, — Ты представляешь?! Знаешь, как я отомстил Риччи?! — Нет, — вздыхает друг, — Как? — Я его дочку отымел! — радостно кричит Дауни и смеется, — Вышло даже круче, чем я планировал!