Притворство

Арена, находящаяся посередине, была для того, чтобы забирать жизни. С потолка было слышно жужжание некачественной системы кондиционирования. Холодный искусственный воздух давил, как вездесущая сила. Пол был заляпан кровью, а трупы валялись буквально везде. От них исходил весьма.. ужасный запах. Махиру пыталась обойти на цыпочках трупы, валяющиеся, как мешки с мясом. Впереди её ждал новоявленный жених. Поскольку арена находилась далеко, он был не более, чем отдаленным пятном. Она подумала, как убийства сформировали его сознание. Неужели он онемел со страху или, наоборот, из-за убийств был обиженным существом? Интересно. Она выдохнула от пыльного воздуха, который загрязнял ее легкие. Её прибытие сюда было совершенно бессмысленным. Когда она приблизилась, и ее слабые шаги стали более отчетливыми, он поднялся со скамейки, заметив ее присутствие. Он низко поклонился ей и чуть не рухнул на ее балетки. С этой точки зрения она не могла видеть его лицо. Его голос по-прежнему был звонким - еще не понизился, и звучал хорошо вокруг формальных слов, которые он использовал. Хотя самодовольство от того, как он обратился к клану Хиираги, терзало ей нервы. — Говори нормально. Когда она прервала его монолог, его рот захлопнулся. Он чуть выпрямился, а озорная улыбка (фальшивка, не иначе), озарили его лицо. Волосы у него чистого белого цвета. Она задавалась вопросом, был ли его цвет естественным или результатом преждевременного поседения из-за его стрессовых условий. Он казался ангелом. Она могла вообразить пару голубиных крыльев, прорастающих от его спины. — Как тебя зовут? — спросила она, прежде чем он мог продолжить свой монолог. — Шинья, — ответил он. Его речь и манеры были столь элегантными, что больше подходили актеру, чем убийце. Ее глаза сузились. Этот невинный образ был настолько пропитан фальшью, что ей стало противно. Я никогда не проигрывал раньше - одни из его высокомерных слов. Она укажет ему услугу и покажет, каково это проигрывать. Шинья был слишком фальшивым, слишком.. вылизанным. В нем все было "слишком". В Гурене она видела лишь искреннюю улыбку; она видела его желание защитить людей больше, чем то нужно. Он был готов пожертвовать собой ради мира, а не миром ради себя. — Боюсь, что я влюблена в кого-то другого, — твердо заявила она в тот миг. Ей было все равно, если он расскажет это кому-то из других Хиираги (а она уверена, что не расскажет). Пусть хоть на весь мир кричит, пусть хоть со всех трибун об этом проголосят. — Понятно, — сказал он с горькой улыбкой, — поэтому я проиграл это соревнование еще до его начала. Любовь — это не соревнование. И это её злит. Он отвел взгляд, и страх закрался в его душу. — Я буду убит сегодня… — Нет, - заверила она его. — Я буду сделаю вид, что люблю тебя. Шинья приподнял брови. — Сделаешь вид? - он хохочет, — Что, если ты случайно влюбишься в меня?. Он слабо приобнимает её за плечи, но Махиру остается совершенно хладнокровна. — Этого не будет, — ответила она сразу, чуть резко. Если бы в этом мире был лишь один вопрос, на который она знала правильный ответ, то это было бы то, что она совершенно уверена в том, что никогда не влюбится в Шинью.