Не жаль

Жаль, что это случилось именно с ними. Так думает Кай Марций. Ему кажется, что его губы до сих пор зудят, будто они свезены и кровоточат. Это был всего лишь один поцелуй, в его жизни было много таких. Или же — не таких. Они должны были убить друг друга — и обязательно сделают это, непременно сцепятся не на жизнь, а на смерть, уже очень скоро, но один раз им это не удалось. Это был единственный раз. Дома его ждет жена, с ней у него случались тысячи поцелуев, сотни раз они были близки, и такая любовь приятна, она приносит с собой смягчение и спокойствие. Такая любовь не ослабевает от случайного поцелуя с врагом, они существуют в разных мирах и никак не могут столкнуться. Тогда почему он жалеет? Может быть, он хочет, чтобы они столкнулись? Чтобы одна любовь заменила другую? Этого не может быть, и нечего думать о таком. Но он думает, думает о том, что было бы, сложись все иначе — окажись они не врагами, а друзьями, не будь они полководцами, не будь они столь горды, а их сердца ожесточенны. Что было бы, жди их впереди второй поцелуй, а затем третий? Их поджидает только смерть, но захотел бы он второго поцелуя? Второй не смог быть таким же, как первый. Таким же, как единственный. Говорят, то, что запретно, особенно сладостно. Кто считает так, говорит со знанием дела. Жаль, что они столкнулись на поле боя. Жаль, что они ненавидят друг друга сильнее, чем любят. Жаль, что это и не любовь вовсе — только страсть, одновременно минутная и рожденная из многих томительных дней, когда они думали друг о друге. Они думали друг о друге, конечно, совсем не в любовном смысле — всего лишь мечтали о своей победе, о том, как противник будет сокрушен, о том, как он будет умолять о пощаде; Кориолану снилось, как его воины разбивали чужую армию, как его пальцы сжимали шею Тулла, и может быть где-то в этом сне впервые родилось желание. Может быть, он слишком часто касался врага в своих снах. Кай Марций не помнит, чтобы его жена хоть раз снилась ему, даже когда он был вдали от дома. Будь они другими, его губы не саднило бы, словно невидимое прикосновение никак не отпускает их. Очень скоро один из них убьет другого — но все же не стоит жалеть; они не смогли бы жить мирно, их томление рождено из ненависти, не будь они врагами — и ничего не случилось бы вовсе.