assorted

Ким Намджун был в пути больше суток, и вызванное вынужденными размышлениями сомнение вновь всколыхнуло сердце: не заплутал ли он часом? Правильно ли дорогу проложил? Он был плох в картах, но до последнего надеялся, что не настолько. Верный рыжий конь, не разделяя его легкую тревогу, шел монотонно, в удобном для себя темпе, точно также, как и всадник, уставший и голодный, почти отчаявшийся. Однако, вскоре встал на открытой плешине: незаметно для хозяина, поднялся на взгорку и теперь топтался на вытершемся пяточке, а их взору предстал живописный вид на широкую полянку, с двух сторон окружённую густым лесом с могучими деревьями, а с третьей - бурной широкой рекой. Спешившись и крепче перехватив вожжи, Ким Намджун неспеша, хоть облегчение от найденного жилища добавило силы, спустился с горки к лачужке, издалека изучая открытый, ничем не огражденный двор. Кроме основного жилища, неподалеку стояла конюшня с узкой пристройкой, за домом слышались редкие звуки домашних животных, из которых Ким узнал козу и уток. Перед самим же домом трава была аккуратно скошена, даже долетал с редким горячим ветром запах спелой травы. Маленький мальчик с горбушей в руках сидел под тенью многолетних деревьев и отпивал из чана что-то белое, наверное, козье молоко. Он никак не реагировал на незнакомца, скорее привыкнув к частым визитерам. -Хозяин где? - не слишком вежливо гаркнул Ким, желая поскорее опустить свой уставший зад на мягкую постель и вкусить домашнюю еду. Даже если ему откажут в этом, он готов заплатить непомерно высокую цену за одну ночь в этой лачужке. Мальчик, к счастью, не оскорбившись, кивнул в сторону дома, в который вели целых четыре двери, значит, тут четыре комнаты. Плюнув на все, Ким нетерпеливо привязал коня к коновязи и чуть ли не швырнув сапоги в разные стороны, влетел в первую же комнату, попусту не гадая, в которой из них хозяин. Внутри, ожидаемо, было пусто. Ни хозяина, ни других жильцов не наблюдалось. Вещей и утвари было не много, пёстрая циновка, сшитая умелой рукой, лежала на узких скамейках, добавляя хоть какой-то комфорт почти спартанскому убранству. Хоть в комнате было полупусто, всюду чувствовалась чистоплотная женская рука, любящая семейный уют - на специальных крючках висели белоснежные полотенца, у входа на высоком табурете стоял медный таз с таким же кувшином - их пухлые бока сверкали от чистоты; на высокой кровати аккуратным тугим рулоном лежало одеяло, подушка была покрыта вышитой золотыми нитками белоснежной тканью. Переведя дыхание, Киму вдруг стало стыдно за своё нетерпение: вдруг он ворвался в покои молодой хозяйки или же мамы хозяина? Он слышал, что Чон Хосок довольно молодой, точнее, его предупреждали, что его юный возраст не соответствует огромному опыту. Гадать долго не приходится - вскоре в комнату заходит молодой безусый мужчина, с тонкой снисходительной улыбкой на лице. Он не останавливается на пороге, а прямо заходит внутрь, всей своей неторопливой сдержанностью показывая, кто тут хозяин. -Вы напугали моего ученика. - с упрёком замечает Чон Хосок, игнорируя протянутую руку Ким Намджуна. - Сначала умойтесь и представьтесь. - Киму хочется заскрипеть зубами, но послушно идёт к углу с медным тазом. Вытягивает руки над ним и замирает в ожидании. Но Чон Хосок опустился на пол на одну из красивых циновок. -Не поможете? -Кувшин с ручкой, вы справитесь. - с доброй улыбкой отвечает ему Чон, кивая, словно подбадривая. Киму ничего не остаётся, кроме кое-как недовольно умыться. Он пыхтит и пышет злостью, не привыкший обслуживать самого себя, даже это длинное путешествие его ничему не научило - аристократии не подобает пачкаться обязанностью простолюдина. Он зыркает в хозяина недовольно, пока вытирается хрустящим, свежим полотенцем, не понимая, с какой стати мужчина держит лицо без бороды. Это учёные обычно ходят без бороды, а все остальные, особенно в такой глуши, не просто бородатые, но и вонючие и грязные, Ким, по-крайней мере, думал застать подобную картину. Наверняка у Чона высокородная жена, которая непонятным чудом согласилась тут жить. Хотя, Чон Хосок вполне себе приятной внешности, может увлечь любую девку, не только знатную. -Я должен извиниться перед хозяйкой дома, что вломился. -Передо мной будет достаточно. - Чон Хосок раскладывает на полу другую циновку, и Ким с сомнением смотрит на глиняной пол, но всё же садится : он уже испортил первое впечатление, не стоит и дальше капризничать. -Прошу прощения, я был уставший после нервной дороги. - Хосок кивком принимает его извинения, смотрит на него прямо и открыто, заставляя Намджуна теряться. - Что? -Представьтесь. - напоминает, и Ким чуть не лопает от раздражения: какой-то деревенский будет учить его манерам! Этот юнец уже столько раз его выправлял, что уже нарывался на неприятности. -Я Ким Намджун, чиновник 5 ранга. -Я понял это по одеянию. - Хосок кивнул каким-то своим мыслям, а затем встал и широко открыл дверь: на пороге стоял тот самый мальчишка с низким круглым столиком, обставленный разной едой. В основном там стояли свежие ягоды, высушенные фрукты и ломтики сыра. Намджун был благодарен и за это. -Мне вас посоветовали как опытного проводника, мне надо на Цусимские острова. - Хосок поставил столик перед Кимом и жестом попросил угощаться. - У меня там дела государственной важности. -Срочности или важности? - уточняет Чон, степенно садясь обратно. Он пододвигает к визитеру пустую тарелку и кладёт туда еду. -А это имеет значение? -Я не могу оставить своего ученика одного, его заберут лишь спустя пять ночей. -А чему вы его учите? - проявляет он любопытство, хотя, казалось бы, какое ему дело. - Картографии? Чон Хосок ему коротко смеётся. -Не только. Мальчика собираются отправить во дворец к юному наследнику, он должен сдать государственный экзамен. - Ким с недоверием смотрит на Хосока, не веря, что такому далёкому от столицы человеку есть дела до императорской жизни, тем более, хватает ума и навыков обучать кого-то другого этому. Он вообще ожидал увидеть оборванца, который за несколько монет согласиться его проводить. -Так, вы не ответили на мой вопрос, господин Ким. -Важности, дело не к спеху, я могу подождать, если согласитесь меня принять. Надеюсь, ваша хозяйка не будет против. - Намджуну надо лишь оказаться на острове, он не знает никого, у кого был бы собственный корабль, поэтому должен подстроиться под чужое расписание. -Как только она у меня появиться, я уточню. - со смешком обещает Хосок, вставая и взмахом запрещая встать за собой Киму. Намджун ещё раз мельком осматривается, осознав, что вся эта искусная красота и чистота дело рук одного Хосока, не его несуществующих жены и матери. - Можете занять мою комнату, отдыхайте, продолжим разговор после. Чон Хосок выходит с высоко поднятой головой и плотно закрывает за собой дверь, не впуская внутрь полуденную жару. Ким прислушивается, но даже топота его шагов не слышит, тот удалился словно кошка, не издавая ни единого звука. До Намджуна долетает лишь шум леса, мычание коз и клокотание реки, вкупе все эти звуки усыпляют и успокаивают, напряжение потихоньку покидает тело, и Намджуну вдруг подумалось, что он вполне смог бы тут прожить не только вынужденные пять дней, но и все пять жизней.